Глава 5 "Стихиарий, Маркус и Агата"Не смотря ни на что, ближайшие три дня оказались спокойными. Северус и Альбус усилили защиту вокруг Хогвартса и регулярно проверяли действия своих заклятий. Сам директор стал отлучаться и искать сведения о древней магии за пределами замка. Снейп же чаще наведывался в школьную библиотеку или перечитывал книги из своей собственной. Но эта магия не зря считалась забытой и недосягаемой, поиски Дамблдора пока оставались безуспешными. Волшебник лишь все чаще вспоминал те сказки и легенды, которые слышал в детстве, надеясь найти там хоть мельчайшие подсказки.
Однажды вечером Северус обходил территорию Хогвартса с очередной проверкой. Он уже почти закончил, ничего нового или подозрительно не видел. Солнце уже зашло, и на землю медленно спускался мрак. Внезапно за избушкой Хагрида зельевар услышал странный звук, затем хруст ветки. Конечно, животных в Запретном лесу было очень много, но почему-то эти звуки насторожили Северуса. Очень осторожно он направился в лес. Звуки стихли. «Что-то здесь не так, я просто чувствую это». Вдруг он услышал голос, который что-то шептал. Не на английском. Похоже на латынь. Снейп даже успел пожалеть, что не учил этот язык, кроме названия зелий и составляющих. Второй голос. Третий. Черт, да их тут немало. Кто они такие и что им тут нужно? И как они вообще проникли на территорию замка, ведь они с Альбусом наложили все чары, которые только знали? Похоже, не оставалось ничего, кроме как попытаться проследить за этими незваными гостями. Двойному агенту не привыкать.
Северус осторожно крался вслед за голосами. В какой-то миг он увидел фигуры, полностью облаченные в черные одежды, лица закрыты, лишь небольшие прорези для глаз. Голоса вообще с самого начала были словно размыты, нельзя было даже понять, мужчина говорит или женщина. Слежка вывела его в опушке Запретного леса. Три черные фигуры поклонились другой фигуре, которая стояла в центре, и отошли к другим. Фигура в центре явно была женщиной, Снейп увидел длинные светлые волосы, да и осанка была другой. Женщина долго молчала. Она слушала, что докладывали ей другие черные фигуры. Северус по-прежнему не понимал их слов. Но вдруг женщина развернулась, и сказал по-английски:
-Я ухожу. Наш план будет исполнен. Но для начала убейте шпиона, который пришел за вами! – и исчезла.
Зельевар выругался в уме. Откуда она узнала? Но времени на раздумья не было. Черные фигуры уже заметили его. Их было около двадцати. Северус приготовился бороться. Заклятия градом посыпались на него, он едва успевал отбиваться. Фигуры окружили мужчину и начали сжимать кольцо. Двигались они все словно загипнотизированные, но атаковать им это не мешало.
Внезапно фигуру, которая находилась ближе всего к нему, снесло заклятием. Кто-то пришел ему на помощь, сильный и опытный маг. Снейпу стало легче. Но сдавать фигуры не сбирались, они вставали даже после заклятий, полученных прямо в сердце. Северус не успевал даже взглянуть, кто пришел ему на помощь. Скорей всего, Альбус, но декан не слышал знакомого голоса.
-Пригнитесь! – вдруг услышал Северус женский голос, и женские руки заставили его опуститься на землю. Огненный хлыст одной из фигур просвистел у них над головами. Но зельевар не обратил внимания. Его удивлению не было предела – рядом с ним оказалась Эванора Левьер!
-Но как?! – не выдержал профессор.
-Простите, сэр, но давайте сначала выберемся отсюда, - твердо сказала девушка.
-У вас есть идеи?
-Одна. Нужно выйти из леса. Скорей всего, они не перейдут его границ. Готовы бежать?
-Готов.
