Глава 5 - Возвращение в ХогвартсОставшиеся недели до первого сентября пролетели быстро. В «Норе» вновь началось оживление, так как молодожены вернулись из Италии. Миссис Уизли чуть ли не летала. От ее изначальной неприязни к Флер не осталось и следа, теперь она было готова почти что боготворить девушку. Джинни и Гермиона вели себя сдержаннее, но никакого открытого недовольства «Флегмой» не высказывали.
В августе друзьям так и не удалось ничего разузнать о местонахождении крестражей или Аврааме Икте. Но это их особо не расстраивало. Гермиона уверяла, что в библиотеке Хогвартса у них будет наиболее широкое поле действия.
- Там, всё, что нам нужно. Вот увидите, всё будет очень просто.
Гарри кивал, поражаясь такой оптимистичностью подруги. Сам он не был уверен, что всё пройдет легко, но часто думал о словах Люпина, и о собственном решении подождать до сентября. Его отрадой была загадочная шкатулка, подарок близнецов, которую он, сам не зная причины, держал в секрете от остальных. Иногда, сидя в одиночестве, он доставал ее и по долго рассматривал серебряные узоры. Шкатулка всегда была такой же теплой, как в тот первый раз, когда он ее обнаружил. Но открыть ее Гарри не пытался, уверенный в том, что ему это не удастся. Но он и не испытывал особой потребности в этом. Несмотря на жгучее любопытство, желание узнать, что же находилось внутри, как-то утихало, стоило ему только подержать шкатулку в руках.
Первого сентября Гарри разбудил вопль Рона:
- Мам! Я потерял свой «Чистомет»!
Гарри разлепил веки и встретился взглядом с немигающим взором Букли, сидевшей на его чемодане.
- С добрым утром, - пробормотал он и начал одеваться.
Жизнь в «Норе» била ключом. Флер, вполголоса ругаясь по-французски, готовила завтрак на кухне. Гермиона ловила Живоглота, которому сегодня было недосуг залезть спокойно в корзину для транспортировки. Джинни наверху паковала чемодан, поминутно сбегая на первый этаж в поисках то носков, то перьев. Стараясь привлечь внимание матери к пропавшей метле, Рон следовал за ней по пятам, что-то громко крича и жестикулируя. Миссис Уизли же сновала по дому с какими-то сумками. В этой суматохе лишь Билл оставался спокойным. Он мирно сидел на кухне и пил кофе.
Гарри, чудом умудрившийся удержаться на ногах после столкновение с рыжим комком шерсти, за которым гналась Гермиона, присел за кухонный стол рядом с Биллом.
- Доброе утро, Арри, - улыбнулась Флер, ставя перед ним тарелку с тостами.
- Доброе, - потупился мальчик. Он всё ещё несколько смущался в обществе Флер, в чьих венах текла кровь вейлы. Ее акцент был уже не так заметен, но она всё же продолжала называть его «Арри», чем неизменно вызывала у него легкое умопомрачение. Тот факт, что она была замужем за Биллом, лишь усугублял чувство неловкости.
- Хорошо всё-таки, что вы вернетесь в Хогвартс, - тихо заметил Билл, когда Флер отвернулась от стола. Он хотел было продолжить, но тут в кухню вбежала миссис Уизли, преследуемая Роном.
- Гарри, ты уже позавтракал? Прекрасно!
- Мам! Моя метла! – взвыл Рон.
- Мистер и миссис Грейнджер только что приехали, - сказала миссис Уизли. – Такси будет с минуты на минуту. – Она открыла дверь кладовки, где хранились банки с домашним вареньем, и вытащила оттуда метлу Рона. – Гарри, ты вместе с Гермионой поедешь с ее родителями, а мы возьмем такси. – Она вручила «Чистомет» Рону, который радостно поблагодарил ее и умчался в прихожую.
- Такси здесь! – крикнула Джинни. И все засуетились пуще прежнего. Пять минут спустя чемоданы были погружены в такси и машину Грейнджеров. Флер с Биллом вышли проводить их.
- Береги себя, - сказал Билл, пожимая руку Гарри. – До скорого.
