Глава 5. И это все о поцелуях… Как давно я не стояла вот так вот просто без дела. Это странный мир, но он прекрасен. Еще более странно, что здесь я чувствую умиротворение, словно время вот-вот остановиться и все замрет. Я будто попала в картину: застывшая громада серого замка, зеркально гладкое озеро, безмятежный лес. Стоит ужасная жара, но я ее практически не ощущаю, хотя целый день наблюдала, как беспокойно копошатся многочисленный дети, живущие в замке. Красные и потные от жары, они почти не выходили на улицу, но находили силы носиться по коридорам и активно размахивать своими отполированными сучк
ами, пытаясь добыть хоть немного прохлады. В большинстве случаев их усилия оказывались бесполезными, и я пару раз заметила, как они объединяются небольшими группами и спускаются в подземелья. А через 10 минут несутся откуда сломя голову и опаздывая на очередной урок. Глупые, но забавные.
Солнце медленно опускается за горизонт, раскрашивая небо красно-розовыми тонами. Завтра снова будет жарко. Но моя интуиция редко подводит меня и я почему-то знаю, что завтрашний день не так важен, как подходящий к концу сегодняшний. А сегодня я осмотрела замок, понаблюдала за учащимися, поговорила с Драко, прогулялась с Джиневрой и обсудила некоторые моменты с Дамблдором. Я вспомнила его. Только в нашем мире мы не были знакомы, но я слышала о старике, что живет в Мертвой Долине. Мастер Люциус говорил, что он давно отгородился от окружающих, но некогда был Главой Совета, еще до Гонта. Лишь несколько раз он пользовался своим статусом Старейшины Совета и практически всегда игнорировал его просьбы. Вздорный старик не был популярен и о нем мало говорили, но его уважали и почитали. Только поэтому ему простили подобное самоотречение и нежелание служить обществу. Один из тех, кто был умерщвлен Поттером. Зачем тот это сделал? Еще один вопрос в ряде множества непонятного, что творил этот жестокий юноша…
А еще я видела местного Драко Малфоя. Избалованный и трусливый ребенок. Но такой же ранимый как и мой хозяин. Этот Драко был достаточно похож на нового Лорда Малфоя моего мира, но в нем ощущался недостаток духовной силы, которую можно приобрести лишь с борьбой. Да, местному Малфою не хватало трудностей. Слишком любимый и оберегаемый, в нем легко угадывался единственный наследник богатой семьи. Мой хозяин не таков.
Мой хозяин Драко…
Я люблю его, как мне полагается любить. Я готова умереть за него, как и должно быть. Я буду служить ему – такова цель моей жизни. Но я виновата перед ним. И поэтому он страдает. Поэтому ищет утешения. И поэтому увидев ту девчонку, так похожею на меня, он готов обманываться. Я виновата в том, что он ловит ее взгляд, неотрывно следит за ней и высматривает ее в толпе. Я вижу его желание приблизиться к ней и ничего не могу сделать. Но ведь она недостойна! Ей никогда не понять того, что значит оберегать Драко и как надо быть рядом с ним, как воспринимать его действия и слова, как слушаться его, как действовать в его целях. Она шарахается от него как от огня, она боится, ее трясет рядом с ним. ОНА УЖАСНА! А как он думает она будет рожать ему детей, если девчонка понятия не имеет о всех традициях и знаниях, которые должны быть ими унаследованы? И еще больнее оттого, что меня он не простит никогда, и я не смогу выполнить свой долг…
Мне уже было, а Драко только исполнялось 14 через пару недель. Мастер Люциус всегда был добр ко мне и воспитывал меня со всем усердием, он посвящал мне все свое время день ото дня. Иной раз я думала, что он мне намного ближе, чем Драко. В тот день он похвалил меня. Сказал, что я идеальный серв и что он не мог бы желать большего для себя, не то что для сына. Хотя тут же добавил, что Драко не оправдывает его ожиданий. Он негодовал, что хозяин не достоин своего имени. Он должен был стать драконом. Малфои всегда славились сопричастности к стихии воздуха и трансформационными способностями. Их особенностью были не просто возможность летать, но умение манипулировать самой изначальной стихией. Крылья – всего лишь одна из форм проявления магии, считающаяся очень могущественной и помогающая привлекать больше энергии для сотворения заклятий. Сам мастер Люциус мог частично развоплощаться и обретать свойства ветра. Но крылья были редкостью. А крыльев дракона в семье не было никогда. Но это было слишком заманчиво для мастера Люциуса. Когда его призвали как одно из Пяти Знамений, он решил, что именно его ребенок будет тем, кто вознесет семью на неведомые ранее вершины. Но Драко исполнилось 7, он смог воззвать к магии своей предрасположенности и выяснилось, что он не дракон. Мастер Люциус очень быстро нашел причину и заявил, что кровь жены, так же имеющая склонности к трансформации, но только больше характерной для стихии земли, звериное проявление магии, изменила развитие магических способностей сына, сделав из дракона лебедя. Нет, он никого не обвинял, но решил, что должен сделать все возможное, чтобы моя магия достигла максимального развития, а я стала сильнейшей из сервов.
