Глава 5Глава 5
Оставшись в лаборатории наедине с котлом и ингредиентами, Гермиона чуть не запрыгала от счастья, но моментально подавила свой порыв. Вместо этого она широко улыбнулась и принялась изучать список. «Так, ну это понятно, это я уже варила… тут тоже ничего сложного. Понятно. Значит, в этом котле будет вариться Костерост, сюда поставим перцовое зелье, ага, вот это, от синяков, будет вариться немного дальше, а то если они вступят в реакцию.… Ну что ж, приступим!»
Гермиона порхала по лаборатории и чуть не напевала себе под нос — наконец-то она занимается хоть чем-то по-настоящему полезным. Мир, конечно, этим не спасешь, но все же лучше, чем готовить друзей к экзаменам или вязать шапки домовым эльфам. А если профессор останется доволен ее сегодняшней работой, возможно, ей будет позволено помогать — хоть изредка. Не то чтобы профессор Снейп нуждался в помощи студентов, но, с другой стороны, зачем зельевару его класса заниматься такой ерундой? Короче говоря, главное, ничего сегодня не испортить.
За нарезанием, растиранием, выдавливанием и прочими манипуляциями над всевозможными травами и конечностями животных, Гермиона не заметила, что находится в лаборатории уже несколько часов. Занимаясь измельчением очередной порции крылышек летучих мышей для кровеостанавливающей настойки, она почувствовала пристальный взгляд на затылке. «Профессор контролирует», — хмыкнула про себя Гермиона и еще более аккуратно (если это вообще возможно) продолжила работу. Однако в голове крутился какой-то назойливый образ, никак не желавший оформляться в конкретную мысль.
«Что-то спину прихватило. Наверняка продуло, надо было поплотнее двери за собой прикрывать… Точно! Двери! Профессор уходил в кабинет и абсолютно точно их закрыл. Вот они, сбоку. И я их вижу. И там нет профессора Снейпа. И выйти незаметно он не мог. Значит, это не он буравит взглядом мой затылок. А кто тогда? Тут мне не грозит опасность — я же в школе, да и преподаватель рядом. А вот мелкая противная пакость от друзей слизеринцев — это вполне реально. Хоть и нельзя думать о людях плохо, но лучше быть ко всему готовой. Так что, возьмем этот кусочек слизи, усики бешеной многоножки, жабий язык… так, еще щепотку, капельку слюны белого аменга… Что ж, бородавки злоумышленнику обеспечены!»
Наскоро смешав все в небольшой ступке, стоящей неподалеку, Гермиона медленно обернулась и с облегчением выдохнула, увидев голову директора, выглядывающую из камина.
— Профессор Дамблдор, вы меня так напугали!
— Ох, простите, мисс Грейнджер. Я тоже был весьма удивлен видеть вас здесь. Надо сказать, наблюдать за вашей работой — одно удовольствие, и хоть я мало в этом смыслю…
— Профессор Дамблдор? — услышала почти у себя над ухом Гермиона и от неожиданности выронила ступку, которую до сих пор сжимала в руках. А поскольку она успела довольно близко подойти к камину, пока директор рассыпался в комплиментах да плюс еще вездесущий закон подлости, было нетрудно догадаться, куда угодит злосчастная посудина вместе со своим содержимым. Гермиона зажмурилась, но ничего не происходило.
— Что-то случилось? — как ни в чем ни бывало, продолжил Снейп, и Гермиона решилась открыть глаза. Правда, она моментально пожалела о такой поспешности, ибо зрелище было впечатляющим. «А я молодец», — промелькнула в мозгу мысль, но Гермиона сразу засунула ее поглубже.
— Какой насыщенный день сегодня! О, не волнуйтесь так, мисс Грейнджер, — поспешил добавить директор, увидев ее виноватое лицо, — ничего страшного. Да, Северус, случилось. Нет-нет, ничего серьезного. Просто тебе стоит пройти со мной в больничное крыло.
Профессор коротко кивнул и направился к камину. Перед тем как исчезнуть в языках зеленого пламени, он обернулся к Гермионе:
— Уберите тут, — ей почудилась слабая улыбка. — И можете быть свободны. Продолжите завтра. И впредь постарайтесь быть сдержанней.
