Глава 5. Праздник и пьяные разговоры по душам.Мысли о Снейпе не покидали меня вот уже несколько дней. Раньше я хотя бы не знала о своих чувствах, а теперь же словно пелена спала с глаз, стало так тяжело себя сдерживать. Рон перестал понимать меня, постоянно ворчал, что я не благодарная, думаю только об учёбе и т.п. Ох, знал бы он, как далеки сейчас мои мысли от школьных дел. Хотя нет, вру, я постоянно думаю о школе, если так можно назвать то, что в моих мыслях безраздельно властвовал мрачный профессор Зельеварения.
На его уроках я сидела ниже травы, тише воды и молилась, чтобы Снейп не спросил меня, однако он словно чувствовал мое состояние и постоянно спрашивал, источая при этом свой знаменитый яд каждым словом. В эти минуты хотелось треснуть его чем-нибудь потяжелее, да хоть котлом, на худой конец. Вот и сейчас, стоит над моим зельем, внимательно его рассматривает. Нет, ну что он там нашел, ведь раньше и на секунду не задержался бы рядом. Боюсь даже голову поднять, не хочется снова читать презрение в его взгляде.
-Что это у Вас там плавает, мисс Грейнджер? – вкрадчиво произносит он. Что плавает, что плавает? А то сам не видит.
-Это коготь единорога, – сдерживаясь, отвечаю я.
-Вы читали рецепт, мисс Грейнджер? – ну вот, поехали, уже глумится.
-Да, сэр.
-Тогда, какого Мерлина, коготь единорога делает в Вашем зелье? У Вас ослабла память или, быть может, Вы совсем её потеряли? – смотрю в котел и понимаю, что мои мысли меня скоро совсем сведут с ума. Нет, это же надо было так ошибиться. Вздыхаю и говорю:
-Нет, сэр, я просто перепутала, – даже не нужно смотреть ему в лицо, чтобы понять, как он ехидно сейчас улыбается, поэтому мужественно этого не делаю.
-Перепутали? Двадцать баллов с Гриффиндора, Грейнджер. Думаю, отработка Вам не помешает, тем более у Филча, - в его голосе неприкрытое торжество. Как же я сейчас его ненавижу, но посмотреть в глаза так и не решаюсь. А зачем? Ему ведь все равно, верно? Слышу, как он удаляется в начало класса:
- Все свободны, - произносит ледяным тоном.
Уже покидая подземелья, я думала над возникшей ситуацией и не могла понять одного: как, Мерлина ради, такое случилось? Знаю же весь рецепт наизусть, но почему мне вздумалось положить коготь единорога? Всегда делала всё правильно, а сейчас не могу сосредоточиться, из-за чего все получается из рук вон плохо. Отработка! Я уже предвижу лекцию Филча о несносных учениках. Опять будет мучить, заставлять что-то мыть, оттирать или еще что-нибудь более мерзкое, после чего точно не выживают. А делать что? Только смирено все вытерпеть.
Сделав все уроки, направилась к Филчу, но дверь в его «кабинет» была закрыта. И что мне предлагается делать? Придется ждать. Прошёл час, потом ещё один, но завхоз так и не появился. Терпение приходило к концу.
Быстрым шагом я направилась в кабинет к Снейпу: сам назначил отработку, вот пусть и решает, что делать. Громко постучав и не услышав ни звука в ответ, решилась осторожно приоткрыть дверь. И здесь было пусто. Куда все в Хогвартсе запропастились? Бегло осмотрев кабинет, я не нашла ни одной записки, адресованной мне. Вот наивная, и откуда она тут возьмётся? Я не знаю, сколько времени прошло, но весь этот день был таким утомительным, что меня стало неудержимо клонить в сон. Сил стоять больше не было и, опустившись за одну из парт, я положила голову на руки и закрыла глаза.
«Словно опять провалившись в воспоминания, очутилась в Норе в спальне Джинни. Точно, такое уже было на пятом курсе, когда я долго пробыла в доме подруги. Вот и сейчас она сидела напротив меня и щебетала про Гарри. Я знала, что моя подруга влюблена в него, но раньше мы практически не разговаривали на эту тему.
- Скажи, Гермиона, а у тебя бывает такое состояние, когда ты смотришь на человека, и тебе кажется, что всё отдал бы ему? - на минуту задумавшись, я как-то странно улыбнулась.
- Да, Джинни, причём часто. Бывает, смотрю в его глаза и пропадаю, в те минуты не хочется думать ни о чём.
-Я понимаю тебя, Гермиона. Я иногда тоже смотрю в зелёные глаза Гарри и тону. Они такие тёплые и естественные. А у твоего какие?
