58. Мосты бесцветных днейТы именно грубый такой показатель «не этого».
«Не с ним», «Не его», «Не о нем», «Да, пожалуй мне кажется»…
Мы с тобою ведем перестрелку своими планетами.
И линия фронта у нас не из нежностей вяжется.
И каждую ночь ты первым уходишь, как водится.
Так резко и быстро, не дав мне тебе помешать.
И внутренний стержень (откуда бы?) странно коробится.
Но я выдыхаю и вновь продолжаю тобою дышать.
Ведь ты же мой личный мудак из любимой мной повести
О тех мальчиках, что не жалеют и сводят с ума.
Ну и пусть у тебя нет манер, воспитания, милости, совести…
Оставайся со мной. С остальным же я справлюсь сама.
(с) Рыжая Надежда
Дослушав сбивчивый рассказ заметно волнующейся Гермионы, которая постоянно оборачивалась на Сириуса, словно прося подтвердить правдивость ее слов, Джейн выдержала театральную паузу длиной примерно с полминуты, а затем втянула носом воздух и осведомилась:
– То есть вы хотите сказать, что вот так просто, как ни в чем не бывало прошли мимо, да? И позволили этому идиоту и дальше творить беспредел?
– Не имею привычки лезть в чужие дела, – отрезал Сириус, недовольный ее категоричностью. – По мне так пусть делает что хочет, лишь бы заразу никакую сюда не принес.
– Браво, Бродяга! – Джейни сделала вид, что аплодирует. – Продолжай в том же духе, ты выбрал самую выгодную позицию!
– При чем здесь я? Это у тебя паранойя, раз интерес к девушке вдруг стал беспределом! Что же ты по отношению к себе его не пресекаешь?
– Интерес к девушке или интерес девушки? – язвительно уточнила Джейн, резко обернувшись и при этом задев Блэка и Гермиону взметнувшимися в воздух волосами. – Внезапный такой интерес… С чего бы ему взяться? Не с желания ли обратить на себя внимание кого-то другого? – Джейни метнула красноречивый взгляд в сторону потупившегося Гарри.
– Ну, это уж слишком! – возмутилась Гермиона. – Джинни может и не ангел, но на такое бы никогда не пошла! Это же… бесчеловечно просто!
– Неужели? Скажи это Виоле!
– Что? – в один голос задохнулись все трое, включая Гарри: заявление Джейн стало для него, до сих пор не вымолвившего ни слова, своеобразным сигналом к действию, вмиг развязавшим язык:
– Ты хочешь сказать, она ради этого звала его с собой? – с запинкой переспросил герой магического мира, не сводя с Джейн пристального взгляда потемневших глаз, так и просящих ее качнуть головой и предоставить другое объяснение, которое бы непременно расставило все по своим местам. Какое угодно, только оно не подтверждало эту жуткую…
– Да.
Сердце Гарри ухнуло куда-то вниз, в то время как сознание точно перенеслось в не столь далекое прошлое. Он ведь и сам побывал в похожей ситуации, когда к нему в спальню под видом Джейн пробралась почти незнакомая девушка. Вот только ее целью было провести ночь с кумиром, а не вызвать чью-то ревность, но желаемый результат был достигнут, так же как и в случае Виолы и Ричи. Сколько раз Гарри потом проклинал себя за то, что так легко пошел на поводу, и сколько раз сетовал, что другого такого дурака не сыскать на всем свете. Ан нет – нашелся, но Поттер предпочел бы сам еще раз наступить на эти грабли, нежели предоставить это Ричи. Гарри слишком хорошо помнил, как долго приходил в себя, и с трудом представлял, сколько времени понадобится на это его впечатлительному другу. Хотя вчера тот не выглядел таким уж разбитым – сиял, шутил, восторгался убранством замка, скакал вместе со всеми по залу, и глаза горели… Неужели все это было напоказ? В таком случае, каким же хорошим нужно быть актером… Или же впечатления от Хогвартского празднества затмили собой все остальное?
