Глава 3. О книге и пустоте
За 2 года и 10 месяцев до описываемых событий.
Ver: эээ…
Сын Поттера: Очередной оффтопик? ;)
Ver: тс-с, я ещё и не начала… Я тут, знаете ли, посмотрела старые фильмы… Их кто-то кроме меня видел вообще?
Снейпоманка: Да-да, там Севка такой лапусенька! Прелесть! И Драко просто зайчонок!!!
Тот самый: Мерлин, спаси нас от этой извращенки!
Сын Поттера: Сейчас устрою тебе двухнедельный отдых в саду.
Тот самый: Тьфу! А тебе самому от этих «зайчиков» ещё не противно?
Твой_Медленный_Яд: Тихо. Я смотрел фильм. Ориентация у меня правильная, так что давай обсудим без сюсюканья. Что в этот раз не так?
Ver: о, голова форума, привет. Тебе не показалось… Как бы помягче… Они не очень-то похожи на книги, нет?
Последний Герой-Малфой: Мы обсуждали это ещё в две тысячи пятом.
Альфа777: О_о
Твой_Медленный_Яд: Это правда. А ты просто так спрашиваешь?
Снейпоманка: Я давно уже подозреваю, что не просто так.
Сын Поттера: По-моему, это навязчивое желание докопаться до истины является не только академическим интересом, или я ошибаюсь?
Ver: прекратите, пожалуйста.
Снейпоманка: Да всё нормально, мы всё поняли. Сценарии первых фильмов писались под руководством тёти Ро. А что там дальше, я не знаю.
Твой_Медленный_Яд: Лучше не особо опирайся на эти старые художества.
Ver: современные «ви»-фильмы, что ли, брать?
Тот самый: Мерлин тебя упаси!
Ver: Мерлин-то меня упасёт, а дальше что?!
Снейпоманка: Просто люби Снейпа.
Твой_Медленный_Яд: И мозгами работай, воображение включи.
:) :) :)
- Давайте сначала, - сказал Снейп. - Я вообще не понимаю, откуда вы узнали о том, что происходило в магическоми мире Великобритании в девяносто пятом году. Почему я, именно я, попал в вашу игру?
Вер почесала затылок, и её браслетики, все вместе, хором зазвенели.
- Дело в том, что вы… как бы это сказать… На самом деле вы персонаж книги.
- Что? – взревел Снейп и вскочил на ноги.
Вер проворно отпрыгнула в сторону. Профессор вытащил из рукава волшебную палочку – он сам не знал, откуда она там взялась, но точно при этом знал, что она там, у него. Это было странно, что Вер не стала отбирать её, когда привязывала его к креслу.
- Ну и что вы собираетесь делать? В кролика меня превратите? – спросила она, раскрывая руки, словно собралась обнять зельевара. Тот нерешительно замер.
С одной стороны, убить девчонку ему хотелось уже второй час. С другой – если он даст себе волю, то не сможет уже дослушать до конца историю обо всех этих глупых «ви». А с третей стороны, с его любимой – ему и так прекрасно жилось без её объяснений. Ему, в конце концов, уже давно за тридцать, и как мир стоял, так он стоять и будет. С Вер или без, с Волан-де-Мортом или без. С ним, Снейпом, или без него.
Миру, по сути, плевать на всех проходных персонажей всех мировых историй, на все местечковые разборки. Какой смысл интересоваться вознёй муравьёв? Мир их всех переживёт, и какой бы след в истории они все не оставили, через тысячу лет всё равно не останется ничего.
Через тысячу, через две, через три – всё станет прахом, всё станет ненужным. Память не живёт долго, книги стареют и рассыпаются в пыль, надписи на камнях стираются. Даже пирамиды однажды рухнут.
Снейп опустил палочку. Он решил, что пока не станет делать ровным счётом ничего. Он не торопится, не голоден, и хоть Вер и раздражает его своей пустой болтовнёй, но послушать её будет интересным развлечением. А потом он просто выбросит её… в космос.
- Очень разумно. Зачем нам оружие. На кулаках будем драться?
- Нет, - сказал Снейп. Он был раздражен до такой степени, что едва разомкнул зубы. – Я собираюсь выслушать занимательную историю про книгу, а потом убить вас.
- Тогда я буду рассказывать долго. Тысячу и одну ночь.
- Не хочу вас разочаровывать, но ночью я предпочитаю спать. Это полезно для здоровья.
Вер скривилась, будто у неё заболели зубы или она лимон разжевала.
- Фи, какой вы скучный. Это что такое, почему все вокруг помешаны на здоровом образе жизни?!
- Вам он тоже не помешал бы. У вас нездоровый цвет глаз.
- Странно, вообще-то я бегаю по утрам и пью кефир! – гордо заявила Вер. – А глаза ненастоящие. Лазерный декоративный макияж, лет на пять, потом вернётся оригинальный цвет. Чтобы вы знали, это очень демократичная модель. Видели бы вы, что делают другие! Можно поменять и цвет радужки, и цвет зрачка, очень популярными были разноцветные файеры… Но я решила не расстраивать маму, она этого ужасно не любит. Я ведь раньше с мамой жила, а потом, когда начала проектировать «ви», пришлось снять отдельную квартиру, это ведь незаконные бизнес, никто не должен был знать. Но у нас всё равно прекрасные отношения, до сих пор…
- О книге! – взревел Снейп в бешенстве.
