Глава 5
Особняк был великолепен. Потребовалось немало мужества, чтобы не крутить головой, как любопытный провинциал в Косой аллее.
Конечно, Малфой – мэнор был в сотню раз шикарнее. Но его обставляло не одно поколение тёмных магов, а этот дом был новым, чистым от чужой враждебной энергии. Магловским. И женским. Очень женским. Я не сомневался, что видел его дизайнера перед собой.
Лёгкий, полный света, контрастирующий со всем, виденным мною ранее, и даже со своим внешним английским стилем. Внутри этого дома не было ничего английского, разве что некоторая изящная простота. Я даже опасался думать, чем зарабатывает на жизнь хозяйка этого великолепия.
Всего два этажа, на втором, справа по коридору – хозяйские апартаменты, слева – гостевые спальни. Мне выделили угловую комнату в зелёных тонах, и захотелось спросить, знает ли Эллис, что я слизеринец? Гарри досталась комната чуть поменьше, предназначающаяся, судя по убранству, для детей. Там даже были игрушки, а на стенах какие-то забавные картинки. Жаль, что не двигающиеся.
Я с наслаждением принял ванну, нашел там халат, завернулся в него и упал на кровать. Устал…
Разбудил меня стук в дверь.
- Сева!
Женский голос. Мерлин, я проспал завтрак!
- Мы ждём вас к ужину!
Ой! Кажется, и не только завтрак… А показалось, что прилёг лишь несколько минут назад! Видимо, сказывается предыдущая бессонная ночь и общее физическое переутомление. Я ведь, толком не оправившись после Волдеморта, попал под горячую руку Дурслей, а потом пересёк несколько часовых поясов…
- Сейчас буду, - клятвенно пообещал я.
Как она только что меня назвала? Севой? Странно. Видимо, это Северус на русский манер. Я долго думал и решил не обижаться: разрешила же она называть себя Эллис?
К моей великой радости, девушка прекрасно владела английским языком, хоть её и выдавал лёгкий акцент.
Я быстро натянул брюки и рубашку, радуясь, что они не примялись в чемодане, и спустился в столовую. Гарри встретил меня недовольным взглядом голодного человека, а наша гостеприимная хозяйка только улыбнулась.
Она стояла у большого камина, лицом к тёмным окнам, на которых от сквозняка легко колыхались занавески, но потом повернулась, и посмотрела прямо на меня. До этого, в аэропорту, она была в огромных солнцезащитных очках и тонком бежевом плаще, скрывающем фигуру, но сейчас она надела только тёмно-серое, довольно строгое платье.
И у меня наконец появилась возможность нормально её рассмотреть. Это была молодая девушка с трогательным румянцем и пучком соломенных волос – именно так в моём представлении и должна выглядеть настоящая русская девушка. Но пухлые губки складывались в жесткую ровную линию с чуть вздёрнутым уголком. А бледно-голубые глаза смотрели остро и жестко, и что-то такое холодное было в её взгляде, что отпало всякое желание знакомиться ближе.
Мне сразу стало неинтересно, кто она, чем занимается, как связана с Дамблдором и почему именно к ней он нас отправил.
А Эллис лишь весело усмехнулась в ответ на охватившие меня чувства и радушно пригласила к столу.
***
Лорд не выглядел более злым, чем обычно. Разочарованным – да, но не удивлённым. Словно продолжал подсознательно ожидать, что так просто с маленьким Поттером ему не справиться.
Выслушав отчёт своих провинившихся слуг, Тёмный Лорд только нахмурился, и по его уродливому лицу было непонятно, о чём он думает, рассеянно прохаживаясь по залу.
Трое Пожирателей Смерти под предводительством Сириуса Блэка не отрывали взгляда от скелетообразной фигуры Повелителя и ожидали заслуженной расправы.
- Интересно, кто мог предупредить Снейпа? – прошипел Волдеморт, когда молчание стало уже невыносимым. – Не так много людей знали о его предательстве. Люциус, я помню, вы дружили?
- Я не… - Аристократ дёрнулся, но быстро взял себя в руки. - Зачем мне было говорить вам, а потом ему?
- Ну, например, чтобы твой приятель остался жив, при этом не мешаясь под ногами?
Малфой побледнел до полу трупного оттенка кожи и попытался ответить, но из его горла вылетел только испуганный хрип, потому что в этот момент палочка Лорда оказалась направлена ему в лицо.