Они бежали рядом, по очереди отбивая заклятия. Несколько раз Эва метнула невербальные заклятия, которых раньше Северус не видел. Ладно, еще успеет расспросить ее позже. Профессор и студентка бежали изо всех сил. До хижины Хагрида оставалась недалеко. Вдруг Эванора достаточно бесцеремонно оттолкнула Снейпа в сторону. Буквально через секунду огненный хлыст ударил в то место, где только что был мужчина. Однако он не успел посмотреть, в порядке ли его студентка. Он уже видел хижину за деревьями. Эва оказалась шагах в десяти от него.
Они выбежали из леса на грядку Хагрида. Девушка оказалась права – фигуры остались в лесу. Северус тяжело дышал, давно ему не приходилось так бегать. Эванора так же тяжело дышала за его спиной.
Наконец, отдышавшись и немного придя в себя, декан Слизерина развернулся с готовностью как следует отчитать свою студентку, но не смог. Эванора не стояла, она опустилась на колени, руками упершись в землю.
-Мисс Левьер, что случилось?- обеспокоено спросил Северус.
-Спина… - тяжело ответила девушка.
Снейп присел на корточки и посмотрел на спину. Длинная витая рана, по краям кожа обожжена. По спине текла кровь.
Все вопросы сразу отпали. Снейп пробормотал пару заклятий, остановил кровотечение и наложил временную повязку.
-Вам нужно в больничное крыло, - тоном, не терпящим возражений, сказал он. – Обопритесь на меня, я отведу вас.
-Моя палочка, сэр, -тихо сказала Эва. – Я выронила ее.
-Акцио, палочка, - пробормотал зельевар.
Аккуратно поддерживая Эванору, Северус направился к замку. В голове была целая прорва мыслей и вопросов. Кто это был? Что им тут надо? Как они сюда попали? Как сюда попала Левьер? Почему фигуры не вышли из лесу? Откуда об этом знала девушка? И кто, кто была та женщина на поляне?..
Мадам Помфри быстро обработала рану Эвы и велела ей остаться на ночь в больничном крыле. Девушка согласилась, но попросила разрешения написать письмо домой, чтобы родные не волновались. Целительница согласилась не очень охотно, но зато от души выругала Снейпа. Совсем уже с ума сошел, студентка получила такую рану?! Хорошо хоть у нее еще есть в запасе очень сильное заживляющие зелье и мисс Левьер уже завтра сможет покинуть больничное крыло.
Северус терпеливо выслушал причитания мадам Помфри. Слава Богу, девушка в порядке. Он и сам был не рад, что ей очередной раз попало. Но время не терпит, он должен обо всем рассказать Альбусу. Так что, удостоверившись, что его студентка в порядке, Снейп ушел к директору.
Дамблдор был на месте. Он окинул зельевара внимательным и удивленным взглядом.
-Что случилось, Северус? Ты выглядишь так, словно побывал в драке.
-В общем, так оно и есть.
Альбус нахмурился и указал Снейпу на стул за директорским столом.
-Расскажи мне все.
Северус сел напротив Альбуса и начал рассказ. Он старался вспомнить все в мельчайших подробностях. Директор начал хмуриться с момента, когда профессор пошел в лес и почти с каждым словом зельевара ставал все мрачнее тучи. Когда же Снейп сказал, что в лесу его спасла Эванора, брови Альбуса взлетели вверх, но он внимательно слушал до конца, не перебивая. Лишь когда профессор зелий закончил, Дамблдор откинулся на спинку кресла и соединил кончики пальцев перед собой.
-Странно, очень странно… – лишь пробормотал он.
-У тебя есть догадки, Альбус?
-Могут и возникнуть. Помолчи немного, хорошо? Мне нужно подумать.
Снейп молча кивнул. Дамблдор спрятал лицо в ладонях. Потом подошел к стеллажам с книгами и поочередно доставал одну, другую, третью. Везде он что-то искал, но, видимо, не находил. Так прошло около часу. Фоукс наблюдал за своим хозяином, изредка музыкально вскрикивая. Альбус не обращал на него внимания. Его поиски продолжались. Наконец, он что-то нашел. Это оказалась небольшая книга в кожаном переплете с неясным названием. Потом достал листок с переводом Эваноры и стал что-то сравнивать. Наконец, директор повернулся к Снейпу:
-У тебя ведь осталась волшебная палочка мисс Левьер?
