ЭпилогСтук в дверь.
Нет ответа.
- Профессор МакГонагалл? Можно мне войти? Это Гермиона Грейнджер.
Она услышала тихий шорох и медленный шаги, а потом дверь нехотя приоткрылась.
- Мисс Грейнджер? Что вы хотели?
МакГонагалл выглядела уставшей, словно не спала несколько ночей. А еще казалось, что она постарела на десяток лет за последние дни.
- Я бы хотела кое-что прояснить для себя. Насчет проклятья Слизерина и тех испытаний, - уточнила Гермиона, понизив голос. Она не любила, когда тайны остаются нераскрытыми.
- О, мисс Грейнджер, я не думаю, что сейчас подходящее время и...
- Я имею право знать, профессор, - с нажимом проговорила Гермиона.
Нижняя губа МакГонагалл чуть заметно дрогнула, она кивнула и впустила Гермиону в комнату.
- Спрашивайте, - сказала профессор, присаживаясь на тот же стул, на котором сидела в тот раз, когда начала рассказывать Гермионе о прошлом.
Гермиона села рядом, наблюдая, как МакГонагалл наливает чай в чашки.
- Я так и не поняла, - задумчиво начала Гермиона, - проклятье действительно существует, и в легенде все - правда, или... это подстроил кто-то из ныне живущих людей?
МакГонагалл тяжело вздохнула.
- Не берусь судить насчет правдивости легенды, - сказала она, - но проклятье действительно существовало.
- Что значит «существовало»? Его больше нет?
- Вообще, все проклятья и наложенные заклинания исчезают после смерти волшебника. Но в случае с Салазаром Слизерином, оно просуществовало еще много лет, и даже не один век, - она помолчала, помешивая сахар в чашке. - Вероятно потому, что Слизерин был очень могущественным магом. Но со временем его заклинание все же слабело, и сейчас от его мощи мало что осталось.
- Но как же тогда мы с... - она осеклась, воспоминания о Драко все еще причиняли дискомфорт. И вряд ли она сможет быстро забыть о нем. - Мы с Малфоем, - храбро продолжила Гермиона. - Почему мы тоже проходили испытания, если его мощь ослабла?
МакГонагалл снова тяжело вздохнула и произнесла:
- Что ж, полагаю, мисс Грейнджер, вы действительно имеете право знать. А придумывать что-либо не в моих принципах, так что... Это я помогала проклятью делать свою работу.
- Что? - Гермиона, к счастью, не успела глотнуть чай, иначе точно поперхнулась бы им. - Но зачем?
- Как вы знаете, профессор Дамблдор... - МакГонагалл тоже осеклась. Теперь о погибшем директоре говорить было непросто. Но она справилась с собой и продолжила, - профессор Дамблдор был в курсе этой легенды и проклятья. Ведь он предупредил об этом меня. Так вот, безусловно его волновал этот вопрос, потому что хоть факультеты Гриффиндор и Слизерин издавна враждовали, все же порой случалось так, что представители этих факультетов влюблялись друг в друга. Ужасно, что бедные студенты не только подвергались смертельной опасности, но и погибали. Он знал, что проклятье слабеет, поэтому последними, кто подвергся его действию, были я и... Том Реддл. Но чтобы окончательно его разрушить, нужна была любовь.
Гермиона удивленно посмотрела на МакГонагалл. Неужели все те влюбленные парочки, которые проходили испытания были недостаточно влюблены друг в друга?
- Самая настоящая, сильная любовь, - пояснила МакГонагалл. - Которой не страшны никакие препятствия и испытания. Любовь, которая спасает даже из безвыходного положения...
Гермиона подумала, что МакГонагалл говорит совсем как Дамблдор.
- Профессор, но зачем вы устраивали эти испытания нам? Если действие заклинания уже закончилось.
- Оно не закончилось, мисс Грейнджер. Профессор Дамблдор лучше других знал об этом. Поэтому он поручил мне помочь действию проклятья, чтобы вы прошли испытания, а заклинание разрушилось окончательно. Я была против, я не могла подвергать учеников такой опасности, но он знал о том, что Драко Малфой - Пожиратель Смерти. Лишь любовь могла спасти душу мальчика от неминуемого краха. Кроме того, он знал, что я не могу простить себе то, что моя любовь... В общем, что я не справилась с заданием в свое время.
Гермиона удивленно смотрела на МакГонагалл. Неужели она говорит о том, что ее любовь должна была сделать из Тома Реддла человека? Как в этом можно винить себя? Он уже тогда был чудовищем.
- И я согласилась, - продолжила МакГонагалл.
Выходит, вот почему она вела себя так странно, подумала Гермиона. МакГонагалл все время боролась с собой.
- Но вы спасали нас! - вдруг сказала она. - Вы открыли тогда ту железную дверь, первое испытание. Вы были у библиотеки во время второго испытания, наверняка вы бы вмешались, если бы что-то пошло не так. И феникс... он прилетел, чтобы спасти нас в третий раз.
МакГонагалл грустно улыбнулась.
- Я не могла оставить вас одних. Но спасать мне вас пришлось только во время первого испытания, я просто не выдержала, хотя профессор Дамблдор говорил мне, что вы и сами нашли бы выход. Во второй раз мистер Малфой проявил истинный героизм, а в третий - феникс сам прилетел к вам. Он помог, потому что настоящая любовь не может просто так умереть. Настоящая любовь должна жить вечно.
