Глава 45
***
Алина вышла из ванной, приглаживая волосы. Еще утром Лора принесла ей целый набор гелей и велела хорошенько постоять под душем. И правда, помогло. Но руки все равно подрагивали. Если бы рядом была Ксения, или Лора! Но Ксения возилась с детьми, у Лоры тоже свои дела, Сашу с Артуром она с вечера вообще не видела…
Взгрустнулось.
Она, конечно, не ждала большого праздника, но чтобы так…буднично и равнодушно?
Алина вытерла слезку, решив не плакать.
На кровати, аккуратно разложенные, лежали белье, чулочки и платье. Белье девочка скомкала в кружевной узел и сунула под одеяло. Хлопковое ничуть не хуже! С чулками смирилась и натянула. С платьем пришлось повозиться. Молния располагалась сзади, и, сколько Алина не шарила рукой по спине, застегнуть ее не получалось.
Идти теперь искать Ларису? На другой этаж? В расстегнутом платье?
- Марта! Помоги застегнуть! – попросила девочка и прислушалась.
Ей никто не ответил, а, вероятнее всего, она просто не услышала, но молния легонько звякнув, поднялась вверх.
- Спасибо, - несколько опешив, пробормотала Алина.
Она только успела всунуть ножки в туфли, как приоткрылась дверь, и Давид позвал ее. Волосы Алина стягивала заколкой уже в коридоре, на ходу. Получилось неровно, но какая разница, если твое свадебное платье – черного цвета, а из украшений – две капельки на туфлях…Цепочку и кольца надевать не разрешили. Даже серьги из ушей вынули…
Она не заметила, как перед ними оказались огромные ворота, испещренные тонкими черными линиями. Никогда раньше Алина их в замке не видела. Задумавшись, она даже не поняла, как они к этим воротам вышли.
- Дальше – сама. Там тебя ждут отец и Саша. Ступай! – сказал Давид и оставил ее одну.
Алина с опаской приблизилась к ним и приложила ладонь. Черные линии вмиг разбежались в стороны, перемешались, и ворота прямо на глазах исчезли. За ними ничего кроме черного пространства не было.
Девочка закрыла глаза и сосчитала до трех. Открыла – и шагнула в пустоту.
Она шла и шла, и конца пути видно не было. Потом ей скажут, что она прошла каких-то десять метров, но в тот момент время для нее остановилось, и путь был бесконечным. Она упорно шагала вперед, заставляя себя не бояться темноты, неизвестности, одиночества и всего того, отчего так хотелось плакать. Подол платья тяжелыми складками путался под ногами, и дважды споткнувшись, она была вынуждена придерживать его руками. А потом один шаг – и она оказалась в освещенном помещении. От неожиданности Алина обернулась – та же самая чернота за спиной. Но впереди уже горели свечи, и стояли, ожидая ее, Павел Юрьевич и Саша.
Павел Юрьевич поставил их в центр комнаты, и девочка и мальчик внимательно выслушали его речь, звучащую на латыни. Саше все было понятно, он отвечал за себя и за Алину. Алина слушала интонации, и перевод ей не требовался. В конце церемонии Саша снял с руки отца кольцо и надел его Алине. Кольцо тот час сжалось, плотно охватывая пальчик девочки.
- Никогда не снимай его, - произнес Саша.
Алина кивнула.
- Теперь иди сюда, - Саша за руку подвел ее к мраморному возвышению у стены. – Ложись.
Алина села на постамент, скинула туфельки.
- Ложись, - повторил Саша.
Не ожидая ничего приятного, Алина послушно легла, вытянув ноги. Поправила платье на коленях.
- Я замерзну! – прошептала она, чувствуя холод камня под спиной.
- Тс-с! – шикнул Саша.
Подошел Павел Юрьевич и поставил в изголовье песочные часы. Алина покосилась на них.
- Ты встанешь, когда время закончится! – пояснил Саша.
