Глава 5. «Прогулка до аптеки»Марина Говорова
Пожалуй, помимо Виктора, рассказ Никиты произвел впечатление только на меня. Нике и Юле действительно не понять. Слишком у них отличные от Никитиных интересы. Ника скорее будет сожалеть о порезанном платье, Юля, конечно, о потере любви. Но они не представляют, как можно больше всего на свете дорожить работой. Возможно потому, что никогда не смогли бы сделать чего-то подобного сотворенному Никитой. Я тоже не могу… Но все равно понимаю его.
Такая я уж уродилась – всех понимаю. Прям дар какой-то - ставить себя на место других. Не завидуйте – ничего в этом хорошего нет.
А вот Виктора проняло по-настоящему. Похоже, он-то точно знает каково это – расстаться с собственным детищем, любимым проектом. Знаете, у меня был один случай – мы писали работу по экономике предприятия. Все было серьезно – на конкретном (пусть и вымышленном) примере, с расчетами, с бухгалтерским балансом, отчетом о прибылях и убытках, отчетом о движении денежных средств… ну и прочими отчетам, не суть. Ну так вот – я заболела, Юля по привычке прогуливала. И я попросила одногруппницу показать часть моей работы преподавателю, чтобы он оценил. И что вы думаете? Она выдала мою работу за собственную! Меня чуть в плагиате не обвинили! Нет, я справилась, придумала другое предприятие и по-новой составила все отчеты. А плагиаторша не смогла довести работу до конца и высшего балла, в отличие от меня, не получила. И все равно было крайне неприятно. Но по сравнению с тем, что пережил Никита, это просто сущие пустяки…
Кстати, Никита… То, что применил Виктор, конечно, хорошо. Но не достаточно. Я сказала:
- Нам нужны лекарства для Никиты.
Юля и Ника посмотрели на меня как на пидуручную, а Виктор сказал:
- Я видел аптечный киоск. Не так уж и далеко, надо попробовать дойти.
- Вы что, с ума посходили! – набросилась на нас Ника, - мне тоже жалко Никиту, но мы все умрем! А кто пойдет в киоск, раньше всех.
- Я все равно пойду, он мой брат, - сообщил Виктор, - Идти с собой никого не заставляю.
И тут я начала колебаться. С одной стороны, я сама предложила дойти до аптеки. А значит, в первую очередь исполнять задумку и должна я. С другой стороны, это чистой воды самоубийство. А жить хочется… пусть даже недолго… Но, если я не готова идти, зачем предложила? Я сразу попыталась найти своему страху благородную отговорку – мол, не хочу оставлять Никиту с равнодушными, буду за ним ухаживать. Помогало слабо. К тому же, это ясно, Виктора одного нельзя отпускать. Он в одиночку просто не справится – кто-то должен оценивать обстановку и делать так чтобы не попасться, пока другой будет лекарства нести. Но я не справлюсь. Я стараюсь всегда объективно оценивать свои возможности и знаю, что в этот раз не потяну. Только обузой для Виктора стану. Или это трусость во мне говорит?
В этот момент самоедства Юля неожиданно решительно сообщила:
- С Виктором пойду я. Раз уж мы все равно обречены, мне все равно часом раньше или часом позже.
И они пошли вдвоем. Ника сообщила, что она вздремнет. Нет, ну представьте, что за нервы… и ведь главное – действительно уснула! Впрочем, я решила не судить ее строго. Может, она просто считает происходящее дурным сном и еще надеется проснуться? Мол, усну во сне – проснусь в реальности… Я бы тоже не отказалась… Да только вся эта жуть происходит, и прямо сейчас.
Мне часто снятся удивительные сны, один чуднее другого. Но во сне я никогда не заблуждаюсь – всегда прекрасно знаю, что сплю. А сейчас знаю, что бодрствую, к несчастью. И бесполезно надеться проснуться.
