Глава 4. Крепость КоролейЕсли прижать ладонь к парапету, можно ощутить глухой гул, идущий, казалось, с самых корней замка.
Ничего таинственного. Это парочка минотавров мерно вколачивают железные столбы с остро заточенными верхушками по всей площади холма, на котором возвышается Ламборра.
Приготовления к обороне шли полным ходом. На вершинах дальних холмов были выставлены дозоры, а все Семихолмие пестрело палатками и шалашами: Айсерд решил сосредоточить свое разновидовое войско в одном месте, оставив, правда, людей из Великой Пустыни дожидаться приказа в редколесьях востока — их отряд решили использовать как запасной.
— Какая замечательная весть! — Айрис растянулась на кушетке в одном из залитых солнцем залов и жмурилась точно сытая кошка. — Вы знаете, короли и королевы Нарнии ждали, что на празднество вернется Аслан. Но этого не произошло.
— Я слышал, он очень своенравный кот, — отозвался Джадар, полировавший свой новехонький щит.
После долгих раздумий братья и сестры отказались от герба Чарна — меча, раскалывающего солнце. Они решили оставить свой родовой герб и девиз: «В деснице моей — власть», добавив изображение черного дракона в знак своей первой победы в Нарнии и противопоставления гербу нарнийских королей, на котором, как известно, был изображен Аслан. Все же дракон подревнее и помогущественнее будет льва, что бы Аслан не думал.
Великий лев занимал все мысли Темных королей. Они знали, что эта сущность... скажем, соизволившая принять облик льва, была покровителем Нарнии и, даже говорят, ее создателем. Он привлек в это место древнюю магию. Вера нарнийцев в Аслана была безгранична. И что самое плохое: именно Аслан помог детям Адама и Евы одержать победу и именно он венчал их на царство. С этим фактом не поспоришь, а в умах нарнийцев понятие о божественности царствия королей и королев не выкорчуешь. К тому же Темные короли слегка опасались, что Аслан может внезапно вернуться. В самом деле, слегка, потому что не знали, насколько тот силен. А так как себя они привыкли считать могущественнее всех, самоуверенность защищала их получше всяких щитов.
Насколько они поняли из всех сведений об Аслане, добытых верными прислужниками, Великий лев приходил только тогда, когда Нарнию ждали великие перемены.
— Сейчас он не пришел, — Айсерд не мог скрыть широкой улыбки. Не столько он опасался детей, вскарабшихся на троны, сколько их покровителя. — Это не просто замечательная, это великолепная весть. Айрис, нам нужно подготовить новые манифесты. Что-то вроде: «Великий Аслан гневается на сыновей и дочерей Адама и Евы. Он недоволен тем, что тысячелетний Кэр-Паравел Четырехтронный занимают короли, неспособные править Нарнией».
Джадис прыснула: Айсерд нарочно говорил гнусавым голосом с драматическими интонациями.
У всех было отличное настроение: успех в Кэр-Паравеле невероятно воодушевил Темных Королей. Пожалуй, завоевание Нарнии — это самая легкая военная кампания в практике каждого; сторонников с каждым днем становилось все больше, сопротивления — все меньше.
Айсерд интуитивно понял, что Темные существа тянуться к ним, чувствуя родственность. На деле было даже проще: по законам той самой, так и не разгаданной Тайной Магии, что пронизывала Нарнию, любое создание, обладай оно черной душой, или отступившись хоть однажды, выпадало из блаженного мира, что сотворил когда-то Аслан. И если в Нарнии появлялась злая сила, эти «отщепенцы» приобретали уверенность в жизни — вполне явную, черную и надежную. Они начинали понимать, в чем состоит их долг — верой и правдой служить Темной стороне. Так в Нарнии соблюдался баланс добра и зла: чего-то больше, чего-то меньше, и каждый на своем месте. Нарния была моделью идеального устройства мира, где до прихода детей Адама и Евы не подозревалось, что добро не всегда белое, зло — черное, что между ними сотни оттенков и нюансов этих оттенков, и что люди имеют свойство меняться.