– Вот дрянь! – только и смогла воскликнуть Гермиона, когда Джейни в деталях пересказала им с Сириусом историю злоключений Ричи. В отличие от своей благоверной, Блэк, характеризуя Виолу, употребил словечко покрепче, и его в кои-то веки не стали одергивать. Но если Гарри с крестным и его невестой сейчас переживали первое впечатление от произошедшего с их общим другом, то у Джейн, узнавшей все из первых уст, таковое уже осталось позади, так что она вместо того, чтобы жалеть Ричи, намеревалась вправить ему мозги и не допустить еще одного болезненного разочарования:
– А если это сейчас еще и повторится…
– Не думаю, – покачала головой Гермиона. – Это же Джинни, она так поступать не станет! Да и к тому же, если бы она хотела позлить Гарри, зачем было уходить из зала? Он же их там не видел!
Поттер предпочел промолчать о том, что как раз собирался пойти посмотреть, куда запропастился бедовый приятель – и пошел бы, если бы его вниманием не завладела Джейни, вытирающая подозрительно блестящие глаза: кто же знал, что ее всего лишь растрогала нежная мелодия. Нелепая случайность, а ведь как повлияла на развитие событий! И так всегда…
– И не увидел бы, попадись они на глаза Фреду с Джорджем, – резонно заметила тем временем Джейн, – тогда бы конец пришел и операции, и самому Ричи. Это вполне мог быть только первый пункт плана…
– А у тебя вполне может быть паранойя, – перебил ее Сириус. Он, конечно, сочувствовал Ричи, но не мог сказать, что история так уж сильно его тронула: кому как ни ему было знать, что случаются предательства и похуже. В его понимании обсуждаемые события связывало только участие в них Ричи, в остальном он не видел ровным счетом никакой параллели, более того – не исключал возможности того, что как раз Джинни и поможет бедолаге оправиться. Догадки же Джейн могли быть вызваны ее предвзятым отношением к младшей Уизли.
– Подумайте сами, активисты, – заключил Блэк, озвучив свою позицию, – если вы сейчас заявите ему, что и эта девушка его использует, он совсем в себе замкнется! Этого хотите?
– Нет, разумеется! – поперхнулась Джейни, оскорбленная в лучших чувствах. – Но что если потом окажется, что я была права и мы могли бы что-то сделать, но не стали? Как нам тогда ему в глаза смотреть, а?
– Да, Сириус, и правда, – Гермиона не могла не признать правоту подруги. – Но, в любом случае, мы еще не знаем всей ситуации…
– Ты имеешь в виду, насколько далеко все зашло? – скривила губы Джейн.
– И это тоже, – нехотя признала подруга. – Я предлагаю для начала разобраться, что все-таки происходит между этими двумя, а потом уже решать, как себя вести.
– Разбирайтесь! – поняв, что их не переспорить, Сириус раздосадованно махнул рукой («О, женщины!..»), развернулся и пошел в сторону гостиной. – Я даже Ричи вам сейчас позову!
Свое обещание он выполнил моментально: друзья не успели даже переглянуться, как в коридор выплыл предмет сегодняшний споров, облаченный в белый пуловер и клетчатый килт, при виде которого у Гарри глаза вылезли на лоб.
– А мы уже начали гадать, куда вы запропастились! – приблизившись, воскликнуло это чудо. – Что с вами такое-то сегодня?
– Это мы у тебя хотели спросить, – с ангельской улыбкой сообщила Джейни и взмахнула палочкой: как только вокруг них возник звуконепроницаемый барьер, выражение ее лица изменилось самым кардинальным образом, а в следующую секунду Ричи, попятившись, уперся спиной в стену, лишившую его всякой возможности бегства.
– Ты что творишь, дятел? – вопросила Джейн, в чьих чертах вновь начинала угадываться уже знакомая остальным фурия.
– Да о чем ты?
– О Джинни, черт тебя подери!