Зельевар удивленно ощупал карманы. Действительно, кроме его палочки там оказалась еще одна, которую он и протянул Альбусу. Директор внимательно осмотрел ее.
-Очень аккуратно выполнена палочка. Гибкая. Насколько я понимаю, то деревом послужил граб, а он используется редко, такие палочки очень своенравны.
-Проклятье, Альбус, может, ты хоть что-то объяснишь? – не выдержал Северус. – На меня и мою студентку напали неясно кто, а ты тут чужие палочки изучаешь!
-Терпение, Северус. Еще немного, и я уверен, мы найдем далеко не один ответ.
Дамблдор сел за стол и начал колдовать над палочкой девушки. Снейп не вникал в то, что именно хочет найти директор в этой палочке. Зельевар устал. Поход в лес был очень утомительным, и ему очень хотелось отдохнуть. Но придется дождаться заключений Дамблдора. А тот все так же увлеченно изучал волшебную палочку. Профессор уже чуть не начал засыпать, как директор резко вскочил на ноги. Снейп непонимающе взглянул на него.
-Нам нужно в больничное крыло, Северус,- непреклонно заявил Альбус.
-Сейчас? – изумился Снейп еще больше. – Но ведь уже за полночь!
-Это не важно, - отрезал Дамблдор и первым вышел из кабинета. Немного опешив, зельевар поспешил за ним.
Альбус шел так быстро, будто за ним демоны гнались. Таким взволнованным Снейп его еще не видел, и едва успевал идти рядом. Что же такого он выяснил? Но директор отмахивался от вопросов коллеги. Сказал лишь, что скоро сам все поймет. Перед входом в больничное крыло директор взмахнул палочкой.
-Поппи не должна нам мешать.
Альбус решительно толкнул дверь. Во всем больничном крыле не работал ни один светильник, но луна заливала своим светом все помещение. Все кровати пусты. Возле самого большого окна спиной к ним стояла Эванора Левьер. Вопреки ожиданиям, она не лежала в постели. Рыжие волосы распущены, одета в длинный черный бархатный плащ. Девушка ничего не сказала, лишь слегка повернула голову в их сторону, давая понять, что знает об их присутствии и внимательно слушает.
-Многие люди говорят, что ты молодец, Эванора, но даже не понимают, насколько, - начал Альбус. – Я не знаю, случайно ты оставила палочку у Северуса или специально, но именно она дала мне те ответы, которые я искал. У твоей палочки две магические середины. Значит, та легенда правдива, обычная палочка не выдержит твоего прикосновения. Ты и есть тот Стихиарий, о котором шла речь.
Эванора медленно повернулась к ним лицом. В одну секунду она изменилась. Взгляд стал более холодным и пронзающим, осанка более гордой, а походка стала бесшумной и неуловимой. С одного взгляда можно было понять, что в руках у этой девушки огромная власть.
-Вы очень умный волшебник, профессор Дамблдор. Но вы сделали невероятную глупость, когда открыли, кто я такая. Вы сделали Хогвартс полем боя, - тихо, но отчетливо ответила девушка.
Северус смотрел поочередно, то на девушку, то на директора. Вот так новость! Неужели?.. Но как Эва столько времени прятала свою сущность?
-Я хотел бы, чтобы ты объяснила нам, что происходит, Эванора, - спокойно ответил Альбус.
Левьер отвела глаза и посмотрела на ночное небо.
-Вы правы, в моей палочке действительно две сердцевины. Это сердце дракона и перо феникса. Древесина – граб. Это единственная волшебная палочка в своем роде, больше таких вы не найдете. Олливандер никак не мог понять, почему все четыре палочки, которые я испробовала первыми, разлетелись на куски, - тихо рассказывала Эва. В ее голосе слышались отчаяние и боль. – Дяде пришлось наложить на него самую мощную блокировку памяти, которую он только знал. Тогда дядя начал догадываться, кто я. И что случилось с домом Арабеллы, когда она пыталась убить меня. Но мы столкнулись с большой проблемой: почти все знания о Стихиариях были загублены, а искать в открытую мы не могли. Меня или убили бы, или разобрали бы на части, в надежде понять, как эта старая магия вернулась в наш мир.