К счастью, Айсерд всех этих тонкостей не ведал, ему достаточно было видеть результат, а результат превзошел все ожидания. Их армия уже насчитывала три тысячи воинов, и скоро вся Нарния должна был стать владениями Темных Королей.
Джадис не слыла великим стратегом и мыслителем, но лучше всех понимала идеи брата. Айрис предпочитала не размышлять, пока есть кто-то, кому можно доверить это дело.
А вот Джадар некоторых планов старшего брата не одобрял:
— Это слишком рискованно. Мы не можем так рано рассредоточивать наши силы.
Айсерд возразил:
— Думаю, этих самых сил у нас достаточно.
— Наши позиции не надежны. Разведка доносит, что короли и королевы Нарнии объявили военный сбор. Тебе это не о чем не говорит?
— Давно бы пора, — хмыкнула Джадис.
— Согласен. — Айсерд со скукой глядел на Джадара.
Тот взорвался:
— Глупцы! Это говорит о том, что наша разведка ни черта не умеет! Войско они собирают — все. Координаты, количество, состав — никаких сведений.
— Мы о них ничего не знаем... — протянула Айрис. — Это странно, правда. Но военное преимущество...
— Только не говори мне снова о военном преимуществе, я уже слышал. Айсерд хочет разделить армию и занять долину, где находится Каменный Стол. Построить там крепость не составить труда, здесь Айсерд прав. Но это будет, как сорвать платья с королев в людном месте, — такой позор смывается лишь кровью.
«Кто о чем», — закатила глаза Джадис.
— Нарнийские короли не позволят нам взять Каменный Стол. И я этому нисколько не удивлюсь. Если бы, к примеру, враги вошли в Храм Ашшура в Чарне, я бы сделал все, чтобы они захлебнулись в крови.
— Мы разгромили Кэр-Паравел. Сотни тварей погибло. Что же они не наступают?
— А я считаю, — вставила Джадис, — что мы должны укрепиться в долине Каменного Стола. Оттуда до Кэр-Паравела пара миль, мы сможем держать нарнийских королей в напряжении.
Айрис в свою очередь добавила:
— Это, конечно, дерзкий шаг, но оно того стоит. Главная святыня нарнийцев окажется в наших руках — и даже верные королям Нарнии волей-неволей задумаются.
Джадар молчал, барабаня пальцами по подлокотнику кресла. У него было, что возразить, но возражать в компании дражайших родственников бесполезно, давно пора бы свыкнуться. Правда, сдаваться легко он не собирался:
— Все это хорошо на словах. На деле же — я уверен, нельзя разделять силы, дабы подразнить нарнийских королей... именно подразнить — с военной точки зрения захват Каменного стола абсурден. — Джадар холодно улыбнулся. Почему бы не доставить себе толику удовольствия и не спихнуть Айсерда на твердую землю?
Айсерд тихонько вздохнул. Иногда хочется вернуться в прошлое и придушить Элохима, прежде чем тому пришла светлая идея чарнского Четырехглавия. Может... конечно, пока это не разумно... но все же, может, плюнуть на разум и избавиться от остальных? Айрис пусть останется, а Джадар и Джадис...
Нет. Нужно взять себя в руки. Без них — всех троих — он не справится.
— Каменный Стол можно взять и небольшими силами. Соберешь себе отряд, Джадар. Там есть сеть подземных ходов, начать можно с них. Они соединены с Великой рекой — здесь и здесь, — Айсерд показывал точки на карте, делая вид, что не замечает, что Джадар не обращает на карту никакого внимания. — Возьмешь столько воинов, сколько потребуется. Занять нужно всю долину, до самых лесов.
— Будут еще пожелания, мой вождь? — желчно спросил Джадар, так не сдвинувшись с места и не подойдя к столу с картами и планами.