– Откуда ты…
– Мы видели вас вчера, – пояснила предугадавшая вопрос Гермиона и послала Ричи извиняющийся взгляд: следовало предположить, что небезызвестная особа, славящаяся взрывным характером, может полезть на рожон. Возможно, стоило все же послушать Сириуса и пустить все на самотек? А, да что уж теперь…
– Так что будь добр, посвяти нас в подробности, пока не вляпался в очередную переделку, – Джейн отступила на шаг и выжидающе скрестила на груди руки: на среднем пальце левой зловеще блеснуло кольцо-паук.
– Ну… Вообще-то я сам не знаю, как это получилось…– Ричи развел руками, облизнул губы. – Мы сначала ругались, потом разговорились нормально, а потом она меня в коридор вытащила и накинулась. Ну а я-то пьяный был, соображал плохо – только когда она штаны мне начала расстегивать, опомнился: ты что, говорю, творишь? Тут и она вроде как в себя пришла, побелела, чуть не плачет… Я успокаивать начал, принес выпить, – он сглотнул, – ну а после… кажется, опять целовались, обнимались и все такое… Ну, а потом уже светать начало, и я пошел вас искать…
– Что, ушел и все? – возмутилась Гермиона, в то время как Джейни наклонила голову вбок и поинтересовалась:
– А ты хоть понимаешь, что могут устроить тебе близнецы с Роном, если узнают, что ты полночи тискал их сестричку? Твое счастье, что до постели дело не дошло: тогда бы даже я тебя не спасла – но им и этого будет достаточно! И виноват во всем в любом случае окажешься ты!
– Но это… Но я же… – Ричи затрясся, обводя друзей испуганным взглядом: осознание того, чем может быть чревато его вчерашнее геройство, обрушилось на него ушатом ледяной воды. Фред и Джордж приняли его относительно недавно, завоевать их расположение оказалось сложнее всего, и теперь на горизонте замаячила перспектива лишиться его по собственной же глупости.
– И ч-что мне делать?
Гермиона украдкой толкнула в бок Гарри, чьей реплики все дожидались с самого начала разговора, но тот лишь виновато развел руками:
– Может, обойдется? – не слишком уверенно предположил он. – Больше же никто вроде как не видел…
Ричи шумно выдохнул.
– Устами Избранного глаголет истина, – согласилась с ним Джейни после секундной паузы. – Тебе, Ромео, остается только надеяться на девичью память твоей Джульетты – ну, или на то, что она будет держать язык за зубами. Кстати, а Империо мы не рассматриваем?
Гермиона уже набрала полную грудь воздуха, намереваясь высказать подруге все, что думает о ее сегодняшнем поведении, как прямо над их головами застучали гулкие шаги. Догадаться, кто именно сейчас спустится, не составило труда: Сириус, Рон и Симус были в гостиной – так что Гермиона поспешила снять заглушающее заклинание, дабы не вызвать подозрений.
– Доброе утро! – проорал Фред, скатываясь по перилам, и, слету поймав Джейн в объятия, запечатлел на ее губах поцелуй. – А чего это вы все тут?
От необходимости отвечать заговорщиков избавило появление Сириуса: заслышав голоса близнецов, он поспешил выглянуть, не будучи уверенным, что не предназначенный для их ушей разговор успел оборваться вовремя. При виде незабвенной шестерки с улыбками на лицах (надо сказать, Ричи явно переигрывал) от сердца ощутимо отлегло.
– Хочу горло промочить, – пояснил Блэк для всех сразу. – Кому-нибудь еще принести пива?
– Подожди, – оживился Симус, высовываясь у него из-за спины, – а ты разве не должен подавать нам пример, наставлять на путь истинный и читать лекции о вреде алкоголя и курения?
– Кто, я??? – Сириус от удивления даже споткнулся, а прозвучавшее в его голосе неподдельное изумление заставило всех расхохотаться в голос.
– По этой части у нас Гермиона… теоретически, – сквозь смех проговорил Джордж и незаметно подмигнул девушке, ответивший ему вымученной улыбкой: стоящий рядом с ней Ричи трясся так, что казалось, он вот-вот развалится на части.
