Глава пятая, в которой Темнолицый не помогает и не мешает мне, что не приводит ни к чему хорошемуСразу за неприметной дверью между шкафами меня встретила темнота, после ярко освещённого книжного зала показавшаяся моим глазам непроглядной. Я непроизвольно замер, и в этот момент дверь за моей спиной захлопнулась, и я оказался в почти полной темноте.
Чертыхнувшись, я произнёс “Люмос”, причём человек несведущий по моей интонации решил бы, что это одно из Непростительных Заклятий.
И в последнюю долю секунды перед тем, как палочка закончила своё движение, я уже знал, чувствовал, что заклинание не сработает. Перед тем как выплеснуться, магия всегда проходит сквозь руку и палочку, и маг, сознательно ли, бессознательно ли, но ощущает её движение.
И вот я стоял, судорожно стиснув в кулаке палочку, посреди темноты и неизвестности, беспомощный, как слепой котёнок, и боролся с желанием позвать Темнолицего.
Глаза мои, к счастью, быстро привыкали к темноте, и вскоре я уже различал вокруг себя очертания предметов. Я потратил несколько минут на то, чтобы попытаться понять, откуда исходит свет, позволяющий моим глазам разглядеть хоть что-то, в надежде отправиться к его источнику. Попытки мои оказались бесплодными, однако за это время я привык к темноте настолько, что мог уже идти вперёд с приемлемой скоростью.
Осторожно ступая по полу, я даже сквозь обувь ощущал, какой он холодный. Это было жутковато. Я не понимал смысла творящегося вокруг безумия, и это было ещё более жутко. Я привык понимать, что происходит.
Надо сказать, что темнота всегда стимулировала мой мыслительный процесс. Когда зрительные впечатления не отвлекают, мозг начинает изыскивать себе новые способы развлечения. Так случилось и на этот раз. Я пытался найти хоть какое-то разумное объяснение, какую-то логику в действиях Ровены Равенкло, выстроившей зачарованный лабиринт с синими стенами, тёмный холодный коридор и библиотеку, поселив в неё сторожем это пугливое недоразумение, которое должно было нести волю Основательницы её Наследнику через века. Почему впервые за сотни лет не закрылся вход? Было ли всё это частью испытания? Должен ли истинный наследник постигнуть эту логику и найти выход из кольца сужающегося вокруг него сумасшествия?
Размышления мои прервал еле слышный звук откуда-то с потолка. Я замер.
Тишина.
Возможно, звук донёсся откуда-нибудь с верхнего этажа?
Я рискнул позвать:
– Лонгботтом?
– Нет, хозяин наследник, – незамедлительно отозвался хриплый голос. – Это я, Темнолицый.
– Что тебе нужно? Зачем ты за мной следуешь?
– Я должен наблюдать за твоим продвижением, хозяин наследник. Я смотритель этих подземелий. Я буду идти за тобой.
– Хорошо, иди, только постарайся не издавать звуков, ты мне мешаешь.
– Я не буду мешать, хозяин наследник. Я не должен ни помогать, ни мешать тебе.
На это я ничего не ответил, решив по возможности игнорировать Темнолицего и ни в коем случае не разговаривать с ним. Его однообразные реплики вызывали у меня головную боль.
Под ногами неожиданно обнаружилась ступенька. Я споткнулся и с трудом удержал равновесие, неловко взмахнув руками. Оставалось надеяться, что смотритель подземелий в темноте не разглядел моих нелепых пируэтов.
Решив, что лестница, очевидно, ведёт в “подвал”, куда приглашал меня Темнолицый, я начал спускаться.
Ступеньки тянулись бесконечной чередой, и я уже начал было опасаться, что они приведут меня прямо к центру земли, когда лестница вывела меня в новый прямой коридор, в котором царили такие же сумерки, как и наверху. Ещё один произнесённый мною “Люмос” возымел не больше действия, чем первый.
Здесь было гулко и жарко, словно я и впрямь находился у центра земли. Я прислушался. Тишина. Темнолицый, если он и следовал за мной, очевидно, вполне серьёзно отнёсся к моему приказу вести себя тихо.
Слишком тихо. В жарком, распаренном воздухе тишина казалась зловещей. Что-то караулило здесь... какое-то древнее зло, бродившее по этим ходам тысячу лет... преданно ожидавшее своего часа, своей жертвы...
Я вздрогнул, очнувшись, вытер пот со лба и потряс головой, чтобы проснуться. Вот мне уже и начинает какой-то бред мерещиться от усталости. Или это так воздух действует? Нужно собраться, держать себя наготове! Кто знает, что за ловушки прячет это душное, сонное место...
Длинный, полный отчаянья крик прервал мои мысли. Я замер на месте. Крик раздался снова – исступлённый, хриплый, перешедший в конце в страшный визг, сопровождаемый звуком глухих ударов – по всей видимости, о дверь или стену.
