Глава 4. О пользе сна во время бессонницы.После той «встречи» с незнакомым мальчиком у мадам Малкин Тому начали сниться кошмары – зеленые глаза не отпускали его. Том был уверен, что он однажды уже видел их, но никак не мог вспомнить, где и когда. Так же мальчик не мог понять, что было такого необычного и пугающего в этом взгляде: он действительно не был злым, но… Ему действительно казалось, что он разрушал изнутри, проникал в самое сердце и оттуда, вместе с потоками крови, распространял какой-то необычный яд по всему телу, внушая ужас.
Не в силах снова заснуть, мальчик выбирался из кровати, доставал из тайника в диване дневник Римара и раз за разом перечитывал запись. Он знал, что скоро должен будет вернуть его на место, иначе отец обязательно хватится, но пока ему не хотелось это делать. Потрепанная временем тетрадка необыкновенно согревала и успокаивала. Чем? Хороший вопрос. Том не знал, просто ему было приятно скользить пальцем по корявому детскому росчерку подушечками пальцев, ощущая шероховатость и легкие прогибы в бумаге там, где по ней прошелся пером будущий Темный Лорд.
– Гарри Марволо Риддл, – шептал Том раз за разом полное имя Римара. Мальчику все больше и больше хотелось разгадать загадки человека, отрекшегося от своего маггловского имени и в буквальном смысле перевернувшего мир. Почему все помнят о нем только как о «Темном Лорде»? Почему никто не вспоминает о том, какие открытия он сделал при жизни? Да, Лорд был безжалостным человеком, не знавшим слова «нет» на свои требования, но ведь он же был и гениальным магом, раскрывшим множество секретов древности, восстанавливая знания, считавшиеся утерянными ни одно столетие. Неужели волшебники склонны помнить скорее плохое, чем хорошее?
«Наверно, это так», – решил для себя мальчик, но тут же усомнился в правильности этой мысли.
Да, Римар был уникален: сумасшедший гений и великолепный стратег, невероятно сильная личность и твердый характер, но… С другой стороны, не Темный ли Лорд убил множество людей – лично или приказывая? А для тех же своих исследований он крал документы и артефакты, при помощи которых кто-то другой мог бы сделать те же открытия, что и Римар. И еще сюда же: кто знает о том, сколько тайных знаний унес с собой на тот свет Величайший Темный Маг столетия? Том был абсолютно уверен, что Римар не раскрыл и половины открытых им секретов своим сподвижникам – Пожирателям Смерти.
Каждую ночь, просыпаясь после кошмара, Том сидел на диване, листая пустые страницы дневника, и думал об этом.
***
По мнению мальчика тридцать первое августа настало слишком быстро. С самого утра его, сонного после очередной ночи на диване, гоняли по всему дому отец и крестный, мотивируя это тем, что они «собирали его в школу». Том же считал, что они больше не «собирают» его, а «пытают» очередной партией историй на тему «Мародеры в Хогвартсе».
«Да-да… – думал мальчик, в который уже раз зевая. – Я знаю про Снейпа! И про ночные прогулки тоже! И про это я знаю!..»
– Том, ты в порядке? – наконец спросил Джеймс, уже некоторое время бросавший на сына обеспокоенные взгляды. Его сын никогда не был жаворонком, но десять часов утра – не то время, когда Том все еще лежал бы в постели. Мальчик был необыкновенно подвижен, не смотря на свою замкнутость, и так откровенно зевающим отец его не видел ни разу. Кроме того, его сын последнее время почти перестал выходить из своей комнаты вовсе, что распаляло беспокойство Джеймса еще больше.
– В по-о-олном… – не сумел мальчик подавить зевок во время ответа.
– Ты хорошо спишь в последнее время?
– О, превосходно, – с сарказмом ответил Том, отмахиваясь от отца. – Не стоит беспокоиться.
– Оставь его, Сохатый, – усмехнулся Сириус и подмигнул крестнику. – Он же завтра в Хогвартс едет – разумеется, Томми-бой не высыпается! Я перед своей первой поездкой в школу тоже мало спал! В конце концов, это же Хогвартс – начало новой жизни!
Отец и крестный рассмеялись, вспоминая, как они оба волновались в свои далекие одиннадцать лет, а Том сидел и безразлично наблюдал за ними слипающимися глазами. И это называется «взрослые» и «родители»… «Клоуны… И этих клоунов я люблю», – удрученно размышлял он, засыпая над кипой учебников, которые предстояло упаковать в чемодан. Он уже совсем задремал, когда, словно сквозь вату, услышал следующий тихий разговор крестного и отца:
– Невыразимцы просили вернуть его сегодня назад.
– Знаю, Сириус. После обеда поеду в Министерство и избавлюсь, наконец, от этой чертовой тетради… Я вообще не понимаю, почему я должен был держать ее в доме столько времени!