Мальчик кивнул. Потом Флер обняла его, чем лишила способности связно мыслить на несколько минут.
Путь до вокзала занял около часа. И Гарри подумал, что если человеку довелось проехаться на магическом автомобиле, обычные магловские средства передвижения казались просто надругательством над самой природой передвижения. Гермионе длительность поездки не досаждала. Она, успокоив шипящего кота, беседовала с родителями, которых долго не видела. Мистер Грейнджер то и дело пытался втянуть в разговор Гарри, но тот отвечал не охотно и невпопад. Гермиона бросила на него изумленный взгляд, и он беспомощно развел руками в ответ.
- Хорошо, что мы выехали заранее! – отметила миссис Уизли, пропуская всех по очереди через барьер, отделявший платформу 9 ¾ от платформы №9. Оказавшись перед блестящим красным паровозом, Гарри на мгновение ощутил чувство благоговения и радости. Он возвращался домой. Но потом он заметил непривычную малолюдность на перроне.
- Может, мы слишком рано? – предположил Рон.
- Нет, уже без четверти одиннадцать, - отозвалась Гермиона, взглянув на вокзальные часы.
- Никого нет, - грустно заметила Джинни.
- Ну, почему же сразу никого? – воскликнула миссис Уизли, только что появившаяся на платформе и услышавшая последнюю фразу. – Вон там миссис Долгопупс с внуком... Ребята, спешите занять места!
Гарри увидел Невилла с бабушкой. Старушка давала ему какие-то последние наставления.
Народ, конечно же, был. Но не так много, как обычно. Что-то неуловимое витало в воздухе наравне с привычной взволнованности учеников, отправлявшихся на учебу.
Миссис Уизли спешно обняла каждого и разрыдалась.
- Мой мальчик, - улыбнулась она сквозь слезы, когда пришла очередь Гарри. – Не делай глупостей…
Мальчик кивнул. В желудке что-то жалобно заныло. Даже в глазах защипало.
- Будьте осторожны, – причитала миссис Уизли, когда друзья уже поднимались в вагон. – Ни во что не вмешивайтесь! Берегите себя, тепло одевайтесь, хорошо питайтесь, чаще пишите!
Таща свой чемодан по проходу, Гарри заметил, что множество купе пустуют. В других сидят один-два человека. Джинни отыскала каких-то своих одноклассников и присела к ним. Рон, идущий перед Гарри, обнаружил понравившееся купе и заволок свой чемодан.
- Рон, - заметила Гермиона, слегка смутившись. – Мы же старосты. Нам надо в другой вагон.
Рон посмотрел на Гарри. – Извини, друг, забыл.
- Да ладно, идите, - ответил Гарри, устраивая свой багаж на полке.
- Мы скоро придем! – пообещали Рон и Гермиона.
Гарри сел у окна и стал ждать. На платформе миссис Уизли и другие провожающие вглядывались в окна, стараясь увидеть своих детей. Может, не так уж и мало учеников возвращается в этом году в Хогвартс. По крайней мере, из окна поезда казалось, что перрон кишит народом.
- Гарри!
Мальчик обернулся на голос и увидел Невилла Долгопупса со своей лягушкой Тревором в руке.
- Можно к тебе?
- Конечно, садись, - обрадовался Гарри. – Как ты?
- Нормально, - улыбнулся Невилл, затаскивая свой чемодан. Гарри поднялся и помог ему положить его на багажную полку. Он учился с Невиллом на одном факультете, в одном классе, и знал его с самого первого своего дня пребывания в Хогвартсе. Но два года тому назад его отношение к мальчику несколько изменилось. Тогда Гарри узнал, что Невилл мог бы быть тем, о ком говорилось в пророчестве, тем, кто не сможет жить спокойно, пока жив Волан-де-Морт, Избранным… им. До чего же странная штука – судьба… Гарри поймал пытавшего улизнуть Тревора и вернул лягушку владельцу.
- Спасибо, - сказал Невилл, садясь у окна, напротив Гарри.
- Как прошло лето? – спросил Гарри, чувствуя себя вдруг так, будто бы у него самого позади было вполне заурядное, ничем, кроме обычных перепалок с родственниками, не омраченное лето, проведенное у Дурслей.