- Не злитесь, а то вас удар хватит.
- О книге!!!
Вер захихикала, противненько, прикрывшись рукавом. Профессор решил, что, поскольку его авторитет над нею не довлеет, ибо она ещё не имела неудовольствия посещать его уроки, то он ведёт себя глупо. Криками и истериками тут ничего не добиться. Лучше всего было бы сдать её профессионалам из Мунго, но что, если она действительно говорит правду?
Конечно, она кошмарно много болтает, и вынести это невозможно, это так же ужасно, как выдерживать собрания Пожирателей или уроки у Гриффиндора, особенно если на этих уроках присутствует Лонгботтом…
Впрочем, в мире было очень много вещей, которые Снейп терпеть не мог. Всей душой и всем сердцем. Но всё это не имело никакого значения. Он не привык обращать внимание на мелкие неудобства, и, хоть и был человеком раздражительным, в некоторых случаях прекрасно владел собой, лучше многих.
«А что, если я тоже буду много говорить? Для противовеса, чтобы ей досадить. Или, может, ей это наоборот понравится? И она в меня влюбится и поведёт знакомиться с мамой, которая посмотрит на меня и скажет, что я странно одет и у меня плохие манеры, и в какой подворотне она вообще меня нашла…»
Снейп понял, что медленно, но верно сходит с ума, и нащупал в кармане мантии бутылочку с успокоительным зельем, которую всегда носил с собой. Выходить без неё из спальни было опасно для жизни – во всяком случае, без неё Снейп сразу начинал нервничать. А когда он нервничал, он становился особенно невыносимым, и любил сгонять злость на учениках. И не только.
- Книга… - говорит Вер. – Книга… Да…
Снейп не выдерживает, срывается, хватает её за плечи, встряхивает, как куклу. Видит удивлённые, округлившиеся глаза невозможного фиолетового цвета.
Ему плевать, что они ненастоящие – и эти глаза, и эта девчонка, и он сам, возможно. Ему плевать. Он хочет трясти её так, пока не вытрясет из неё всю глупость, всю детскость. Пока не узнает, какого Мерлина. Что происходит?!
Руки жжет огнём. Вер усмехается, криво, холодно. Последнее, что Снейп действительно осознаёт – волна чистого волшебства отбрасывает его в сторону. Потом то ли бешенство, то ли беспамятство окончательно застилают ему глаза.
***
Культурный шок, вот как это называется в умной литературе. Правда, имеется в виду результат контакта с внеземными цивилизациями, до которых мы, к счастью, и в конце 21-го века не добрались… Видимо, для Снейпа я что-то вроде большеголового гуманоида с Марса.
А иначе почему это он так разошёлся?!
Я его хоть не убила, болезного? А то нехорошо как получится, так долго проектировать эту чёртову «ви» и в первый же день лишиться одного из главных героев… Это паршиво.
- Слушайте, вы там как, не того? – спрашиваю я как полная идиотка.
Профессор не отвечает, пинаю его ножкой в бок.
- Оживай давай, предатель, - шиплю. – Тоже мне, умный, я тебе всё равно больничный не выдам, и не надейся! Сбежать решил? Вот ещё!
Снейп вяло открыл глаза и посмотрел на меня с нескрываемой ненавистью. Эх, а я надеялась увидеть обожание во взоре горящем… Не судьба.
- Что-то не получился у нас диалог.
- Дайте я уйду. Я могу уйти?
- Можете.
Снейп поднялся на ноги и отряхнул мантию. Вот это зря – у меня в домике не в пример чисто, виртуальную пыль я не программировала. Так что ни грязи, ни микробов, ни тараканов здесь нет, и не будет. Единственный таракан здесь – Волан-де-Морт, и мы будем его уничтожать. Где там моя мега-тапка? Раззудись рука, размахнись плечо, как говорили наши древние богатыри, на коих эпоха Завоеваний была богата…
Снейп спрятал в карман волшебную палочку, подошел к двери, потянул за ручку на себя. Дверь открылась, что я, врать буду?
Снейп на целую секунду замер на пороге, потом отшатнулся и захлопнул дверь.
- Что это за шутки? – раздраженно спросил он. – Что это такое?
За дверью была пустота. Белая, вязкая, как лондонский смог, как утренний туман над рекой, как взбитые сливки, как остывшая манная каша, как тополиный пух, как медицинская вата… Эта пустота не была частью моей «ви» - так всегда выглядит граница существующего и несуществующего.
Многие хотели узнать, что там, в этой пустоте. Она как смерть – никто пока не вернулся назад, чтобы рассказать нам, что увидел. Возможно, внутри её действительно нет ничего, и отважные сумасшедшие, отправившиеся туда, до сих пор бредут по бесконечному «ничто» в бесцельное и бесцветное «никуда».