По воле Судьбы мы попали в Трансильванию. Однажды вечером, когда мы сидели в пабе, я заметила на себе пристальный взгляд немолодой женщины. Я не помню, куда делся дядя, но когда эта женщина вышла из заведения, я пошла за ней. Внутренний голос словно подсказывал мне, что эта женщина важна. Я зашла вслед за ней в старый домик. Она уже ждала меня. «Я знала, что ты когда-нибудь придешь» - сказала она. Эта женщина была одной из ведьм, служащих Высшему Совету. У нее были необходимые знания. Она рассказала мне, что отныне я должна контролировать себя постоянно. Сильные эмоции, особенно негативные, способны убить тех, кто рядом со мной, ведь эмоции освобождают силу. Поэтому с того дня мне пришлось держать себя в ежовых рукавицах. Я всегда была эмоциональной личностью, и такой поворот дался мне тяжело. Тогда мой интерес к музыке был поверхностным, но когда я поняла, что петь могу и со слезами на глазах, и в полном отчаянии, и с любыми другими эмоциями, не вредя окружающим, пение стало для меня отрадой. Игра на инструменте приложилась сама собой.
Но с каждым днем становилось все хуже. Эта старая ведьма дала мне книгу, в ней написано о Стихиариях очень много. Эта книга принадлежала Высшему Совету. Из нее я узнала, что когда Стихиариев было четверо, они справлялись со своими силами легче, ведь сила делилась между ними. А я осталась одна и с каждым днем эта мощь росла. Это стало пугать меня. Ведь я отлично понимала, что сдерживать себя вечно не смогу. В книге приведен рецепт зелья, которое помогает держать силы под контролем, но принимать его нужно регулярно. По сравнению с Блокировкой, Salutem – просто детская забава. Но выбора не было, ведь было четкое указание – зелье должен готовить только тот, кто и будет его принимать.
Эванора сделала паузу. Видимо, что-то вспоминала. Во время рассказала в ее голосе было столько боли и тоски, что это задело даже Северуса, который считал себя, чуть ли не железным.
-А я грешил на Маркуса, - тихо сказал Дамблдор. – Мне показалась подозрительной его болезнь.
-Он не болен, - резко отрезала Эва. – И никогда не болел. Это моя вина. Моя сила покалечила его. Мы с ним словно уравновешивали друг друга: моя сила росла, а его – падала. Но я не могу держать его постоянно на этом зелье. Его доза смертельна для здорового человека, - в ее голосе прозвучало что-то, похожее на слезы. – Я покалечила родного человека, который спас меня, воспитал. И не просто покалечила – обрекла на медленную смерть.
Было темно. Эванора по-прежнему стояла спиной к ним, обняв себя руками. Но даже в темноте Снейп заметил, с какой силой она сжала руки. Наверняка остались синяки. Сейчас декан начал понимать, почему девушка столько лет вела себя как бездушная. Боялась потерять равновесие и навредить окружающим. Такого благородства не достоин даже Гриффиндор…
Альбус взглянул на зельевара. Пора было перевести разговор немного в другое русло. Они не хотели лишний раз сыпать соль на душевные раны этой девушки.
-Значит, переводя тот пергамент, ты поняла абсолютно все? – тихо спросил директор.
-Конечно. Мне даже не нужно было его переводить – я чувствую старую магию. Вы не смогли бы этого сделать. Кровь к крови, как говорится. Я поняла все. А вы – нет.
-Что угрожает Хогвартсу, Эванора? – настойчиво спросил Альбус.
Левьер повернулась к ним лицом. Она снова выглядела словно статуя. Бесчувственная и холодная статуя…
-Есть старое предание. То место, куда попадет пергамент, станет полем боя между Стихиарием и его врагом.
-Полем боя? – не поверил своим ушам Снейп.