Виктор Бояринов
Собственно, я знал, что идея смахивает на самоубийство. Не надо было эту девчонку с собой брать. Я-то понятно – иду спасать брата. А она тут зачем? От отчаяния? Впрочем, если таким образом надеется покончить жизнь самоубийством, ее ждет разочарование – так просто сдаваться я не намерен. В конце концов, взять лекарства из аптеки мало, их надо еще и донести до павильона.
Мы шли, прямо мимо манекенов. Я держал Юлю за руку. Дело в том, что в арсенале брата нашлось интересное снадобье – пьешь его, и в некотором роде на время перестаешь существовать. Нет, оно не делает невидимым. Скорее наоборот – остается только изображение. Ни запаха, ни звука шагов, даже если мы заденем этих тварей, они не почувствуют. Видеть же они все равно пока не могут. Так что нам, можно сказать, ничего не угрожает. Только вот неизвестно, когда зелье перестанет работать. Как многое из институтских разработок, это экспериментальный образец. Так что доля риска довольно-таки высока. Еще эта Юля… Она боялась, и могла наделать глупостей. К примеру, убежать. Ищи ее потом…
Вообще, действительно, было жутко. Манекены ходили кругом, из стороны в сторону. Я знаю, искали нас. А мы шли и не знали, не прошло ли действие зелье. Самое смешное, манекены узнают об этом раньше нас. Значит, у них будет преимущество. Я объяснил Юле все риски, она с ними согласилась. Но, очевидно, при непосредственном столкновении с ситуацией желания покончить с жизнью у нее резко поубавилось. Поэтому сейчас она бледная и дрожит. А я крепко держу ее за руку.
Ситуация аховая, конечно. Еще хорошо, что аптека оказалась достаточно близко, мы проникли туда без неприятностей, а там Юля застыла в нерешительности. Не знала, что брать. Я тоже, честно сказать, без понятия. Я же ученый, а не медик. Но чувствовал, что нам нужны бинты, заживляющие мази, обезболивающее, а еще успокоительное и снотворное на всякий случай. Об этих лекарствах у меня было обывательское представление, но этого хватило, чтобы собрать самое необходимое. Еще Юля напомнила о том, что необходимо взять минералки и батончиков, надо же нам что-то есть. Я не стал ее расстраивать некоторыми подробностями, раз уж брат о них пока умолчал (уверен, что он знает), и мы положили, что она сочла нужным.
Потом я решил, что нужно немного отдохнуть – в слишком уж возбужденном состоянии находится моя новоявленная напарница, как бы чего не вышло. Потому я заставил ее выпить таблетку успокоительного и сказал, что мы направимся к нашему павильону только после того, как оно подействует.
Некоторое время Юля дулась. А потом, очевидно, ей это надоело и пришла охота поговорить. Девушка спросила:
- Ты, правда, пошел на такой риск ради брата?
- Конечно, странный вопрос…
- Просто Никита сказал Марине, что ты не станешь помогать. У вас настолько плохие отношения?
- Да, и это целиком моя вина. Скажу тебе больше – у Никиты есть все основания делать подобные заявления.
- Значит ты…
- Это значит только то, что своими поступками и необдуманными словами я создал в глазах брата о себе такое впечатление. Больше ничего.
Мы замолчали. Не знаю, о чем думала Юля. Может, о том, какое я чудовище… Меня же беспокоило то, как Никита думает обо мне. Да, я вел себя с ним просто по-свински. Да, я сказал Юле, что у брата есть основания для этих мыслей. Но на самом деле я все же надеялся, что Никита понимает, что я говорить могу все что угодно, но если ему будет угрожать реальная опасность, обязательно помогу. Оказалось, не понимает… Все еще хуже чем я думал. Что ж, мне придется очень постараться, чтобы наладить с братом отношения. Но самым важным на данный момент является спасение его жизни… и всех остальных, включая мою. Так что я сообщил Юле, что отдых окончен, и мы поспешили восвояси.