-Они чёрные, как уголь или лучше сказать как ночь. Когда смотрю в них, таю и уже не ощущаю ничего вокруг себя.
-Кто он, Гермиона?»
Тут в мой сон врывается до боли знакомый голос:
-Мисс Грейнджер, - кто-то тряс за плечо, но так не хотелось пробуждаться, ведь только во сне казалось, что он рядом. Открыв глаза, я встретилась с чёрными глазами. Сон или явь? Протянув руку, я дотронулась до лица моего героя.
- Что вы себе позволяете, Грейнджер? – в голосе столько гнева. Замерла. Увы, не сон, и похоже сейчас меня начнут убивать. Резко подскочив со стула, я испуганно посмотрела на Северус Снейпа. Тот стоял совсем рядом и с каким-то интересом рассматривал меня. Но вот на лице снова появилось отстраненное выражение.
-Какого чёрта, Вас занесло сюда? – даже если и сердится, то по голосу не слышно. А что можно в нем услышать, если таким тоном разве что каменные статуи разговаривают. - Я искала Вас, профессор.
-Нашли? – насмешливо приподнимает бровь.
-Нет, сэр, - тихо отвечаю я.
- Неужели? Скажите мне, Грейнджер, почему всякий раз, когда я возвращаюсь в свой кабинет, то встречаю Вас?
-Я только второй раз здесь, профессор, - резонно поправляю я.
-Слава богу, а то я, было, уже подумал, что схожу с ума, и Вы моя личная галлюцинация. Что Вам надо? – на последних двух словах он делает ощутимый акцент.
-Я пришла на отработку, - начала оправдывать я, уже чувствуя, как это будет глупо звучать, - но Филча не было, и тогда я решила найти Вас.
-Мисс Грейнджер, Вы никогда не задавали себе вопрос, почему я не люблю гриффиндорцев? – вдруг спрашивает он, и я чувствую подвох, но решаюсь ответить то, что точно ему не понравиться:
-Задавала и пришла к выводу, что Вы просто не можете смириться с нашим превосходством.
-Не льстите себе, мисс Грейнджер, - странно, совсем не рассердился, только ехидно улыбается. - Гриффиндорцы все слишком тупы, поэтому их мозг заполняется эмоциями, ненужными человеку.
-Разве Вы никогда не испытывали эмоций? – я была практически в шоке от его ответа. Неужели он говорит это, полностью уверенный в своих словах. - Я ни за что в это не поверю.
-Эмоции – это бесполезная трата времени. Когда Вы вырастите, мисс Грейнджер, то поймёте меня, – голос звучал холодно и отстраненно, но я видела эмоции профессора в этот момент, он словно боролся сам с собой. Я не знала причин этого, но на подсознательном уровне чувствовала, что ему очень нелегко. Решилась высказать то, что наболело:
-Профессор, разве это плохо, например, любить? Любовь ведь самая лучшая вещь…
-Вы говорите, как старый маразматик Дамблдор. Если это он всему Вас научил, тогда мне, пожалуй, стоит его убить.
-Перестаньте, профессор, - я просто кипела внутри. - Вы бежите от эмоций, источая яд, причиняя при этом боль не только окружающим, но и себе. Разве Вы никогда не задумывались, почему Вам придумывают прозвища?! – я уже в наглую на него кричала.
-Мисс Грейнджер, - его глаза опасно заблестели, а в голосе послышалась угроза, – если Вы решили прочитать мне лекцию на тему моего поведения, то прошу убираться отсюда, – Снейп махнул рукой на дверь и отвернулся от меня. Он снова закрылся, спрятав все эмоции.
-Вы одиноки, профессор, и это ваш крест, - сказала я, собираясь уходить, развернулась и вышла из кабинета, хлопнув дверью. Пока шла до гостиной, старалась не думать ни о чём. Мне было совершенно не больно от слов Снейпа о гриффиндорцах. Я вообще ничего не почувствовала, лишь поняла, что мы из двух разных миров и бороться за него нет никакого смысла. Так успокаивая себя, я назвала пароль Полной даме и тут же услышала:
-Гермиона, где ты была? Мы все тебя заждались, - Гарри схватил меня за руку и буквально втащил в гостиную Гриффиндора. Народу было много, кажется, присутствовал весь факультет, исключая первокурсников.
-Что здесь происходит? – захотела я прояснить ситуацию.
-Мы решили устроить вечеринку, надеюсь, ты не против?
-Я староста и должна быть против, - притворно начала я. - Но сейчас я сама желаю напиться до беспамятства.
Вокруг меня послышались восклицания:
-Что мы слышим? Гермиона Грейнджер, это вообще ты? - Гарри и Рон весело посмотрели на меня, а я лишь рассмеялась.
