Глава 42: Невероятный талантБыло десять вечера, хотя сказать точно Рой не мог: с таким же успехом могло быть и четыре утра. Ему казалось, что он уже целую вечность лежит и смотрит на освещенный луной потолок. Рой ходил сегодня в город за хлебом и мясом и невольно узнал последние слухи. Хьюзы уезжали.
Хотя он все время боялся, что Маэс отверг его, но все-таки надеялся, что друг просто испугался разъяренного мистера Хоукая. Надеялся, что, несмотря на запрет, получит какой-нибудь знак, что Маэс все еще хотел дружить и не забыл про него. А теперь Хьюзы уезжали, и Маэс даже ни разу не попытался увидеться.
Странный стук заставил Роя резко сесть в постели. Кто-то был в комнате! Но шум повторился, и Рой разглядел силуэт в окне. Он тут же выскочил из кровати и как можно быстрее подошел ближе.
Круглые очки были меньше, чем предыдущие, но все так же сидели на длинном носу, а зеленые глаза блестели в лунном свете. Маэс ему улыбался.
— Маэс! — не удержался Рой.
Маэс стоял на крыше веранды, так что его плечи были вровень с подоконником. Попытавшись открыть окно, друг знаками показал Рою, чтобы тот попробовал со своей стороны.
Подергав окно, он вспомнил, что мистер Хоукай закрыл его с помощью алхимии: на подоконнике до сих пор остался нарисованный мелом круг. Рой беспомощно помотал головой.
Все еще улыбаясь, Маэс усиленно зажестикулировал. Рой глянул на странный круг с непонятными символами. У Мистера Хоукая алхимия получалась очень легко. Он всего лишь использовал руки: ладонь к ладони, пальцы раскрыты, и потом...
Рой хлопнул руками по подоконнику по сторонам от круга. Ничего не случилось. Маэс с интересом наблюдал за происходящим, щурясь, видимо, пытаясь разглядеть его в темноте. Рой задумался. Он видел, как мистер Хоукай применял алхимию множество раз: к изгороди, к ванне, к двери кабинета. Это не должно быть сложно. Важнее всего были руки. Рой попробовал вновь.
Ничего.
Он помахал Маэсу, чтобы тот отошел и не загораживал свет, и присмотрелся к кругу. Часть символов оказалась смазана. Наверное, поэтому ничего и не получалось. Рой на ощупь нашел карандаш, лежавший на грифельной доске в шкафу. Облизнув кончик, он аккуратно дорисовал смазанные части круга. Линия вот здесь, аккуратный изгиб тут... Рой внимательно осмотрел результат работы. Круг выглядел точно так же, как и тот, другой, на двери кабинета, кроме непонятного пятна на краю круга. Там должен был быть символ, как и на нижнем кругу. Вспомнить бы только...
Рой закрыл глаза и сконцентрировался. Он ходил мимо этого символа миллиард раз, но никогда не смотрел на него. Наверное, это было “U”. Хотя нет. Нет, это было перевернутое “U”, круглее и по форме напоминающее подкову. Да, вот оно.
Он тщательно нарисовал символ. Вот так. Теперь круг выглядел так же, как и внизу. Отложив карандаш в сторону, Рой попробовал вновь.
Ничего не произошло.
Он топнул босой ногой от расстройства. Это нечестно! Круг совершенно точно нарисован правильно. Он должен и закрывать вещи, и открывать их тоже! Он должен был открыть окно. Должен!
Рой разочарованно хлопнул ладонями по подоконнику, и затем случилось кое-что пугающее и необыкновенное.
На секунду он ощутил вихрящуюся вокруг энергию, терпеливо ожидавшую, когда кто-нибудь – кто угодно – с достаточной силой и волей направит ее. Его тело напряглось, когда она влилась внутрь, использовав его разум, словно линзу для фокусировки, и прошла сквозь грудь и вниз по рукам, сквозь ладони зажигая алхимический круг. Затем ощущения сменились: настал момент чистоты и всезнания, сверкнувший в сознании, словно слепящая молния – появившаяся так же быстро, как и исчезнувшая. На какое-то жалкое мгновение Рой был кем-то большим, чем простой человек, кем-то всемогущим и вечным.
И внезапно он вновь стал босоногим мальчишкой в мешковатой ночной рубашке у окна комнаты Дэвелла, дрожащим, словно лист на ветру. По ту сторону стекла Маэс ошарашено смотрел на него. Вспомнив, где находится, Рой дернул окно – оно открылось с легкостью, и друг поспешил помочь придержать его, чтобы подпереть палкой.
— Что ты сделал? Как? — едва слышно спросил Маэс.
— С помощью алхимии, наверное, — выдохнул Рой.
— Это было невероятно! — Друзья ударили кулаком о кулак. — Я хотел поговорить.
— Я думал, ты не хочешь больше дружить, — признался Рой, и его чувство триумфа вновь сменилось неуверенностью. — Ты же не вернулся.