– Тебе так и не объяснили?
– А когда это аврорам объясняли приказы, Бродяга? Меня просто поставили перед фактом, вручили дневник и вышвырнули вот из отдела невыразимцев.
– Не находишь это странным? Раз в год – летом – невыразимцы отдают тебе на хранение какую-либо вещь Сам-Знаешь-Кого уже в течении… это же седьмой год, я ничего не путаю?
– Седьмой, – подтвердил Джеймс. – И кажется мне это не просто странным, а подозрительным… такое впечатление, что они ставят эксперименты с помощью моего сына. Или вовсе экспериментируют прямо на нем!
– А Дамблдор? Ты не говорил с ним?
– Говорил… – неохотно ответил отец Тома.
– И что он?
– А что он? Сказал, что ничего не знает, но, если что-то выяснит, то постарается помочь… Но что-то мне в это верится с трудом! Приказы в Министерстве отдает Фадж, и это правило действует даже для невыразимцев, а если учесть, что наш министр даже по самым незначительным вопросам советуется с директором Хогвартса, то незнание Дамблдора кажется мне все более и более… – он замолчал, подбирая слово.
– …лживым? – подсказал Сириус.
Джеймс вздохнул.
– Можно и так сказать…
– Не так уж и неожиданно с его стороны. Он уже подставлял тебя и не раз. Что будешь делать?
– Не знаю, Бродяга… Я хотел увезти Тома во Францию в Шармбатон или даже в Друмстранг, но…
– Но?
– Ты ведь помнишь сборы пятилетней давности?
– Это когда ты собрал чемоданы и подал просьбу об увольнении? И когда тебе под угрозой Азкабана запретили выезжать из страны?
– Это официальная версия тех событий… на самом деле, мне запретили не выезжать из страны, а Тома выводить. Я что только не делал: скандалил, ругался, просил и уговаривал… В итоге мне сказали, что, если я не успокоюсь, то у меня отберут сына и отправят его к сестре Лили, а меня – в Азкабан. Вот так вот, дружище…
– Ничего себе, – присвистнул Сириус. – И какого дементора я узнаю об этом только сейчас?
– Мне запретили разглашать эту информацию. И я боялся, что ты со своей буйной головой пойдешь ругаться с министром, плюнув на все законы…
– А что же мешает мне сейчас пойти и набить Фаджу морду? – хмурясь, спросил Блэк, внимательно глядя на Поттера.
– А то, что смысла это делать больше нет… Теперь, когда Том зачислен в Хогвартс, его не отпустят из Англии еще семь лет – или ты думаешь, Дамблдор позволит ему перевестись в другую школу? Сомнительно!
– Переплет!
– Еще какой!
– Кстати, пора будить твоего сына… – сменил тему крестный Тома, кивнув в сторону (как они думали) спящего мальчика. – Как бы хорошо он не отдыхал на книгах, а собрать чемодан до завтра необходимо! Помнишь, как мы однажды опоздали на поезд?
–Такое забудешь! Твоя идея отправиться через камин была просто…
– …гениальной?
– О, да!!! Это было невероятно гениально: закашляться и произнести неправильно название школы! И еще меня с собой утянул!
–А тебе что, не понравилось путешествие по странам Латинской Америки? – невинно поинтересовался Сириус, улыбаясь другу.
– Это было просто шикарно: протаскаться неделю без денег и вещей по странам, язык которых даже приблизительно не знаешь! Ты бы еще на Северный Полюс нас затащил! – Джеймс дал ему легкий подзатыльник.
– Обязательно, как только там появится первый камин!
Что говори дальше взрослые, Том не слушал. Мальчик лихорадочно перебирал в голове способы быстро и незаметно вернуть дневник Римара на место. Но, если отец и крестный, так и будут сидеть у него в комнате и следить за тем, как он «собирается в Хогвартс», то у Тома не будет ни единого шанса не то, что пробраться к тайному ходу и положить запрещенный законом предмет в тайник в кабинете отца, но и элементарно вынуть его из своего тайника. А ведь успеть нужно до обеда!
Выход был только один: покончить со сборами как можно раньше, вышвырнуть взрослых из своей комнаты под каким-нибудь благовидным предлогом и быстро провернуть все задуманное.
В связи с этим Том решил «проснуться».
Потянувшись, он зевнул:
– Ой, кажется, я уснул…
– Не «кажется», а точно, – рассмеялся Сириус, подхватывая Тома на руки и закружившись вместе с ним по комнате, игнорируя возмущенные крики мальчика.
Когда Джеймсу удалось уговорить друга поставить сына на пол, они продолжили складывать в объемный чемодан Тома вещи, необходимые для школы. Дело теперь шло куда быстрее стараниями самого будущего школьника, поскольку теперь у мальчика было точная и веская причина, почему он должен был спешить с этим. Украденное было нужно вернуть как можно скорее!
