Глава 5Утро Гарри встретил без следа головной боли – что ж сделается от скромного количества рома хорошей перегонки? А если после него ты шел под дождем – не забыть вернуть Драко зонт – с полтора десятка минут, прежде чем аппарировать (и впрямь, нечего лишний раз светить камин)? А если потом тебя сходу затолкали под горячий душ и, покуда ты под ним нежился, смывая ту муть, которой в индустриальной Англии плюются тучи, подали к столу нечто горячее и поджаристое? А если потом ты, пользуясь отсутствием в доме каких-либо детей – впервые за долгие годы – как следует отблагодарил жену за проявленную чуткость? Ох, алкоголь, как хороший террорист, уходит, не оставляя следов.
Джинни уже унеслась в редакцию: не висела на спинке стула ее чудовищная клетчатая кепка – добыча с маггловской распродажи; над пепельницей в кухне еще вился дымок, равно как и над камином. Старый Кричер, как всегда в отглаженной, как форма, наволочке, только начинал собирать плотный завтрак – право, не стой пред лицом Джинни пример ее замечательной во всех прочих отношениях мамы, с таким поваром в ней бы уже никто не опознал бывшего звездного ловца Холихэдских Гарпий.
Гарри стоял под душем и рассматривал себя в ростовое зеркало. Изначально результатом осмотра он остался доволен – ни одного следа ночных забав выше ворота рубахи; однако потом под теплой водой его одолела рефлексия.
Тридцать шрамов. Два багровеющих подчас рубца поперек груди - осколки после Конфринго; лоскут лунного пейзажа на плече - Сектумсепра, по касательной; две светлых черточки на нижней губе - прокушенной под Круцио; тонкие белые нити на тыльной стороне правой ладони - некоторые женщины с длинными ногтями воспринимают свой арест чересчур близко к сердцу. Тридцать первый - на лбу, но он тут, собственно, лишний.
Первые годы (первые шрамы) он приходил домой пусть не всегда вовремя, но в рубахе с чуть намокшим воротом и чуть помяв галстук. Ни капли крови на рабочей мантии - пятна снаружи Джинни поняла бы, но не изнутри, нет, никак. А пятна были - пятнали мантию и шкуру.
Утром он говорил молодой жене, что бумажная лавина вскоре похоронит его под собой, а Джинни лишь хмыкала, разминая потянутые на тренировках мышцы.
Кожа Гарри - книга жизни и смерти, кодекс законов и семейный альбом. Второй шрам - левая лопатка, быть осторожнее в узких проходах; двойная свадьба. Пятый шрам - предплечье, в Афганистане тоже есть умелые бойцы; Джинни беременна Джеймсом. Восьмой шрам - Y на бедре, Роул был отличным дуэлянтом и за годы сноровки не потерял; Джинни с Гарпиями пробивается в финал. Тринадцатый - росчерк вдоль трахеи, выбьешь палочку - останется наваха; сына назвали Альбус-Северус. Восемнадцатый - там, где вышел осколок ребра, операция провалена, заложник погиб, выговор; Джинни уходит в "Пророк". Двадцать второй – два ровных полумесяца зубов – кого только не приходится брать; Лили, а как еще назвать зеленоглазую рыжую девчонку? Двадцать седьмой – ветвистый, валлийская опергруппа на ночной площади Гриммо; Джинни и Лили тогда так и не проснулись. Тридцатый – короткий росчерк под ключицей, бритоголовый юнец с Валкнутом на цепочке и дешевым ножом в руке; невозможно пройти по Косому переулку за учебниками для дочки.
Странное время, все эти годы. Двадцать один год с начала реформы министерства, двадцать один год независимой Ирландии. Двадцать один год Кингсли подрезает и прививает дерево, от которого он, Гарри, гоняет ублюдков с топорами.
А они все тянутся и тянутся, будто им не хватает дров.
Крепчайший черный кофе с французскими булочками, к каковым прилагается добрый клубничный джем и белое, будто слоновая кость, маслице. Вытертые джинсы и свитер – сегодня без визитов – под алый форменный плащ. Щепотка каминного порошка и быстрый полет. Мерный людской поток Атриума, огибающий памятный фонтан – на сей раз Гарри засмотрелся на гоблина.