— Ха! — громко вырвалось у Маэса, и он прикрыл рот пальцами. — Конечно, я хочу дружить. Я возвращался сюда каждый день всю последнюю неделю. Хоукай не давал мне поговорить с тобой.
Рой вздохнул: его разрывало между страхом перед наказаниями, обещанными мистером Хоукаем, и всепоглощающей радостью, потому что Маэс вернулся и все еще хотел дружить!
— Но папе не терпится уехать, и мы сворачиваем лавочку завтра. Я хочу... Я не хочу, чтобы ты забыл обо мне.
— Я не забуду, — горячо прошептал Рой.
Забыть о Маэсе? Как будто это возможно.
— Обещаешь? — с тревогой спросил друг.
— Чтоб я сдох! — поклялся Рой – то же самое ему сказал Маэс в первый день знакомства.
Друг засиял улыбкой.
— Здорово, — слегка хрипло сказал он. — Слушай, я буду писать. Эли поговорил со своей подругой, доктором, и она сказала, что если я буду слать письма на ее адрес, то она проследит, чтобы ты их точно получил.
— А можно я буду писать тебе?
— Это будет сложно: мы не задерживаемся на одном месте надолго, — сказал Маэс, а потом щелкнул пальцами. — Погоди! Я дам тебе адрес стеклодувной мастерской в Южном городе. Если будешь писать на имя Эли, они там придержат письма, и я получу их все зимой. Дай бумажку?
Рой мигом принес ему грифельную доску и держал ее, пока друг писал.
— Не забудь переписать куда-нибудь и положить в сохранное место, — предупредил Маэс. — Я очень обижусь, если не получу ни единого письма.
— Я буду, — ответил Рой. — В смысле, буду писать. У меня не очень хорошо получается, но я постараюсь.
— Эй, если ты все-таки напишешь, то чего мне еще желать? — радостно сказал Маэс. — Слушай, Рой, мне очень жаль, что...
По дому разнесся громкий скрип ступеньки, и Маэс озадаченно нахмурился, глядя поверх плеча Роя в темную комнату.
— Это мистер Хоукай! — нервно зашипел Рой. — Он поднимается наверх! Он...
Но Маэс уже успел соскользнуть с крыши веранды, приземлиться и перескочить через забор. В этот момент в комнату ворвался мистер Хоукай, резко зажегший газовые лампы. Рой развернулся, в спешке едва не выронив грифельную доску за окно. Его сердце чуть не остановилось, а руки и ноги отказывались шевелиться. Мистер Хоукай сердился! Видел ли он Маэса? Станет ли...
— Как ты открыл окно? — напряженным голосом спросил мистер Хоукай.
— Я... — Рой попытался выдумать что-нибудь подходящее: — У меня кружилась голова, сэр, и я подумал, что свежий воздух...
— Я не спрашивал, почему, я спросил, как!
— Я... Я... — не в силах выговорить ни слова, Рой указал на алхимический круг на подоконнике.
Мистер Хоукай резко схватил его за запястье.
— Пошли.
С невероятным усилием дотянувшись до кровати, чтобы положить грифельную доску с бесценным адресом, Рой поплелся следом за мистером Хоукаем. Зайдя в кабинет, он закрыл дверь с помощью алхимии. А затем нарисовал такой же трансмутационный круг ниже, где Рой мог до него достать.
— Покажи, что ты сделал.
Рой нервно вздохнул. Он не знал, что от него требуется, и что лучше: преуспеть или провалиться. Но ему хотелось повторить этот трюк, чтобы вновь ощутить возбуждение и силу. Рой закрыл глаза и сконцентрировался. Круг должен отпирать дверь. Должен.
Когда эта мысль превратилась в уверенность, Рой открыл глаза, прицелился и хлопнул ладонями по обе стороны от круга. И вновь вихрь бесконечной энергии направился сквозь его тело в дерево. И вновь на ничтожное мгновение, еще меньшее, чем в прошлый раз, пришло чувство грандиозности, бесконечности... И вновь он стал собой. Повернув ручку, Рой открыл дверь и обернулся на мистера Хоукая, ища одобрения.
Его не было. Побледневший мистер Хоукай приложил руку к подбородку и уставился на него.
— Я почувствовал, — пробормотал он себе под нос. — Когда ты применял ее наверху, я мог чувствовать... как долго ты занимался ею?
— Т-только сегодня, сэр, я-я-я к-клянусь. — К Рою вновь вернулся страх. — Клянусь, я ничего больше н-не делал...
— Прекрати лепетать, дурак! — прохрипел мистер Хоукай и неловко уселся на стул, не спуская глаз с Роя. — Откуда ты узнал, что нужно делать?
Рой не знал ответа.
— Вы же применяете ее, — тихо и осторожно сказал он. — Она кажется простой.