– Я надеюсь, – продолжил мысль брата Фред, – ты проконтролировала, чтобы подарки без нас не разворачивали, да?
Встрепенувшиеся, все тотчас охнули, сорвались с места и поспешили к елке – занятые поиском решения новоявленных проблем, они умудрились позабыть об одном из главных пунктов праздника.
– Ну наконец хоть кто-то озаботился! – проворчал Блэк, замыкая процессию. – А то зря я, что ли, пер из такой дали этот мешок…
***
– Объедение! – Симус облизал перепачканные в соусе губы и потянулся к блюду за новой порцией. – Я думал, наши эльфы мастера по кулинарной части, но им явно есть чему у тебя поучиться, – заметил он, и Ричи зарделся от смущения. – Нет, серьезно! Вот бы моя жена так умела!
– У тебя нет жены, – напомнил Рон, при этом не переставая жевать.
– Да на ком бы я ни женился, она все равно не будет так готовить! – отмахнулся от него Финниган. – Впору тебе предложение делать! – он через стол кивнул Ричи, который от этих слов проглотил слишком большой кусок рыбы, поперхнулся и закашлялся.
– Становитесь в очередь, – рассмеялся Джордж, сунув бедолаге стакан сока, – первыми у нас женятся Гермиона с Сириусом, и это уже не обсуждается.
– Правда? Женитесь? – Симус вытаращил глаза. – Серьезно? – он перевел взгляд с невозмутимого Блэка на его будущую супругу, и от последней получил в ответ едва заметный кивок. Сириус же промолчал потому, что и сам желал лишний раз услышать от любимой заветное «Да» и убедиться, что она не передумала выходить за него замуж.
– Ни фига себе!!!
Разумеется, Симус, как и многие другие, уже давно знал о том, что Гермиона и Блэк встречаются, и даже не раз видел парочку вместе, но сейчас, изнутри круга доверия, их отношения выглядели совсем иначе. С этого ракурса открывалась вся их глубина и тонкость, и если прежде у Финнигана имелись некоторые сомнения относительно прочности этого необычного союза, то теперь он узнал строгую старосту с новой стороны, и на удивление странно было осознавать, что первое место в ее системе ценностей занимают отнюдь не уроки и дисциплина.
– Похоже, я все-таки многого о вас не знаю… – задумчиво пробормотал он и отложил вилку.
– Как и мы о тебе, – скучающий Фред отреагировал почти мгновенно, – но ведь все в наших руках, не так ли? Ты девственник?
– Н-нет, – оторопел Симус, – но когда-то был… А что, девственникам сюда вход воспрещен? Или они прямо на пороге взрываются?
– А вот это пусть останется нашей маленькой тайной, – со смешком заметила Джейн, включившаяся в разговор впервые с того момента, как все сели за стол. Все это время ее внимание полностью принадлежало новому питомцу: на плече у девушки гордо восседал зеленый хамелеон размером с ладонь и бешено вращал выпуклыми глазами. Последние полчаса хозяйка занималась исключительно тем, что пыталась его накормить, но привередливый ящер упорно отказывался от всего, что ему предлагали.
– Слушайте, – протянул Джордж с нескрываемым воодушевлением, – а идея-то хорошая!
– Симуса взорвать? – скучающе уточнил Сириус, размазывая по тарелке остатки горчицы.
– Нет, узнать друг друга получше! Мне кажется, нам всем есть что друг другу рассказать!
Из-за газеты, за которой Ричи прятал порозовевшее лицо, вновь донесся сдавленный кашель.
– Опять что ли подавился? – Фред снисходительно цокнул языком и не глядя треснул приятеля по спине. – Так вот, предлагаю вместо всякого старья сыграть в кости – и пусть выигравший задает вопросы, а остальные будут отвечать…
Близнецы и представить не могли, насколько провокационным было их предложение, и как похолодели, услышав его, четверо из присутствующих. Можно ли было найти менее подходящий момент для игр, требующих абсолютной искренности? Не иначе как судьба, мучаясь похмельной головной болью, решила позлорадствовать и проверить их на прочность. Что ж, Ричи, прекрасно понимавший, что, имея дело с магией, безнаказанно солгать не удастся, уже находился на грани – об этом весьма красноречиво говорили комкающие «Пророк» дрожащие пальцы. Переглянувшись с Сириусом, Гермиона мысленно приказала себе успокоиться и заговорила, полная решимости взять все под свой контроль:
– Между прочим, на дворе Рождество!