Гермиона опустила взгляд. То, что сказала МакГонагалл об их любви, безусловно, приятно, но она не была уверена, что так и есть.
- Но профессор, ведь Драко... Он же не спасен. Получается, я тоже не справилась со своей миссией?
МакГонагалл улыбнулась снова.
- Нет, мисс Грейнджер. Драко Малфой был спасен еще тогда, когда во время третьего испытания остановились стены. Вы помните, что тогда произошло?
Гермиона задумалась и вспомнила:
- Он сказал, что больше всего на свете жалеет о том, что стал Пожирателем Смерти.
- Вот видите, - МакГонагалл, отпила чай из чашки. - Он раскаялся. И он смог это понять только благодаря вам. Именно поэтому стены остановились. Где-то в глубине души Драко Малфой уже нашел правильный путь. Другое дело, что его все еще держат на старом все те, кого он не может так просто оставить.
Вроде бы МакГонагалл говорила совершенно абстрактными фразами, но создавалось впечатление, что она знает Малфоя лучше Гермионы.
- Да и к тому же, его душа не была повреждена. Вы ведь знаете, зачем он пошел на Астрономическую Башню в ту ночь?
- Чтобы убить профессора Дамблдора, - мрачно проговорила Гермиона.
- Но он не сделал этого. Какими бы ни были обстоятельства, его душа осталась цела.
Гермиона помолчала, обдумывая все, что выяснила. Картинка понемногу складывалась в единое целое.
- Но почему вы тогда решили мне все рассказать? Вы думали, что Драко попытается убить меня? Вы ведь не верили в то, что он не монстр.
- Я всего лишь опасалась, мисс Грейнджер. К тому же, еще не знала многих деталей. Профессор Дамблдор вызвал меня тогда, чтобы сообщить, что проклятье разрушено, и мы справились. Но я уже успела напугать вас, - она виновато улыбнулась.
Они помолчали, попивая чай с имбирным печеньем.
- И все равно мне не ясно, - пробормотала Гермиона. - Почему именно мы?
- О, - протянула МакГонагалл. - Вы, очевидно, знаете, как я отношусь к такой дисциплине, как Прорицания. Если говорить грубо, то я не верю во все это. Вы, как я успела заметить, тоже. Однако в данном случае лучшего объяснения, чем судьба, не найти. Просто порой случается так, что некоторые люди, я бы сказала, некоторые души, изначально связаны друг с другом, чтобы обязательно встретиться. Неважно как, когда и где, но они встретятся, и больше никогда не разойдутся.
- Это не про нас, - с горечью проговорила Гермиона.
- Я думаю, что на долю каждого человека выпадают свои испытания. Но вы с мистером Малфоем уже соединили свои души, - в этот момент действительно сложно было поверить, что это говорит профессор МакГонагалл. - Поэтому как бы далеко вы ни были друг от друга, и как долго бы не могли видеться, их все равно не разъединить. Только настоящая любовь могла разрушить проклятье Слизерина.
И тогда Гермиона вспомнила его слова, его глаза, его отчаянные порывы. Ей не показалось. Он больше всего на свете мечтал быть с ней, но не мог. И обещание, которое он взял с нее, вдруг заговорило по-своему. Это не просто формальность или, наоборот, странность, которой не должно было быть. Это было как раз то самое важное, что он хотел сказать. Он хотел, чтобы в этой войне, которая разгорается с новой силой, унося жизни многих, Гермиона выжила. Это было единственное, что важно для него. Он хотел, чтобы она жила, пусть вдали от него, пусть не с ним, но жила, дышала и даже, если повезет, была бы счастлива.
И тогда Гермиона пообещала себе - нет, не себе, Драко, даже если он и не мог ее слышать, - что обязательно выживет.
Во имя настоящей любви.
_____________________________________________
Так странно, вроде бы с нетерпением ждала, когда закончу фик, когда, наконец, допишу последнюю строчку и выложу последнюю часть, но вот этот радостный момент настал, а мне не так уж и радостно. Ощущение, будто расстаюсь с чем-то очень дорогим, очень важным для меня. Словно, оно уходит, а я остаюсь в растерянности, не понимая, что все закончилось. И хотя две предыдущие главы неуклонно вели к концу, и я знала это, как никто, когда я перешла финишную черту, стало как-то не по себе.
Но я не хочу нагонять тоску, потому что хоть этот фик закончился, будут и другие, будут лучше, ярче и живее. Но мне хочется отметить, что это первый мой законченный макси, так что это, определенно, большой повод для гордости :) Возможно, именно поэтому мне тяжело его отпустить. Я писала его (вы не поверите, сейчас посмотрела дату создания документа Word - 24 июля 2014) ровно год, за это время можно привыкнуть к чему угодно.
И я хочу поблагодарить всех вас за то, что были со мной, за то, что поддерживали меня своими отзывами, что терпеливо ждали новых глав. Вы, мои читатели, самое главное, что помогло мне закончить этот фик. И я не преувеличиваю. Без вашей поддержки у меня ни за что бы не хватило терпения преодолеть все писательские кризисы и довести дело до конца. Спасибо вам за это!
Ну и наконец, увидимся в следующей части :) Драмиона еще вернется, это я вам обещаю. Я так вдохновилась с этим фиком, что у меня появились идеи не только для продолжения, но и для других фиков по ней)) Так что, ждите!
