Я верю в тебя.Глава 41.
Я верю в тебя.
3 марта 1999 года.
Гермиона предложила использовать выручай-комнату для их тренировок, но Драко отказался от этого так решительно, что она поняла, как он по-прежнему ненавидел это место всем сердцем. Она и сама не понимала, как могла ему такое сказать, но с удивлением открыла для себя истину: несмотря на то, что в этой комнате умер Крэбб, да и они с друзьями едва не лишились жизни, она продолжала помнить о ней лишь хорошее — в основном, собрания Армии Дамблдора во время их пятого курса. Драко, напротив, искренне презирал выручай-комнату, как-то раз он даже признался, что был порядком удивлен тому факту, что не погиб от Адского огня вместе с другом. Едва он узнал, что комнату удалось восстановить, то испытал странное потрясение, замешанное наполовину со страхом. Он не мог объяснить его причину, но понимал: защитная крепость, которую он возводил так долго, рухнула окончательно, и теперь все воспоминания о пережитом будут охотиться на него каждую ночь. Обо всех этих чувствах он предпочел умолчать, сказав лишь, что его нога больше никогда не переступит порог этой комнаты. И у Гермионы не было иного выхода, кроме как подчиниться. К тому же, они собирались призывать чары Патронуса, а сделать это в месте, которое внушало Драко лишь отвращение, было просто нереально.
— Тогда что насчет озера?
— Слишком открытое, — отрицательно покачал головой Драко. — Слишком много людей.
«Да и слишком холодно», — подумала она, но, видимо, для Драко это совершенно не было важным критерием, поскольку следующим, что он произнес, было одно-единственное слово:
— Лес.
— Запретный Лес? — с сомнением в голосе повторила Гермиона. — Ты так уверен?
Она-то превосходно помнила, что на первом курсе он боялся его, как огня. И к тому же там была не очень подходящая атмосфера для Патронуса.
Слишком мрачно. Слишком страшно. Слишком темно и холодно.
— Уверен, — ответил он, одаривая ее таким взглядом, что Гермиона сразу же поняла, о чем он думает. — Там тихо и спокойно. И если мы не будем заходить слишком далеко...
— Нет, это плохая идея, — не согласилась Гермиона. Ни одному здравомыслящему человеку не взбредет в голову предложить тренироваться в Запретном Лесу вместо выручай-комнаты. Ни одному, кроме Малфоя, конечно же.
— Ну, у нас есть только это. Это и квиддичное поле, — добавил Драко, чувствуя ее нерешительность. — Других вариантов у меня нет.
Он был явно удивлен, когда Гермиона ухватилась за последнюю идею. Это было далеко от идеала: им с Драко придется прятаться за трибунами, если команды будут тренироваться, и тогда он будет отвлекаться на игру. Но она видела его выражение лица, когда речь заходила о квиддиче. Если они и собираются использовать его лучшие воспоминания, то почему бы не начать с этого?
— Расскажи мне про квиддич, — попросила она во время их первой тренировки, когда они устроились на траве прямо посреди поля. — Что делает его таким великолепным?
Она поняла, что выбрала правильную тему для разговора, едва только Драко начал отвечать.
— Я не думаю что он делает меня счастливым в прямом смысле этого слова, но он помогает мне забыть о тех вещах, которые делают меня несчастным. Всего несколько часов, но этого достаточно. Дело не в самом полете. То есть, нет, я люблю летать, но само соревнование... — его голос понизился на несколько тонов, было видно: он говорил о том, что любил всей душой. — Ловля снитча. Противник прямо перед тобой, а команда — позади. Бешеный адреналин в крови и свист ветра в ушах...
Он замолк, очевидно, погруженный в воспоминания, и Гермиона решила взять инициативу на себя.
— Ты очень хорошо играл в этом году.
Малфой недоверчиво покосился на нее.
— Ты смотрела?
— Конечно, смотрела, — не замедлила с ответом Гермиона. — На каждом матче. Не просто смотрела. Признаюсь честно, я болела за твою команду.
Он улыбнулся.
— Я хотел бы выиграть Кубок в этом году. Выиграть, чтобы они помнили обо мне и другие вещи, кроме как... — он замялся, не зная, что сказать, и Гермиона поспешила сменить тему.
— Я думаю, у тебя есть для этого все шансы. Вы победили Когтевран с таким преимуществом. Джинни просто не могла поверить.