– И что? Одно другому не мешает, – развел руками Джордж и, ухмыльнувшись, добавил: – Но если тебя это так волнует, можешь для поддержания настроения надеть колпак или мишурой обмотаться, мы не против!
– Я возьму это на заметку, – в тон ему ответила Гермиона, – но на вашем месте я бы все же поинтересовалась планами других.
– Да какие сейчас могут быть планы? Магазины все закрыты, а народ либо разъехался, либо еще спит!
– Мы просто хотели сходить куда-нибудь вдвоем, хорошо? – вмешался Блэк, с трудом скрывая раздражение. Недавно вставший с постели, он уже чувствовал себя смертельно уставшим благодаря всей этой ситуации, в которую поневоле оказался втянут. Скучающий взгляд сам собой остановился на блюде с фруктами – и именно в этот момент прихотливая ящерица снизошла до земной пищи и, выстрелив длиннющим языком в виноградную гроздь, слизнула сразу несколько ягод.
– Эй, вы это видели???
– Жуткое создание, – скривился Рон, поняв, на кого указывает хозяин дома, – мало того, что с рогами, да еще и вместо глаз вредноскопы! Слушайте, – совсем другим тоном продолжил он, поворачиваясь к братьям, – я хотел к Лаванде зайти, давайте откровения до вечера отложим, а?
– Еще чего! Мы и без вас обойдемся, – отмахнулся от него Фред, явно не намеренный сдаваться. Близнецы были решительно настроены воплотить в жизнь свою затею, и теперь, как и всегда в подобных случаях, остановить их представлялось весьма непростой задачей, тем более что Симус и Рон заразились их азартом – последний ради злополучной игры даже готов был поменять свои планы. Столь пренебрежительное отношение к девушке задело Гермиону по живому, в ней взыграла женская солидарность, ставшая еще одним поводом довести дело до конца. Убедившись, что Джейн до сих пор воркует над хамелеоном, Грэйнджер ощутимым пинком по ноге вернула подругу на землю. К счастью, та сразу догадалась, чего от нее хотят:
– Вообще-то, я тоже обещала маме, что мы сегодня к ним заглянем, – с виноватой улыбкой объявила она и кокетливо повела плечом. Фред с Джорджем насупились, заворчали, что, дескать, не мешало бы предупредить заранее, но итогом вмешательства их возлюбленной стало перенесение мероприятия на вечер. Хранителям скандального секрета удалось выиграть около девяти часов, но могло ли время помочь конкретно в это случае?
***
Лондон, похоже, еще не оправился от всеобщего празднования: окутанный белесым туманом, висевшим над тротуарами неровными клочьями, он, казалось, только-только разлеплял веки, с сонным удивлением взирая на тех своих жителей, что с самого утра были на ногах – а таковых, кстати, нашлось немало. Ричи неспешно брел по улице и от нечего делать вглядывался в их лица, про себя пытаясь предположить, куда спешат и как встретили Рождество все эти люди. На всякий случай он улыбался каждому из них, но все реагировали на это по-разному: кто-то отвечал такой же улыбкой, кто-то недоверчиво вскидывал брови, кто-то косился с подозрением, а некоторые и вовсе не удостаивали взглядом странноватого парнишку в лиловом меховом плаще и шарфе в крупную клетку. Наверное, у них было достаточно забот и без него, и в этом плане Ричи по-своему им завидовал – ему предстояло еще полдня бездумно слоняться по городу. Другого выхода избежать чертовой игры, кроме как элементарно дождаться, пока она будет сыграна без него, он не видел. Однако и здесь возникла проблема: запланированные визиты к матери и старому другу не заняли так уж много времени, а больше идти было некуда. Кино, кафе и прочие платные развлечения отметались сразу – все свои деньги Ричи истратил на подарки друзьям. Это Рождество обещало стать лучшим в его жизни, и непременно стало бы, если бы он не перебрал и вследствие этого не натворил глупостей.