Возможно, там нет даже времени, и они обрели своё персональное бессмертие. Или, возможно, своё бесконечное умирание. Но я думаю, они давно мертвы, и стали частью пустоты, это было бы… справедливо, что ли?
Снейп был отличным магом и сразу понял, что соваться туда не стоит. Граница моего мира не была тем местом, куда хочется отправиться с утра на трезвую голову… Понятия не имею, откуда она взялась, эта «ничто», может быть, это материал, из которой мы лепим Вирту, только это слишком смелое предположение. Но когда де Марго создал первую, экспериментальную виртуальную реальность, там уже был этот туман – везде, во всех местах, не затронутых программой.
- Вы специально издеваетесь надо мной? – снейпово лицо, искаженное бешенством, оказалось в нескольких дюймах от моего. Рот кривился в такую гримасу, что мне не по себе стало. – Вы сказали, что я могу уйти, но я не могу!
- Вы можете. Просто вы разумный человек и понимаете, что идти
туда вам не стоит. Вот и всё. Нужно ли так нервничать?
- Ты, дрянная девчонка, оставь меня в покое!
Зельевар больно вцепился в мои запястья, видимо, инстинкт самосохранения здорово проигрывал его темпераменту.
- Отцепись от меня, сумасшедший!
Вот так мы перешли на «ты».
Снейп отстранился, тяжело дыша. Я попыталась испепелить его взглядом, у меня ничего не получилось, тогда я просто налила себе кофе. Пусть хоть пар из ноздрей пускает, мне-то что? Я пока орехов поем, в реальности они слишком дорогие, чтобы наесться всласть, зато здесь их столько, сколько душе угодно.
Профессор, упрямец, оставил меня в покое и принялся с методичностью менеджера среднего звена открывать все окна (их у меня восемь, включая ванную комнату). Когда он вернулся, лицо его выражало крайнюю степень задумчивости.
- Какого Мерлина? – спросил он ошарашено.
- Лысого, - машинально ответила я.
***
Я сразу понял, что туда не пойду. Даже если за мной будет гнаться взбесившийся соплохвост. Ни шагу в белую мерцающую пустоту.
Проблема была в том, что мне нужно было выйти из дома, но сделать это оказалось невозможным. Аппартировать я тоже не смог. Я пленник, это очевидно, а девчонка только издевается надо мной.
Она играет с огнём. Я убью её!
Покинуть границы антиаппартационного барьера невозможно. В окнах то же, что и за дверью. Когда смотришь изнутри, видишь симпатичный пейзаж, поле, поросшее дикими цветами, полоску реки и лес на горизонте. А стоит открыть окно и выглянуть наружу, как видишь молочный, вязкий туман, от которого веет странной жутью, как от всего неизведанного. «У порога тайны живёт священный ужас». *
Я сел на диван, пытаясь сохранить независимый вид. Ну что ж, может, она уже собралась с мыслями и готова рассказать про книгу?!
У Вер ужасный, надменный изгиб губ и по-мужски волевой подбородок. Коварный прищур глаз. Она смотрит на меня, как критик на презентации смотрит на новые картины известного художника.
Я её ненавижу.
- Что там, за дверью? – против воли спрашиваю я.
- Кто знает, - пожимает Вер плечами. – Хотя кто-то, может, и знает…
При этом она так злорадно и довольно усмехается, будто это творение её рук. Какое-то свежезапатентованное пыточное приспособление или оружие массового поражения.
Она магл, настоящий магл, с мозгами, заточенными под точные магловские науки, не мыслящий жизни без технического прогресса – жизни, в которой нет места волшебству. И при этом она сумела наделить себя невероятными магическими способностями, с помощью которых легко противостоит мне.
Как такое может быть? Мир сошел с ума? Человек, знающий о магии только из книг, создал свою собственную реальность, в которой ей всё можно! Мерлин, а я-то что здесь делаю?!
- Ты расскажешь мне о книге? Или это секретная информация?
- Нет, конечно. Книга, точнее, семь книг и много сопутствующей литературы. Первая из них появилась где-то на рубеже тысячелетий… **
Вер рассказывала, не жалея слов. Я не мог поверить. Если то, что она говорит – правда, то в книге было точно и подробно описано всё, что год за годом происходило в Хогвартсе. Даже сведения, которые считались секретными - и те были известны читателям.
К тому же мне выпал великолепный шанс выяснить, что я не ошибался, и это действительно Поттер был виноват в том, что Блэка не поцеловал дементор… Возможно, всё, что Вер говорила про этот год, про то, как Амбридж станет директором, и про смерть Сириуса (так ему и надо) и всё остальное… Это ведь может оказаться правдой?!
Она не пророк, Мерлин, она просто читала книжку! Просто читала книжку, ела бутерброд с сыром, пила крепкий чай, вечером, в кресле, укутавшись в плед… И небрежно пролистывала чужие судьбы…
Я её ненавижу…
________________
* Виктор Мари Гюго «Отверженные».
** Нам с вами доподлинно известно, что произошло это в 1997-м году.
примеч. альфы.
