Глава 5. Обо всем понемножкуНочью Гермионе приснился кошмар. Какой-то блондинистый мужик летал вокруг ее головы и угрожающе заносил ногу в тяжелом сапоге над беззащитным затылком. Во сне храбрая гриффиндорка не была храброй, и неведомый агрессор всласть поглумился над ее слезливыми стонами и попытками хотя бы чуть-чуть пригнуться. Но как это и бывает во снах – тело не слушалось, связной речи не получалось, лицо блондина расплывалось перед глазами, а в какой-то, далеко не самый лучший для утомленного подсознания момент, Гермиона обнаружила, что на ней нет одежды. Зрелище со стороны себя – голой, немой, лохматой и до смерти перепуганной вознесло ночной ужас к пику его проявления, и девушка, наконец, проснулась.
Комкая вспотевшими ладонями простыню и судорожно вглядываясь в темноту под навесным потолком, бывшая Героиня войны облегченно вздохнула и расплакалась. Конечно, слезы высохли почти сразу – ночной кошмар не повод для долгих страданий, но как же все-таки хорошо прийти в себя в привычной обстановке, среди привычных звуков и запахов и…знакомого стука в окно.
- Ну мать вашу за ногу, - выругалась Гермиона, буквально имея в виду, чтобы Молли Уизли цапнула за лодыжку парочка садовых гномов.
Ибо сову от близнецов она узнала сразу.
Пока птичка нарезала круги по комнате в поисках еды, воды или хотя бы приятной компании, гриффиндорка читала письмо от Фреда Уизли. Фред рассказывал, как они с братом подлили в чай мисс Делайт немного средства Плаксивой правдивости собственного изобретения, как девушка, в точности согласно заявленному в инструкции эффекту, разрыдалась, повинилась и пала на колени перед довольными изобретателями в попытках рассказать как можно больше деталей, как ее, цепляющуюся за брючины Джорджа, застал взломавший охранные чары на двери начальник отдела магической Этики и культуры…как сыновей первого заместителя министра Магии, включая Перси Уизли, несправедливо обвиненного в попустительстве, с позором вышвырнули за порог волшебного министерства. Как встретили оскандалившихся героев дома. Как скоро стоит ожидать статью Вритер с фактами, поджаристей которых может быть только компания «Нерон и сотоварищи» на адской сковороде. Как долго совершеннолетние близнецы будут находиться под домашним арестом. Как…
- Как мило, - заценила Гермиона прочитанное и снова пробежала глазами постскриптум:
«Ах, да! PS….то есть, PS – ах, да! Совсем-совсем не волнуйся за нас и ничего не делай. Ничего. И не приезжай. Не приезжай вообще. Подохнем от горя в одиночестве. ФроЖи».
Девушка посмотрела на часы. Три сорок пять. «До утра не подохнут», - подумала Гермиона и нырнула обратно в постель.
**********
Тяжелая папка с грохотом рухнула на стол.
- Те самые данные, - лаконично сообщил Тед Уайтли и залакировал весомое подношение тонким листочком, испещренным кучей цифр и графиков. – А тут рейтинги, и мы… - Тед позволил себе многозначительную усмешку, - на коне! Уизли теряет очки – такие скандалы еще никому на пользу не шли.
- Чему радуешься? - мрачно прервал Люциус Малфой своего помощника. – И ты-то здесь при чем?
Уайтли искоса взглянул на своего хмурого босса и едва заметно пожал плечами. Когда аристократический ублюдок в таком настроении, окружающим лучше прятаться за плинтуса, портьеры, столы, шкафы, заклинания Невидимости, нирвану, астрал – куда и за чем попало, лишь бы Люциус не сумел оттуда достать. Ибо что господин Малфой умел делать в совершенстве – это доставать. Кого угодно. Вздумай Тед дать на этот счет официальные показания или написать Биографию Люциуса, к нему безоговорочно присоединились бы Джиневра Уизли, Добби, Клювокрыл и Нарцисса Блэк. Впрочем, каждый из перечисленных и сам не отличался смирным нравом, поэтому показания подвели бы к высшей мере, а Биография раскупилась бы влет.
Но пока не произошло ни того, ни другого, а зарплату мистеру Уайтли все еще перечисляли с банковских счетов Малфоев, он молчал и насупленно ждал продолжения.
Оно, конечно, не замедлило последовать.
- Зачем ты мне вообще нужен? - распалялся Люциус. - Все более-менее удачные идеи придуманы мной, все концепции проверены веками, все стратегии распланированы в моем штабе людьми, которые получают куда меньше тебя. Я спрашиваю, ЗАЧЕМ ТЫ НУЖЕН?!
Его красивое лицо покраснело от ярости, губы кривились в злобном оскале, и, казалось, он вот-вот вскочит из-за стола и замахнется на подчиненного тростью.