Огневиски жгли горло, но я пила, чтобы просто забыться. Рон пытался развлечь меня, я смеялась, даже не слушая, о чём он говорит. Мысли были далеко отсюда, поэтому и не заметила, как мы с Роном остались одни. Я ощутила потные руки на своей спине, а слюнявый рот прижался к моей шее.
Даже в пьяном состоянии его объятия были неприятны. Попытавшись освободиться, почувствовала, как Рон напрягся.
-Что с тобой, Гермиона? – недоуменно спросил он. - Ты же моя девушка, и мы должны делать всё это.
-Мне не нравится, Рон, прости, но я не хочу этого.
Парень резко отпустил меня, и я потеряла равновесие, но, упав на пол, не почувствовала боли, быть может, от неожиданности или из-за моего состояния. Я решила попытаться как-то исправить ситуацию.
- Рон, мы с тобой очень разные люди. Ты вратарь сборной по квидичу, а я примерная ученица. Тебе нужна другая, та, которая будет любить твое пристрастие к квидичу, которая будет готовить тебе и нянчить твоих детей. Я не смогу стать домработницей. Мне нужен сильный и умный человек, с которым я смогу поделиться всем, что имею, тот, у кого такие же интересы, как у меня.
-Такого человека не существует, Гермиона, – заявил он безапелляционно. - Твоя жизнь должна, - Рон выделил это слово, -соединится с моей. Мы созданы друг для друга, как ты этого не понимаешь?!
Я закрыла лицо руками, чтобы он не увидел горячих слёз, которые текли по моим уже давно бледным щекам. Рон не может быть моей судьбой, я не люблю его и никогда не полюблю. Мы не должны быть вместе, у меня просто не хватит сил просыпаться каждый день и видеть рядом его рыжую макушку и голубые глаза. Мы никогда не будем счастливы.
-Рон, я не могу так больше, пойми меня, - в моем голосе появилась мольба. - Ты всё время твердишь лишь о своём квидиче. Ты меня не слышишь, словно я только часть интерьера для тебя и больше ничего.
-Нет, Гермиона, - парень стал возражать, подтверждая свои слова размашистыми жестами. - Я люблю тебя, и ты меня тоже любишь, – он в упор посмотрел в мои глаза. Я посмотрела в его: голубые, такие живые и совсем не завораживающие.
-Нет, Рон, не люблю. Ты всегда был для меня братом, но не больше, - я вздохнула. Мне не хотелось делать ему больно, но чем раньше он поймет, тем будет легче жить дальше, поэтому я решила признаться. – Моё сердце принадлежит другому, прости меня.
Минуту парень просто смотрел на меня, но вдруг развернулся, сел на кровать, закрыв лицо руками, и я услышала, как он всхлипывает. Неужели мои слова разбили ему сердце? Но он ведь такой ранимый и добрый... Нужно его успокоить.
Я встала с пола и неуверенной, шатающейся походкой подошла к кровати. Когда я прикоснулась к его волосам, то почувствовала, как он замер, и вскоре ощутила, что он обнял меня, прижавшись лицом к животу. Всхлипывания стихли.
-Кто он, Гермиона? – придушенным голосом спросил Рон. - Кто тот, кому ты отдала свое сердце? – иногда этот рыжик может быть очень проницательным.
-Снейп. Северус Снейп, – выдохнула я, впервые, наверное, и сама признавшись в этом вслух.
Ожидала, что Рон взбесится, может, ударит меня за то, что променяла его на подземельную летучую мышь. Но он молчал, слышалось только его тяжелое дыхание. Я чувствовала, что это последний день, когда мы вот так наедине молчим и не предъявляем друг другу претензий. Хотя у меня никогда не было к нему никаких претензий, ведь Рона практически невозможно переделать. Он был такой разный: маменькин сынок, но в то же время мужественный гриффиндорец. И мой друг.
Всё постепенно рушилось. Моя жизнь превратилась в какой-то невообразимый сон или кошмар. Дружба с Роном была на волоске, Гарри постоянно занят с Дамболдором, а мне оставалось только тихо сидеть и не возражать судьбе. Профессор Макгонагалл была не права. Я не сильная девушка, только маленькая никчёмная гриффиндорка, безнадёжно влюблённая в своего учителя.
Утром проснулась совсем одна. Рон, видимо, ушел, когда я уснула. Моя память услужливо восстановила события прошлого дня, не смотря на изрядную дозу алкоголя. Вставать совсем не хотелось. Хотелось просто лежать и смотреть в пустоту, но сегодня учебный день, и я обязана идти на уроки. Сразу после завтрака, как назло, было Зельеварение, и в первый раз за все годы, мне совершенно не хотелось на него идти. Я желала только одного: исчезнуть из этого мира, оставив всех в покое.