А в тот день мастер особенно гордился моими результатами. Все произошло слишком спонтанно и быстро, но я отчетливо помню лишь чувство всепоглощающей благодарности и любви, охвативших меня, стоило мастеру Люциусу приблизиться. Я так желала порадовать его лишний раз и так стремилась к тому, чтобы вызвать его искреннее одобрение. Пожалуй уже в тот момент мне стоило больше думать о том, что мнение Драко никогда не волновало меня столь сильно. А тогда для меня существовал лишь мой учитель. Именно его магия бурлила во мне и она была ближе мне по самой своей сути: более упорядоченная и линейная, спокойная, но мощная. Магия Драко была слишком порывистой и подобной водопаду – она слишком яростно била и лихорадила природу вокруг себя. Шумная и необузданная, она вызывала у меня лишь раздражение.
Поэтому, стоило мастеру Люциусу ненадолго ослабить контроль… слишком естественным и спокойным был тот поцелуй. Не целомудренным, но таким, словно это обычное для нас дело. Я все еще помню тепло его губ и то, как его руки обнимали меня. Пожалуй, Драко был слишком страстным и беспокойным. Иногда мне казалось, что ему больше подошла бы стихия огня. Но мастер Люциус, словно легкий ветерок, он ласкал меня слишком нежно и спокойно, чтобы появился хотя бы намек на что-то большее.
Драко видимо что-то почувствовал, потому как он влетел в кабинет слишком внезапно и порывисто. Все сделали вид, что ничего не произошло. Но с тех пор хозяин смотрел на меня по-другому. Он стал более холодным и равнодушным ко мне, а временами грубым. С течением времени у него вошло в привычку мимоходом задевать меня словами и поступками. Он стал мне приказывать. Он бережно лелеял свою обиду все эти годы. Даже теперь, когда мастера Люциуса не стало, он помнит мое предательство, но отказываться от нашей связи не собирается.
И при этом он хочет ЕЕ! Считает, что она другая, что она лучше меня! Но правда в том, что он слишком сильно привязан ко мне, чтобы искать утешения с другой, поэтому и только поэтому он выбрал меня «в альтернативе»!
Она не должна занять мое место!
Она – никто!
Я ненавижу ее!
***
Джинни Уизли возвращалась от Хагрида. Солнце к тому времени почти село и территория школы утонула в сумерках. Изматывающая духота мало чем напоминала холод октябрьских вечеров, поэтому мантия девушки болталась на сумке, галстук давно был снят, а волосы собраны в пучок на макушке. Джинни шла у самой кромки леса, решив немного прогуляться перед тем как вернуться в гриффиндорскую гостиную. Рон сейчас наверняка сидел там, нервный и сердитый, испуганная Гермиона пряталась в своей комнате и к друзьям не выходила, Гарри весь день пропадал неизвестно где и сейчас вряд ли будет отчитываться перед друзьями. Касательно же однокурсников самой Джинни, то те были заняты расплодившимися слухами и догадками относительно загадочных двойников небезызвестных студентов. Слушать весь тот бред, который мог придти в головы падким на новости подросткам, не хотелось, а наличие в замке рослой красноволосой девицы, отзывающейся на такое же имя, доставляло дискомфорт. Особенно когда память услужливо подсовывала напоминание о холодном лезвии меча, слишком сильно прижатом к горлу…
Приблизившись к озеру, Джинни заметила девушку, стоявшую к ней спиной и наблюдавшую как на западе затухают последние следы уходящего дня. Расстояние между ними было достаточно велико, но младшая Уизли безошибочно распознала Гермиону. И если учесть, что ее любимая подруга тряслась при мысли, что ей нужно покинуть надежные стены ее спальни, то в том, кто из двух Гермион сейчас медитирует на закат сомнений не осталось. Здороваться или как-то выдавать свое присутствие не хотелось, поэтому Джинни шагнула ближе к лесу и продолжила свой путь между деревьев.