Счастье магического мира сегодня – пусть бури шумят в делах этнических, на видовом фронте полное затишье. Кентаврам на всех плевать – даже недоброй памяти Бэйн был целиком и полностью изоляционистом; домовые эльфы не выправят сломанную психику, даже Гермиона давно успокоилась – затянули поровну дети и магическое законодательство; а вот гоблины… они могли бы быть огромной проблемой. Как там говорили участники переговоров в Клодбьюри? «До первого взрыва казалось, что мы нашли общий язык», просто прекрасно; а ведь то была просто не вполне мирная демонстрация, гражданские беспорядки, как говорят магглы. О старых восстаниях, если бы не Биннс и его неподражаемый стиль преподавания, маги хранили бы память и по сей день – а что могла бы сделать сейчас организованная гоблинская террор-группа, какая-нибудь Армия Освобождения Хогсмида, Гарри не хотелось думать и ради игры ума. Просто счастье, что в силу своей въедливой натуры гоблины перевели борьбу за свои права в плоскости правовую и финансовую. Там пусть преуспевают, сколько хотят.
Конечно же, под такие мысли с утра он не мог не вписаться в какого-то бедолагу.
- Ты, шантрапа! Смотри, куда идешь! – пауза. Долгая пауза. – О!
Ну конечно. Персиваль Игнациус Уизли. Руководитель аппарата Визенгамота. Право, тянуло на банальность вроде «такие люди – и без охраны».
- Привет, Уэзерби, - Гарри улыбнулся так, как порой усмехался его милый крестный – другой вопрос, что после этого Сириус начинал рычать. – Ты всегда так любезен к коллегам?
- Послушай, Гарри, я не разобрал, что это ты, - тот пожал плечами, не выражая, однако, даже формального сожаления.
- Просто из любопытства – а запросы Гестии по поводу действий моих парней ты пишешь тоже по ошибке?
- Твоих головорезов? – Перси остановился – они как раз дошли до фонтана - и поправил очки. Безразличные – внешне - люди огибали фонтан и двух активнейших на все Министерство молодых политиков. – Это моя обязанность – готовить дела к рассмотрению в Визенгамоте. Инициируют разбирательства другие люди, ты мог бы дать себе труд узнать хотя бы это.
- Узнал, - а вот теперь выражению лица Гарри могла бы позавидовать и их общая племянница Виктуар в момент рассказа подругам о Тэдди. – И вот что мне интересно – зачем Бут подает все новые жалобы о превышении полномочий, если из двадцати девяти дел вы выиграли два, и то на штрафы мы просто скинулись отделом вместо обеда?
Перси воззрился на Поттера так, будто тот спросил: «Что плохого в геноциде?».
- Законы должны исполняться, Гарри. Что бы не случилось. Порядок должен поддерживаться – или ты зря работаешь в Департаменте Магического правопорядка? Несть законов, которые были бы не властны над людьми.
- Надо же, как на тебя повлиял наш покойный мистер Крауч! – Гарри покачал головой, благодаря Мерлина за полученный в ходе преподавания опыт. – Так вот, мальчик, ты говоришь мне о законах? У нас идет война. Она шла, когда твоя сестра сказала мне «да» и приняла мое кольцо. Она шла, пока ты ревизовал стандарты качества метел. Она шла до и после того, как твой отец ушел на пенсию, понадеявшись, что мы не подведем.
Гарри чуть шагнул вперед, глядя Перси в глаза – карие, так похожие на глаза Джинни.
- И вот чего ни ты, ни старый Нэд Бут, которого ты прикармливаешь, не можете понять, Персик. Война еще идет.
Перси нервно сглотнул и попытался снисходительно улыбнуться.
- Гарри, война закончилась двадцать лет назад. Пойми это наконец.
- Приезжай в Кардифф и скажи об этом речь. Джинни все равно идет черное.
Гарри шел к лифтам. Он и так слишком много времени потратил на ерунду.
Как всегда, он пришел чуть ли не последним. В очередной раз досадуя, что политические противоречия в маленьком сообществе магов неизбежно обретают характер семейной ссоры, Гарри толкнул дверь в собственное царство.
- О, ребята, прячьте журнальчики – папа пришел.
- Лора! – Гарри поклонился русоволосой финансистке. – Как племянник?
- Как обычно, недоволен. Только на этот раз не зря, всего и разницы, - мисс Мэдли отмахнулась пухленькой ручкой. – Слишком уж не в нашу породу удался паренек. Да и родился в ноябре, ничего не попишешь.
- Тоже верно. Ладно, Лора, если что, зайду. Забери у Хиггса из входящих что-нибудь – веришь, зашиваемся.