— Я и сам с трудом смог поверить. Да, наша команда неплохая, но я не был уверен, смогут ли они играть достаточно хорошо. На пробах они едва смогли переступить черту и выложиться на полную. Потом мне пришлось заставлять Тео играть буквально силой. Да и не только его.
— Сомневаюсь.
Гермионе удалось переброситься с Тео парой слов, пока они переходили по коридору из одной классной комнаты в другую, и он произвел на нее очень хорошее впечатление. Он был достаточно легким в общении, и относился к ней дружелюбно. Возможно, когда-нибудь они могли бы даже стать друзьями. При других обстоятельства, так точно.
— Но этот правда, — подтвердил Драко. — Они с Панси не любят квиддич, почти никогда в него не играют, но, несмотря на это, сыграли просто здорово.
— Очень здорово, — согласилась Гермиона. — Победа делает тебя счастливым. Так?
Он мягко улыбнулся, и Гермиона подумала, что еще никогда не видела его таким спокойным. В глазах Драко застыла непоколебимая твердость и решимость, но выражение лица — полностью расслабленное и умиротворенное.
— Да, — немного подумав, ответил он. — Но это не то счастье, о которое ты имеешь в виду.
— У каждого свое счастье, — сказала она, желая, чтобы Драко улыбался как можно чаще.
С тех пор они встречались по крайней мере два раза в неделю. Она больше не видела этот мягкий, счастливый взгляд на лице Драко, однако всячески старалась вновь его призвать. Но всё было тщетно. Прошло уже пять занятий, а они по-прежнему не смогли продвинуться в изучении. На шестом уроке Гермиона начала верить ему, когда он говорил, что, и правда, не имеет больше счастливых воспоминаний. Это было просто немыслимо. Гермиона поражалась тому, что он на самом деле не врал. Дементоры поработали на славу. Каждый раз поднимая палочку, Малфой выглядел напряженным, таким напряженным, что Гермиона стала по-настоящему сомневаться в успешности их предприятия.
В этот день он пришел к ней сразу же после тренировки, и Гермиона решила воспользоваться удачным случаем. Но стоило Драко взяться за палочку, как плечи его осунулись, а огонек в глазах погас. Все его попытки были напрасны. С каждым разом, выражение лица Малфоя становилось всё более тяжелым, и Гермиона чувствовала: еще несколько неудач, и он навсегда в себе разочаруется.
Прежде чем Малфой снова взялся за палочку, Гермиона подошла к нему и легко положила руку на плечо.
— Так это никогда не сработает, — тихо сказала она. — Расслабься, Драко. Если ты будешь думать о том, как именно сможешь призвать чары, то у тебя никогда и ничего не выйдет.
Его взгляд снова стал твердым, и Гермиона мягко покачала головой.
Всё начиналось так хорошо, ровно до того момента, как они начали заниматься. Драко выглядел расстроенным, он злился на себя, и Гермиона приняла окончательное решение: она поможет сделать ему это прямо сейчас, или стоит отказаться от всех попыток.
— Секунду назад всё было просто идеально, — сказала Гермиона, проводя ладонями по его плечам в расслабляющем жесте. — Не думай о том, что собираешься сделать. Это же твоя палочка, Драко, ты привык к ней. Держи ее, как обычно.
Она почувствовала, как напряженные мышцы Малфоя немного расслабились под ее руками, и улыбнулась.
— Вот так, — одобрительно произнесла она, отступая на шаг назад. — Ты приготовил воспоминание?
— Да, — ответил Драко одними губами.
— Тогда вперед.
— Экспекто Патронум! — с надрывом в голосе сказал Драко и, совершенно естественно, ничего не произошло.
— Я знаю, ты сможешь, — спокойно проговорила Гермиона. — Попробуй еще раз.
— Экспекто Патронум!
Результат оставался тем же.
— Думай о чем-то другом, — попросила Гермиона. — Пусть это будет что-то счастливое. Что-то, что заставляет тебя улыбаться, чувствовать тепло в сердце. Что-то очень счастливое, — снова повторила она.
Гермиона ощущала, как с каждым ее словом, дыхание Драко становилось глубже, а взгляд светлел. Ее прикосновение, казалось, успокоило его.
— Сейчас.
Драко кивнул и поднял палочку в третий раз.
— Экспекто Патронум!
Огромное серебристое животное вырвалось из его палочки и сделало мощный рывок. Оно легко заскользило вперед по воздуху, паря в паре сантиметров над их головами. Гермиона успела заметить острые когти и хвост прежде, чем существо исчезло.