- Как обычно, - ответил Невилл. – А твоё?
- То же самое, - солгал Гарри.
- Моя бабушка возила меня в Дублин к родственникам, - рассказал Невилл. – Они целители и сказали, что после окончания школы я могу поработать у них. Я ведь хочу стать целителем. Я тебе говорил?
Гарри покачал головой. Он наблюдал за Невиллом, продолжившим свой рассказ о своих приключениях в Ирландии, за людьми на перроне, слушал равномерный голос мальчика, и думал о том, что из Невилла Долгопупса получится хороший целитель. Рассеянный, но добродушный. Интересно, почему он решил стать именно целителем? Гарри не стал задавать этот вопрос. Было в плавно текущем голосе Невилла что-то умиротворяющее. Гарри стало спокойно и мирно на душе. Он не вникал в то, что говорил мальчик, а лишь сидел напротив него, улыбался и изредка кивал.
Следующие несколько минут прошли фактически незаметно.
Поезд тронулся, провожающие дружно замахали школьникам на прощание. Невилл умолк и прильнул к окну, прощаясь с бабушкой.
Гарри отстраненно наблюдал за ним, слушая мерный стук колёс Хогвартс-Экспресса, набиравшего скорость. Этот звук был таким родным, таким знакомым, что Гарри вновь почувствовал себя тем одиннадцатилетним мальчишкой, который шесть лет тому назад впервые ехал в этом поезде в Хогвартс.
Вскоре вернулись старосты, Рон и Гермиона.
- В соседнем купе в одиночестве сидит Полумна Лавгуд, - заметила Гермиона. – Может, позовем её к нам?
Рон и Гарри переглянулись и пожали плечами. Рон без особого энтузиазма, а Гарри почти безразлично.
- Вот и хорошо, - сказала Гермиона и выскочила за дверь.
Полумна Лавгуд, шестикурсница из Когтеврана, совершенно не изменилась. Она уже успела переодеться в школьную мантию, а на шее у нее болталось самодельное ожерелье из абрикосовых косточек.
Она окинула компанию взглядом, которым обычно рассматривают нечто не особо интересное, но по какой-либо иной причине заслуживающее внимание. Заметив Гарри, Полумна слегка улыбнулась и села рядом с Невиллом. Гарри почему-то не сомневался, что в кармане у нее был свернутый номер «Придиры», и стоило разговору ей наскучить, как она его достанет и будет читать.
- Твоя лягушка ещё жива? – обратилась Полумна к Невиллу. Тот неуверенно закивал.
- Ты её береги, - посоветовала когтевранка. – Этой осенью обострение Гнойной Лягушачьей Лихорадки. Если она покроется водянистыми волдырями…
Невилл обеспокоено покосился на Тревора. – И как эту лихорадку можно подцепить?
- Очень просто, - пояснила Полумна. – Через укус большеглазых сероников.
- Никогда ни о чем подобном не слышала, - усомнилась Гермиона, с недовольством глядя на то, как бедный Невилл крепче прижал Тревора к груди.
- Их не видно, они слишком маленькие, - непоколебимо продолжила Полумна. – Сероников притягивает запах жаб и лягушек.
- И почему же они этой осенью так опасны? – скептически вскинула брови Гермиона.
- Потому, что лето было очень жарким, - доступно объяснила Полумна. – В такую жару сероники вырабатывают особый ядовитый сок, который вызывает Гнойную Лягушачьею Лихорадку.
Гермиона презрительно фыркнула. Невилл нахмурившись, разглядывал Тревора, ища водянистые волдыри. Рон с трудом сдерживал смех. Гарри тоже повеселел.
Потом к ним присоединилась Джинни. Через некоторое время, со словами «Вот вы где! Мы вас по всем вагонам искали!», ввалились Дин Томас и Симус Финниган, однокурсники Гарри, Невилла, Гермионы и Рона. И в купе стало людно и шумно.
Полумна, как и предсказывал Гарри, уткнулась в своего «Придиру», предварительно нацепив на нос странное сооружение, напоминавшее огромные очки без стекол. Дин и Симус, не общавшиеся с ней так много, как остальные, открыв рты, уставились на девушку, но ничего не стали спрашивать. Гарри в ответ на недоуменный взгляд Дина лишь с усмешкой махнул рукой.
