Глава 4, окончание* * *
Как ни странно, маленький скандал почти в самом конце вечера не долго занимал внимание гостей. Место Гермионы заняла сама миссис Снейп.
Гриффиндорка тем временем отсиживалась в кухне. Один на один с десертом. Ну, почти. Один на половину, скажем так. Она нахально забралась на стол и медленно, но верно уничтожала пикантное печенье с таинственными пряностями. Ноги от долгого стояния ныли, поэтому девушка скинула туфли и теперь болтала ногами в воздухе.
Сама Гермиона была нимало удивлена случившимся. Сначала выясняется, что Джинни Уизли тайно влюблена в профессора Снейпа... ну, не совсем тайно. Затем Гермиона узнала, что Джинни считает, будто она тоже влюблена в Снейпа, а сам профессор отвечает ей взаимностью.
Подумав над этим несколько секунд, Гермиона пришла к выводу, что она в профессора Снейпа не влюблялась. Во всяком случае, она бы такое запомнила. Впрочем, возможно... если бы профессор был на несколько лет моложе... на много лет моложе, более привлекательным и общительным, она могла бы... подумать о нём как о возможном кандидате на роль своего молодого человека. «Почему бы и нет», - решила Гермиона. В конце концов, она была здравомыслящей девушкой.
- Довольно странное происшествие, - тихо сказал кто-то.
Гермиона подняла голову, оторвавшись от созерцания пустого блюда из-под печенья. В нескольких шагах от неё стоял Тобиас Снейп. Он смотрел на неё внимательным, изучающим взглядом.
- Не думаю, что так было запланировано, - продолжил старший Снейп. – Северус, конечно, не в восторге от всей этой затеи, но он не настолько... коварен, чтобы спровоцировать ссору на таком важном для Эйлин мероприятии. Хотя я не сомневаюсь, что он на это рассчитывал!
Последние слова повергли Гермиону в изумление. Что значит – «рассчитывал»?!
- Мой сын знает, как вызвать у людей... неприятные эмоции, - продолжил тем временем мистер Снейп. – Нет, я ничего не имею против тебя! Но тебе не кажется, что ты ещё... слишком мала?
Гермиона задохнулась от возмущения. На что намекает этот старик?!
- Я верю Северусу, но думаю... думаю, что он рассчитывал заручиться моим... э-э-э... неодобрением в последующих разговорах с матерью. Она так консервативна! Особенно в вопросах любви...
- Вы что, намекаете на то, что я... мы с вашим сыном... увлечены друг другом? – Гермиона тщательно подбирала слова, потому что была очень растеряна и не знала, как ей вообще реагировать на происходящее.
- Точно! – Тобиас, казалось, обрадовался тому, что услышал. – Это всего лишь увлечение! Это пройдёт!..
- Да вы что, сговорились все?! – девушка соскочила со стола. – Вы пытаетесь свести меня со своим сыном?! Я не идиотка! А он, при всех своих недостатках – не извращенец!
Гермиона так кричала, что была уверена: гости слышали её!
Мистер Снейп от такого её поведения опешил и посчитал необходимым покинуть кухню и как можно скорее.
Оставшись одна, Гермиона устало осела на пол. Второй раз за вечер её обвиняют в нездоровых романтических чувствах к профессору зельеварения. Это же возмутительно!
Воспоминание о виновнике – а Гермиона не сомневалась, что виноват во всём именно профессор Снейп! – всех бед не прошло бесследно. Буквально через минуту после того, как из кухни вышел мистер Снейп-старший, его место занял сын.
- Вы накричали на моего отца? – грозно вопросил профессор.
Гермиона подняла голову. Снейп нависал над ней, и его горящие глаза не обещали ничего хорошего. Девушка попятилась назад, натолкнулась на ножку стола. Профессор, не отрываясь, смотрел на неё.
- Встаньте, - потребовал он.
Гриффиндорка, неловко цепляясь за стол, попыталась встать, однако профессор стоял так близко, что ей не удалось не задеть его. «Просто прижалась...», - неожиданно девушка как бы увидела всю эту сцену со стороны и густо покраснела.
Профессор Снейп, казалось, не замечал всей интимности ситуации.
- Мой отец – пожилой, очень ранимый человек! – зельевар продолжал отчитывать Гермиону. – Как вам только в голову пришло кричать на него! Я всегда считал вас умной, порядочной студенткой!
- А как ему пришло в голову говорить такие... унизительные вещи?! – возмущение помогло Гермионе перебороть страх.
- Какие ещё «унизительные вещи»? – Снейп удивлённо приподнял бровь.
- Он сказал, что я... что мы с вами... – произнести нужные слова оказалось не так просто, как думалось девушке. – Он сказал, что у нас роман! – наконец выпалила Гермиона.
Реакция профессора повергла её в ещё большее возмущение. Снейп и не думал поддержать её! Он лишь нахмурился.
- Но разве это не так?
Рот девушки открылся сам собой.
- Я имею в виду, что доля истины в этом есть. Разве не так?
- Я вас не понимаю, - наконец удалось произнести Гермионе.
- Разве вы не влюблены в меня? – профессор Снейп произнёс это таким тоном, каким иногда приходится очень долго объяснять что-нибудь простое.
Гермиона застыла с открытым ртом. Ей требовалось время, чтобы осмыслить услышанное. Много, много времени. Она ни в коем случае не ожидала услышать такое от самого грозного преподавателя Хогвартса.
- Что? – пискнула Гермиона, надеясь, что ослышалась.
- Вы влюблены в меня? – напрямую спросил Снейп.