Усилием воли загнав в глубины сознания мгновенно всплывшую в памяти картину, я ринулся на источник звука. Определить направление было нетрудно, благо что крик теперь практически не затихал, то и дело срываясь на дикий, панический визг. Кричавший, по всей видимости, сорвал голос ещё несколько часов назад, и его охрипшие голосовые связки рождали такие звуки, какие мне приходилось слышать только...
Я снова усилием воли отогнал навязчивые воспоминания и постарался сосредоточиться на настоящем.
Крик раздавался уже совсем близко, и я явственно слышал теперь: “Помогите! Кто-нибудь! Помогите!!!”
Я почти бежал, насколько это было возможно впотьмах. Признаюсь, в этот момент я… даже не знаю… я, наверное, искренне жалел Лонгботтома (вряд ли ведь кричать мог кто-то другой). Разумеется, гриффиндорский идиот был виноват сам. Но когда перед моим внутренним взором всплывали картины, которые я много лет беспрерывно пытался заставить потускнеть... При мысли о том, что ещё минута-другая, и я вновь увижу что-то подобное... Я просто физически ощущал, как внутри у меня всё превращается в холодный трясущийся студень. Пусть Лонгботтом идиот, но
такого он не заслужил. Мерлин, он же всего лишь ребёнок. Он не виноват ни в чём, кроме того, что у него и руки, и голова растут не из того места.
И я впервые в своей жизни
переживал за этого криворукого кретина.
Ничем, кроме внезапного душевного размягчения, да ещё кроме спёртого воздуха, навевающего панику, я не могу объяснить дальнейшее своё неосторожное поведение, приведшее к таким плачевным последствиям. Не хотелось бы думать, что я всего лишь теряю хватку. Но у меня вроде как сдали нервы. Я не пытался запомнить дорогу, я не считал повороты и боковые коридоры, я вёл рукой по стене для уверенности, не думая о чувстве собственного достоинства.
Крики затихли так же неожиданно, как и начались, и я в нерешительности остановился, пытаясь перевести дыхание и собраться с мыслями. Куда теперь бежать, было непонятно. Думать о том, что происходит там, в нескольких сотнях шагов от того места, где я стою, было страшно.
Почему он вдруг замолчал? Я отчаянно боялся предположить худшее. Хотя я даже не знаю, что могло быть ещё хуже того, что я предполагал минутой ранее.
Словно ведро ледяной воды за шиворот, настигла меня мысль о том, что я снова подумал
это. Я подумал, что
хуже быть не может... И омерзительный страх тут же закопошился внутри, словно какой-то глист или червь, потихоньку грызущий внутренности. Кажется, это происходило уже рефлекторно.
Я не мог решить, что мне делать. Позвать ли мне Лонгботтома, или это привлечёт внимание тех, кто, возможно, находится сейчас рядом с ним, пытает его? Как мне найти его, если он не будет больше кричать? Я одновременно и хотел, чтобы он начал кричать снова, и отчаянно боялся этого.
Но было тихо. Мне ничего не оставалось, кроме как, неслышно ступая, идти вперёд, прислушиваясь к каждому шороху.
Конец коридора растворялся в темноте. Света вокруг оставалось всё меньше и меньше. Я бросил наудачу очередной “Люмос” – как и следовало ожидать, безуспешно.
И в тот момент, когда я уже почти смирился с тем, что потерял направление, совсем недалеко, за стеной, я услышал какие-то неясные звуки. Снова Темнолицый? Ещё не хватало, чтобы он выдал меня своей вознёй!
Я напряг слух. Кажется, это... да, это всхлипы! Он где-то здесь, за стеной!
Я рванулся вперёд и... наткнулся на проём в стене. Не дверь, а именно пустой проём, открывающий взору очень тёмную комнату – или зал, или чулан – размеры помещения было очень трудно оценить в почти полной уже темноте. Я всё ещё опасался звать Лонгботтома, не зная, кто может находиться рядом с ним – возможно, теперь, когда магия бессильна, моим единственным оружием станет внезапность.
В углу тёмного помещения мне померещилось какое-то движение. Да, теперь я мог разобрать, как человек, съёжившийся у стены, поднял голову. Несомненно, он должен был прекрасно видеть меня – ведь в коридоре было куда светлее.
...Нет, я решительно не знаю, чем оправдать свой дальнейший идиотизм. Из всех возможных действий я выбрал самое нелепое. Я очертя голову ступил внутрь.
В следующую секунду этот человек, кто бы он ни был, очень резво вскочил на ноги и бросился прямо ко мне.
______________________________________
Авторская тема f # min на HogwartsNet: http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?act=ST&f=65&t=13171&st=
___________________________________