Алина только собралась что-то уточнить, но Саша отошел. Зато Павел Юрьевич прикоснулся к ее голове, и было странно ощущать тепло его руки. Замерзшей Алине казалось, что все в этой комнате состоит из холода и страха. А потом ее ресницы начали дрожать, и веки закрылись.
Песок в часах зашуршал, отсчитывая время.
***
Артур нашел Сашу в библиотеке. Выспавшийся, посвежевший и поэтому в хорошем расположении духа, он сел напротив брата и, усмехаясь, наблюдал, как тот старательно вчитывается в строчки.
- И долго ты будешь прятаться? – поинтересовался он.
- Я не прячусь, - буркнул мальчик, не отрываясь от книги. – Читаю.
- Вижу. Бросай Шиллера, нас ждет работа.
- Сейчас? – растерялся Саша.
- Сейчас. И завтра. И через месяц. Всегда. При-вы-кай! Бегом за теплыми вещами, и я жду тебя внизу. Сегодня ночью Камчатку хорошо тряхнуло!
***
Они кинули машину как можно ближе к стихийно организованному палаточному лагерю.
- Ищи флаг с красным крестом! – приказал Артур.
Саша крутил головой по сторонам, стараясь найти этот флаг, но глаза сами останавливались на людях - сидящих, лежащих, идущих им навстречу…Без теплой одежды, многие – полураздетые, с обнаженными руками и ногами, несмотря на мороз, перепачканные в грязи и крови, израненные, измученные, отупевшие от горя. Мальчик, не старше Таира, с перебинтованными руками. Мама поит его, придерживая пластиковую бутылочку – малыш держать самостоятельно ее не может. Военный медик, накладывающий жгут на ногу молодой девушке прямо на земле. Другой ноги у девушки уже не было. Младенец, кричащий на руках у старухи. Еще одна старуха. Кто-то, проходя мимо, накинул ей на плечи теплое одеяло…
- Идем же! – дернул Артур Сашу за руку, и мальчик очнулся.
- Артур, - прошептал он. – Это нельзя видеть…
- Не смотри! – буркнул Артур. – Тебе что велено искать? Флаг? Вот его и ищи! Похоже, нам туда.
Они зашли в одну палатку, потом в другую. Только в третьей они отыскали его.
- Видишь? – шепотом спросил Артур.
- Да, - кивнул Саша.
Слева от входа, среди таких же прооперированных и забинтованных людей, лежал мужчина, отличающийся от них только одним – его окружало невидимое для человеческих глаз слабое свечение. Михаил Зотов, сорока двух лет, слесарь, проживающий на девятом – самом последнем – этаже дома, разрушенного сильными подземными толчками…Обнаружили его случайно – в той груде кирпичей живых не было, и он тоже должен был умереть, но спасатели его откопали. Переломов было достаточно, но врачи в один голос называли его «счастливчиком». Один живой на четыре девятиэтажных подъезда…
- Просто возьми его за руку, - шепотом напомнил Артур вслед брату.
Саша подошел к спящему человеку. Хорошо, что у него закрыты глаза! Руки…руки забинтованы.
- Э…ты чего? – прохрипел кто-то за спиной мальчика.
Артур повел рукой, и хриплый голос затих, засыпая.
Саша наклонился и положил ладонь на лоб человеку, ради которого они сюда приехали. Глубоко вздохнул и мысленно приказал: «Умирай!». Свечение капельками устремилось в его руку и погасло.
Обратно он шел, не видя никого вокруг. Раз даже наскочил на кого-то из медиков, и его обругали. Саша отпрянул, но тут же, обойдя громогласную медсестру, пошагал дальше, по лужам, грязи, не разбирая дороги, стараясь только не наступить на кого-нибудь. Рядом шагал Артур, тактично хранящий молчание.
Только когда сели в машину, он произнес, поправляя зеркало:
- Он должен был умереть.
- Включи обогрев, я продрог, - попросил Саша.
И отвернулся.
