Шаг за грань

Глава 50

или о том, что осталось в памяти

Все произошло слишком быстро. Одно за другим, перед глазами только успевали мелькать картинки, а осознание пришло уже гораздо позже и раздавило своей тяжестью. Гермиона помнила мельчайшие детали, но главный смысл как будто ускользал от нее, словно исчезая в тумане.

Она помнила, что совсем недавно была рядом с ним, так близко, что можно было коснуться его щеки, как она любила делать, а потом поцеловать в губы. Вот только он говорил что-то чрезвычайно важное, что-то такое, из-за чего она не могла сдвинуться с места.

Она вспоминала его глаза и видела в них все его чувства. Как бы он ни старался скрыть свои эмоции ото всех, их всегда можно было увидеть в его глазах, только если по-настоящему вглядеться. Тогда в его взгляде была боль и отчаяние, но она понимала это только сейчас.

Она помнила, как трудно было дышать, словно что-то мешало. Огромный сгусток непонятно чего, забравшийся внутрь грудной клетки и мешающий сделать вдох. Груз, который осел внутри нее после его слов. Боль от слишком ясного осознания того, что ей предстоит.

Предстоит жизнь без него.

Она помнила, как подрагивали его руки, как срывался голос, как темнели глаза. Темнели не от страсти, а от бесконечных страданий, которые он причинял себе сам и не мог разделить ни с кем.

Она помнила, как он ушел, сбежал, как можно быстрее, словно она могла поймать его за руку и заставить остаться. И помнила, как рухнула на пол, заливаясь слезами, не в силах дойти даже до стула, чтобы сесть. И несмотря на весь страх, на отдаленное понимание того, что он больше не вернется, она ждала, что он сейчас войдет в класс и обнимет ее, потому что не может вот так взять и бросить.

Она помнила, как вернулась в башню, как встретила Гарри, который сразу понял, что произошло что-то необратимое. Он вывел ее в коридор, пока Рон спорил с Джинни о какой-то ерунде, и Гермиона тут же с новой силой разрыдалась у него на плече. Она рассказала ему все просто потому, что не могла держать это в себе. И после этого ей стало значительно легче.

По крайней мере, так казалось.

У нее не было времени для страданий, потому что Гарри отправлялся с Дамблдором за крестражем, а те немногочисленные члены Отряда Дамблдора, что остались ему верны, должны были отвечать за безопасность замка в его отсутствие, потому что Гарри знал - произойдет что-то страшное. Он раздавал указания, как полководец, а Гермиона старалась отречься от грустных мыслей, уверяя себя, что все еще образуется.

Она помнила, как отправилась с Луной следить за кабинетом Снейпа, думая лишь о том, что она обязательно увидит сегодня Драко. Увидит и спросит: «Какого черта, Малфой?» А он улыбнется и поцелует ее или вроде того. Смешно. Но так хотелось верить...

А потом была битва. Пожиратели Смерти в замке. Они с Луной упустили Снейпа. Гермиона помнила, как летели вспышки заклятий, как она была на волосок от смерти, но искала взглядом только его. Надеялась, что он снова утащит ее за угол, как делал это много раз до этого, и все объяснит. Потому что просто не может быть, чтобы он вот так взял и бросил ее. Он же обещал...

А потом все закончилось. Гермиона вместе со всеми оказалась в больничном крыле, целая, но потрепанная. И пришел Гарри. А вместе с Гарри пришла страшная весть о смерти Дамблдора. Гермиона помнила звенящую тишину, которая тяжелым одеялом накрыла их всех. И какой-то нелепый ужас, перемешанный с печалью. Что же теперь со всеми нами будет?

А потом песня феникса... Протяжная, льющаяся, казалось, не снаружи, оттуда, где Фоукс кружил над замком, а изнутри, из самого сердца, оттуда, где у Гермионы застрял тяжелый сгусток боли.

Она замерла у окна, слушая эту бесконечно прекрасную печальную песнь, и словно ощущала, как развязываются узелки внутри нее. Магическая хирургия по удалению тяжести на душе. Гермиона чувствовала, как вместе с этой песнью становится теплее в груди и легче дышать, а боль, распустившись по ниточкам, как старый бабушкин свитер, уходит по венам в пустоту, оставляя Гермиону наедине с воспоминаниями. Теми, которые не приносят страданий, а дают лишь понять, что все произошедшее реально.