Глава 5Как того опасался Гарри, антипохмельного зелья, видимо, из-за ненадобности, не оказалось. Поэтому, ложась спасть поздним вечером того дня, он заранее был готов к тому, что ему предстояло выслушивать весь следующий день.
– Моя голова… – прохрипел Джеймс, массируя виски. – Голова болит…
Сириус ничего не ответил, но видно было, что он переживает то же самое. Блэк полусидел на полу, положив голову на сиденье дивана. Он начал производить какие-то вялые движения, очевидно, пытаясь сконцентрироваться и поднять руку. Наконец, ему это удалось, и он пустил струю холодной воды из волшебной палочки себе в лицо. Крестный по-собачьи встряхнулся, ничуть не смущаясь, что вода попала и на обивку дивана, возле которого он сидел…
Вдруг в дверь позвонили. Понимая, что он единственный человек в гостиной, способный преодолеть расстояние от комнаты до входной двери, Гарри поспешил к двери и открыл ее. На пороге стоял Римус Люпин.
– Привет, Римус! – обрадовался Гарри нежданному, но желанному гостю. – Хорошо, что ты приехал, тут у нас столько всего…
– Я знаю, что произошло, Гарри, – мягко остановил его Люпин. – Они поссорились?
– Да, – ответил Гарри. – А ты откуда знаешь?
–Да так, заезжал к Андромеде и Теду, а там Лили… В-общем, она мне все рассказала.
– Ну и? – осторожно спросил Гарри, опасаясь, что Римус начнет ставить ему в вину ссору родителей, и еще больше опасаясь того, что Люпин займет чью-то сторону, и они разругаются и с ним в придачу.
–Что же, мне, как и в случае мелких ссор между Джеймсом и Лили, придется придерживаться нейтралитета, – ответил Люпин, слабо улыбаясь, – иначе я просто разорвусь пополам…
–Здорово! А зачем ты заходил к Тонксам? – полюбопытствовал Гарри.
–Э… так просто, – неизвестно почему смутился Римус.
Гарри лезть с расспросами не стал. Он проводил Люпина в гостиную, где по-прежнему мучились от головной боли Джеймс и Сириус.
Отец и крестный, конечно же, были рады Люпину, но разговор не клеился, потому что у Джеймса и Сириуса от каждого слова боль пульсировала в голове, и они старались вообще не разговаривать. Отчаявшись вытянуть из них хоть что-то вразумительное, Люпин сказал:
– Я, собственно, приехал, чтобы предложить вам съездить в Косой Переулок за учебными принадлежностями, но раз уж вам так плохо…
– Лунатик, сделай одолжение, съезди с Гарри сам, – произнес Джеймс, морщась на каждом слове.
– Нет проблем, – ответил Римус. – Если только Гарри не против…
–Конечно, я не против, – сказал Гарри, – это отличная идея.
Ему, разумеется, было жаль, что он не встретится с Роном и Гермионой в Косом Переулке, как бы ему хотелось, но было бы уже поздно отправлять друзьям сов, а поход за школьными принадлежностями был отличным поводом размять ноги и оставить Джеймса и Сириуса наедине с их головными болями, чего Гарри хотелось с самого утра…
В Косом Переулке было людно, как всегда. Казалось, ничто не могло прогнать из этой ярко освещенной, мощеной красным кирпичом улицы волшебниц и чародеев, желающих купить то, что им было нужно.
Сперва Гарри и Люпин отправились в "Флориш и Блоттс", рай на земле для такого книголюба, как Гермиона. В этом году у Гарри и его однокурсников появлялись новые предметы, и в письме от профессора МакГонагалл было сказано, что ему нужны учебники по прорицаниям, уходу за магическими существами, а так же по всем остальным предметам, которые они уже изучали. Гарри и Люпин купили все требующиеся учебники кроме зловещего вида книженции под названием "Чудовищная Книга о Чудовищах", рекомендованной как пособие по уходу за магическими существами.
Дело было в том, что этот учебник, кстати говоря, имеющий неприятную привычку калечить собственного владельца, у Гарри уже был. Ему, непонятно почему, прислал эту книгу Хагрид. Люпин и Гарри, продолжив поход по магазинам, пополнили запас необходимых Гарри ингредиентов для зелий, письменных принадлежностей и прочих важных вещей.
Потом Гарри, не забывая о Букле, предложил Римусу купить совиных вафель в зоомагазине неподалеку. По дороге к магазинчику Гарри услышал два до боли знакомых голоса: один был громкий и укоряющий, другой – более тихий и даже извиняющийся.
– Рон, это просто верх безответственности с твоей стороны! Как ты мог забыть написать Гарри, что мы сегодня собрались за покупками? Ведь я просила тебя об этом!
– Не нуди, Гермиона, я забыл, только и всего… Ты что, сама не могла написать ему об этом?
– Ты отправлял Стрелку раньше, чем я почтовую сову, поэтому я и попросила тебя! Твое письмо дошло бы раньше!
– А ты не подумала, что Стрелке надо сделать скидку, как сове-пенсионеру? Она уже старая и не может быстро летать, об этом ты не подумала?
– В любом случае, Рон, я попросила тебя, и было бы мило с твоей стороны, чтобы ты выполнил мою просьбу… Но нет, ты повел себя крайне безответственно!