Тед Уайтли был пуганый. Хороший, несомненно, хороший специалист в своей сфере деятельности, возможно, даже блестящий, он знал себе цену, не стеснялся ее назначать, а в случае чего – и требовать. Он дорого продавал свои чутье и изобретательность, всегда был настороже и в курсе последних тенденций и подводных камней магической политической жизни. Впрочем, знаниями и опытом маглов он тоже не гнушался. А еще, как всякий специалист, половину заработка которого составляет безупречная деловая репутация, – равно соблюдал интересы свои и своих нанимателей. Поэтому Малфой, конечно, был не прав.
Тед делал все и отрабатывал каждый сикль, в упомянутом штабе работали его люди, абсолютное большинство мелких и крупных многоходовок он разрабатывал самолично, связи в прессе пиарщик тоже задействовал собственные. Нет, Малфой был не прав.
И они оба это знали.
- Что-то случилось? – сделав над собой усилие, мягко проговорил Уайтли.
Люциус помедлил, длинно выдохнул, словно в легких у него скопился запас ненужного ядовитого воздуха, и откинулся в кресло. Нахмурился так сильно, что лоб избороздила сеть вертикальных и продольных морщин одновременно.
Так-так.
Чем день прошедший нам напакостил, мистер Малфой?..
**********
- Всем, чем угодно! – провозгласила Молли и уперла руки в бока. – Они могут заниматься абсолютно всем, чем им хочется, им открыты все пути, у них есть любящая семья, свободные деньги и куча времени, - живи и радуйся! Но нет, зачем же – если можно травить запрещенными зельями посторонних невинных людей, позорить близких, куролесить напропалую и устраивать форменный бедлам не где-нибудь, а в самом официальном учреждении всего магического сообщества Великобритании! Я даже не знаю, как их после этого назвать!
- Фред - чмо, мама, - тут же заявил с виду ни капли не обеспокоенный Джордж, - то есть, человек морально одухотворенный. Так и называй.
- А Джорд – урод, - вступил в разговор и Фред, - то есть, ужасно романтичный отъявленный добряк. Так и называй.
- А можно и иначе, - хором закончили близнецы, - задом наперед, совсем наоборот!
Гермиона засмеялась. Приобщение к магловской литературе для весельчаков Уизли не прошло напрасно, а в кэролловских Труляля и Траляля они безоговорочно признали духовно близких существ и цитировали строки из «Алисы в стране чудес» налево и направо.
Молли, однако, не спешила присоединиться ко всеобщему веселью, и под ее тяжелым взглядом молодые люди, наконец, затихли.
- Не-де-ля, - выделяя каждый слог, отчеканила мать семейства, - сидения дома. И чтобы ни шагу за порог. Потом еще пару месяцев я или папа будем сопровождать вас везде за руку. Хоть на короткое время, но вы узнаете, что такое дисциплина, не будь я Молли Уизли!
- Ты в курсе, что ее настоящая фамилия – Прюэтт? – шепотом осведомился у Гермионы Фред, и девушка фыркнула.
Миссис Уизли грузно, но быстро развернулась к осмелевшей гостье и смерила ее строгим выжидательным взглядом, истинно по-снейповски слегка изогнув одну бровь.
- Нет…ничего, - стушевалась уже дважды за одно утро перетрухавшая гриффиндорка.
Молли царственно кивнула и выплыла из комнаты, наложив на нее напоследок Опознающие чары: Гермиона выйти могла, близнецы – нет.
- Мы думали, ты нам поможешь, - разочарованно протянул Джордж.
- И помогу, - кивнула девушка. – Но сначала надо усыпить бдительность вашей мамы.
**********
Северус собирал вещи. Громко сказано, да: много ли у него – тех вещей-то… Утрамбовать заклинанием тяжелую лабораторную утварь, обернуть плотными воздушными пузырями хрупкие антикварные флаконы, покидать в кофр нехитрую одежку и главное – тщательно запечатать в пробирки особенно редкие и ценные ингредиенты. Вот и все.
Оставлять убогую лачугу было жалко. Все внешние несовершенства прежнего жилища искупало одно несомненное достоинство – глушь и покой здешних окрестностей. Селиться в пустынном продуваемом всеми ветрами месте не хотелось никому из нормальных людей, и этот факт радовал зельевара тем сильнее, что каждая встреча с существами одушевленными в последнее время ничем хорошим не заканчивалась. А ветхие стены, старые фиалы и поленья, отсыревшей ненужной горкой сложенные во дворике, – никак не могли надругаться над его желанным, его блаженным одиночеством.
Но переезжать надо, если уж им заинтересовалось министерство… Три совы за последние двадцать четыре часа. Вопросы, просьбы, предложения, уговоры, угрозы. Министерскими был охвачен весь спектр убеждений: его, Снейпа, беззастенчиво и агрессивно хотели вернуть в мир живых и невыносимых.