- Позвольте, Повелитель, - тихо сказал Сириус. – Возможно, что Сопл… Снейп и не знает, что раскрыт. Просто он мог оказаться единственным человеком, которому Дамблдор сейчас доверяет. Ему могли поручить только забрать Поттера.
- Сомневаюсь, что теперь он ответит на мой вызов, Блэк.
Лорд изогнул губы в подобие усмешки, но вышел оскал кобры. Впрочем, палочку он опустил.
- Не ответит, - убежденно заявил Петтигрю. – Он узнает, что мы побывали у родственничков Поттера и догадается, что его визит не остался в тайне.
- Мог ли Дамблдор пойти на риск лишиться шпиона, если среди нас нет другого предателя?
- Среди Пожирателей, мой Лорд, не среди нас, - твёрдо сказал Питер.
Теперь палочка упиралась в лоб анимага, и тот замер в ужасе.
- Это не более чем твои догадки, - опасно прошипел Лорд.
Блэк сделал решительный шаг вперёд и опустился на одно колено:
- Выбирая между шпионом и Поттером, Дамблдор выбрал бы Поттера, Повелитель. Возможно, у него действительно не было выхода. Прошло десять лет, он не знает, кому можно верить, а кому - нет. Впрочем, я сам – отличный тому пример.
- А теперь, потеряв Снейпа, Альбус попытается завербовать себе нового сторонника, - поддержал Сириуса Малфой. – Нам стоит быть внимательными.
- Что ж, будь внимателен, когда старик предложит тебе выбрать между мной и Азкабаном, - бросил Лорд. – А теперь убирайтесь!
Все трое вылетели из зала, словно за ними гналась сама смерть.
***
Сна не было ни в одном глазу. Наверное, потому, что весь день до этого я сладко проспал.
Бесцельное гуляние по дому надоело уже через полчаса – он действительно был невелик, на хозяйскую половину я зайти постеснялся, а оставшиеся спальни для гостей в количестве двух штук были одинаково нежилыми и безликими. В своей я сразу навёл порядок: разложил ингредиенты на пустых полках, поставил туда же оба привезённых котла, до блеска отполированных нерадивыми студентами ещё весной…
Ночной сад меня не манил. Мрачный лес за высоким забором – тоже. Темноты я, естественно, не боюсь, но встречать ночь в незнакомом месте мне не хотелось. Откуда я знаю, действительно ли так безопасно здесь, как думает Дамблдор? Если на нас не нападут Пожиратели, это вовсе не означает, что из леса не полезут разные кошмарные твари! Насколько я знаком с географией России – леса здесь на пол страны, не такие, как в Англии, а бескрайние и непроходимые. Соответственно водиться в них может много неопознанной гадости…
При этой мысли в груди поселилась жажда знаний, и я едва удержался, чтобы прямо тут же не убежать на поиски новых компонентов для своих зелий. Но голос разума упорно твердил, что стоит дождаться рассвета, а потом уже отправляться знакомиться с местной флорой и фауной. Поэтому я притормозил на пороге, вглядываясь в разостлавшуюся за крыльцом холодную северную ночь, критически оценил аллею, едва различимые ворота в конце, подсвеченные тусклым фонарём, и аккуратно прикрыл входную дверь. Да ну его к Мерлину! Подозреваю, этой ночью мне снова не удастся заснуть. От предвкушения. Как юноша накануне свидания, так Северус Снейп перед охотой на ингредиенты…
Я поднялся наверх, но вместо того, чтобы отправиться к себе и почитать что-нибудь их привезённых алхимических трактатов, я тихонько заглянул в комнату Поттера. Мальчишка сладко спал по центру кровати, разметавшись во сне. Одеяло сбилось, волосы растрепались. Я зачем-то подошел и бережно укрыл его до подбородка, стараясь не разбудить.
А потом совершил и вовсе невероятную вещь: провёл рукой по его волосам. И убедить себя в том, что я поправлял ему причёску, не удалось. Джеймс, не забудь сломать мой длинный нос, когда встретимся на небесах! Смотри, я глажу твоего сына по голове, и он довольно улыбается сквозь сон!
Оставив Поттеров, старшего и младшего, в покое, я вышел в коридор и услышал, как хлопнула где-то внизу дверь. Странно, я был уверен, что наша хозяйка давно спит. Часы в холле пробили полночь несколько минут назад. У неё что, тоже бессонница? Или она вампир?