— Упустишь Каменный Стол — живым можешь не возвращаться, — мило улыбнулся Айсерд.
Пока братья сверлили друг друга взглядами, сестры благоразумно помалкивали: каждая думала о своем. Джадис — о перспективах, открывающихся перед ней, если она отправится вместе с Джадаром на завоевание Каменного Стола; Айрис — об Айсерде.
***
Военная кампания по захвату Каменного Стола не потребовала много времени и сил. Все как предполагал Айсерд. Отряд Джадара и Джадис, состоявший из минотавров, волков, гномов и гарпий буквально смял горстку жителей — всего-то две семьи гномов да колония бобров. Можно сказать, и не заметили.
Над строительными лесами будущей крепости затрепетали на ветру стяги Темных королей. Долину патрулировали волки, в построенных сторожевых башнях были расставлены караулы из крепких гномов. Минотавров Джадар и Джадис приберегли для личной охраны.
Джадар по-прежнему был настроен скептически, хотя прошло три дня, как черный дракон на белом фоне сменил золотого льва, а Кэр-Паравел молчал. Он отправил гонца к Ламборре с просьбой прислать еще войска; сам же спешно укреплял Крепость Королей, а также подземные ходы. Ход, по которому его отряд проник в крепость, был разрушен, воды Великой реки отведены, а стены залов и подземных коридоров Джадар и Джадис упрочнили с помощью магии — на поиск соответствующего заклятия ушли считанные часы, просто взяли из воздуха. Нарния такую возможность предоставляла.
Джадар высылал дозоры к видневшимся как на ладони белоснежным стенам Кэр-Паравела, но тревожных вестей не было: дозорные возвращались, разводя руками — Кэр-Паравел тих и спокоен. Это молчание Четырехтронного замка и тревожило больше всего. Даже Джадис. А ведь она поначалу упивалась знанием, что Крепость Королей — сильная, несокрушимая, стоит лишь немного тут поработать — принадлежит теперь ей. Сразу так решила: крепость моя, пусть даже никто из родных об этом не знает.
Прошла неделя, Кэр-Паравел по-прежнему был тих. Джадар начал было успокаиваться, как...
Такое случается почти всегда.
Ночную тишину пронзил звук рога. Нарнийцы напали неожиданно, в час волка — перед рассветом, когда самый сон, как и Темные короли нападали. В этом их тактика совпала.
***
Джадар проснулся внезапно как от толчка. Стояла темень и тишина, и была в этой тишине неуловимая тревога. Так затихает разбойник перед налетом.
Джадар встал и подошел к окну. Срытая долина, далекий лес, дорога, мощенная новехонькой брусчаткой. Над всем этим разлита чернильная синева, на востоке выцветшая: там занимался рассвет. В угол обзора попадал смазанный треугольник — верхний остов сторожевой башни. Блики ее дозорных огней играли на лице Джадара. Караул не спал, все спокойно... блики становились ярче... тени заметались по комнате... слишком ярко... к дьяволу! Джадар высунулся в окно, чуть ли не по пояс, высматривая дозоры. Так и есть! Сторожевая башня была объята пламенем.
Джадар, чертыхаясь, отскочил от окна и принялся спешно натягивать одежду. Только схватил прислоненный к кровати меч, как наконец раздались долгожданные звуки рога. Крепость Королей подняла тревогу.
Он выбежал из спальни, с какой-то злорадной радостью отметил белое лицо Джадис, пристегивающей к поясу меч, и присоединился к бегущим по коридору гномам.
Нарнийцы пробились через главные ворота. Иначе сторожевая башня не была бы разрушена: поджечь ее могли стрелы или грифоны, вот только гарпии, что несли дозор, не допустили бы этого. Если, конечно, их всех не перебили. Но в любом случае: башни горели снизу, значит, нападающие подожгли их с земли. Как они пробились через минотавров?..