После первого письма маг погрешил на Грейнджер. Наверняка девчонка задействовала все связи, чтобы достать его через лиц, власть имущих, раз ее саму он послал с душевным напутствием забыть его маленький позор. Пусть благодарит, что поборол искушение наложить Обливиэйт.
Да, вплоть до прибытия второй совы, целых пять часов на гриффиндорскую всезнайку сыпались все нецензурные выражения, которыми только владел Снейп.
По прочтении следующего послания поток брани не иссяк, но изменил направление. Оказывается, эти идиоты вспомнили, что он зельевар, и не какой-нибудь, а высшей квалификации. Такой, который может исследовать и проверить неизвестные зелья из поступившей на днях партии магических артефактов – результат очередной научной экспедиции куда-то-там.
Теоретически и это могли быть происки Грейнджер, но при всей своей зацикленности Северус все-таки не настолько верил в собственную неотразимость и гриффиндорское упорство, чтобы допустить столь настырное участие девочки в его судьбе.
Письмо номер три выбесило Снейпа так сильно, что решение покинуть обнаруженную и оскверненную обитель пришло ему в голову почти сразу и не обсуждалось ни рассудком, ни интуицией.
Говорят, в глухих лесах Уэльса произрастает редкий вид бласкетового моха.
Он его найдет.
**********
- Я люблю тебя…- Рон ласково поглаживал ее волосы, пропуская каштановые прядки между пальцев, щекой прижимаясь к мягкой макушке и слегка укачивая любимую на коленях. Гермиона чуть слышно вздохнула и крепче прижалась к Рону – иногда ей было с ним так хорошо… Он не был ни особенно умным, ни жутко проницательным, шутки его были незамысловаты, рассуждения прямодушны… совсем еще мальчик - безмерно подозрителен и в меру завистлив, откровенно неуверен в себе и довольно-таки занудлив. Ее честный, храбрый, неуклюжий, смешной и преданный Рон. Никому на свете она не может так доверять, и никто на свете не может делать ей так больно.
Их чувства давно переросли дружбу, превратились в любовь и…
Гермиона не любила думать о дальнейшей динамике. Консервативный и упертый Уизли со своим замесом из священных семейных ценностей, привычке к ее непрестанному присутствию рядом и юных горячих гормонов и мысли бы не допустил, что им просто не суждено быть вечно вместе. Что они совсем разные. Что порой она воспринимает его, как своего кота – родное, уютное, бесконечно любимое существо со своим характером, но без права голоса. Ни за что на свете она не хотела бы его потерять, но дрожать от страсти к нему никак не получалось.
Девушка потерлась щекой о шею парня, прислушалась к своим ощущениям, когда он сильнее ее обнял. Тепло. Хорошо.
Спать хочется…
- Я тебя тоже, Рон.
Я тебя тоже.
**********
Драко был почти счастлив. В последнем письме мать сообщила, что пребывание во Франции ей надоело, она скучает по сыну, и хочет заняться рядом неотложных дел. Не будучи дураком, зато будучи слизеринцем, Малфой-младший моментально просек, какие такие неотложные дела грозят отнять у него материнское внимание и довольно хмыкнул. Он мог понять глобальные планы Люциуса, мог даже проникнуться и помогать по мере сил и возможностей, но вот простить отцу развод с Нарциссой Драко не мог и не хотел. Чужое честолюбие и фамильная одержимость властью не стоили слез и страха его матери, он раньше не понимал этого, раньше и сам лез на рожон, упивался надуманным превосходством, внушая себе, что Поттеру просто везет, бравировал высоким происхождением, которое оказалось никому не нужным, подставлялся сам и подставлял свою семью, рисковал чем можно и нельзя, и, пожалуй, ни о чем, вообще ни о чем не думал.
Когда все кончилось, его ожидал долгий, бесконечно трудный и очень откровенный разговор с мамой. Притихшая, прямая, как струна, до синевы бледная Нарцисса даже не пыталась утереть катившиеся по щекам слезы, и еще она взяла его за руку… В том году она часто брала его за руку. Сжимала – сильно, порывисто, безотчетно, перебирала, будто ощупывала его пальцы – все ли косточки на месте, не порвана ли пытками, не испачкана ли кровью кожа. Мерлин, как же она боялась! Каждый раз, когда в том году Драко подходил к матери, его оглушало, обволакивало душной, неприятно шершавой волной ее страха.
Он отшатывался.
Уходил, прежде, чем она успевала сказать ему…
В том году он жалел, что ни разу не выслушал, что же она хотела ему сказать.
Но, когда все кончилось, он узнал.