Марина Говорова
Я решила, что Никиту определенно надо как-то отвлечь. Он слишком расстроен, и от этого его состояние только усугубляется. Надо бы поговорить о чем-то позитивном, вот только где б его взять? Если даже во мне, неисправимой оптимистке, позитива уже не осталось… В конце концов, я решилась. Подошла поближе и сказала:
- Знаешь, Никита, а я тебя понимаю.
- Ты о чем? - сделал вид, что не понял, охранник.
- Ты знаешь. О твоих чувствах, когда у тебя отняли твой участок. У меня, бывало, тоже воровали идеи. Конечно, не столь значимые, как твои. И все равно было обидно. Так что не думай, что твой рассказ восприняли как бред.
- Спасибо, Марина. Но ты одна такая. Остальные, зуб даю, сочли меня психом и нытиком.
- Зуб тебе еще пригодится. Я абсолютно убеждена, что твой брат верит тебе и воспринял твой рассказ близко к сердцу.
- Мой брат не отобрал у меня участок сам только потому, что не знал, что я его веду.
- Ты к нему не справедлив, Никита.
- Ты просто не знаешь, в каком кошмаре я порой благодаря ему оказываюсь
- А ты просто не видел, как он беспокоился за тебя, когда ты был без сознания.
- Марин, не надо этого. Я знаю – ты пытаешься меня приободрить. Но в такое не поверю ни за что.
- Это правда. Я никогда не вру, из убеждений.
- Извини, но наш разговор зашел в тупик.
В этом Никита оказался прав, и мы замолчали. Все же жаль, что Никита не верит брату. Но осуждать его за это я не могу – как-никак, сама имею четкое представление о том, что значит быть объектом постоянных насмешек. Поверьте – удовольствие ниже среднего.
Никита погрузился в свои мысли, Ника спала. Я сначала пыталась ни о чем не думать. Но потом против воли начала поддаваться пораженческим настроениям. Ситуация-то хуже некуда. Нас преследуют монстры, единственный нормальный человек ранен. Я сижу на грязном полу, обхватив голову руками, и не знаю, что предпринять.
Еще и Виктор и Юля неизвестно, в порядке ли. А ведь это я должна была идти, раз уж предложила, а не подруга. Да и вообще пойти в этот торговый центр моя идея.
Я уже почти скатилась в депрессию, как Никита снова заговорил:
- Марина, не отчаивайся, все будет хорошо.
- Что будет хорошо, Никита? Меня все считают оптимисткой, но на этот раз даже мне ясно, что всем нам крышка.
- Я сам разрабатывал законы. Я попробую их обойти. У меня должно получиться.
- Да зачем вообще нужен этот твой драгоценный участок?!
Лицо Никиты окаменело, и я подумала, он наорет на меня. Но, скорее всего, он понял, что у меня начинается истерика. Потому ответил спокойно:
- За тем же, зачем нужны любые изобретение, любой прогресс. Марина, ты должна понимать, что плохо не то или иное изобретение. Плохи люди, использующие его во вред.
- Да, конечно. Извини.
- Ничего страшного. Главное – не отчаивайся.
Мы обменялись улыбками, и я ощутила уважение к этому человеку, который, сам находясь в плачевном состоянии, успокаивал меня. И кое-что еще.
Никита мне нравится, и это теперь очевидно. Знаете, я уж думала, что никогда никого не полюблю. Я не понимала, что это за чувство. Я считала, люди сами выдумали любовь, чтоб не мучиться от скуки. И даже в случае с Юлей полагала, что подруга занимается самообманом.
Но теперь знаю точно – любовь существует. И для меня она раз и навсегда будет ассоциироваться исключительно с Никитой. А пока, чтобы отвлечься, я вынула из сумки налоговый кодекс и стала с интересом читать (ну что опять? любые знания могут когда-нибудь пригодиться).
Сергей Труханов.
Понятно мне было одно - дело дрянь. На эти вещи у меня просто нюх. И когда я оказался один, покупатели исчезли, почувствовал опасность моментально.