Улыбаясь своим мыслям, я спустился, прислушиваясь. Но в доме стояла тишина, нарушаемая лишь скрипом веток за окнами, гнущихся под хлёсткими порывами ветра. Потом в тишине послышались какие-то приглушенные щелчки: восемь раз. И снова ничего. Это становилось любопытным, и я пошел в ту сторону, откуда раздавались странный звуки.
Вход в подвал обнаружился в прихожей, в одном из платяных шкафов. Ой, только не спрашивайте, каким образом я его отыскал, до сих пор стыдно! Недостойно профессора, но что поделать с терзающим меня любопытством? Ориентируясь на периодически повторяющийся негромкий звук, я открывал дверцы шкафов одну за другой, любуясь на висящие пальто, куртки и шубы. Перед глазами стояли жуткие глаза Эллис, и я надеялся, что успею достать палочку и крикнуть «ступерфай», прежде чем она попытается придушить меня за нарушение всех возможных правил приличия.
Не знаю, что на меня нашло. Но я чувствовал себя естествоиспытателем, первооткрывателем и полным ничтожеством одновременно… Найденная дверь была чуть приоткрыта, иначе я бы ничего не услышал: не сомневаюсь, что в ЭТОМ помещении была прекрасная звукоизоляция.
Я спустился по тёмной винтовой лестнице и замер, пораженный открывшимся зрелищем и страстно надеясь остаться незамеченным. Наша хозяйка стояла вполоборота ко мне, всё в том же сером платье, только с закатанными почти до плеч рукавами. Одну руку она завела за спину, вторая была вытянута вперёд. И в этой руке был зажат пистолет.
Я кое-что понимаю в магловском оружии: как оно выглядит и как ним пользоваться. Этот пистолет показался мне слишком большим для её тонкого запястья, но потом я сообразил, что он просто с глушителем. Девушка не хотела будить своих гостей выстрелами. Она сделала вдох, замерла на мгновение и плавно надавила на курок. Восемь щелчков, таких тихих, что я удивился, как вообще сумел услышать их ещё с лестницы. Я не вижу, куда она стреляет, но думаю, что ни одна пуля не попала мимо цели – что-то такое уверенное в её позе, словно она проводит здесь все бессонные ночи. А почему бы и нет?! Мне же ничто не мешает варить до рассвета зелья? А у каждого своё хобби, как говорится, в меру извращённости…
Здравый смысл оглушительно шепчет, что пора уносить ноги, но невероятная сила притяжения, завлёкшая меня в этот тир, не даёт не то что спрятаться глубже в тень – я даже пошевелиться не могу!
В душе вспыхивает знакомое чувство ужаса, какое обычно возникает при тесном общении с Тёмным Лордом, и я впадаю в ступор. Видимо, такова защитная реакция, выработанная моей психикой за годы шпионской практики. Не лучшая стратегия, должен заметить. Я могу выйти победителем из поединка разумов. Но не тел.
Поэтому я стою, как идиот, на нижней ступеньке лестницы, и чувствую себя учеником, гуляющим после отбоя и услышавшим шаги Филча.
Эллис выщёлкивает опустевший магазин и небрежно бросает его на столешницу. Их там уже около десятка. Затем вынимает из металлической коробки новый, заряжает пистолет. На всю процедуру она тратит от силы несколько секунд, но мне кажется, что проходит вечность, и я почти не дышу, молясь всем святым и мечтая стать невидимым.
Оружие, возвращённое в боевую готовность, снова ложится в руку девушки. И тут она оборачивается. Пистолет направлен мне в лоб, и это не случайность.
«Есть что-то притягательное в магловских пистолетах», - проносится в голове, пока чёрная смерть смотрит на меня их круглого отверстия в стволе. Ни одна палочка, даже если с неё готова сорваться Авада, не способна произвести такое гнетущее впечатление, как эта бездонная темнота. Я постыдно замер, как кролик перед удавом, пойманный на месте преступления.
К слову о палочках… Между нами чуть больше двух метров, и что-то подсказывает мне: палочку я может и успею достать, а вот воспользоваться – уже нет.
Немейшая из всех немых сцен, в каких я только имел неудовольствие участвовать. А потом она улыбается так мерзко, что будь у неё хоть немного красные глаза, я ощутил бы полное дежа вю. И говорит:
- Проходите, Северус, вы вовремя. Я как раз собиралась пострелять по движущимся мишеням.