— Простой, — выдохнул мистер Хоукай. Он еще долго смотрел наРоя с суровым выражением лица и, наконец, произнес: — Иди в постель.
Рой не стал медлить – выскочил в коридор и взбежал вверх по лестнице. Его колени затряслись, когда он наступил на скрипучую ступеньку, но каким-то образом ему все-таки удалось добраться до комнаты Дэвелла, прежде чем ноги предали его. Пару минут Рой сидел на полу, дрожа от тревоги и сомнений, и от накатывающей волнами слабости. Когда силы вернулись, он взобрался на кровать. Переложив доску на тумбочку, Рой свернулся под одеялом.
Когда он, наконец, уснул, ему приснилась темнота, уходившая глубже и глубже в бесконечность. Темнота, которая обволакивала и уничтожала все на своем пути.
Мордредпялился на дверь кабинета. Итак, у мальчишки задатки алхимика. Вот это новость. То, что этот дикарь разобрался во всем сам, было просто поразительно. То, что он находил алхимию «простой» – стыдно.
Мордред и сам был не без таланта. Еще мальчишкой он выказывал интерес к науке и любовь к учебе. Мать предложила отыскать алхимика, согласного учить его, а отец потратил много денег на то, чтобы он получил престижное образование. Первые два месяца были сущим адом. Пятнадцатилетний Мордред хотел во что бы то ни стало доказать требовательному учителю, что тот не зря тратит свое время. Ему пришлось учиться и выкладываться, а по ночам в отчаянии бить подушку, пока в конце третьей недели у него, наконец, не получилось провести самую простую трансмутацию. Сама идея не казалась сложной. Трудно было сконцентрироваться и перестать обращать внимание на то, что творится вокруг. С этой проблемой сталкивались почти все юные алхимики. Но не Рой.
Конечно, ведь он был тихим и вдумчивым ребенком. Мордред всегда подозревал, что под необразованностью, животным инстинктом и абсурдным стремлением защищать таится острый ум. Хотя Рой все еще плохо читал, у него был талант к математике, и вскоре у него получится решать простые алгебраические примеры и простые задачи по геометрии. В его уме не приходилось сомневаться, и если сегодняшний случай – больше, чем простая удача, мальчишка отлично умел концентрироваться.
Это умение было невероятным. Мордред почувствовал, как разрушилась материя, когда Рой открыл окно наверху. Это сложно описать. Всякий алхимик имел шестое чувство, мог прочувствовать работу своего коллеги, и Мордред ощутил это сегодня. У Роя был талант, который, если его правильно взрастить, может вылиться в нечто великое.
Мордред помотал головой. Это просто смешно. Мальчишке всего восемь. Ему ещё рано становиться учеником. Да и работы пока слишком много, где найти время, чтобы вплотную заняться его обучением?
Тем не менее, идея была весьма заманчива. Мордред и раньше брал учеников из местных детей, интересовавшихся алхимией. Никто из них, впрочем, ничего не достиг. Выучили пару дешевых трюков, немного теории – и пошли подмастерьями к торговцам и ремесленникам. Мордреду всегда хотелось найти себе настоящего ученика, который последует по его стопам; кого-то, кому можно передать свои необъятные знания. Кого-то, кому можно доверить свое достояние.
Одно время Мордред надеялся сделать своим преемником Дэвелла, но вскоре стало понятно, что сыну не хватало ни целеустремленности, ни ума. Если бы он выжил, Мордред не мог бы сказать, куда завела бы его судьба, но точно не в стан алхимиков. В Дэвелле было больше от дедушки-мельника, чем от невероятно умного и слегка эксцентричного дедушки-военного или его собственного пытливого ума ученого.
Что же до Ризы... Мордред окинул взглядом комнату, заставленную пыльными шкафами, заваленную мятой бумагой и бесполезными черновиками, свитками, журналами и тлеющими манускриптами. Риза заслуживала лучшего. Она выйдет замуж за сильного мужчину, которого будет любить и направлять. Проживет тихую, мирную, счастливую жизнь, свободную от вечного поиска, страха вмешательства военных, и тьмы, которая плескалась в глубине сердца Мордреда. Тьмы, которая напоминала, что он пошел в алхимию, потому что это его призвание, а не из-за радости, которую она приносит. Нет, Мордред не мог позволить дочери окунуться в это.
Но вот Рой... у него был талант. Он явно любопытен и не боится экспериментировать. Если бы только ему удалось избавиться от лишней скромности и осторожности, из него вышел бы прекрасный ученик.
Естественно, прежде чем обучаться алхимии, Рою нужно научиться хорошо читать. Его талант к математике нужно поощрять, пока он не обернется преимуществом, и тогда научить его основам черчения. Также ему необходимо минимальное знание греческого и латыни. Года через два, когда освоит все эти навыки, его можно будет познакомить с основами алхимии.
Да. У Роя есть потенциал, и если его правильно научить, он может достичь определенных высот.