— Да, сэр, — сказала Гермиона уже опустевшему камину и принялась за уборку.
***
Увидев Драко на больничной койке, профессор обеспокоенно нахмурился.
— Что случилось?
— Меня ударил рыцарь, — буркнул Драко. — Вернее, доспехи рыцарские, — его голос был слаб, да и вообще на фоне белого постельного белья юноша выглядел почти незаметным.
Профессор Снейп хмыкнул и подошел к стоящей неподалеку Поппи.
— У него есть серьезные травмы? Или, может, вы обнаружили действие какого-то проклятия?
— Нет, Северус, тут нечто другое, — вместо медсестры ответил директор. — Поппи, пойди напои Сивиллу чаем, а я введу Северуса в курс дела.
Мадам Помфри сначала кивнула, потом подняла глаза на лицо Альбуса — и чуть не обомлела. Перед ней стояло неведомое чудище с красной огромной бородавчатой мордой, почему-то одетое в мантию директора и говорящее его голосом.
— Мать моя родная! — выдохнула мадам Помфри. — Кто это вас так? Вас же всего несколько минут не было… да и то — не сказать, что совсем не было…
— Ну, Северус был немного занят… а что все настолько плохо?
—Был занят?! Так что это, всех гостей надо встречать таким образом? А я еще о нем забочусь! Нет, вы только посмотрите на это безобразие! — зашипела она, уперев руки в бока и надвигаясь на еле сдерживающего ухмылку профессора Снейпа.
— Тише, тише, Поппи. Это заслуга мисс Грейнджер…
— Я знала, что отправлять ее туда все-таки плохая идея!
— Я просто напугал ее, а потом ее напугал Северус… и она выронила зелье… — директор попытался в двух словах описать ситуацию, в результате которой он выглядел как переспевшая малина, но быстро махнул рукой и попробовал вернуть себе нормальный облик.
Дамблдор указал на себя палочкой и что-то пробормотал, но по удивленным взглядам коллег догадался, что эти манипуляции успехом не увенчались.
— Держите, эта мазь должна помочь. А я, наверное, действительно пойду чайку выпью…
Подождав, пока Поппи присядет возле камина, недалеко от Сивиллы, Дамблдор начал покрывать лицо толстым слоем мази и, по возможности таинственно, продолжил прерванный разговор:
— Понимаешь, Северус, Сивиллу сегодня ударила молния, но ты же это уже знаешь, так как именно ты ее сюда принес.… И вот, что интересно, Поппи говорит, что она начала странно себя вести…
— И из-за этого вы подняли переполох? — Снейп удивленно приподнял бровь. — Из-за странного поведения нашей провидицы? Я считаю, бить тревогу следовало бы, начни она себя вести нормально.
— Вот в этом и проблема, мальчик мой! — Северус скрипнул зубами от этих слов. — Наша прорицательница начала прорицать! Поппи сказала, что Сивилла предвидела нападение на меня унитазной крышки… Она, правда, посчитала это бредом…
— А это не так?
— Нет, дорогой мой. И не надо так поднимать бровь! Мне, действительно, сегодня в бороду вцепилась сидушка от унитаза! На ней был логотип магазина близнецов Уизли. Отличная шутка! — Снейп выразительно фыркнул. — И нападение на Драко Сивилла предсказала тоже, — директор красноречиво замолчал.
— Что она конкретно сказала? — спросил профессор, когда понял, что Дамблдор продолжать не собирается.
— Что железный рыцарь собрался мстить, потому что его толкнули. А тот, кто его толкнул, похож на того, кто получит по лбу (то есть Драко), хоть они и абсолютно разные. И нападение разрушит какие-то планы Драко, хотя в конечном итоге это окажется к лучшему.… Ну, по крайней мере, Поппи так запомнила. А Трелони вообще ни слова не помнит из этого всего.
Снейп нахмурился, помолчал несколько секунд, потом оглянулся на Драко и снова обратился к директору:
— Надо расспросить мистера Малфоя о том, что случилось, а сейчас он спит. Так что, я думаю, это дело может подождать до утра. Если вы не против, я бы предпочел отправиться в свой кабинет — у меня еще много работы. Или вы хотите сообщить мне что-то еще?
— Нет, Северус. Ты можешь идти. Думаю, до завтра это действительно подождет.