-Так точно, профессор. Я переводила пергамент четыре дня назад. Значит, в течении трех дней появится посланник Высшего Совета и объяснит все остальное. Поэтому я останусь в Хогвартсе на это время.
-Но что может быть?
-Зависит от того, кто победит, - пожала плечами Эванора.
-Но соперника можно вылечить!
Девушка выдавила из себя печальную полуулыбку.
-Это в ваше время, профессор Дамблдор, можно было победить Грин-де-Вальда и просто посадить его в Нумергард. Старая магия таких шуток не признает. Проигравший умрет.
Снейп снова находился в кабинете Дамблдора. Только теперь спокойно сидеть он не мог, а постоянно метался из угла в угол. Казалось, от желания выспаться не осталось и следа. Альбус вел себя спокойней, только нервно стучал пальцами по столу. Больше Эванора ничего им не рассказала. Северус готов был лопнуть от негодования, ведь речь шла о ее жизни! В ответ на такую реплику девушка спокойно сказала «Речь о моей жизни уже длится семь лет». И все. Как бы декан не смотрел на нее, не возмущался или чуть ли не кричал, девушка оставалась твердой, как алмаз.
-Проклятье, Альбус! – не выдержал зельевар. – Неужели мы так и будем вести себя, как слепые котята?
-Увы, Северус, - тяжело ответил тот, - мисс Левьер права. Старая магия нам неподвластна. И Эванора наша единственная защитница и проводница в этой ситуации. А узнать что-то без ее воли не выйдет. Легилименция не подействует на нее, я в этом уверен. Как и в том, что книга, о которой она говорила, защищена не менее надежно.
-Значит, мы должны сложить оружие и ждать неясно чего? Ты меня удивляешь! А если девушка погибнет?!
-Надеюсь, что нет. В конце концов, Эва явно знала о такой вероятности. И, несомненно, готовилась. Ты же видел ее уверенность, Северус. Нам остается только верить в нее.
-Уверенность… Она шесть лет изображала бездушную, и я поверил. Тут она могла запросто сделать уверенный вид, чтобы мы повелись.
Директор не ответил. Зельевар последней фразой выразил вслух те мысли, которые страшили Альбуса. Дамблдора считали сильнейшим магом современности, но тут он ощущал себя, словно мальчишка, у которого отобрали волшебную палочку.
-Меня тоже пугает это, Северус, - после долгой паузы тихо ответил он. – Но мы можем помочь ей по-другому.
Снейп резко остановился возле стола директора.
-Это как же?
-Составить компанию. Девушка одиночка по жизни. А одиночество может подтолкнуть ее к самопожертвованию. Нужно показать ей, что она нужна тут. И не как универсальное оружие, а как совершенно неповторимая личность. Что есть люди, которые помнят о ней, и будут заботиться.
-Ты думаешь, что она способна на такой поступок? – тон Снейпа похолодел, но в нем чувствовалось беспокойство. – Она очень сильная девушка.
-Сильные тоже плачут, Северус.
Снейп резко отвернулся от директора. Конечно, в его словах была доля истины. Но декан Слизерина никак не мог примириться со своим бессилием.
-Я лишь прошу тебя помочь мне, Северус. Речь идет не только о твоей любимой ученице, но и о замечательном человеке.
Снейп кивнул головой, так и не повернувшись к Альбусу лицом. Да, он сделает все возможное для того, чтобы Эванора Леьвер вышла победителем.
В ту ночь Эва так и не ложилась спать. Заживляющее зелье действовало быстрей, усиленное ее собственной магией. Но случайная рана особо и не волновала ее. Да, больно, но не смертельно. Куда сильней была тревога от ее разоблачения. Ведь теперь поединок неминуем, а Снейп и Дамблдор явно захотят «помочь», и, сами того не понимая, сделают еще хуже. Невольно Эванора вспомнила, что все события в ее жизни случалось резко, ни с того, ни с сего: плен у Арабеллы, знакомство в Польше с Агатой, ее смерть, неожиданная правда о ее собственной сущности. Теперь и этот поединок. «И чему ты только удивляешься, а, Левьер? – укоряюще подумала девушка. – Ты обречена на такую жизнь. Должна бы уже смириться с этим». Но из самой глубины сердца тихо прозвучал другой голос «Никогда. Не смирюсь. И буду бороться с тем чудовищем, которое зовется Стихиарием и отравляет мою душу».