Она не прошла и пятидесяти шагов, как мерное течение ее мыслей было прервано кем-то, кто шагнул за дерево всего в десяти метрах от девушки. Гриффиндорка остановилась и медленно вытащила палочку. В голове роем вспыхнули предположения о том, кто может бродить в такое время и прятаться. И девушке очень хотелось, чтобы это оказался всего лишь один из студентов.
- Кто там? Выходи! – Джинни порадовало, что ее голос хоть и прозвучал негромко, но был тверд.
Однако ответа не последовало. Будучи гриффиндоркой Джинни не могла оставить все как есть, но понимала, что это может быть очень опасно. Соваться без оглядки не хотелось, но совсем недалеко была Грейнжер и она наверняка услышит шум, если что-то все же произойдет. Поэтому вдохнув поглубже Джинни решительно шагнула к дереву, где предположительно скрывался неизвестный. Она не дошла буквально пару шагов, как из-за него ей навстречу выступил человек. Хотя нет, скорее парень. Уже достаточно стемнело, поэтому девушка прошептала «Люмос» и, увидев, кто перед ней, облегченно выдохнула.
- Ты напугал меня, Гарри.
Юноша выглядел немного смущенным и, прищурившись, медленно кивнул ей. Поняв, что свет слепит его, Джинни поспешно опустила палочку.
- Извини, не хотелось пугать тебя. Просто возникло желание пройтись перед сном.
Его голос, спокойный и мягкий, успокоил девушку окончательно и она, пробормотав «Нокс», убрала палочку.
- Почему же ты спрятался от меня?
- Я не знал, что это ты. Просто не было настроения видеться с кем-то... – даже в темноте Джинни смогла разглядеть как его губ коснулась легкая улыбка.
- Хочешь побыть один? Тогда я лучше пойду…
- Нет. Не уходи. – некая поспешность и легкая взволнованность в его голосе заставили девушку замереть.
Она медленно повернула голову в его сторону. Была ли Джинни все еще неравнодушна к Герою Магического Мира? О, Мерлин, да! Чем больше она думала и выискивала некие особенные качества, которые год за годом заставляли ее ждать и надеяться, что Гарри обратит на нее внимание, тем четче осознавала, что о них она задумывается в последнюю очередь, когда дело касается Поттера. Если в детстве она влюбилась в мальчика-легенду, то теперь старая влюбленность превратилась в стойкое неотвратимое чувство необходимости быть рядом. Ей было хорошо просто оттого, что он находился в той же комнате, что и она. В груди разливалось приятное тепло, когда она говорила с ним, смотрела на него или просто случайно выхватывала малозначительные упоминания его имени. Это была даже не форма некого восхищения или зависимости, нет, просто Джинни знала, что никогда больше она не встретит такого человека, как Гарри Поттер, что он слишком уникален и что для нее не будет более привлекательного мужчины. И даже недолгое время, проведенное наедине с ним сейчас, даст намного больше, чем сотня свиданий с самыми разными парнями. Конечно, она осталась тот же час, без раздумий, как только слова сорвались с его губ.
- Тебя не было все утро.
- А, это… были дела. – равнодушный голос дает понять, что он не желает разговаривать об этом.
Гарри шагнул вперед и замер рядом с Джинни. Девушка попыталась разглядеть в темноте его лицо.
- Что-то случилось, Гарри?
Поттер лишь отрицательно мотнул головой, а потом склонил ее, словно что-то разглядывая у своих ног и, спустя пару мгновений, Джинни ощутила как его прохладные пальцы касаются ее руки. Сердце забилось сильнее.
- Мне неожиданно пришло в голову, что мы редко разговариваем. Очень редко. – его мягкий голос волнует девушку слишком сильно и она прикрывает глаза, пытаясь успокоиться.