С появлением тележки со сладостями настроение в переполненном купе улучшилось еще больше. Все беззаботно болтали, обменивались коллекционными карточками от шоколадных лягушек, жевали конфеты всех возможных вкусов и громко хохотали, если кому-то попадалась какая-нибудь гадость, наподобие ушной серы. Гарри, паривший на волне радостных голосов друзей, чувствовал себя превосходно. Все его заботы и пережитые несчастья канули куда-то далеко позади. Он был обычным школьником, возвращавшимся в школу волшебства и чародейства Хогвартс. Ему и, очевидно, всем им не хотелось думать о том, что это будет их последний год. Ребята безмятежно веселились, старательно не вспоминая ни о чем таком, что могло бы их как-то расстроить.
Пейзаж за окном был залит солнечным светом, и, казалось, всё в мире было правильно и волшебно. Гарри радостно рассмеялся и сунул очередную конфету в рот. Друзья выжидающе уставились на него.
- Мята! – победоносно воскликнул Гарри. И все, изобразив разочарование, рассмеялись.
- Эх, а я надеялся, что тебе попадется рыбий жир, как мне в прошлый раз, - подмигнул ему Дин.
Сумерки начали сгущаться, когда Хогвартс-Экспресс приближался к станции. Вместе с дневным светом угасало и хорошее настроение Гарри. Когда они, переодевшись в школьные мантии, вышли из вагона, небо над ними было уже темно-синего цвета.
Гарри показалось, что в толпе промелькнула мантия Люпина, но он не взялся бы утверждать это точно. На дальнем конце платформы высокая фигура Хагрида с фонарем в руке громогласно подзывала к себе первогодок. Гарри, улыбнувшись, указал на это зрелище Рону и Гермионе. Приятно видеть, что хоть что-то оставалось неизменным.
- Привет, Гарри! – заметив их, крикнул Хагрид поверх голов. – Гермиона! Рон!
Друзья радостно помахали ему в ответ, и толпа школьников унесла их к ожидавшим каретам, которые доставят их в Хогвартс.
Залезая следом за Гермионой в повозку, Гарри встретился взглядом с темными глазами запряженного в нее фестрала. Мальчик невольно спросил себя, сколько учеников в этом году способны их видеть. Два года тому назад из его знакомых этих черных скелетообразных лошадей видели только он, Невилл Долгопупс и Полумна Лавгуд. Способность видеть фестралов приходила лишь к человеку, видевшему смерть. Гарри сполз глубже в сиденье, когда карета рывком двинулась с места.
Поднимаясь вместе со всеми по мраморным ступеням к дубовым входным дверям замка и следуя в Главный зал на ежегодный пир, где ученики расселись за столы своих факультетов, Гарри ни разу не поднял головы. Он не хотел смотреть на преподавательский стол. Мальчик сам не знал, что было бы хуже – увидеть пустое позолоченное кресло Дамблдора, или сидевшую на его месте МакГонагалл.
До него доносилось пение Сортировочной шляпы, но слов он не расслышал, упрямо глядя в пустую тарелку перед собой, пока шло распределение.
- Мало в этом году первоклашек, - шепотом заметила Гермиона.
Стол Гриффиндора разразился приветливыми криками, когда какого-то новичка определили к ним. Гарри машинально захлопал. Ему хотелось, чтобы праздничная часть побыстрее закончилась, и он смог отправиться в спальню.
Несмотря на то, что в Хогвартс в этом году поступило лишь десять человек (из них четверо попало в Гриффиндор), Гарри казалось, что распределение длилось целую вечность.
Потом на столах появилась еда.
- Наконец-то, я чуть не умер с голоду, - обрадовался Рон, хватая бифштекс.
- Несмотря на тонны съеденных в поезде сладостей? – ехидно осведомилась Гермиона.
- Это ты к чему? – жуя, спросил Рон.
- Да, так, - с невинным видом отозвалась Гермиона, накладывая себе лазанье. – Просто мне показалось, что ты как-то потолстел в последнее время…
Рон перестал жевать. – Правда?
