Глава 41Саша сидел рядом с женой, невзирая на усталость. За окном бушевала гроза, даже не думая прекращаться, дождь стучал по стеклам и карнизу, ветер неприятно выл в трубе и сквозняком гулял по коридору и лестнице, но здесь, в комнате было удивительно тихо и уютно. Алина впервые за неделю крепко спала всю ночь, не просыпаясь, безмятежно сложив ладони под головой; ночник мягко освещал ее лицо, на подушке, словно оберегая сон хозяйки, восседал пушистый белый заяц – давний подарок Тобиаса. И Саша, поверив, что теперь все наладится, и страшный разговор с Артуром останется ненужным воспоминанием, сидел и боялся пошевельнуться, чтобы не разбудить жену, не нарушить ее покой и здоровый сон, не вернуться к прежней жизни, полной отчаяния и страданий. Но под утро буря набрала новую силу - грозный порыв ветра ударил в окно, и стекла, не выдержав, посыпались на пол, ночник, мигнув, погас, сквозняк распахнул занавеску, смахнул пузырьки лекарств и стакан воды с тумбочки и, вихрем вылетел в коридор. В комнате разом стало темно, холодно и сыро, Саша бросился закрывать окно, и осколки затрещали у него под ногами.
- Саша, ты где? – слабо пошевелилась Алина. – Холодно…
- Это просто дождь и ветер, ничего страшного, к рассвету пройдет. Окно только не закрыть. Давай, я помогу тебе перейти в комнату мальчиков. Там теплее…вот так, одевай, не бойся, я тебя держу. Второй – тут. Нет, босиком не надо, стекла на полу…Алина, что?
Саша не мог увидеть в темноте, но почувствовал, как жену начало трясти, и только потом сообразил – это все он! Плохо понимая, что делает, разжал руки и оттолкнул жену – подальше от себя, и она упала, на пол и осколки.
- Алина! – он бросился на колени, и тут же остановился с распростертыми руками над ее телом. Ни обнять, ни помочь подняться, ни отнести…
Алина пошевелилась, попробовала сесть и вскрикнула – осколки впились в ладонь, на которую она опиралась.
- Я, кажется, поранилась.
- Ерунда, перевяжем. Ты встать сама можешь? Надо перейти в другую комнату, тут ты замерзнешь. Молодец…
Он шел за ней по пятам, на случай, если силы оставят ее, и подбадривал, говоря, что «почти пришли» . В комнате мальчиков включил лампу, расстелил кровать Таира и держал одеяло, дожидаясь, пока Алина устроится, чтобы осторожно, не задев ее, положить его сверху. Держал – и руки начали мелко подрагивать: лицо жены стремительно бледнело, и на висках все отчетливее стали проступать голубые нити вен.
- Полотенце и воды…пожалуйста, - мучительно улыбаясь, прошептала она. – Кажется, опять…
Саша смог прилечь рядом с женой только после рассвета. Соблюдая дистанцию, он пристроился на самом краешке кровати, и лежал на боку, лицом к Алине, не закрывая глаз.
- Не смотри на меня, - попросила она. – Мне самой противно. Я вся липкая…
- Это все неважно.
Алина всмотрелась в глаза Саши.
- О чем ты думаешь?
- Алина, ты не хочешь со мной поделиться? Я готов принять любую правду, - отвечая, Саша старался, чтобы его голос спокойно.
- Ты о том, что спрашивал Артур? Ладно он, ты зачем задаешь такие вопросы. Но хорошо, я повторю еще раз – у меня кроме тебя никого не было. Жаль, что мне приходится это говорить. Тебе.
- Тебя никто…не обижал? Может, ты боялась мне сказать? И я не увидел? Скажи мне. Я боюсь тебя потерять. Я сделаю все для тебя и для сына. Алина, умоляю тебя, если тебе есть что сказать – откройся.
- Я клянусь… клянусь своей мамой и сестричкой, что сказала правду. Саша, не плачь, у меня нет сил смотреть на это.
***
- Вадим, за три недели один раз ты можешь сделать это! Просто посиди рядом, чтобы ей не было так страшно, можешь ничего не говорить. Просто посиди. – Саша рассовывал по карманам куртки бумажник и документы.
- Ты за врачом? Может, тогда стоит взять ее с со-обой?
- Она будет лежать здесь, а ты – сидеть рядом. И если ты хоть одним слово ей обмолвишься про аборт, я задушу тебя своими руками. Я не шучу, и ты это понимаешь. Напомни мне номер квартиры Тобиаса.
***
Тобиас не пригласил его зайти – поздоровался и стоял в дверях, ожидая, что скажет Саша. Надо ли говорить, что удивления на его лице не было, но и радости не было тоже.
- Я приехал поговорить, - сказал Саша, чувствуя себя все более неуютно перед Тобиасом.
Из глубины квартиры кто-то окликнул Тобиаса на немецком языке. Мужской голос.
- Я сегодня занят. Доброго вечера, Александр.
Саша продолжал стоять.
- Что-то настолько серьезное? – Тобиас задержался в проеме почти закрытой двери. – Хорошо. Кафе с полосатым котом на дверях. Это вверх по улице до поворота направо. Я подойду, когда освобожусь, но это будет нескоро. Если тебе действительно надо – дождись.
Тобиас пришел, когда за окном уже было темно. Саша спал, прислонившись головой к стене, невзирая на разговоры людей, звон посуды и смех ребенка за соседним столиком. Но стоило Тобиасу сесть, как Саша открыл глаза и поздоровался второй раз за день.
- У меня десять минут, - предупредил Тобиас, снимая перчатки. Саша некстати обратил внимание на руки собеседника – тонкие, ухоженные, с идеальным маникюром и хмыкнул. Сам он забыл, когда последний раз менял рубашку, и Тобиас наверняка все чувствует.
- Александр, у меня действительно мало времени. Начинайте, а то не успеете.
- С Алиной все плохо. Она умирает.
- Зачем понадобился я?
- Мне надо посоветоваться с умным человеком. Семья отвернулась от нас. Артур, Вадим, отец – они предоставили мне право решать все самому. Их мнение меня не устроило. Свое я принять не в силах. Алина беременна. С беременностью все идет не так. Она слабеет с каждым днем. Все губит ее – замок, присутствие отца, даже я.
- Вы погубили ее в тот день, когда забрали к себе. Какое решение ты должен принять?
- Кому из нас двоих верить – себе или ей.
Тобиас внимательно слушал откровения Саши. Время давно вышло за отведенные десять минут. Потом была тишина – молчали оба, каждый – о своем.
- Ты приехал ко мне только за тем, чтобы выговориться? Ведь решение ты уже принял.
- Думаю, да. Я приехал просить твоей помощи. Ее надо перевезти сюда, к людям. Здесь она оживет. Но я не могу быть с ней, а для Алины ты всегда был близким человеком.
- Не продолжай. Я искренне желаю Алине и ребенку здоровья, но это – ваше дело, а не мое. И я не хочу влезать в него. Но совет могу дать. Послушай Артура. Я редко разделял его точки зрения, но в данном случае – соглашусь. Она и ее здоровье важнее. Это разумный совет, Саша. Мне жаль. Прощай.
***
Через 12 дней Артур приехал к Саше и Алине и привез письмо – белый конверт с хрустящей дорогой бумагой внутри. Этим письмом Тобиас официально приглашал Алину пожить в его доме до рождения ребенка и брал на себя обязательства по обеспечению покоя и комфорта во всем.