Он раздражался всё больше с каждым словом. У Гермионы промелькнула мысль, что профессор Снейп может быть смущён своей вынужденной откровенностью...
Наконец, девушка загнала поглубже бурлящее внутри негодование. В конце концов, оно никак не могло помочь ей справиться с ситуацией.
- Я в вас не влюблена! – выпалила Гермиона.
- О, вот как, - вымолвил зельевар. – Что ж, признаться, я думал, что это не так, - профессор всего секунду назад пребывал в крайнем раздражении, теперь же он говорил спокойным и даже немного печальным тоном.
Гермиона же вдруг поняла, что Северус говорит это с сожалением.
- Вы же мой преподаватель... – девушка сказала это так, словно пыталась оправдаться.
И уже в следующее мгновение Гермиона совершила огромную ошибку...
Возможно, самой большой ошибкой было то, что Гермиона не могла оставить всё как есть и связалась с этим идиотским «кулинарным клубом». Ведь ещё ни разу ей не везло в общественной деятельности. Даже когда она в десять лет принимала участие в школьной благотворительной акции... В общем, уже тогда у неё ничего не вышло.
Но на самом деле, это не шло ни в какое сравнение с тем, что Гермиона Грейнджер в следующее мгновение снова открыла рот и спросила:
- А вы что же, профессор, в меня влюблены?
То, как менялось выражение лица Снейпа, не поддаётся словесному описанию. Гермионе же не хватило сообразительности хотя бы отвернуться или опустить глаза, не говоря о том, чтобы успеть убежать. Встретившись в зельеваром взглядом, она поняла, что божество, ответственное за удачу Г. Грейнджер спешно подало в отставку...
Однако если бы девушка посмотрела вверх, ей открылась бы великая истина: бог удачи оставил свою подопечную уже очень давно!
Над головами Северуса и Гермионы с потолка свисала огромная охапка омелы. Растение-паразит отличалось от своих сородичей, хаотично развешанных по всему дому по случаю Рождества. В частности тем, что избрало себе в партнёры неорганическое покрытие потолка, а так же тем, что эта омела была живой и росла буквально на глазах.
- Северус, в этом доме кто-то успел поколдовать! Хотя заклинание вполне рождественское, это...
Голос оборвался на полуслове. Гермиона и Северус одновременно посмотрели в ту сторону, откуда этот голос исходил. В дверях кухни стояла миссис Снейп. Взгляд её был устремлён на омелу.
- ...возмутительно, - чуть слышно закончила женщина.
* * *
К одиннадцати часам гости разошлись. Студенты с помощью летучего пороха были отправлены в Хогвартс. В доме оставались только представители семьи Снейпов… и Гермиона. Она «великодушно» согласилась помочь привести кухню и гостиную в порядок. А, кроме того, ей требовались объяснения.
Миссис Снейп налила девушке травяного чая. Профессор сидел рядом.
А над головой гриффиндорки продолжал разрастаться очередной пучок омелы.
- Возможно, это пройдёт к утру, - сказала миссис Снейп, ставя перед девушкой тарелку с свежим, горячим печеньем.
Гермиона корила себя за то, что не заметила ничего раньше. Ещё перед началом праздничного обеда возле неё крутился Драко Малфой. Ничего не говорил, не пытался оскорбить, поэтому гриффиндорка и не обратила внимания на его гадкую ухмылку. Малфой выбрал, казалось, довольно безболезненный, но всё же очень коварный способ унизить ненавистную ему «грязнокровку». Аристократ, что поделать…
Охапка омелы свисала с потолка в гостиной, как раз над столом, на котором были расставлены угощения для гостей. Шарообразные кусты выросли над кухонным столом в трёх местах.
А ведь Гермиона замечала какой-то странный блеск в глазах и Рона, и Гарри… То-то они подходили к столу за добавкой так часто!
- А если не пройдёт, то я уверена, что Северус тебе поможет! – закончила Эйлин. – Он очень отзывчивый человек, и отлично разбирается в контрзаклинаниях!
- Тогда почему бы ему не помочь мне прямо сейчас? – прошипела Гермиона.
- Пойду, отнесу папе чаю, - сообщила миссис Снейп, обращаясь главным образом к сыну. – Он что-то не в духе…
Северус наградил Гермиону красноречивым взглядом. Девушка смутилась и принялась изучать содержимое своей кружки.
- Если зайдёт Корнелий, предложите ему печенье, он такой застенчивый… - отдав последние распоряжения, женщина удалилась.
- Корнелий – это ваш брат? – осмелилась спросить Гермиона, когда они остались одни.
В ответ она получила ещё один тяжёлый взгляд.
- Моя мама прекрасно понимала, что омела над нашими головами – это действие заклятья, - на удивление спокойным голосом сказал Северус. – Поэтому не было необходимости меня целовать…
Гермиона захлебнулась чаем, который решилась попробовать.
- Вообще-то, это вы поцеловали меня первым! – возмутилась она, вытирая губы и подбородок.
- Ах вот как! – профессор вздёрнул бровь. – Первым, да? Значит, вы не отрицаете, что поцеловали меня второй?
- Профессор, оставьте меня в покое! – Гермиона вскочила и опрокинула кружку. Горячий чай залил печенье. – Сколько раз можно повторять! Я в вас НЕ ВЛЮБЛЕНА!
- Однако, - профессор степенно отодвинул свой стул подальше от стола, чтобы чай не попал на его одежду, - от того, что вы так часто и громко повторяете это, у меня складывается совсем иное впечатление…
Гермиона бессильно застонала и вышла из кухни, по пути больно ударившись о край стола…