Девушка тряхнула головой, словно выбрасывая ненужные мысли из головы. Рыжие волосы рассыпались по плечам и спине.
-Не зря я родилась под знаком Близнецов, - прошептала она.
Эванора села на подоконник и спрятала лицо в ладонях. «Я привыкла к одиночеству, но это не значит, что оно мне нравится», - вспомнила она случайную фразу. Именно эта фраза описывала состояние аристократки лучше всего. Эва убрала ладони с лица и посмотрела на небо.
Ее раздумья прервали шаги прямо за дверью больничного крыла. Кому это не спится?.. С удивлением девушка узнала своего декана.
-Мадам Помфри велела вам отдыхать, - на удивление спокойно сказал мужчина.
-При всех ее обширных знаниях, мадам Помфри и не подозревает, что такие создания как я, могут неделями поддерживать свои силы магией, - таким же тоном ответила студентка, внимательно глядя на декана.
Северус сел рядом с ней. Эванора безмолвно наблюдала за ним. Зачем он пришел? Хочет снова попробовать что-то выведать у нее?
-Зачем вы так говорите о себе? Словно не о человеке, а о чудовище.
-Потому что так оно и есть.
-Я не верю в это, - решительно заявил Снейп.
Эва молча посмотрела ему в глаза. Впервые она не слышала тех язвительных нот в его голосе, которые привыкла слышать на уроках, правда, в адрес других учеников. Что-то изменилось в черных глазах зельевара. Появилось больше чувств, что ли? Но точно стало меньше холода.
-Зря вы мне не верите, - тихо сказала Эва.
-Тогда докажите это. Я готов слушать, - уверенно сказал Северус.
Эванора долго сдерживала свое удивление, но после таких слов оно все же пробило щит невозмутимости. Снейп слегка улыбнулся, в глазах появилось что-то похожее на тепло.
Девушка отвела взгляд. Ей всегда было тяжело это вспоминать. Стоит ли вообще рассказывать такую ранящую правду человеку, которого в школе все называли летучей мышью? Северус взял ее за руку. Его рука была теплой. Эванора долго боролась с собой, но, наконец, тихо заговорила.
-Когда мне исполнилось одиннадцать лет, дядя решил сделать мне подарок, и мы поехали в Польшу. Красивая страна. У нас было всего две недели. За первую мы успели осмотреть Варшаву, Люблин и Краков. В начале второй недели мы попали в Гданьск. Там мне понравилось больше всего. Такая красивая архитектура, рядом холодное Балтийское море. Незабываемо. В один вечер дядя сидел на лавочке, а я ходила вдоль берега моря и собирала ракушки. И настолько увлеклась, что столкнулась лбом с еще одной девочкой приблизительно моего возраста. Сначала мы недоуменно посмотрели друг на друга, а потом рассмеялись. Ее звали Агата. Мы виделись каждый день, пока не пришло время расставаться. Но нас это не остановило. Мы постоянно писали друг другу письма. Агата была маглой, я солгала ей, сказав, что моя сова просто ручная. Именно эта сова всегда доставляла наши письма друг другу. Перед поступлением в Хогвартс мы снова две недели провели в Гданьске. Когда я уезжала, Агата показалась мне странно бледной. Она рассказала мне, что врачи пока не могут определиться с диагнозом, но чувствует она себя плохо. Тогда я пообещала часто писать ей и приехать на Рождество.