Коротко кивнув мадам Помфри и бросив быстрый взгляд на Сивиллу, профессор стремительно удалился из больничного крыла. Перед тем, как выйти и закрыть за собой дверь, он кинул еще один взгляд на директора. Мазь, так же как и пассы волшебной палочкой вкупе с заклинанием, оказалась абсолютно неэффективной. «Да, мисс Грейнджер все-таки молодец!» — подумал профессор Снейп и после секундного колебания тихо, на грани слышимости, пробормотал: «Пять баллов Гриффиндору. За выдающиеся успехи в Зельеварении».
***
Быстро и аккуратно прибравшись в лаборатории, Гермиона поспешила в родную башню. На ее лице застыло выражение самого чистого и безграничного счастья. Добрые волшебники улыбались ей с картин, милые тролли махали ручищами, доспехи как-то особенно мелодично скрипели, и сверкали, как новогодние игрушки. И даже паутина по углам переливалась всеми цветами радуги. Короче говоря, Гермиона почувствовала, что она живет и при этом жизнь ее чрезвычайно радует. Правда, немного неудобно было перед директором, но, в конце концов, он сам виноват. Тем более, сказал же он ей, что не сердится.
«Надо у Гарри прощения попросить, а то набросилась на него сегодня, как сумасшедшая. Такой день прекрасный, ни к чему нам ссориться», — решила девушка и ускорилась еще немного. Пробегая, она совсем не заметила Рона с Лавандой, которые «прятались» у всех на виду, в одном из боковых коридоров, так что никто не испортил ей настроения.
Добравшись до гостиной, Гермиона первым делом направилась к Гарри, который сидел в гордом одиночестве в кресле у камина.
— Я хотела попросить прощения, — начала ведьма слегка неуверенно, потом мысленно одернула себя и продолжила твердо и четко: — Наверное, я недостаточно внимания обращала на твои слова о Малфое. Надо обязательно к нему присмотреться. Но и ты обещай, что не превратишь это в маниакальную зависимость. И про экзамены помни, — подумав, добавила Гермиона. — Я ведь все равно не отстану.
— Что бы я без тебя делал, — Гарри широко улыбнулся, поднимаясь с кресла и обнимая подругу. — Как день прошел? Где ты была так долго? А я пропустил отработку у Снейпа! Сегодня директору в бороду уизлевская сидушка от унитаза вцепилась. Я спас его бороду, а он — мою за... ну, меня от отработки. Вот, — сразу было видно, что Гарри до чертиков хотелось с кем-то поговорить.
— А я была на отработке у профессора Снейпа... Нет-нет, все было замечательно... ну, в смысле, я сама хотела, — начала объяснять Гермиона, увидев квадратные глаза друга. — Короче говоря, я давно хотела заниматься зельями дополнительно. Но, сам понимаешь, профессор ни за что не пустил бы меня в свою лабораторию. И я пошла к мадам Помфри — а она уже попросила профессора Снейпа, чтобы он мне доверил хотя бы для больничного крыла зелья варить. И, представляешь, он согласился! — Гермиона еле сдерживала себя от того, чтобы запрыгать по всей гостиной, хотя в ладоши от счастья все же захлопала.
Гарри скептически нахмурился, почесал лохматый затылок и, наконец, выдавил с чем-то далеко напоминающим радость:
— Ну, э-э-э... поздравляю. Только это совсем не отработка. Даже не интересно как-то — за все годы ни одного наказания, — пошутил он.
— Ох, совсем забыла тебе рассказать. Я же как раз выходила от мадам Помфри, и врезалась в профессора, который волок Трелони. Она без сознания была, профессор ее на руках нес, — попыталась ответить Гермиона на недоуменный взгляд друга. — И бедный профессор Дамблдор, я же на него бородавочную смесь вылила. Через сутки, конечно, пройдет, но ты бы его сейчас видел. А уж после унитазной сидушки... нельзя сказать, что у него сегодня самый приятный день...
— А зачем ты на директора смесь выливала? — нахмурив брови спросил Гарри.
— Я испугалась, он через камин профессора Снейпа звал, а я от неожиданности на него и вылила... Вот еще, забыла сказать — там кто-то в больничное крыло попал, и дело, по-моему, важное — директор был обеспокоен, хоть и вел себя как обычно, но его тон показался мне странным.