Гермиона неопределенно пожала плечами.
- Джинни, я толстый? – требовательно обратился к сестре Рон.
Та бросила быстрый взгляд на Гермиону и ответила: - Ну, как тебе сказать…
Рон с опаской поглядел на свою наполненную до краев тарелку. – А если меня из команды выгонят? За лишний вес… - тревожно проговорил он. – Гарри, я правда жирный?
Гарри посмотрел на своего худощавого друга и, слегка ухмыльнувшись, сказал:
- Метла выдержит, так что всё нормально.
Рон криво улыбнулся и в нерешительности посмотрел на свой бифштекс.
Джинни, наблюдая за его лицом, прыснула. Гермиона с трудом сдерживала ухмылку.
Потянувшись за пирогом с патокой, Гарри нечаянно бросил взгляд на стол преподавателей. В середине стола и правда сидела профессор МакГонагалл, но не на директорском кресле с высокой золотой спинкой, в котором всегда сидел Дамблдор, а на своем обычном стуле. Слева от нее сидела какая-то миниатюрная совершенно седая старушка в сиреневой мантии, а справа – Гораций Слизнорт. На своем обычном месте возвышался бородатый Хагрид и остальные учителя. А место Снегга занял какой-то светловолосый человек в бежевой мантии, лицо которого Гарри не мог видеть, так как тот повернулся к профессору Флитвику.
- Ты будешь булку? – спросил Невилл.
Гарри удивленно обернулся к нему. – Нет, спасибо.
- О, хорошо, - отозвался Невилл, хватая маленькую белую булочку (лежавшую, как Гарри только что заметил, рядом с его тарелкой) и спрятал ее в карман мантии.
- А ты, Гермиона, свою булочку будешь есть? – обратился Невилл к девушке. Та отрицательно покачала головой. Невилл отправил ее булку вслед за гарриной.
- Рон?..
- Бери, - отозвался Рон, протягивая ему свою выпечку.
- Спасибо! – улыбнулся Невилл и двинулся дальше вдоль стола, забирая булки у остальных гриффиндорцев.
Гарри и Рон недоуменно переглянулись. Гермиона в растерянности пожала плечами.
Когда трапеза была окончена, профессор МакГонагалл поднялась из-за стола. В зале незамедлительно воцарилась тишина.
По лицам других учеников Гарри видел, что всем было непривычно видеть декана факультета Гриффиндора на месте директора. Всем было любопытно, что она скажет. И в то же время всем было несколько не по себе. У самого Гарри возник комок в горле. Конечно, однажды на его памяти школа уже лишалась Дамблдора, но тогда это произошло лишь на время. Даже его непродолжительное отсутствие повлекло за собой череду странных происшествий. Сейчас же, Гарри не мог даже предположить, как будут развиваться события. Он смотрел на профессора МакГонагалл и вдруг увидел, что она сама тоже чувствовала себя неуютно. Она держалась прямо и со свойственной ей строгостью. Но Гарри не мог отделаться от ощущения, что она несколько растеряна, хоть и не показывала своей слабости. Это просто не было в ее правилах.
- Я рада приветствовать вас всех в Хогвартсе, - начала МакГонагалл с одной из ее редких полуулыбок. Несмотря на всю серьезность ее тона, в ее голосе слышалась некая теплота, несравнимая, конечно, с сердечностью, проявляемой Дамблдором во время вступительных речей, но всё-таки располагавшей к себе. – Надеюсь, что школа станет родным домом для тех из вас, кто начинает в этом году своё обучение, и останется надежным пристанищем для всех, кто уже не первый год с нами. – Она обвела зала внимательным взглядом. Гарри тоже огляделся. Его поразило количество пустых мест за столами. МакГонагалл это явно тоже заметила.
- Вам всем известно, - невозмутимо продолжила она, – что судьба школы до последнего времени оставалась нерешенной. Многие наши ученики сегодня не сидят в этом зале. Тем более благодарна я и весь преподавательский состав Хогвартса тем, кто решил вернуться.