- Одних нельзя оставить. Ну просто мальчишки, - Лора Мэдли двинулась к Теренсу, привычно тонущему в разграфленных листах. Гарри же подошел к седому, но все такому же монументальному Подмору. Старик, задумчиво потирая квадратную челюсть, стоял у карты.
- Доброго дня, Стерджис. Как новый набор? Ты ведь вчера у первого курса читал?
- Неплохо, неплохо, мастер Поттер. Хорошие ребята идут, уже с кой-каким багажем. У них сейчас Защиту Тобиас Фанкорт читает, так что…
- Слышал, а что за человек? – Гарри попытался вспомнить, что говорили об учителе ЗОТИ дети – вспомнил разве что очень, очень пристойное Протего, как-то поставленное Альбусом супротив очередной каверзы Джеймса.
- Бывший аврор из Новой Англии. Встречались… по одному делу, - Гарри очень хорошо знал любовь Стерджиса к пространным воспоминаниям, так что решил тему сменить.
- Кстати, кто из наших в учебке сегодня?
- Рыжий Ронни и Джимбо, - Подмор знал их еще кадетами. – А, и Праудфут у первого спецзелья читает. Кстати, наши вернулись из Кардиффа, но Экерли почти с порога вызвали к Гестии.
- Курьерствовать?
- Да, как обычно. Видать, ценное письмецо.
Стюарт, тощий и легкий на подъем, обожал командировки – понятное дело, остальные этим напропалую пользовались. В офисе Экерли бывал как-то набегами.
- Надо бы перемолвиться парой слов с Грэмом. Что-то не вижу его, правда…, - Гарри огляделся, выискивая огромную фигуру, но окружающий мир не спешил предъявлять ему Притчарда.
- Да в допросной он. С той девкой, которую они притащили из Уэльса, - пожал широкими плечами Подмор.
- С девкой? Любопытно…, - Гарри кивнул старому аврору и отправился к неприметной сплошной двери между кофеваркой и столом Эдны Фоссет, как обычно, болтавшей с Полосачом. Ее рука, тем не менее, продолжали двигаться, медленно, по волоску проводя своей палочкой над другой, снабженной биркой.
Раньше допрашивали фигурантов прямо в Азкабане – а великое дело атмосфера. Сейчас, разумеется, те старые, крашенные в болотно-зеленый комнаты тоже используются - но там уже ясно, что собеседника не ждет решительно ничего хорошего. К задержанным же только-только нынешние времена были куда мягче.
Планировка этой комнаты, как и многое в быте авроров, была, опять же, позаимствована у коллег-магглов. Крохотный холл с парой стульев да две двери – справа одноместный изолятор два на два, слева – сама допросная. Побеленная комната с алюминиевыми стульями и таким же столом, намертво привинченными к полу; две лампы на торцевой стене. Огромное зеркало на продольной – разумеется, прозрачное со стороны холла. Поттер задержался и посмотрел туда, через дымку хитрого стекла.
На светлой стороне сидел Грэм Притчард – задрапированная в черный костюм глыба почти в триста фунтов; на чисто выбритой голове – блик от лампы. Грэм открыто подражал министру Шеклботу, и не только во внешности: дрался он великолепно, да и кофе готовил сносный.
Напротив же, жмурясь на свет, сидела женщина. Да, именно женщина, не девушка. Сорок-сорок пять лет, сухощавая, короткие волосы – уже соль с перцем. Тонкие, в ниточку, губы.
Вот даже как?
Он трижды стукнул в дверь. Подчиненный, последний раз покосившись на собеседницу, вышел.
- Итак?
- Взяли ее - наводочка из местного офиса была - в Кардиффе на одном молодежном сборище. Ну ты знаешь, шеф, сперва концерт ребятишек с волынками, потом посиделки – кому интересно.
- Да понятно, все как в Эдинбурге. А она? Вербовщица?
- Да. Работала под девочку-соседку, мы ее замели с прочими вместе, думали – так, пробегала тут себе мимо. А потом показания сняли – и присмотрелись. Короче, юнцов по домам, ее стал трясти по контактам. Тут-то с нее оборотка и сошла.
- Значит, ходит под обороткой… нашли у нее порцию?
- Пустой флакон, уже у Уэйна. Палочка у Эдны, кстати.
- Значит, лежка близко была, – Гарри нахмурился. – Что по допросу?