— Тут точно Малфой замешан! — начал, было, Гарри, но заметил косой взгляд Гермионы и намного спокойнее предложил: — Идем на карте посмотрим, кто там.
Развернув карту, он быстро провел пальцем по направлению к больничным палатам.
— Так, вон Снейп... профессор Снейп по коридору мчится... упырь проклятый… извини, Гермиона. Так, кто тут у нас... директор, Трелони, мадам Помфри топчутся. Ух, ты, Малфой! Нет, сегодня определенно замечательный день!
Проигнорировав осуждающую мину Гермионы, Гарри с надеждой уставился на нее и жалобным голосом попросил:
— Давай сходим, посмотрим, что с хорьком... ты же сама говорила, что к нему надо присмотреться, вот и присмотримся... это, наверняка, важно... под плащом нас никто не увидит!
Гермиона поколебалась минуту, еще раз посмотрела на точку, подписанную «Северус Снейп», которая стремительно приближалась к подземельям, потом в полные надежды глаза лучшего друга, мысленно махнула рукой и согласилась.
***
Отпрыск древнего благородного рода тихо сопел на больничной кровати, директор тщетно пытался придать своему лицу более-менее сносный вид, мадам Помфри перебирала в уме рецепты всех известных ей зелий и симптомы всех возможных болячек, с которыми ей доводилось сталкиваться — просто, чтобы убедиться, что она все-таки в здравом уме и твердой памяти. А Сивилла сидела тихо-тихо, пила чай маленькими глотками и никого и ничего вокруг не замечала — она очень внимательно прислушивалась к себе. Сейчас она явно ощущала, что с ней что-то не так. Или, наоборот, наконец-то с ней все так! Как будто ей вернули кусочек, которого раньше недоставало, и сейчас она — это она, целая, такая, какой и должна быть. Только вот Трелони никак не могла понять: что же это за кусочек, что в ней изменилось и когда это произошло. Внезапно она почувствовала рывок, как от внезапного падения, а потом замечательное ощущение полета. И радость от льющейся по венам магии вперемешку с кровью... вернее, ее кровь — и есть магия, она вся — сплошная магия...
— Вот он, идет двойник павшего от рыцарской руки юноши, хоть черен челом и мысли его тоже, но добрый все ж он — вот и посмотрим, что выйдет с того, хотя и половины не увидим, я только что летала! — услышали в это же время Дамблдор и Поппи.
Мадам Помфри выразительно посмотрела на директора, а он, в свою очередь, удивленно — на Сибиллу.
— Чего мы не увидим, дорогая, — как вы будете летать? —спросил он осторожно.
— Мне кажется, вам тоже нужно тут задержаться, Альбус. Конечно же, вы не увидите этого, вернее не увидели, потому что я фактически не летала. Я просто хотела сказать, что чай замечательный — от него такая легкость в теле и такой поразительный прилив сил, что создается впечатление, будто я взлечу сейчас, — отстраненно таинственным голосом пояснила Сивилла.
— А как же двойник, у которого лоб черный? — попытался все-таки выяснить профессор Дамблдор, не обращая внимания на предупредительные сигналы Поппи.
— О чем это вы? Я что-то упустила нить разговора.
— Нет-нет, это так, мысли вслух, — поспешил успокоить Сивиллу директор, а про себя отметил, что предсказания теперь сопровождаются ощущением полета — значит ее способности (или, что это с ней такое) прогрессируют.
В том, что это было именно предсказание, директор ни секунды не сомневался. Поппи, похоже, тоже это поняла, и теперь они вдвоем с Дамблдором попеременно бросали взгляды на дверь и на Сивиллу.
***
— Все-таки раньше это было намного проще, — прошипел Гарри, в очередной раз получив локтем в бок от Гермионы, которая, правда, поспешила извиниться. — У нас хоть ноги не выглядывают? А то хороша была бы картина — топающие по коридору кеды...
Ребята остановились, проверили, закрывает ли их мантия-невидимка полностью, и медленно пошли дальше.