Вскоре Джадар понял как. За внешними стенами на всем протяжении долины от крепости до леса были нарнийцы: красная с золотым форма, серебряные шлемы, щиты — все это блестело в свете пожаров — и множество мечей.
«Они взяли крепость точно так же как и мы — массовостью», — отстранено подумал Джадар, наблюдая за схваткой. То, что уже взяли — это неоспоримо, защитников крепости и не видать, их смяли, стоптали. Рев минотавра... кажется, его звали Клавин... его боевой топор, точно...
Джадар почувствовал сильный удар в спину.
— Что ты медлишь?!
А потом увидел черные косы Джадис, выбившиеся из-под шлема: сестренка пронеслась мимо него, спеша в самую гущу сечи.
— Стой, дура! — Джадар перегнулся через парапет. — Уходим через подземные ходы!
Но Джадис не слышала. Ее пьянил вид схватки, разум заволокла ярость... все напускное, и так бывшее лишь тонким налетом, стерлось в одночасье, и жестокость, с которой ее далекие предки-великаны топили в крови родной Чарн, проступила на ее заострившемся лице. Сейчас хотелось убивать.
Она рубила направо и налево, чувствуя себя на своем месте, и стоны раненных и хрипы умирающих были лучшим подтверждением этому.
Без шансов, Джадар это видел, она — нет. Загремели звуки рогов: незнакомый призыв, на чистых, холодных тонах, и сражавшиеся у главных ворот расступились: в схватку вступили личные алы королей и сами короли — Питер Великолепный и Эдмунд Справедливый. С их появлением резня — а то была именно резня... при таком соотношении сил по-другому и не назовешь... — стала вовсе беспощадной. Джадар, не оглядываясь, обухом меча разбил лицо подскочившему сзади фавну и бросился во внутренние покои.
Пора уходить. Джадис... он бросил последний взгляд на схватку, но тоненькой фигурки было уже не видать... сплошное красное с золотом... да смилуется великий Ашшур над ее душой.
Джадар больше не стал медлить. Сестра — жива она, мертва — уже в прошлом... да и не была она никогда его заботой, скорее, наоборот. Он бежал вглубь крепости, убивая или уклоняясь от встретившихся врагов и своих, которые, обезумев от страха, тоже пробивались к подземным ходам.
Первую стрелу, пролетевшую мимо, он не заметил. От второй уклонился, ну а последующий град стрел довершил дело — Джадар остановился и обернулся. Благодаря кольчуге и магии ни одна стрела его не достала, однако преследовавшегося его лучника следовало подождать, раз он так настаивает.
Кентавр, с самой недружелюбной физиономией, что Джадару доводилось здесь встречать, так и просился на удар мечом с острасткой. Однако чудище отступило в сторону, и в узком коридоре показался человек в запачканных кровью, помятых доспехах. Его лицо было молодо и утомленно — именно такие сравнения пришли на ум Джадару при взгляде на Эдмунда, короля Нарнии. Эдмунд шел к Джадару неторопливо, и была в этой неторопливости некая предопределенность — какая, Джадар пока не понимал.
Он поднял меч и двинулся навстречу.
— Ты один из Темных королей? — успел спросить Эдмунд, прежде чем Джадар обрушился на него.
Никогда... удар, отпрыгнуть... не разводи... зайти за спину, подсечка... разговоров... уклониться от удара... перед тем... уйти в защиту, удар... как убивать. Джадар отпрыгнул в сторону, уходя от меча Эдмунда, в ложном маневре занес руку над головой... маневр был угадан. Эдмунд встретил удар именно там, где это нужно было, мечи зазвенели, сталкиваясь, блеснула сталь, и в короткой вспышке Джадар увидел в узком окне восходящее солнце, разом ухнувшее вниз...
Тело Джадара грузно осело на пол, и голова, скалясь, откатилась к стене. Эдмунд, тяжело дыша, несколько секунд смотрел на нее, потом закрыл глаза и кивнул кентавру. Они продолжили свой путь в подземные ходы.