Внутренний голос упорно вопит, что нужно бежать, только вот ноги почему-то приросли к полу, но я убеждаю себя, что всё дело лишь в том, что получать пулю в спину стыдно. Да, лучше героически пасть с дыркой во лбу. Сглатываю и прочищаю горло. За всё это время рука Эллис даже не дрогнула.
- Простите, - неуверенно бормочу я и пячусь.
Девушка вдруг опускает пистолет, потом кладёт на стол и хохочет.
«У вас такое лицо забавное было! Только не дуйтесь, правда!» - слышу я сквозь её смех.
Забавное лицо? Вынимаю палочку, коротким броском преодолеваю разделяющее нас расстояние и упираю ей в переносицу. Я ведь тоже профессионал.
- Эта штука не безопаснее вашего пистолета, - шиплю очень злобно. Но всё равно не могу выразить всю гамму обуревающих меня чувств. На языке вертится всё неприличное, что я успел заучить за годы преподавательской практики, оказываясь невольным слушателем студенческих диалогов.
Эллис замирает, видимо, не желая меня нервировать, и в глазах, где секунду назад плескалось веселье, вдруг вспыхивает стократ усиленный адов холод, так впечатливший меня вчера в гостиной. Но теперь это не скрытое состояние – он оказывается на поверхности, и единственным желанием становится ещё раз посмотреть на её запястье, чтобы проверить, нет ли там Тёмной метки. Потому что именно такое выражение глаз у людей, разделивших душу убийством. И сейчас этот холод полностью принадлежит мне.
Я знаю, что Эллис не сможет ничего сделать, даже шевельнуться, пока я не уберу палочку, но не можем же мы простоять так всю ночь? Я просто свалюсь от усталости и засну. И далеко не факт, что меня тут же не прирежут спящим.
Никакой Метки у девчонки, естественно, нет, закатанные рукава дают мне возможность в этом убедиться. Она просто… Человек, любящий стрелять по движущимся мишеням? Просто движущимся или живым?
Я резко убираю, почти отдёргиваю палочку. И вижу на коже девушки красную точку, почти синяк. Интересно, я действительно только что причинил ей боль своей несдержанностью?
- Я ведь просила не обижаться.
Хочется попросить прощения, но гордость не позволяет.
- Сколько же ещё сюрпризов приготовил нам Альбус? – спрашиваю у Эллис, не торопясь прятать палочку. Просто держу в опущенной руке и делаю вид, что забыл о ней.
- Я думала, он вас предупредил.
- Он сказал, что у нас с вами не возникнет доверительных отношений, достаточных для того, чтобы вы изображали мать Гарри.
И прикусываю язык, сообразив, что произошло чудо: я назвал Поттера по имени! Боюсь, что повторить этот номер, глядя ему в лицо, не получится. Но всё равно, прогресс в наших отношениях налицо. К Мерлину, какая мне разница? Всё равно он теперь называет меня не иначе, как «сэр». Кто я для него? Посторонний мужчина отвратительного нрава и столь же отталкивающей внешности. Совсем не тот, с кем хочется быть на «ты».
А мне он кто? Племянничек по несчастью? Интересно, если бы судьба распорядилась иначе, и у меня был бы сын, случайно попавший в руки Джеймса Поттера – как бы он с ним поступил?
Отвлёкшись на такие мысли, я не сразу замечаю, с каким изумлением меня разглядывают.
- Что? – грубо спрашиваю я, отшатываясь.
- Думаю про роль матери для вашего… кто он вам, кстати? А, неважно… Просто таки не знаю, можно ли считать это официальным предложением и стоит ли соглашаться. Ладно, мы люди взрослые, обойдёмся без всяких ухаживаний и прелюдий, но я ведь с вами всего полдня знакома… И этот… языковой барьер, несочетаемость культур, и крутой палочки у меня нет…
Она не выдерживает и хватается за стол, чтобы не сложиться пополам от хохота. А я стою, погруженный в глубины шокового состояния, мою любимую язвительность похоронило где-то под завалами остатков здравомыслия… Впервые понимаю значение слов: «лишиться дара речи».