- Еще в Кардиффе залили ей в пасть веритасерума. Поет.
- Поет…, - повторил Гарри. А вот это был еще тот признак. Коль скоро дама тренирована реагировать на сыворотку правды – он, кажется, не ошибся. – Ладно, сходи за кофе. И подумай, на что спустить премию.
Боевик ухмыльнулся полустальной улыбочкой и покинул помещение. Гарри – тоже, но по другому маршруту.
- Ну здравствуй, Мэган. Вот и свиделись. Узнаешь меня?
Женщина откинула волосы со лба, всмотрелась, стараясь не пускать обжигающий свет к зрачкам, в лицо вошедшего.
- Еще бы. Какая, однако, честь – сам Гарри Поттер. Кстати, ты в курсе, что у меня есть право на адвоката? – сухой смешок. Как и сообщалось в досье, она курит.
- Прости, вообще-то нет, - Гарри виновато пожал плечами, погасил одну из ламп и сел. Мэган часто заморгала, глубокие серые глаза блестели. Все как надо. – На лиц, обвиняемых в государственных преступлениях, все еще распространяются поправки Крауча.
- А я… обвиняемая, аврор? Уже? - она устроилась на стуле поудобнее.
- Uchgapten Мэган Кослетт, - кошмарное валлийское словечко, обозначавшее всего-навсего «майор», Поттер произнес гладко. Практика, - уполномоченная Cylch Cymru в оперативной зоне Кередигион, прекратите уже, ладно?
Разумеется, она знала, что он знает. С того момента, как из темноты ее назвали по имени. Выражение скуластого лица не изменилось ни на гран.
- Разумеется, ты уже обвиняемая. Ты даже не представляешь, в чем – твои ребятки свесили на тебя все, что ты хотя бы утвердила.
- Эх. Так и поняла, что меня кто-то сдал. Ждали ведь? – усталость, только усталость.
- Не тебя конкретно. Да что тебя вообще понесло в Кардифф, Мэгги? – Гарри звучно впечатал ладонь в стол.
- Пополнение искала. Да и… - осеклась. Хмм, похоже, ее прибило довольно сильно. Будем пользоваться.
- Да и?.., - ухмылочка. Очки блестят в косо падающем свете, - Ну же, Мэгги. Порадуй меня. За пополнением ты послала бы зама, даже двоих. А тут – тут ты просто решила развеяться.
Она только улыбается – и щурится, всматриваясь в его лицо.
- Дай угадаю… Dwr играли, так?
- Так. Воссоединенный состав. Сам понимаешь, Гарри, я не могла их пропустить.
Аврор откинулся назад, положив ногу на ногу, скрестив руки на груди и не отрывая взгляда от ее лица.
- Так что не надо сказок, Мэг. Не мне. Ну что, в честь чего собрали совещание, на которое ты ехала? Мандангус поднял цены? Для чего вы собираете взрывчатку? Расскажи мне, ты же хочешь жить!
- Нет, Гарри, - знакомая по старым временам улыбка, - Не проси – не получишь.
Мэгги Кослетт, уроженка крохотного курортного Аберайрона, что на западном побережье Уэльса. Родители – бухгалтер и художница. Рейвенклоу, восемь С. О. В. Аврорат – старый, еще Скримджера. Калейдоскопом Робардс – малый штурм Министерства – бег по Камбрийским горам, наперегонки с егерями. И снова – Аврорат; и Поттер, всего семью годами младший, которого ее попросили поднатаскать.
А через десять лет она… просто ушла. Тихо, с заявлением об уходе и прощальной вечеринкой. Сказала, что хочет «найти себя». Нашла.
…Из допросной Поттер практически вылетел.
- Притчард! Энтвистл! Ко мне.
Боевики жались к столам, как напуганные студенты к котлам в классе Зельеварения.
- Ставьте ее на конвейер. Смены по четыре часа, круглосуточно – подключите Пикса и Экерли, как вернутся, сверхурочные я выпишу. Все как обычно – никаких Непростительных в Министерстве, ну вы знаете. Физвоздействие также ограничьте почти до нуля, воду по минимуму давать, однако сон исключить, - прежняя интонация, прежнее выражение лица. Рабочий момент. - При допросе обратить особое внимание на все, что она скажет о работе центральных органов. Все.
Они быстро вошли – только хлопнула дверь. Гарри стоял у кофеварки, ждал своей очереди и ожесточенно протирал очки краем свитера.
