Глава 43или тайное всегда становится явным
Похоже, все снова вставало на круги своя, если, конечно, так можно сказать о том, что происходило в жизни Гермионы. Она встречалась с Малфоем в Выручай-комнате, наплевав на все запреты. Она закрыла глаза на то, что у него на левом предплечье Черная метка, забыла о том, что он выполняет какое-то задание от Волдеморта, перестала спрашивать у Гарри, как у него дела со Слизнортом, хотя, конечно, теперь ее постоянно грызла совесть. Но она не могла ничего с собой поделать - она снова и снова шла к нему, потому что больше всего на свете она хотела быть рядом с ним.
Однажды все же Гермиона предприняла попытку исправить Драко Малфоя, надеясь, что ее любовь сможет свернуть горы.
- Драко, - прошептала она между поцелуями, чуть отстраняясь от него. - Я хотела с тобой поговорить.
Он внимательно посмотрел на нее, как бы показывая, что внимает, хотя во взгляде появилось недоверие.
- Я чувствую, что ты очень хороший человек, - начала Гермиона издалека, глядя ему в глаза. Даже она сама не до конца верила в смысл сказанного, а на лице Малфоя вообще появилось странное выражение, которое она никак не смогла охарактеризовать.
- То, что происходит, все это ужасно, - осторожно продолжила она. - Я знаю, ты бы не допустил всего этого, если бы мог. Ты... может, расскажешь мне? Я бы смогла помочь...
Гнев, приближающийся, словно буря, вдруг испарился, сменившись презрительной усмешкой.
- Смогла бы мне помочь? - повторил он, хмыкнув. - Рассказать тебе? Грейнджер, я и не думал, что мои поцелуи отупляют тебя до такой степени.
Гермиона почувствовала, как щеки заалели.
- Я могу гораздо больше, чем ты думаешь. Мы бы могли рассказать Дамблдору, Орден Феникса обеспечил бы тебе защиту, тебе бы не пришлось больше выполнять задания Сам-Знаешь-Кого... - затараторила она, глядя ему в глаза с мольбой. Неужели он не понимает, что больше всего на свете она хочет его спасти?
- Ты это серьезно? - спросил он. На его губах больше не было усмешки.
- А что, похоже, что я шучу? - Гермиона начала раздражаться.
- Слушай, Грейнджер, - начал он, совсем не дружелюбно глядя на нее. - Дай-ка я тебе проясню кое-что раз и навсегда. То, что происходит между нами здесь, остается здесь. Ясно? А это значит, что я не лезу в твою жизнь, и ты не лезешь в мою. Я не собираюсь плакаться тебе в жилетку и рассказывать о том, чем я занимаюсь. Это не твое дело. Поняла? Ты не сможешь мне помочь. Да ты и себе-то вряд ли поможешь. - Его губы презрительно скривились. Сейчас сложно было сказать, для чего они здесь. Если бы они не стояли в такой близости, едва ли можно было вообще догадаться, что минуту назад они целовались.
- Ты не такой, - упрямо повторила Гермиона. - Я знаю, как тебе тяжело. Я чувствую это. Просто поверь, что у тебя есть выход. Я...
- Ничего ты не знаешь! - заявил он, отходя на шаг. - Это моя жизнь и мой выбор. Я не такой, каким ты хочешь меня видеть! Забыла, кто я такой, и что я должен сделать с тобой, вместо того, чтобы трепаться?!
- Нет! Ты сам убеждаешь себя в обратном. Но я-то знаю, что ты не способен на плохие поступки!
Он выхватил палочку и приставил ее к горлу Гермионы.
- Да? Может, проверим, на что я способен?
Гермиона молчала, испуганно глядя на него. Сейчас он вел себя так, будто и вправду мог убить ее на месте.
- Я знаю парочку Непростительных, которыми пользуются такие, как я. Думаешь, я не смогу применить их на тебе? Адская смесь: грязнокровка, гриффиндорка, да еще и подружка Поттера. Инстинкт самосохранения отсутствует напрочь.
Он подошел ближе, нависая над ней.
- Думать забудь про мою жизнь. Спасай своих дурацких эльфов. А я сам как-нибудь разберусь.
И снова губы вдруг встретились, палочка вернулась в карман, а тела сплелись в долгожданном объятии. Гермиона глубоко вдохнула его запах, желая, чтобы он вместе с кислородом всосался в кровь, как самое необходимое ей вещество.
Она больше не делала попыток возобновить этот разговор.
* * *
Они встречались чаще обычного. Выручай-комната стала их местом. Гермиона ловила себя на мысли, что живет исключительно встречами с ним. Остальная часть ее будней: уроки, домашнее задание, походы к Хагриду, квиддичные матчи, новости в газетах об исчезновении волшебников - все это смешалось в серую массу, единственным ярким пятном в которой были вечера в Выручай-комнате. Она понимала, что так не должно быть, что-то шло не так, но не могла ничего поделать. Точнее, не хотела.