«Дурацкая, все-таки, затея, — думала тем временем Гермиона. — Но, что только не сделаешь ради дружбы. Похоже, предупреждение о маниакальной зависимости немного запоздало — Гарри прямо жить не может без того, чтобы не знать, где Малфой, что он делает и кто рядом с ним. Была бы это девушка, я бы могла поздравить Гарри с влюбленностью. От ненависти до любви, в конце концов... Но Малфой, он же, по-моему, натурал... Тьфу, мысли дурные! А Гарри, значит, нет?! Ну, Гермиона, что-то мысли твои не в ту степь полезли. Жалко Рона нет. Хотя сейчас бы мы все втроем под мантией точно не поместились — тут и вдвоем-то тесновато. Но я все равно скучаю по этому придурку! С ним тоже надо будет помириться, пусть себе со своей Лавандой встре...»
На этой оптимистичной ноте размышления Гермионы были прерваны. Причем прервал их профессор Дамблдор собственной персоной. Только услышав голос директора, Гермиона начала заливаться краской. «Надо же, наградила бородавками, правила нарушаю, да еще и попалась так глупо», — расстроилась она и оглянулась, пытаясь понять, что же произошло.
— Ты как паровоз понеслась, — обвиняющим шепотом укорил ее Гарри. — Я ей «Гермиона, постой, Гермиона, подожди!», — а ей все равно!
«Это что ж, я так задумалась? Наверное, надо больше спать, а то что-то слишком рассеянная стала».
От быстрого бега девушки и попыток Гарри догнать ее мантия сбилась набок и открыла ноги и левую руку Гермионы и кусок ноги Гарри (жутковатое зрелище). Решив, что прятаться больше нет смысла, Гермиона решительно сделала шаг вперед и попыталась объяснить их присутствие.
— Добрый вечер еще раз, директор. Вы уже выглядите намного лучше! — «Дура! Ну, кто же тебя за язык тянул!» — К завтрашнему вечеру все полностью сойдет, — уже тише продолжила она, — извините. А мы вот пришли Драко навестить, услышали, что он в больничном крыле... — вышло немного неубедительно, к тому же Гермиона запнулась на имени Малфоя, но никого это, как оказалось, не волновала. Кроме, разве что, Поттера, который при слове «Драко» слегка дернулся, но додумался молчать. И выглядел, к его чести, не слишком удивленным.
— Это просто поразительно! — изрек директор. — Правда, о вашем, мисс Грейнджер, приходе, нас не предупредили, но о половине — все-таки чистая правда! Хотя, это так же позволяет предположить, что и вторая половина правдива...
— Они — близнецы?! — подхватила мадам Помфри. — Хм... кто бы мог подумать! Гарри, мальчик мой, ты сегодня доспехи не бил?
Гарри, ошарашено переглядываясь с Гермионой и профессором Трелони, чуть не подпрыгнул от неожиданности и с немного виноватым видом осторожно сказал:
— Ну, эм... в общем-то, если честно, бил... Ну, не то, чтобы бил... Пойду, что ли, извинюсь перед ними, — Гарри сделал попытку сбежать, но у него ничего не получилось.
— Я уверен, эти доспехи уже возместили урон, нанесенный их самолюбию, тебе нет необходимости никуда идти, — профессор Дамблдор подмигнул Гарри и продолжил: — Ты можешь пойти поддержать мистера Малфоя. Он, по-моему, не очень хорошо себя чувствует. А к вам, мисс Грейнджер, у меня будет небольшое поручение, — остановил он двинувшуюся, было, за другом девушку. — Я так понимаю, что спать вы не сильно хотите, поэтому позволю себе попросить вас о небольшой услуге. Сейчас я напишу записку, отнесите ее, пожалуйста, профессору Снейпу. Скорее всего, ему понадобится ваша помощь в приготовлении зелья, которое вскоре нам пригодится.
«Ну, все не так плохо, как могло быть. Немного страшно оставлять тут Гарри... Как-то все выглядят не очень адекватно... да еще Малфой рядом... А все-таки красивое имя — Драко! Тьфу ты, надо бегом уходить отсюда, тут все сходят с ума, и это, похоже, заразно», — пронеслось в голове у Гермионы, пока Дамблдор писал записку. Затем она уверила директора, что просто счастлива быть полезной, бросила последний взгляд на Гарри, который как-то странно смотрел на Драко («Какого, к мантикорам, Драко?! Он — МАЛФОЙ!») и поспешила в подземелья.