Ну Альбус, ну друг, спасибо! Да рядом с таким кошмаром мне пытки Волдеморта раем покажутся! Она выставляет меня – МЕНЯ! – круглым дураком, и не морщится! Что дальше? Профессор зельеварения Северус Снейп работает клоуном в передвижном цирке? Или сразу мартышкой в Хогвартском живом уголке?
Насладившись моей постыдной беспомощностью, Эллис резко обрывает смех и смотрит мгновенно ставшими серьёзными глазами. Но в них больше нет той странной холодности.
- Вообще я не это всё имела ввиду, - поясняет она. – Просто мне кажется удивительным, что вы не понимаете, где очутились, а Дамблдор не стал объяснять вам положение вещей. Не хотел пугать, не иначе.
Она смахивает пустые магазины на край столешницы и садится на неё, свесив ноги. Эта поза, всегда казавшаяся мне крайне неудобной, очень ей подходит. Теперь, стоя лицом к мишеням, я вижу, что все пули легли в центр круга. Он просто изрешечен там, как ношеная десять лет без перерыва мантия.
- Видите ли, Сева, это Россия девяносто первого года. Старый порядок неотвратимо рушится, и будет разрушен со дня на день. Как строить новый, никто не знает. Рассвет разрухи, бандитизма и незаконного бизнеса. Эпоха приобретения невероятных капиталов, битвы за власть в создаваемой заново стране.
Эллис произносит краткую речь с таким выражением, будто эта мерзость – предмет её личной гордости, её собственное достижение. Услышь я нечто подобное ранее – ни за что не согласился бы на авантюру Альбуса! Жаль, что я никогда не интересовался магловской политикой, сейчас бы она пригодилась для выбора страны, куда я поспешно сбегу из этого страшного места!
Я ни за что не стану говорить это вслух, но, на мой скромный взгляд, хвастаться тут нечем. Единственное, что может хоть немного оправдать эту страну – творящийся и в моём мире бедлам. И теперь с каждым годом он будет только увеличиваться. Потому что вторая попытка Тёмного Лорда жить едва ли окажется качественнее предыдущей.
Скорее бы, скорее бы его… Интересно, как звучит слово «убить» на языке русской мафии?
- И какую же роль во всём этом безобразии играете вы? – задаю самый главный из мучающих меня вопросов.
- Никакую, - спокойно отвечает Эллис. – Я давно отошла от дел.
- Видимо, именно это и заставляет вас проводить ночи в тире, тренируя меткость?
- Обстоятельства меняются, а увлечения остаются.
Конечно, она не собирается обсуждать это со мной. Как и я не стал бы никому рассказывать о своём Пожирательском прошлом, овеянном несмываемым позором и неизлечимым стыдом. Нам не обязательно носить метки. Не нужно никаких знаков отличия. Достаточно взгляда в глаза, чтобы увидеть там покалеченную убийством душу.
Я искалечен. И Эллис тоже искалечена. Разные причины, способы, времена и страны, но мы все навеки связаны, разделены надвое: на людей цельных и людей, когда-либо проливших чужую кровь. И мне жаль Поттера, мальчишку, смысл жизни которого заключается в убийстве. Неважно, какие ты преследуешь цели. Важен только сам факт преступления, которое уже никогда не будет прощено или забыто.
Эллис взяла со стола оставленный пистолет, сощурилась, поймала красный кружок в прицел… Потом рука безвольно опустилась, так и не сделав выстрел.
- Уже поздно, - сказала девушка негромко.
Она уходить не собиралась. Поздно было для меня, а не для неё. Я уйду, а она останется здесь до утра, пытаясь с безнадёжным упорством пристрелить призраки своего прошлого, терзая неповинные мишени.
- Спокойной ночи, - соврал я, прикрываясь привычным равнодушием.
Повернулся к ней спиной. Восемь щелчков – с одинаковым интервалом, на одном дыхании. Наверное, Эллис прекрасно умеет стрелять между ударами сердца.
- Подождите! Если не сможете заснуть – в моём крыле первая же дверь по правую сторону – библиотека. Вдруг подберёте что-то по своему вкусу? Там есть книги и на английском. Правда, это стихи в основном, я не очень люблю ваших прозаиков. А вообще учили бы вы русский язык, наша литература – это нечто невероятное.
Она улыбается с каким-то азартом в глазах. Видимо, кроме ночной стрельбы у неё есть и другие хобби, о которых я пока не знаю. Что же, пропуск получен, буду судить о её любви к литературе по потёртости книжных обложек.
