Глава 58I will run and hide till memories fade away
And I will leave behind a love so strong
(Я убегу и спрячусь, пока не исчезнут воспоминания,
И оставлю позади любовь, которая так сильна.)
«Hide», Red
- Милый, а где Тонкс? – заботливо спросила мама, потрепав пшеничные волосы сына, на которых потихонечку расцветал сероватый отблеск.
- Она уехала! – зло отрезал Римус, уворачиваясь из-под руки и направляясь к дверям.
- Что это значит, Римус? – всполошилась миссис Люпин. – И куда ты вообще идешь? Будь добр, объясни, что происходит.
- Что тут не понятного, мама? Это значит: Тонкс собрала вещи до последнего доска и укатила в неизвестном направлении. Конец самой душещипательной истории на свете. А я иду проветриться, надеюсь, утро выдастся посвежее, а то голова кипит!
- Римус, оденься, пожалуйста! – проворковала мама, подбегая к сыну, и протянула ему теплую парку. – И, кстати, ты не скажешь нам, где она? К кому она пошла?
- Нет, мама, я не скажу, по той простой причине, что сам не в курсе. Она сказала, что к родителям не пойдет, да и вряд ли пустится в бега! Остается один вариант: будет ночевать на вокзале, между бомжами-маглами! Вопрос, я надеюсь, исчерпан?! – он быстро просунул руки в рукава и застегнул молнию.
- Когда ты придешь? – строго спросил отец, сворачивая газету.
- Я не знаю. Скорее всего, к ночи.
- Но сейчас же только утро, - возмутилась миссис Люпин.
- Значит, буду гулять двенадцать часов! – заявил Римус и твердым шагом вышел за дверь.
***
Родителей он очень любил. Всегда, даже когда они запрещали ему нормально общаться с другими ребятами, он понимал, что все это только из доброжелательных побуждений, направленных на создание его счастья. Римус помнил, что как только мама с папой узнали, как хорошо их сын сдружился с тремя довольно забавными и воспитанными парнишками, они стали относиться к нему мягче, с интересом слушали его истории об их приключениях, часто приглашали всех в гости летом.
Но Римус помнил и то, как отреагировали родители, когда он вдруг проговорился, что у него есть очень добрая и честная девушка, которая, так же как и Мародеры, все о нем знает, и не считает, что он чем-то отличается от обычных людей. Но папа немедленно и без колебаний заявил, что им необходимо сию же секунду расстаться, не раздумывая. Тогда Римус серьезно с ним поругался, заявил, что сам в состоянии решать, как поступать, в свои шестнадцать.
После этого он вылетел из дома и отправился к всегда гостеприимному дому Поттеров, где и он, и Сириус, и Питер были не менее родными и не менее любимыми сыновьями, чем Джеймс. На следующее утро в их окно постучался Сириус и с неизменно веселым лицом, за которым скрывался Мировой океан эмоций, сообщил, что навсегда сбежал из дома.
Вскоре Римус, по минимальной части злопамятства в своем характере, помирился с родителями и вернулся домой. Папа еще пару раз пытался внушить Римусу, что следует все-таки поступить так, как он велит, но Лунатик категорически отказывался даже слушать его.
Он никогда, ни разу в жизни, не сомневался в ней. В его девочке. Их любовь могла бы посоперничать даже с любовью Джима и Лили. Рози была младше него на год и училась тоже на Гриффиндоре. Она была такой же, как и Мародеры. Позитивной, веселой, влюбленной в жизнь. Где-то там, в коридорах по ночному романтичного Хогвартса они и познакомились, когда Римус был на шестом курсе. Римус долго пытался убедить себя, что к ней чувствует идентичные ощущения, что и к Лили - сестра, но Мародеры доказывали обратное. Да и вскоре он сам понял все.
В самом-самом начале седьмого курса, чуть ли не перроне в Лондоне, после длительного, полного непонятных раздумий лета, проведенного у Джеймса дома с девизом «Все последнее самое крутое!» вместе со своими друзьями, которых впору называть братьями, он признался и ей, и самому себе одновременно. Отрицать очевидное становилось глупо. Они были созданы друг для друга. Ее рука мягко ложилась в большую ловкую ладонь Римуса, ее губы страстно и чувственно целовали его.