Драко наблюдал за своим патронусом со счастливой улыбкой, и Гермиона тоже стала невольно улыбаться в ответ.
— Ты сделал это, — выдохнула она парой секунд спустя, всё еще не веря в происходящее. — Я знала, что у тебя всё получится.
— Я... Я не думал, что...
— Это был дракон, — восхищенно продолжила Гермиона. — Необыкновенно красивый дракон. — Она немного помолчала, а потом нерешительно спросила. — О чем ты думал? Что за воспоминание?
— Ни о чем, — честно признался Малфой. — Я вообще ни о чем не думал, даже не надеялся, что это сработает.
— Значит, ты должен быть счастлив — прямо сейчас.
Ей показалось, что Драко задумался над ее словами.
— Да, я и правда счастлив сейчас, — тихо согласился он. — Как ты и говорила.
— Новые воспоминания, — прибавила Гермиона, повернувшись к нему лицом и взяв его руки в свои. — Ты
сделал это, Драко.
Всё случилось так естественно.
Взгляд его глаз встретился с ее взглядом. Их лица почти соприкасались. В неожиданном порыве Драко приблизился к Гермионе чуть ближе (словно это было возможно, так близко друг к другу они стояли), а затем, прежде чем понял, что именно собирается сделать, обнял Гермиону за плечи и, чуть запрокинув ее голову, накрыл ее губы своими, вовлекая в поцелуй. Сперва она удивилась и почти оттолкнула его, но потом все же ответила. Рука Драко поднялась чуть выше, он ласково коснулся щеки Гермионы, чуть поглаживая ее. На мгновение они одновременно отстранились, глядя друг на друга, а потом их губы снова встретились.
Казалось, время попросту застыло, а весь мир сузился до размеров квиддичного поля, где они стояли.
Как только к Драко пришло осознание, что Гермиона не собирается его отталкивать, он углубил поцелуй, обвив руки вокруг ее талии. Руки же Гермионы нежно обнимали его за шею, а потом она запустила пальцы в его волосы, привлекая его всё ближе и ближе...
Первым опомнился Драко. Он совершенно неохотно, медленно отстранился, чувствуя, как неизвестные до сих пор ощущения спазмом скрутили живот. Тщетно пытаясь восстановить сбившееся дыхание, он в упор посмотрел на Гермиону, пытаясь разглядеть в чертах ее лица ответ на незаданный вопрос.
— Что ж, — проговорил он, не зная, что еще сказать.
Глядя на Малфоя, Гермиона не могла сдержать улыбки. Впервые она видела его настолько растерянным и смущенным. Возможно, это не она учила его быть счастливым, а совсем наоборот — он учил ее. Решившись, Гермиона потянулась было к нему за еще одним поцелуем, но Драко сделал резкий шаг назад и отрицательно помотал головой.
— Прости, — тихо сказал он, и улыбка тут же исчезла с ее лица.
— Мы не можем. И ты это знаешь, — голос Драко стал еще тише.
— Тогда зачем ты это сделал? — выкрикнула Гермиона, чувствуя, как ярость возрастает в ее груди. — Почему ты всегда делаешь то, за что не можешь взять ответственность?
— О, я смогу взять ответственность за это, — немного громче, но спокойно отчеканил Драко, сделав особое ударение на последнем слове. — Но мы не должны...
Что-то внутри Гермионы сломалось. Возможно, ее гордость. Она понимала, что Драко был прав, понимала, как глупо было полагать, что один поцелуй был в силах хоть что-то изменить. Но вместе с тем ей отчаянно хотелось прижаться к нему еще раз, ощутить тепло его дыхания на своей коже. Почувствовать, нет, не увидеть, а именно
почувствовать, его улыбку.
Очевидно, это желание так ясно отразилось на ее лице, что Драко протянул руку и в понимающем жесте погладил ее подбородок большим пальцем.
Гермиона вздрогнула.
— Ты же знаешь, что мне жаль. Видит Мерлин, я сделал бы это снова, если бы был хоть какой-то шанс на «нас». Но нам нужно остановиться сейчас. Но есть и хорошая новость.
— Да что ты?
Он снова улыбнулся, на этот раз совершенно искренне.
— Теперь у меня всегда будет подходящее воспоминание, чтобы призвать чары патронус.
Гермионе понадобилось несколько секунд, чтобы понять подтекст его слов.