Он помнил – пусть и не очень отчетливо – горьковатый аромат духов Джинни, холодный шелк ее платья, длинные рыжие волосы, жадно ловящие отблески свечей с настенного канделябра, и губы, хранящие вкус распитого на двоих мартини. Помнил ее руки, лихорадочно, шарящие по его спине, жадные, отнюдь не невинные ласки, бессвязный шепот и то, как она языком играла с его серьгой. Помнил, как они уже под утро договорились, что обязательно напишут друг другу и встретятся на каникулах – но сейчас Ричи при одной мысли об этом обуревал дикий ужас.
Не то чтобы Джинни была неприятна ему – вовсе нет, даже напротив, но в то же время он не был готов ставить под угрозу отношения с теми, кто поддержал тогда, когда его мир буквально перевернулся с ног на голову, и кого он по праву считал своей новой семьей. Ричи ненавидел себя не только за то, что позволил подкрепленным алкоголем эмоциям возобладать над разумом, но и за то, что заставил друзей лгать и изворачиваться. Если тайна откроется, доверие в компании может дать трещину – большего же варварства нельзя и вообразить! Площадь Гриммо с ее атмосферой тепла и уюта была для Ричи единственным местом, достойным называться Домом, и оттого прибавлялось тяжести на сердце. В его новом положении, промежуточном между волшебным и маггловским мирами, Джейн и остальные стали для него единственным оплотом надежды, и потерять их означало бы потерять все. Он боялся этого больше всего на свете, потому и не находил в себе сил признаться в содеянном. Ведь близнецы и Рон наверняка не простят его, не захотят, чтобы он оставался с ними под одной крышей… Конечно, на его защиту, наверное, встали бы Гарри или Джейни, но до этого доводить было нельзя: не хватало еще, чтобы из-за него, Ричи, делилась на два лагеря столь дружная компания…
Наведываясь в «старые» места, он планировал отвлечься, но вместо этого убедился, что нигде и ни с кем больше не сможет чувствовать себя так спокойно и уверенно. Мать встретила его без особого энтузиазма и тут же принялась пересказывать все свои проблемы – лишь напоследок задала единственному сыну, навестившему ее впервые за последний месяц, один-единственный вопрос: «Ну а у тебя все нормально, да?». Хотя Ричи это не удивило: они стали чужими друг другу еще после смерти отца, черту подвело появление в жизни миссис Вагнер Джейсона, поставившего перед собой цель изменить пасынка, как он считал, в лучшую сторону и сделать из него «нормального парня» – как будто тому было мало придирок учителей и некоторых одноклассников! С тех пор Ричи мог сутками не появляться дома, мать никогда его не разыскивала – похоже, с его переездом у нее просто-напросто стало на одну проблему меньше. Был, однако, период, когда она вдруг озаботилась его судьбой, принялась звонить – благо, он еще не избавился от мобильного – и закатывать сцены, а услышав, что он с друзьями летит в Италию, примчалась в аэропорт, но по возвращении сына вновь потеряла к нему всякий интерес.
Пожалуй, даже Уилл, к которому Ричи заскочил после, и то больше ему обрадовался, но разговор между ними очень быстро сошел на нет. Общих тем почти не находилось, повисло неловкое молчание – и гость распрощался, сославшись на спешку. Осознавать, что все мосты успели сгореть без его ведома и желания, было горько и больно. Но еще хуже было то, что и путь вперед потерял свою прежнюю прочность, а винить в этом следовало только себя самого…
***
Никого не удивило, что вечером, по возвращении из гостей, близнецы первым же делом затеяли разговор об игре. К тому времени дома уже были все, кроме Ричи – Симус предложил подождать его, но догадливые девушки в один голос заявили о своем желании начать немедленно, а предприимчивой Джейн даже удалось убедить остальных обойтись традиционной «Я никогда» – на случай, если Ричи все же явится.