Но среагировать успел только чудом. Знаете, я ожидал, что торговый центр взлетит на воздух, что меня все же подстрелят (никогда не тешил себя надеждой, что буду жить вечно). Но уж никак не ждал, что на меня нападет манекен! Вообще в голове не укладывается! Но уложить придется – в родне у меня ни у кого не было психических расстройств. Для сна слишком реально. Пришлось смириться с тем, что это происходит на самом деле. Причем сделать это в течение нескольких секунд, потому как манекены-то ждать не собирались…
Итак, я успел уйти от удара и поспешил в будку к охранникам. Там должно быть оружие. Как я понял, люди-то исчезли, а вещи остались. Надеюсь только, что пистолет не оживет и не начнет сам палить…
Обошлось. Вооружиться-то мне удалось, но в полный рост встал вопрос, что делать дальше? О том, как все произошло, я даже не задумывался. Бесполезно.
Итак, для начала решил провести осторожную разведку на местности. Как я понял, манекены не только ожили, но и озверели. И охотятся за людьми. По крайней мере, громить, скажем, посуду, им не интересно. Я решил забиться в угол посимпатичнее и поглуше и там подумать о жизни. Но тут увидел, что двое, парень и девушка стоят у стены. Их загнал в угол манекен женского пола (если можно так выразиться), настроенный весьма решительно.
Надо было пройти мимо, без вариантов. И это не трусость, а осторожность. А что мне делать, если количество патронов ограничено, тут самому бы хватило. И я не виноват, что так получилось. В конце концов, что бы ни произошло, точно не я тому причиной…
Ну все. Доводы рассудка на этом закончились. Но совесть не желала с ними соглашаться. Да. У меня есть совесть. Чаще всего она крепко спит, но просыпается всегда в самый неподходящий момент. Как вот сейчас. Надо мимо пройти, надо… Но я не смог.
Сам плохо запомнил, что произошло. Я выстрелил в манекена. Особых повреждений это не нанесло, но отвлекло… Угу, теперь манекен направился прямиком ко мне. Вот всегда так!
Каждый раз, когда пытаюсь кому-то помочь, мне это выходит боком. Потому и стараюсь совесть свою лишний раз не будить…
Но на этот раз обошлось. Парень чем-то метнул в манекена. Возможно, я слетел с катушек окончательно и бесповоротно, но мне показалось, что это обыкновенная соль. Тем не менее, монстр замер на месте как вкопанный. А девушка схватила меня за руку, и мы побежали. Парень прикрывал тактическое бегство.
Мы оказались в павильоне одежды. И там были еще люди. Две девушки. Одна почему-то читала налоговый кодекс (нашла, чем заняться!), другая спала. Ничего себе, а? Тут, между прочим, мы находимся на военном положении практически. Павильон манекены осаждают (сам не верю в то, что говорю), а они… Впрочем, а что делать? Никто и никогда не выпускал инструкцию по поведению в нашей ситуации. По крайней мере, я не встречал таковых.
Но тут я отвлекся, увидев раненого. Молодой человек, похоже, серьезно пострадал. И, очевидно, эти двое посетили аптечный киоск именно ради него. Что ж, достойно уважения.
На самом деле, когда я посмотрел на травмы молодого человека, во мне проснулся врач. Да, я учился на медицинском. Только не доучился – терпения не хватило. Да и меня манила иная доля, и легкие деньги. Но я помню клятву Гиппократа. Потому сразу стал осматривать пострадавшего.
В принципе, я недоучка. Но моих знаний хватило, чтобы оказать первую помощь. И это то, что нужно. Жизни парня пока ничего не угрожает. Если, конечно, в данной ситуации можно так выразиться.
