Дорогая Лили

Глава 7. 27 сентября 1976

27 сентября 1976

Дорогая Лили,

Ты сидишь передо мной, и твои волосы завязаны в хвост. Пряди волос, как обычно, спадают кудрями правильной формы. Они похожи на морские волны, касающиеся берега в одно и то же время. Я катастрофически хочу подойти и коснуться их, окунуться в эти волны. О мой Мерлин, я схожу с ума.

Не обращай внимания, дорогая. Мне просто очень нравятся твои волосы. Говорил ли я тебе когда-нибудь, что, увидев тебя впервые, я понял, что в тебе есть что-то магическое, а спустя три года осознал, что это всё твои волосы? Я, конечно, видел рыжеволосых и раньше, но ты единственный рыжий человек, которого я знаю, плюс, всего одна девушка, которая отвергла меня. Глупо опять это повторять, но ты постоянно меня интригуешь своим сарказмом и резкими жизненными позициями, а ещё и волосы... Эти ярко-рыжие волосы, подобно языкам пламени спускаются к твоей шее; как дождевые струи стекают к груди, касаясь твоей чудесной кожи. И за эти три года я подумал что, может быть, то что ты мне постоянно противостоишь и называешь «высокомерным» и «сексуально озабоченной свиньёй» было навеяно пламенем твоих волос, как будто твои локоны направляют эту твою странную черту характера против меня и только меня.

Собственно говоря, именно эти мысли вместе с моим любопытством и побудили меня потянуть тебя за хвост в Большом зале на первом курсе. Ты говорила, что я всегда вызывал проблемы (ты и до сих пор так считаешь) и надоедал людям. Конечно, тогда мы знали друг друга на протяжении всего месяца или около того, но я уверен, что первое впечатление произвел не самое лучшее. Поэтому я намотал твой хвост на своё запястье и легонько дёрнул. Мои глаза озорно засверкали, когда я бежал обратно к Сириусу, как будто думал, что это меня спасёт. Ты повернулась, чтобы посмотреть на меня, а на твоём лице появилось идеальное выражение отвращения. Я смущенно улыбнулся, а ты покачала головой и показала мне язык, но не кокетливо, а будто говоря «Ты придурок». И, чёрт возьми, я был поражен.

Потом начался второй курс. И тогда я подумал: а если твои волосы не будут рыжими, возможно тогда ты перестанешь меня ненавидеть (я был исключительным эрудитом, правда?). Вот почему мы с Сириусом покрасили твои волосы в каштановый цвет в одно прекрасное утро. Сириус хотел покрасить их в фиолетовый или какой-нибудь другой диковинный цвет (он грезил этим с того дня, когда ты наябедничала на него на Зельях), но я отговаривал его бесчисленное количество раз. Я просто хотел знать, как бы ты выглядела, если бы у нас был одинаковый цвет волос. Хотел посмотреть, смогла бы ты быть ещё более красивой, если бы была брюнеткой (И если ты меня когда-нибудь спросишь, я, конечно же, скажу, что ты всегда восхитительна. Но на самом деле это было ужасно. Я не мог поверить, что это будет так мучительно для меня – не видеть тебя с рыжими волосами). А, может, я думал, что фиолетовый сделает тебя ещё более злой, чем рыжий уже сделал (я говорил, я был ОЧЕНЬ эрудированным). И когда ты вырвала пучок волос из моей шикарной шевелюры за завтраком, я понял, что цвет волос не имеет никакого значения. Возможно, ты действительно меня нисколечко не любишь.

Но я был дерзким. На третьем курсе, набравшись смелости, чтобы смотреть тебе в глаза без ухмылки, я подошёл к твоему столику в библиотеке. Твои волосы закрывали книгу, которую ты читала. В тот день ты, очевидно, решила, что хвост – не лучший выбор. И ты была чертовски права. Твоя манера ношения волос всегда была правильной... Короче, я сел напротив тебя, и я уверен, ты знала, что это был я, но ты даже не пошевелилась. Наверно, надеялась, что я уйду прочь. Но я спросил:

– Причиной тому, что ты постоянно злишься на меня, есть твои волосы? Ну, знаешь, они такие рыжие... Или есть другая причина?

Ты посмотрела на меня с удивлением и раздражением.

– Причина, по которой я всегда злюсь на тебя – это потому что ты – это ты. А теперь отвали.

С этими словами ты захлопнула книгу, схватила сумку и, развернувшись, ушла прочь, забирая с собой и моё сердце.