Стандартные темы закончились уже на втором круге (самой удачной из них стала роновская «Я никогда не был в Италии», заставившая всех остальных приложиться к бутылкам), а начало настоящим откровениям положил тот, из-за кого, в общем-то, это всё и затеяли:
– Я никогда не хотел покончить с собой, – с невозмутимым видом провозгласил Симус и завертел головой.
Глоток сделали двое, но если Сириусу было простительно, то от Джейн подобного все-таки не ожидали.
– Мне было четырнадцать, и меня бросил парень, – отмахнулась она. – В таком возрасте для нас, девчонок, это вселенская трагедия! Так, теперь я? Отлично! Я никогда не влюблялась в девушку! – и они с Гермионой ударили по рукам.
– Жаль, мы не в «Правду или вызов» играем, я бы вам устроил! – пробурчал Симус, буравя взглядом полупустую бутылку.
– Ой, что же например? Только не говори, что напоил бы Амортенцией!
– Зачем такие сложности? Загадал бы вам поцелуй, да и все!
Джейни присвистнула, Гермиона скептично изогнула бровь, и подруги озадаченно переглянулись, не понимая, чем это может нравиться парням. А те, в свою очередь, вознамерились отплатить одной из них лишним глотком шампанского:
– У меня никогда не было секса втроем! – между двумя последними словами почти не было паузы: Рон старался закончить фразу как можно быстрее, не дав старшим братьям возможности вставить ехидное замечание.
– И ты вот сейчас думаешь, что тебе есть чем гордиться, да? – поддразнил Джордж, чокаясь с братом.
Рон не успел ответить: его внимание, как и внимание всех собравшихся, переключилось на пьющего Сириуса, над которым в ожидании объяснений застыла огорошенная Гермиона.
– Это было давно, лет двадцать назад! – Блэк, оправдываясь, развел руками, и тут его взгляд выхватил белое как мел лицо крестника с глазами, в которых плескался откровенный ужас: – Мерлин, Гарри, нет! Конечно же, нет! Это вообще были две девушки, Дженнифер и… Черт, как же ее звали?!
– А сколько у тебя вообще было женщин? – полюбопытствовал неугомонный Симус.
– Вот те раз! Что я тебе, их счита… Сейчас подумаю, – торопливо поправился он, заметив выражение лица Гермионы. – Десять?
– Ого, – чрезвычайно развеселился Фред, – смотри-ка, Гермиона, ты – юбилейная!
– Или одиннадцать…
– Оставим это, – ледяным тоном оборвала последняя в списке. – Вы, помнится, так хотели играть, – и она демонстративно пересела к Гарри.
Следующим оратором стал Джордж:
– Я никогда не изменял любимым, – объявил он и с победным видом глянул на Джейн – та в ответ закатила глаза, скривилась и неохотно глотнула из бутылки по примеру Рона, Сириуса и Симуса. Не сводя с нее широко распахнутых глаз, друзья похолодели и внутренне сжались, ожидая взрыва, грандиозного скандала со слезами, криками во все горло, битьем посуды и хлопаньем дверей, но троица ухитрилась удивить и здесь: вместо того, чтобы обвинить Джейни в обмане, близнецы призывно раскрыли объятия, в которые она с готовностью нырнула.
– Вы знали? – неверяще возопил Рон.
– И вы знали, – возвестил Фред с широкой улыбкой. – Она ведь еще официально была с Вудом, когда к нам вернулась. Что, ждали кровавых разборок?
– Да! – Блэк в порыве чувств хлопнул себя по коленке. – Проклятье, вы можете хотя бы иногда обходиться без этих выкрутасов!