Виктор Бояринов
Вышло как-то глупо. Знаете, я был уверен, что если мы с Юлей попадемся, то из-за того, что волшебное снадобье перестанет действовать. Не перестало. Но зато, не поверите, у манекенов появилось зрение! И еще хорошо, что я вовремя заметил, что один манекен, изображающий гламурную блондинку, начал смотреть на нас в упор. И, потащив за собой Юлю, сорвался с места за миг до того, как он двинулся в нашу сторону.
Это очень-очень плохо, что манекены начали видеть. И даже не потому, что они могут теперь нас на части порвать, несмотря на чудо-снадобье. А потому, что в этот самый миг зрения лишись мы, все шестеро. Не смотря на то, что пока еще все видим.
Это сложно объяснить, а понять еще сложнее. Но попробуем. Дело в том, что мы не исчезли из торгового центра и не появились в новом месте. Мы все застряли даже не в секунде, а в еще более мелкой величине. То есть эта другая реальность – отдельно взятая элементарная частица времени, растянувшаяся для нас до необъятных размеров. Именно поэтому нам не нужна еда, а чувство жажды – только иллюзия. И все, что с нами происходит, фактически происходит одновременно. В смысле, манекены полностью оживут, а мы превратимся в неподвижные статуи. Сразу, и секунды не пройдет. Но, поскольку в этой миллисекунде застряли и мы, и манекены, тут царят иные, чем в нашем обыкновенном мире законы. И, поскольку это мы вынужденно отдаем энергию, а манекены ее получают, здесь сначала полностью оживут они, и только потом лишаться чувств начнем мы. Только душу свою им мы не отдадим – они так и останутся, по сути, неживыми. Ведь жизнь предполагает чувства и стремления. А у них это все заменено одной только тягой к разрушению. И мозга нет. Иначе они так не стремились бы убить нас, фактически источник собственной энергии. Мы же обречены на вечные страдания. И самое ужасное в том, что это все фактически уже свершилось. Хоть еще и не свершилось. Такой вот парадокс. Надежда только на моего гениального брата. Если он разрабатывал этот участок с нуля, он должен что-то придумать и спасти нас всех.
На тот момент я думал не об этом. Я вообще не думал, по правде говоря. Мысли сменил леденящий кровь страх, когда мы с Юлей попались в ловушку. Мы отступили к стене, я не мог пройти сквозь нее – остался последний раз, я берег его для того, чтобы попасть в павильон. А монстр все надвигался на нас. И тут в манекена выстрелил какой-то парень.
Нам чудом удалось спастись и достигнуть павильона. Стали выкладывать все, что принесли, и удача улыбнулась нам снова. Оказалось, спасший нас парень еще и врач. Он осмотрел моего брата, оказал ему необходимую помощь и сообщил, что пока что жизни Никиты ничего не угрожает. Он сам не понимал, насколько прав. Никита будет жить, пока действует живая вода. Эффект, к сожалению, пока что временный. Единственный шанс для брата, да и всех нас – скорее отсюда выбраться.
Прошло некоторое время. Брату стало заметно лучше. Я хотел поговорить с ним о происходящем, но пока решил повременить. Марина и Юля для интереса и от нечего делать принялись примерять наряды. Сообщили, что они все же в этот торговый центр на шопинг приехали. Эх, не пойму я женщин! Мы все на волосок от гибели, а их только шмотки покруче и интересуют. Наш новый знакомый, Сергей, заметно сблизился с Никой. Сама мажорка выглядела посвежевшей и отдохнувшей. Сон на пользу пошел
Мы с Никитой сидели рядом, прямо на полу, и молчали. А что сказать? Я могу и должен сообщить, что мне жаль, что так вышло с участком брата, могу и должен перед ним извиниться. Но не вижу смысла, потому что и так ясно – Никита не поверит не одному моему слову. Не красивыми словами надо доказывать, а делами.
А тогда я смотрел на них на всех и чувствовал, что не тем мы заняты. Пытаемся отвлечься от действительности, а это не выход. В данной ситуации время работает против нас. И я созвал всех присутствующих в павильоне на военный совет.
