Глава 5Кажется, меня, наконец-то, ведут обратно. Так и есть. Вот она, моя комната, в которой всегда светло. Не знаю, сколько меня продержали в карцере. Должно быть, пару дней, как и говорил Малфой. Он-то откуда знает? Неужели, тоже там бывал? Да я бы такого туда на всю жизнь упрятала! Опять же, сажусь на мягкий жёлтый пол. И почему эти ребята не придумали поставить сюда кровати?! Может, их недостаточно финансируют?! Я бы предложила им собирать с подрастающего поколения пожертвования. Сделать такую огромную вывеску с изображением «страдающей» Грейнджер: «Дети! Помните, что от этого не защищён никто! Завтра на её месте можете оказаться вы!» Деньги бы рекой потекли в карманы сочувствующих избавителей! А у меня бы была кровать… Да, мечты…
О, завтрак! Или обед? Судя по очередному дохлому яблочку, всё-таки завтрак. Как ни странно, накидываюсь и съедаю всё. Даже салат. Какая гадость! Современная волшебная медицина далеко шагнула. Ожесточённая войной Грейнджер добровольно ест овощное попурри… И почему? Неужели, заставили? В карцере меня, конечно, кормили ещё хуже, но какого-то особенного голода у меня не было… Если бы я так хорошо не знала себя, подумала бы, что им, наконец-то, удалось сломить мою железную волю. Странно, очень странно…
Очередной сеанс душевной терапии в кабинете психиатра.
- Мисс Грейнджер, мы были очень разочарованы вашим поведением…
- Да-да, я догадываюсь. Так разочарованы, что отправили меня в карцер! А что я, собственно, сделала? Разве вы не знаете, с кем заставляете меня общаться?! Доктор, это же Драко Малфой! Очнитесь, он же самый главный, простите за выражение, засранец во всём волшебном мире!
- Мисс, вы сильно заблуждаетесь. Он очень спокойный молодой человек. И между прочим, он не ведёт себя, так как вы…
- Ага. Но только потому, что боится за свою шкуру!
- Вот именно. Я бы и вам посоветовал делать то же самое…
- Почему? Когда вы меня сюда привезли, вы уверяли меня, что я тут чуть ли не на добровольной основе. Так зачем же мне бояться? Ведь это же мой выбор! Разве не так? Значит, я веду себя соответственно своим желаниям…
- Правильно. Только не забывайте, что мы не можем поощрять все ваши желания. Существуют ещё и наши правила. Вы демонстрируете нам неэффективность нашего лечения. Учтите, мы можем действовать и по-другому. Только вам же хуже будет. Надеюсь, сегодня вы пойдёте на встречу с мистером Малфоем в хорошем расположении духа и будете вести себя соответственно нашим правилам, а не своим желаниям. Пообещайте мне.
- Да, конечно. Я буду хорошей девочкой.
- Вот и замечательно. Я знал, что мы найдём общий язык.
Меня ведут в комнату для встреч. Чёрт, и как же, мне интересно, Малфою удалось убедить всех в своей примерности?! Хотя, он всегда подмазывался ко всем полезным ему людям. С паршивого дракона хоть горстку чешуи, как говорится… Ладно, будем вести себя, как полагается.
- Привет, Грейнджер, - Малфой, видимо, настроился поиздеваться.
- Привет, Малфой, - отвечаю я, помня о необходимости быть мягкой и пушистой.
- Как там в карцере?
- Думаю, с тех пор, как там побывал ты, ничего не изменилось.
Он несколько удивлённо приподнимает бровь. Ну, это же элементарно, дорогой Малфой!
- Я рад.
Молчим. Не решаюсь начать разговор. И всё же, я должна.
- Послушай, Драко, - его имя даётся мне особенно трудно. – Я знаю, что мы недолюбливаем друг друга, и всё же, может, будем более терпимы?
- Так, понятно. До тебя, наконец-то, дошло, как нужно со мной разговаривать. Хорошо. Итак, ты хочешь узнать, что произошло с Уизли? Я тебе скажу. Твоя подружка перегрызла себе вены, и думаю, что её дух парит где-нибудь неподалёку. Довольна?
Я даже не сразу понимаю, что он мне сказал.
- Что-что?
- Грейнджер, ты глухая? Всё именно так.
Я смотрю на него. Ни намёка на усмешку. Неужели, он говорит правду?
- Что ты с ней сделал? – я подхожу ближе.
- Но-но! Без эксцессов, пожалуйста. Я ничего с ней не делал. Просто, я сказал ей то, что могу сейчас сказать и тебе.
- И что же?
- Она так надеялась, что скоро выйдет отсюда. Но этого бы никогда не случилось. Вот это я ей и сказал. Как видишь, ничего особенного.
- Ты спровоцировал её! – я начинаю кричать, чувствуя, что мне не хватает воздуха.
- Успокойся, Грейнджер! Или тебе понравилось в карцере?
Я замолкаю. Он прав, надо быть спокойной. Подумаешь, с кем не бывает. Перегрызть вены – обычное дело… Нет, я сойду с ума. По-настоящему…
- Но почему ты ей это сказал? За что? Она ведь была такой…такой наивной. Ты нас всех ненавидишь…
- Прекрати эти слезливые разговоры! Я это сказал, потому что это – самая чистая правда. Неужели, Грейнджер, ты тоже думаешь, что тебя выпустят отсюда? – Малфой усмехнулся.
Я вопросительно смотрю на него.
- Грейнджер, - он устало вздыхает. – Ты, как и я, как и Уизли, как и все остальные, - просто жертва послевоенных репрессий. Мы воевали – и вот награда. Или ты думала, что ты такая жестокая, что тебя надо срочно лечить? Да это же смешно! Война требует жестокости! Каждый убитый враг приближает твою армию к победе. Просто, мы слишком много знаем об этой войне. Там ведь было не так уж много честных и справедливых решений. Ну, сама же знаешь…
В этот момент открывается дверь, и меня уводят. Я даже не знаю, что и думать. Неужели, он прав?...