Джейни расхохоталась ему в лицо и, повалив Джорджа на пол, слилась с ним в страстном поцелуе. При этом он задела ногой отставленную в сторону бутылку, и та, опрокинувшись, принялась с шипением делиться с ковром своим содержимым. Впрочем, парочку это нисколько не смутило: они перекатились на бок и принялись тереться друг о друга телами.
– Вот и наигрались, – прокомментировал Сириус, – а крику-то было сколько, давайте да давайте…
«И Ричи напугали до полусмерти», – мысленно закончил он и взглянул на часы: припозднившемуся беглецу пора бы было уже вернуться…
Компания еще некоторое время посидела в гостиной: Рон принес из комнаты Ричи гитару и, припомнив уроки Мисси, вполне себе неплохо сыграл несколько маггловских песен, после чего все, за исключением Гарри, решившего во что бы то ни стало дождаться Ричи, и Гермионы, намеренно затянувшей с уборкой, отправились наверх. Напрасно Поттер заверял, что сам приведет все в порядок, подруга ни в какую не желала уступать. Оказалось, ею движет вовсе не аккуратность, а банальная обида на Сириуса с его подсчетом любовных побед и как результат – нежелание оставаться с ним наедине. Опальный, впрочем, вскоре спустился и сам (крестник ни секунды не сомневался, что он появится), обнаружил, что его девушка не так уж к нему и торопится, насторожился и утащил ее на приватный разговор:
– Что-то не так?
– А ты как думаешь? – вскинулась Гермиона. – Или для тебя хвастовство бывшими подружками в порядке вещей?
– Вот ты о чем, – Блэк выдохнул с видимым облегчением. – Я уж думал, что…
– То есть, по-твоему, это нормально, да?
– Нормально – не нормально… Гермиона, это в любом случае мое прошлое, с которым я ничего не могу поделать! Чего ты хотела, чтобы я все отрицал? Да ребята и без меня знали достаточно!
– Дело не в этом, а в том, как это все прозвучало! «Что мне их, считать, что ли?» – звенящим голосом передразнила она. – Как будто это были не люди, а куклы или тряпки! А я просто… одна из многих! Очередная! Юбилейная! – эпитет, употребленный Фредом, звучал особенно пренебрежительно.
– Мерлина ради, – взмолился Сириус, закатив глаза и с трудом удержавшись от того, чтобы не воздеть руки к потолку, – мы же обсуждали это уже тысячу раз! Тогда я считай что был другим человеком, все эти женщины, они были до Азкабана! С тех пор, если ты не заметила, очень многое изменилось! В том числе я сам! Таким, как сейчас, меня знаешь только ты! И значишь ты для меня больше, чем они вместе взятые!
В его голосе было столько праведного негодования, что Гермиона устыдилась собственных сомнений, они вдруг показались ей детскими, глупыми и беспочвенными. Действительно, что это на нее нашло? Они с Сириусом ведь и впрямь давным-давно все выяснили на этот счет…
– Прости, – пробормотала она, обнимая его за пояс, – сама не знаю, что со мной такое. Наверное, день слишком напряженный…
Задетый ее недоверием, Блэк промычал что-то невразумительное, не желая так быстро менять гнев на милость. Гермиона виновато потерлась носом о его плечо, ощущая, как он пусть и с неохотой, но расслабляется в ее объятиях – однако Сириус вдруг ни с того ни с сего отстранился, и, прежде чем она поняла, в чем дело, по глазам ударил серебряный свет, а тишину прихожей разрезал прерывистый голос:
– Сириус, немедленно возвращайся, эти психи снова здесь, и их больше, чем мы думали. Долиш серьезно ранен. Сейчас же возвращайся сюда!
– О, черт! – Патронус еще не закончил, а Блэк уже натягивал призванную заклинанием рубашку. Не удосужившись даже застегнуть пуговицы, он проверил в кармане домашних брюк палочку и, готовый трансгрессировать, обернулся к Гермионе, но обнаружил, что она уже не одна. Рядом застыли Гарри и Джейн, оба полностью одетые и с написанной на лицах решимостью: несомненно, они все слышали.
Времени на споры не было.
В следующее мгновение прихожая опустела.