А теперь я здесь, так отчаянно желаю протянуть руку, коснуться твоих волос и утонуть в океане твоего существа. Чувствовать в себе твою душу, которая проникает через вены ярких рыжих прядей. Я не знаю, почему сегодня это желание так ослепительно сильно, но мне это нужно, я хочу этого. Я даже хочу, чтобы ты развернулась и одёрнула мою руку, твои глаза сузились, и изумруды потерялись в гневе. Мне совершенно всё равно, совершенно, я просто хочу, чтобы ты знала, что я всё ещё существую и...

Ремус дёрнул меня за руку, когда я уже почти коснулся твоих волос. Блин, я даже не заметил, как пошевелился. Он посмотрел на меня и предупреждающе покачал головой, одними губами говоря «Не будь идиотом хотя бы сегодня». И он был как всегда прав.

К счастью для меня, через несколько мгновений после моего маленького проявления слабости ты повернулась налево, вынимая кусок пергамента и с улыбкой протягивая его Марлин. Ты прищурилась, и твой нос слегка сморщился. И, приоткрыв рот, ты что-то пробурчала, но я не смог разобрать слов. Тихое хихиканье вырвалось с твоим дыханием, словно крошечные капельки янтаря соскользнули с твоего языка. Ты пахла Осенью и Ванилью, этот аромат я запомнил ещё в прошлом году, когда мы готовили Амортенцию.

И именно тогда я осознал, что я глубоко, по уши в тебя влюблён.

Я не знаю, почему потребовалось столько времени, чтобы понять это. Ты сидишь напротив меня на Истории Магии, небрежная улыбка украшает твои губы. Возможно, она всегда была там, освещая мои ночи и проникая в мои сны. Может быть, я должен был заметить это года, месяца, недели, дни назад, я не знаю, но она была со мной всегда, каждый день. Разве момент, когда ты влюбляешься, не должен быть эпичным и драматичным, вне всякого воображения, словно два человека целуются под дождём? Я всегда думал, что это и есть настоящая любовь.

Но я кое-что осознал. Возможно, любовь – повседневная вещь. Просыпаться с кем-то красивым и улыбающимся, учить её заклятиям, которые она не понимает. Смотреть на неё через весь Большой зал и видеть, что она облизывает губы, заметив пирог с патокой, который она так сильно любит, и который любишь и ты. Это было нормально, это было странно, это было просто, но это было так волшебно. И мне это нравилось.

Ты, должно быть, заметила, что мои глаза впились в тебя, потому что ты посмотрела на меня, и твой взгляд наполнился опасением.

– Что-то не так, Поттер?

Прошло двадцать дней с тех пор, как ты последний раз со мной говорила, и я, чёрт возьми, соскучился по этому «Поттер», слетающим с твоих губ, даже если оно наполнено злобой. Но в этот момент твои мысли были хрупкими, а слова нервными. Конечно же, ты ожидала, что я снова приглашу тебя погулять, ведь я не говорил с тобой довольно долго. И Мерлин знает, я хотел этого до усрачки. И с этими новыми мыслями, возможно... наверно, я бы мог тебе показать, как сильно люблю тебя, и ты бы, наконец-то, всё поняла, ты бы захотела сказать «Да», и я бы тебя наконец-то победил.

Но.

Но тогда я был полностью наполнен не только страхом, тоской о тебе, а ещё и боязнью, что ты не захочешь всего этого. Не захочешь быть со мной так, как этого хочу я. Было ли это возможно? Впервые в жизни я, честно говоря, боялся, что ты не ответишь мне взаимностью, и я медленно исчезну, всё моё существо сломается, ведь даже со всеми моими выставленными напоказ эмоциями, ты не будешь чувствовать того, что чувствую я. Я не хотел этого, ни тогда, и не сейчас. Я не могу позволить тебе сделать мне больно.

Я быстро потряс головой, поворачиваясь обратно к своей работе и убеждаясь, что я уже не вижу твоё лицо. Моя шея горела, щёки медленно заливались румянцем. Только когда я был уверен, что ты отвернулась, я поднял голову, заработав поднятую бровь от Ремуса. Я ничего не сказал. Я просто ждал, когда уйдёт тепло и заберёт с собой мою любовь.

Вот дерьмо. Это может стать проблемой.

С любовью,

Джеймс

______________________

От переводчика: меня очень вдохновила просьба Сохатая_Potter не заставлять читателей ждать, поэтому here we are :D

http://vk.com/club45086305