В этом году у нас несколько ужесточились меры безопасности. Территория Запретного леса, безусловно, остается запретной. Использование магии в коридорах замка по-прежнему запрещено. И перечень всех правил поведения на школьной территории вывешен в кабинете школьного смотрителя мистера Филча. – Она коротко кивнула Филчу, который с серьезной миной кивнул в ответ. – Так же в Хогвартсе будет присутствовать представитель министерства магии и несколько дежурных мракоборцев. Уверяю вас, что это никоем образом не отразится на учебном процессе. Министерство не вмешивается в дела школы.
Школьники зашептались. Все отлично помнили последнюю представительницу министерства – Долорес Амбридж – и то, к чему вмешательство в дела школы привели тогда. Гарри оглянулся, но никого из министерства в зале не заметил. Он только надеялся, что Амбридж больше не появится здесь. Увидеть её вновь, было бы самым скверным началом учебного года. К тому же Гарри не был уверен, что не набросился бы на неё со вскинутой волшебной палочкой, бормоча первое пришедшее на ум проклятие.
- В свете всех случившихся событий, в школе произошли некоторые изменения, - спокойно продолжила МакГонагалл, когда шум утих. – Пока попечительский совет не выбрал нового директора школы, я являюсь его заместителем и временным исполнителем его обязанностей. По этой причине, к своему глубокому сожалению, я не смогу вести в этом году трансфигурацию.
В зале вновь послышалось удивленное шуршание. Гарри и Гермиона переглянулись. Такого поворота никто не ожидал.
МакГонагалл недовольно сжала тонкие губы. Ученики снова умолкли. – Моё место любезно согласилась занять профессор Кэролайн Льюис, - МакГонагалл зааплодировала, обратившись к старушке слева от себя. Преподаватели и ученики присоединились к аплодисментам. Хрупкая седая дама, по всем параметрам соответствовавшая понятию «Божий одуванчик», лучезарно улыбнулась. Гарри подумал, что профессор Льюис выглядела так, будто бы учила когда-то еще саму МакГонагалл. Материнский взгляд, которым она удостоила заместителя директора, лишь подтвердил это предположение.
- У нас так же появился новый учитель Защиты от Темных искусств, - продолжила МакГонагалл. – Профессор Стерджис Подмор.
- Стерджис Подмор?
Гарри, Гермиона и Рон удивленно переглянулись и посмотрели на чародея, сидевшего за учительским столом. Тот сдержанно улыбнулся ученикам.
- Он… - начал Рон.
- Да, - резко перебила его Гермиона и понизила голос. – Помните, последнее, что было о нем известно, то, что его приговорили к шести месяца в Азкабане.
Эти полгода явно оказались тяжелыми для него. Гарри вспомнил того веселого мага, члена Ордена Феникса, которым был Подмор, когда он встретил его впервые на Тисовой улице. Теперь же в его взгляде было нечто, неуловимо напоминавшее Сириуса… Гарри решил, что причина в том, что их обоих стерегли дементоры. Мальчик с содроганием вспомнил этих жутких тварей, которых он сам, к сожалению, встречал не раз и не хотел бы никогда больше встретить. Вот только Сириус провел в тюрьме тринадцать лет, а Подмору хватило полгода… Гарри, подумав о крестном, почувствовал легкий укол в области сердца и постарался выкинуть эти неприятные мысли из головы.
По пути из Большого зала в башню Гриффиндора, друзья приглушенными голосами обсуждали назначения новых учителей. О профессоре Льюис им нечего было сказать, но нового преподавателя Защиты от Темных искусств они обсуждали долго и основательно.
- Полтора года тому назад, - размышляла вслух Гермиона. – Дементоры всё ещё охраняли пленников Азкабана. Они перешли на сторону… - девушка оглянулась на окружавших их гриффиндорцев, - …Сами-Знаете-Кого лишь после освобождения Подмора.
- Вот не повезло, - хмыкнул Рон. – Если честно, я думал, что он умер.
- Почему? – удивленно спросила Гермиона.
- Ну, - пожал плечами Рон. – О нем ничего не было слышно в Ордене.
- Я бы не сказал, что мы вообще так много слышали об Ордене после… прошлого учебного года, - мрачно заметил Гарри.