Гарри, дивясь тому, как ему повезло, указал Люпину на парочку вечных спорщиков, и вместе с тем – его лучших друзей, Рона и Гермиону – и они подошли к спорящей парочке. Гарри с удовольствием понаблюдал, как изменяются в лице друзья: Гермиона умолкла на полуслове, а Рон расплылся в широкой улыбке, обрадовавшись, что Гермиона, наконец, закончит ругать его …
– Гарри, ты здесь! – воскликнула Гермиона, оправившись от удивления. – Как замечательно, а то я уже начинала думать, что мы увидимся с тобой только на вокзале…
– Привет, дружище, – улыбнулся Рон, – ты как раз вовремя! Еще чуть-чуть, и Гермиона бы меня съела…
– За дело, между прочим, Рональд Уизли! – вскинулась девочка.
– Ладно-ладно, – успокоил ее Рон, – я пошутил.
Гермиона какое-то время думала, что бы ей ответить, но потом ее внимание переключилось на Люпина.
– Здравствуйте, мистер Люпин, – не медля, проявила она вежливость.
– Здравствуй, Гермиона, – ответил Люпин.
– Между прочим, с первого сентября мы будем называть его "профессор Люпин", – сообщил Гарри, радуясь своей осведомленности.
– Да ты что! – изумилась Гермиона. – Это правда?
– Чистая правда, – сказал Гарри.
– Это же просто здорово, – улыбнулась Гермиона. – Поздравляю, профессор!
– Спасибо, Гермиона, – поблагодарил Люпин.
Вместе они дошли до зоомагазина. По дороге подруга рассказала Гарри, почему они с Роном направлялись туда. Рон собирался купить крысиную микстуру для своей Коросты, плохо пережившей поездку в Египет, а сама Гермиона по случаю своего приближающегося дня рождения хотела купить себе сову.
В магазинчике было очень шумно даже по сравнению с оживленной улицей. Маленькое помещеньице было наполнено самыми разнообразнейшими звуками: писками, визгами, карканьями, мяуканьями, шипеньями и хлопаньями крыльев…
Первым к продавщице, которая, казалось, провела в магазине не одно столетие, обратился Рон.
– Моя крыса неважно себя чувствует в последнее время, мэм. Не могли бы вы выписать ей какое-нибудь лекарство?
– Могу предложить крысиную микстуру, – оживилась продавщица при виде покупателей. – Покажи-ка крысу…
Рот вытащил из нагрудного кармана Коросту. Выглядела она и впрямь довольно-таки болезненно…
– Сколько лет твоей крысе? – поинтересовалась волшебница, надевая пенсне и внимательно оглядывая животное.
– Ну, она живет у нас довольно долго, почти двенадцать лет… – неуверенно ответил Рон.
– Изрядный срок для крысы… – пробормотала продавщица. – А ты не хотел бы завести новую?
– Нет, – уверенно ответил Рон, – не хочу новую крысу.
– Не хочешь, как хочешь, – не стала настаивать волшебница. – Тогда возьми крысиную микстуру. Всего десять сиклей.
Рон расплатился и аккуратно положил микстуру в карман. Короста оставалась на прилавке. Вдруг Гарри услышал легкий шорох, и на прилавок грациозно запрыгнул большой рыжий кот с длинной пушистой шерстью, приплюснутой мордочкой и кривоватыми лапками. Кот стал неспешно подбираться к Коросте, и Рон хотел было убрать ее к себе карман, где она бы чувствовала себя в полной безопасности…
– О, не беспокойтесь, молодой человек, – успокоила его волшебница. – Живоглот ни разу в жизни еще не нападал, если только не имел для этого веской причины. Крайне воспитанное животное…
И действительно, подойдя к Коросте, кот, которого ведьма назвала Живоглотом, наморщил свою приплюснутую морду, еле слышно фыркнул, словно чихнул, и вальяжно развернувшись, пошел прочь от крысы. Видимо, она его не заинтересовала…
Зато, проходя мимо Гермионы, нареченный Живоглотом остановился, принюхался и, встав на задние лапы, легонько толкнул ее в локоть. Затем, словно окончательно убедившись в чем-то, он потерся об ее руку, и улегся на прилавок рядом с тем местом, где она стояла. Причем вид у него был такой, будто даже стая разъяренных слюнявых бультерьеров не смогла бы согнать его оттуда.
Волшебница воззрилась на ничего не понимавшую Гермиону взглядом, полным удивления, и, если Гарри не показалось, восхищения.
– Это просто чудо какое-то, – с живостью произнесла продавщица. – Юная леди, вы первая, к кому Живоглот проявил интерес!
Не уловив во взгляде Гермионы такого же изумления, которое испытывала она сама, ведьма продолжила:
– Видите ли, Живоглот живет в этом магазине не один век. А знаете почему? Как только к нам приходили люди, желающие купить его, а их, между прочим, было предостаточно, Живоглот начинал вести себя в высшей степени отвратительно, и все желающие мигом испарялись. Представьте себе, но я считаю, что Живоглот просто не хотел, чтобы его купили те люди, так как в обычное время он вел себя, как подобает благородному животному… И вот приходите вы, юная леди, и Живоглот проявляет к вам симпатию…
– Я думаю, Гермиона, – улыбнулся Люпин, – что теперь тебе ничего не остается, как купить этого кота…
– Да-да, – оживилась продавщица, – а не то, попомните мои слова, он бросится за вами, когда вы уйдете…
– Честно говоря, я хотела купить сову, – сказала Гермиона, – но Живоглот очень мне нравится, и я почту за честь стать его хозяйкой. Он ведь такой милый…
На этом и остановились. Вскоре Гарри с совиными вафлями в бумажном пакете, Рон с крысиной микстурой в кармане, Гермиона с Живоглотом, которого она тут же нежно окрестила Глотиком, на руках, и Люпин вышли из зоомагазина.
Они были перегружены покупками, поэтому совсем скоро все разъехались по домам.