- Ты всегда занят или проводишь время с Роном и Гермионой. – голос звучит ровно, что радует Джинни безмерно.
- Мое упущение. Я мало обращал на тебя внимание. – фраза звучит почти виновато, если не замечать слишком вкрадчивых интонаций.
- Ничего. Ты спасаешь мир, я понимаю.
- Глупости. Если это мир в котором тебе приходится ждать моего внимания, то он не стоит того, чтобы его спасали. – еще шаг с его стороны и они непростительно близко стоят друг к другу.
У Джинни перехватывает дыхание, она слышит стук крови в ушах и медленно делает шаг назад.
- Ты сегодня…странный.
Он не выпускает ее руки, и она понимает, что не хочет, чтобы он остановился. Неужели это происходит наяву?
- Просто устал от постоянной зубодробильной борьбы. Все теряет смысл, когда понимаешь, что жизнь состоит из бесконечной череды боли и страха. И слишком отчетливо ощущается потребность в чувствах другого характера…чтобы двигаться вперед.
Словно следуя своим словам, он вновь делает шаг вперед и другая его ладонь ложится Джинни на спину, заставляя ее напрячься на мгновение, но тут же расслабиться.
- Чувствах другого характера? – ее голос все же дрожит.
Гарри склоняет голову, и она слишком остро ощущает его руки, теперь обвивающие ее талию. От него пахнет чем-то свежим и лесным. В царящей вокруг жаре тело Поттера оказывается неожиданно прохладным и его прикосновения очень приятны.
- Например, симпатия, нежность, - он склоняется еще ниже и кончик его носа почти касается ее щеки, - … любовь.
Она распахивает глаза как раз в тот момент, когда его губы накрывают ее. Они мягкие и имеют вкус яблок. Джинни не может пошевелиться, пока Гарри целует ее. Реальность словно перестает существовать для девушки и она полностью погружается в свои ощущения. Сердце, до того бившееся как бешенное, почти останавливается и в какой-то момент Джинни понимает, что не может вдохнуть ни грамма воздуха. Тогда Гарри отстраняется и она судорожно делает вдох, а ее сердце вновь начинает биться со скорость крыльев снитча. Губы девушки горят и она чувствует как кровь приливает к щекам.
Гарри все так же стоит и обнимает ее. Он просто смотрит. Немного придя в себя Джинни вглядывается в его лицо, пытаясь угадать о чем он думает. Но вокруг уже совсем стемнело и ей едва удается разглядеть его черные в отсутствии света глаза.
- Это было…неожиданно, - голос гриффиндорки звучит совсем тихо.
- Я не обидел тебя? – его голос напротив, звучит уверенно и даже немного холодно.
- Нет… я была не против. – ей кажется, что ее лицо светиться в темноте от того, как сильно она покраснела.
Он не говорит ничего. Только снова наклоняется и целует ее. На этот раз Джинни кажется, что поцелуй длиться часа два. Ей очень хорошо и даже хочется мурлыкать от его прикосновений. Когда они прерываются, то Джинни понимает, что стоит прижавшись спиной к тому самому дереву, за которым прятался Гарри, а его руки свободно блуждают по ее телу. Она не предпринимает попыток освободиться или остановить его. Ей хорошо и она слишком ошеломлена его напором. Поэтому, когда девушка чувствует губы Гарри на своей шее, то лишь откидывает голову, предоставляя ему больший доступ. Джинни позволяет своим пальцам запутаться в волосах Гарри, прикрывает глаза… и вздрагивает, когда понимает, что его пальцы расстегнули уже третью пуговицу на ее блузке. Девушку охватывает паника: все происходит слишком быстро. Она пытается отстраниться и произносит слабым голосом:
- Гарри… Гарри, не надо… Пожалуйста, отпусти меня…
Он останавливается, но не отступает и продолжает прижимать Джинни к дереву, не позволяя ей освободиться. Поттер берет ее за подбородок пальцами одной руки и заставляет поднять голову так, чтобы она смотрела ему прямо в глаза.