Гермиона Грейнджер не была похожа на себя, она снова и снова забывала о том, что может вести себя странно, что кто-то мог догадаться о том, куда она ходит, кто-то мог заметить. Она летела к нему, гонясь за призрачным иллюзорным ощущением счастья, которое приносили ей эти встречи. Она забывала обо всем, только чтобы представить, что все хорошо, что она имеет право на счастье, которое никто не разрушит. И представляя, теряла ту единственную нить, которая еще связывала ее с настоящим, с миром, где все далеко не благополучно.
Но однажды ей представилась возможность снова осознать, во что она вляпалась.
Гарри только что пришел после урока с Дамблдором, того самого урока, ради которого ему нужно было раздобыть правдивое воспоминание Слизнорта, и теперь рассказывал Рону с Гермионой о крестражах.
Гермиона слушала молча, в отличие от Рона, который то и дело вставлял удивленные восклицания, но в голове ее творилась настоящая буря. Волдеморт создал крестражи, которые делают его бессмертным. Эти крестражи представляют собой непонятно что и спрятаны непонятно где, а уничтожить их практически невозможно. Люди пропадают каждую неделю, погибают, разрушаются семьи, а Волдеморта, того, кто за всем этим стоит, невозможно уничтожить. И единственные, кто знает об этом, это Дамблдор и они трое.
- Дамблдор сказал, что нашел еще один крестраж, и я пойду с ним, чтобы уничтожить его.
- Ого! - только и смог воскликнуть Рон.
- Гарри! - Гермиона смотрела на него с тревогой. Конечно, она должна была понимать, что враг, с которым они боролись с самого первого курса, и которого им предстоит победить, куда сильнее их, но чтобы настолько...
- Я буду с Дамблдором, Гермиона, ничего не случится.
Как же, ничего не случится. Не может ничего не случиться там, где ждет смертельная опасность. Но возражать не было смысла, если уж Дамблдор предложил Гарри туда отправиться, то Гарри точно не изменит своего согласия.
Они посидели еще несколько минут, обсуждая, какие опасности могут поджидать Гарри и думая о том, что еще Дамблдор ему готовит, а потом собрались расходиться.
- Гермиона, постой, - вдруг сказал Гарри, не вставая с кресла. - Я хотел кое-что спросить у тебя по домашнему заданию.
- Ну ты даешь, Гарри, - возмутился Рон. - Узнал, что пойдешь с Дамблдором уничтожать крестраж и еще можешь думать о домашнем задании. Совсем как Гермиона стал.
И Рон ушел, оставив их вдвоем, вот только Гарри хотел поговорить совсем не о домашнем задании.
- Гермиона, скажи мне, с каких пор у тебя в голове каша вместо мозгов?
- Гарри! - возмутилась она его грубости.
- Я имею в виду, с каких пор ты снова встречаешься с Малфоем?
Она захлопнула рот, не зная, что сказать.
- Ты думала, что я не узнаю? У меня до сих пор есть Карта Мародеров. Гермиона, я вообще не понимаю, что с тобой происходит.
- Гарри, какого черта, ты не имеешь права...
- Лезть в твою личную жизнь? Может быть, но подумай, что ты делаешь, Гермиона. Мы уже выяснили, что Малфой - Пожиратель Смерти, да к тому же он, вероятно, выполняет какое-то задание от Волдеморта, с которым ему пытается помочь Снейп. Кэти, Рон - за всем этим стоит Малфой. Да и кстати о Роне, как ты можешь так поступать с ним?
- Я... - Гермиона замолчала, чувствуя, как подступают слезы. Все вдруг навалилось вот так разом, все то, что должно было беспокоить ее на протяжение уже длительного времени, она дозировала свои проблемы, чтобы не думать обо всем сразу, чтобы не сходить с ума, но Гарри сейчас словно выливал на нее ведро ледяной воды. Гермиона судорожно вдыхала, попыталась держать себя в руках.
- Сегодня мы узнали, что Волдеморта очень сложно уничтожить, а ты вместо того, чтобы беспокоиться об этом как раньше, бегаешь по ночам на свидания с Пожирателем Смерти. Да что с тобой такое, Гермиона?
- Да и вообще, - продолжал Гарри после небольшой паузы вовремя которой так и не дождался ответа от нее, - Малфой наверняка что-то задумал. Зачем ему иначе встречаться с той, которую он всегда ненавидел? Да и все эти предрассудки насчет чистоты крови... Не мог он так взять и влюбиться в тебя. Он ничего не спрашивал такого..?
- Ну знаешь что, Гарри, - возмущенно вскочила Гермиона, - это уже слишком!
Она бросилась к лестницам прежде, чем он успел удержать ее, а дальше уж у Гарри не было возможности догнать Гермиону - лестница в спальни девочек превращалась в горку, если на нее ступит мальчик.
Как он мог подвергать сомнению любовь Малфоя к ней! Нет, конечно, он мог сколько угодно ворчать на тему того, что Гермиона поступает как последняя идиотка - так оно и есть - но зачем он сказал, что Малфой не любит ее, а скорее хочет вытянуть из нее какие-то сведения?
А может, он был прав? Может, Гермиона просто не видит того, что можно заметить со стороны?..