Я сдержала слово. Я писала ей каждые три дня. И однажды, в дождливый октябрьский день, моя Ноктура принесла очередное письмо от Агаты. Оно было мокрым, но я списала это на дождь. Но когда прочитала, поняла, что дождь лишь «закончил работу». У Агаты оказалась лейкемия. Она писала мне уже из больницы. Я не могла уйти из Хогварста. А для нее каждый день в больнице казался каторгой – химиотерапии, облучение. Все, чем могут лечить маглы. Дяде пришлось уехать на Рождество. Я упросила Агнесс перенести меня к Агате. Эльфийка долго не соглашалась, но мои слезы заставили ее. Она использовала свою магию, приняла облик пожилой дамы. В больнице Агнесс представилась моей няней.
Агата сначала не узнала меня. Бесконечные процедуры скорее разбили ее здоровье, чем сама болезнь. Но когда она, наконец, вспомнила меня, то могла только плакать. У нее не было даже сил говорить. Я осталась в палате, хотя сначала Агнесс хотела увести меня и прийти завтра. Но я чувствовала, что уходить уже нельзя. Агата так умоляюще смотрела на меня…
Глубоко ночью, не выдержав, я задремала. Не знаю, сколько времени прошло. Я ощутила, как рука Агаты сжала мою. Я проснулась. Но моя подруга была в беспамятстве. Она еще сильней сжала мою руку и через секунду отпустила. Аппарат показал, что сердце остановилось.
Эванора прервалась. Она решительно запрещала себе плакать. Правую ладонь декан по-прежнему держал в своей руке. И поэтому сейчас она резко поднесла свободную левую руку ко рту и до крови закусила костяшки пальцев, борясь с эмоциями. Нельзя, нельзя, через два дня заканчивается действие Блокировки, сейчас сила ее эмоций растет. Она не хотела причинить вред Северусу, который с тревогой выдрал ее окровавленную руку изо рта. С неимоверным трудом, Эва взяла себя в руки и продолжила.
-Я не помню толком, как метались врачи. Они пытались вернуть ее к жизни, но я отлично понимала, что это напрасные попытки. Агата даже не захотела бы вернуться.
Не помню, как переместилась домой. Я была в бешенстве. Ведь я могла спасти ее. Да, тогда я только догадывалась, кем являюсь, но ведь можно было попросить дядю, или того целителя, который лечил меня после нападения Арабеллы… В тот момент я ненавидела все: магию, свой дом, абсолютно всех и все.
Дядя удивился, когда я неожиданно появилась в гостиной. Он и так был зол на Агнесс, что та уступила моим мольбам, но когда я оказалась без эльфийки, даже сдержанность дяди подошла концу. Я помню, как он крикнул «Ты не сможешь спасти каждого человека, который нуждается в этом!». И это оказалось последней каплей.
Я почувствовала, будто все преграды внутри меня рухнули. Даже не помню, что именно крикнула. Но внезапно абсолютно все, что находилось в гостиной, разлетелось на мелкие кусочки. Дядя отлетел к противоположной стене и лишился сознания. А на улице началась гроза. Такой неистовой бури еще не было. Она поломала большую часть деревьев в нашем саду. Гремел гром, блестели молнии. За эти пару секунд я совершенно обессилела и упала на пол. От моей злости не осталось и следа, когда я увидела, что дядя лежит под завалами. Не знаю, что было бы с нами, если бы не Агнесс. Все увиденное привело ее в ужас, но наши жизни были важней, и она сумела нам помочь своей магией.
Физически дядя должен был оправиться быстро. Но эта треклятая стихиарская магия успела подействовать. Вот этим он и «болеет» все шесть лет, - Эванора не подымала лица, боясь, что взглянув на Снейпа, расплачется. Но он даже не пытался прервать ее рассказ. Быстро вылечил левую руку девушки, и продолжал молча внимательно слушать. - Я сварила Salutem, я так надеялась, что это поможет. Но когда стало ясно, что дозу нужно постоянно увеличивать, я стала изучать все старые предания о том монстре, который отравлял мне каждую минуту жизни с того момента. Ничего не помогало. Слишком много знаний утрачено, слишком много времени прошло. В результате я не только покалечила его, но и сделала зависимым от зелья.
Но Маркус простил меня. И так же любит, как и раньше. Прошло шесть лет, а я до сих пор не могу простить себе. Ни Агату, ни дядю.