- Я думал только об этом последние двадцать часов. Я так хочу тебя, Джиневра. Не отталкивай меня, - Гарри склонил голову и уткнулся лбом в плечо девушки. – Мне слишком сложно остановиться теперь…
Юноша вновь смотрит ей в глаза и хотя вокруг темно, Джинни ощущает, что его взгляд выражает решительность и какую-то неотвратимость. В груди что-то сжалось, когда грффиндорка осознала, что он не отпустит ее.
- Гарри…ты…ты пугаешь меня… – ее голос дрожит, а пальцы пытаются нащупать палочку, но девушка положила ее в сумку, а та валяется где-то на земле, брошенная во время поцелуя.
Поттер внимательно смотрит на нее и осторожно касается пальцами щеки Джинни. Он склоняется к ней и шепчет:
- Ну чего ты испугалась? Глупая. Ведь это я – Гарри. Я никогда не причиню тебе вреда. Со мной тебе нечего бояться…
Его слова и голос успокаивают и заставляют расслабиться. Джинни успела только удивиться своей нервозности и пугливости, когда Гарри обнял ее. Она окончательно успокоилась и позволила поцеловать себя, уже не волнуясь, когда его пальцы расстегнули ее форменную блузку до конца. В голове стояла приятная пустота, а руки Поттера нежно, но уверенно ласкали ее. Джинни смогла издать лишь слабый стон когда он потянул блузку с ее плеч, не прерывая поцелуя.
- Извини, что вмешиваюсь, Гарри Поттер, но лучше отойди от нее.
Голос почти оглушил Джинни. Она растерянно распахнула глаза и замерла, осознав, что только что чуть не сделала. Стыд накрыл девушку волной, и, сбрасывая с себя руки Поттера, она быстро запахнула блузку, стараясь застегнуть ее. Пространство округ осветилось ровным бледным светом и Джинни увидела Гермиону, стоящую в семи шагах от них и неотрывно следящую за Гарри. Тот не шевелится, но его взгляд выражает непонятную смесь злости, враждебности и удовлетворения.
- Что ты здесь делаешь? – голос Поттера равнодушен до предела.
- Наверное, жду тебя. – тоскливая улыбка и мягкие нотки в голосе, делают фразу похожей на нежное признание в привязанности.
Гарри отворачивается от Грейнжер и упрямо смотрит на Джинни. Он хватает ее за руку и делает шаг в сторону, увлекая рыжеволосую гриффиндорку за собой:
- Сейчас я занят. Пообщаемся позже.
- И куда же ты?
- В замок. Мы с Джиневрой еще не закончили.
- Ты прекрасно понимаешь, что я не могу пропустить тебя в замок. Отпусти девушку.
- Не мешай мне…
- Отпусти ее, иначе Джиневра отрубит тебе голову еще и за измену. Хотя, если честно, то вы мужчины оказались удивительно падки на местных девушек. Вот и Драко все надеется на более близкое знакомство с местной Гермионой Грейнжер. Неужели мы так плохи?
Джинни слишком растеряна и ошеломлена произошедшим. В конце концов, она вырывает свою руку из ладони Поттера и в ужасе смотрит на него, начиная осознавать, кто он такой на самом деле. Дрожь охватывает ее тело, когда она понимает, кому позволяла целовать себя… и кому чуть не позволила намного больше, чем обычный поцелуй. Но догадка скорее интуитивная, так как она все еще не до конца уверена.
- Гарри, о чем она говорит? Что происходит?
Тогда он, не обращая внимания на Гермиону, оборачивается к ней и хочет приблизиться, но Джинни отступает.
- Ты мне очень понравилась, Джиневра. Я хотел бы, чтобы та другая была больше похожа на тебя. А твой Поттер должно быть идиот, если не обращает внимание на такую девушку, как ты.
Джинни отшатнулась в еще большем ужасе. Он смотрел на нее пристально и в его взгляде не было ни насмешки, ни желания оскорбить. Только твердость намерений и что-то, о чем рыжеволосая гриффиндорка предпочитала не думать.
- Иди в замок, Джинни Уизли. У нас с Гарри Поттером есть нерешенные дела.
Быстро взглянув в строну Гермионы, девушка бросилась через деревья к замку, предпочитая не думать о случившемся. Сейчас самым главным было позвать на помощь… Нужно было сообщить о том, что Гарри Поттер, преступник и убийца из другого мира, объявился на территории Хогвартса.