Что ничто, никто в этом мире, ничьи высокие идеалы и ничьи благие цели и уж тем более ничья чужая выгода, даже если она граничит с твоей собственной, но если эта граница проходит по краю пропасти – они не стоят безопасности близких тебе людей.
Лучше поздно, чем никогда.
**********
- Куда, куда он собрался? – недоуменно переспросила Гермиона и нахмурилась.
Гарри с удовольствием потянулся и, забыв прикрыть ладонью рот, проговорил сквозь сладкий зевок: - Черт его знает. Но уезжает с вещичками. Наверное, растений редких пособирать захотел, говорят, у него теперь других увлечений нет.
- Можно подумать, раньше были… - автоматически ответила Гермиона. В следующий момент Спаситель всея магического сообщества подскочил на месте и, кажется, даже сделал небольшой пируэт.
- ЧТО? – орала хрупкая девушка. – С ВЕЩАМИ? Гарри, какого скучечервя?.. Гарри, почему ты его отпустил?! Гарри, ГДЕ ОН СЕЙЧАС?
Ошалевший Поттер попятился, быстро выставил вперед пятерню и досадливо фыркнул.
- Ну, блин, Гермиона, откуда я знаю, я не спрашивал. Ты вообще знаешь, как сложно следить за таким сильным магом? У нас люди буквально надрываются.
У гриффиндорки сделалось скучное лицо.
- Не спрашивал? – тихо уточнила она, и Гарри поежился.
- Дался тебе этот Снейп… Зря я тебе вообще сказал.
- Зря, - согласилась Гермиона. – Но если бы не сказал…
В комнате повисло многозначительное молчание, которое парень оценил совершенно правильно. Косо поглядывая на подругу, он бочком подвинулся к дивану и только, было, собрался сесть, но поймал взгляд Гермионы. С тоскливым вздохом Гарри простонал:
- Ну ладно, ладно, ну что, что надо сделать?
Не успела девушка открыть рот, как из камина выскочила взлохмаченная Джинни Уизли и с радостным воплем кинулась почему-то на шею к Гермионе.
- Спасибо, спасибо, солнышко, ты лучшая, мы так на тебя надеялись!
- Что случилось-то? – для проформы поинтересовался Поттер, отдирая любимую девушку от некогда любимой подруги.
Впрочем, Джинни, видимо, принципиально было висеть именно на Гермионе, поэтому Гарри пришлось удалиться на примеченный диванчик в одиночестве. Настроения ему это не улучшило, и на лучезарное геройское чело набежала тень.
- И не такое устрою, - пообещала ему Грейнджер из-за плеча младшей Уизли, - говори, где Снейп.
- Снейп? – оживилась Рыжая. – Вы, кстати, знаете, что Снейп переезжает?
Поттер съехал с дивана на пол, Гермиона издала крик раненого бизона.
- Ты-то откуда знаешь?!
- Вот именно, - заорал и Гарри, - это же секретные аврорские сведения!
- Серьезно? – деланно удивилась Уизли. – Сильно секретные? А то у нас дома все в курсе.
Гарри уткнулся головой в колени и застонал.
Джинни, улыбаясь, поглядывала то на него, то на Гермиону.
- Братишки? – сумрачно поинтересовалась последняя.
- Ага. Потом расскажу. Я же тебя так и не поблагодарила толком, что ты их от домашнего ареста избавила. – Тут Рыжая распахнула объятия и снова начала надвигаться на подругу.
- Да-да, - немедленно согласила та, - пожалуйста. Так, где сейчас Снейп?
- Пока еще у себя там, в глуши, - мотнула головой Уизли. – Заканчивает сборы и, видимо, вот-вот аппарирует.
- Помешать?
- Реально.
- Где они?
- Точно не знаю, но обещались не выпускать из виду.
- Как дадут знать?
- Сомневаешься в их изобретательности? – ухмыльнулась Джинни, попутно обласкав горячим взором ошеломленного Гарри, всего обвертевшегося на месте в напрасных попытках сообразить, о чем идет речь.
- В их-то? – ухмыльнулась и Гермиона. – Ни капли. Раз уж такие догадливые, пусть отрабатывают свободу.
Оживленный девичий диалог прервался из-за неожиданных шумовых эффектов. Точнее, одного. Но в трех вариантах. Сначала Поттер шлепнул ладонью по дивану, потом кулаком по столу, а потом обеими руками опрокинул стул.
- Требую рассказать мне, что происходит!
Джинни подмигнула подруге и направилась к обеспокоенному возлюбленному.
************
А в это время где-то, в глуши Уэльса, прятался у подножия дубового пенька редкий коричневатый мох. С ним можно было сварить только парочку зелий, зато действенных и эксклюзивных, таких, какие в ближайшее время ни за что не сварит Северус Снейп.
Потому что у него в пятый раз не получалась обычная и незамысловатая аппарация.