Целый год между ними было нечто невообразимое. Рози влилась в их компанию, как Лили в свое время. Тот курс был просто сумасшедшим. Мародеры обзавелись «подружками». Весь Хогвартс тихонько вздыхал, глядя вслед компании, состоящей из четырех парней и четырех девушек – даже Питер сподобился, познакомившись с привлекательной когтевранкой Дженни. Утро начиналось с прогулки в гущу Запретного леса, где каждый раз они рвали большой ароматный букет пышных полевых цветов. Девушки, просыпаясь, вдыхали душистых запах ромашек, колокольчиков и васильков и чувствовали, что их любовь действительно нерушима.
После окончания Хогвартса Мародерами, Марлин и Лили, Римус и Питер посадили девушек на паровоз и скрепя сердце махали им напоследок, как никогда чувствуя то, что чувствовали их родители каждое первое сентября. Практически каждые выходные Римус и Питер встречались с девчонками в Хогсмиде и проводили просто незабываемые вечера.
Потом Хогвартс потерял значение в жизни их компании окончательно. Конечно, оставались просто нереальные воспоминания, к которым не подобраться и дементорам, но они действительно выросли. Та страница жизни была перевернута, а безупречно чистый холст только расстилался перед их непорочными взорами.
И они завертелись в страшном танго. Начинали гибнуть их родители. По очереди, друг за другом. В один день напали на Поттеров, а на следующий же вечер без родителей осталась и Лили. Уже женатые Поттеры замкнулись на долгие мучительные недели. Маму и папу Рози долго пытали Круциатусом – принимали новоиспеченных Пожирателей, как позже выяснилось. Мать Питера сгорела заживо, а отец его, решив отомстить, остался один на один с семерыми Пожирателями сразу. Говоря о том, как он умер, можно заметить, что вместе с ним на тот свет отправились и четверо врагов. Ему посмертно вручили Орден Мерлина III степени за поимку семнадцати Пожирателей смерти. Он работал в мракоборческом центре.
Римусу было жутко страшно, что его родители окажутся следующими. Ан нет. Следующей оказалась Рози. Его девочка-фея. Жизнь без которой не имела смысла вообще. Случилось это почти за год до смерти Лили и Джеймса. Гарри тогда исполнилось три месяца.
Страшные слова, которые Римус услышал, когда сидел на ночном дежурстве, до сих пор прожигали кошмары. Усатый бобер-Патронус Атткинсона сообщил: «Нападение на дом Кеннеди. Скорее. Их много». Дальше Дэн пробубнил адрес, где Римус жил вместе с Рози. Дом, в который он возвращался каждый день. Кухня, на которой Рози готовила аппетитные вишневые пирожки, которые обожали все орденовцы. Римус трансгрессировал туда моментально. Будто бы и не задумывался вообще.
Картина, что он увидел, словно разъела его глаза, наподобие серной кислоты. Вокруг дома темными тенями метались тучи Пожирателей. А внутри, по-видимому, находились отбивающиеся мракоборцы. Римус трансгрессировал прямо в дом. Он попал в самую гущу сражения и сразу же пригнулся от зеленого луча, несущего известное заклинание.
И тут он увидел ее. Он лежала, вскинув маленький носик, и по ее хрупкому телу чуть ли не ходили. С первого взгляда стало ясно, что она мертва, что ее не вернуть. Он больше никогда не увидит ее приветливой доброжелательной улыбки, от которой теплеет даже ледяное волчье сердце.
Римус бухнулся рядом с ней на колени, ни на кого не обращая внимания. Он почувствовал спиной, что Джеймс наложил щитовые чары, охранявшие их большим объемным куполом.
Рози лежала, крепко стиснув темно-бордовую длинную палочку в судорожно сжатой руке. Ее тонкие ноги были согнуты в коленях. Римус взял ее еще теплое лицо в ледяные ладони. Перед глазами неслось множество ярких воспоминаний, наполненных счастливыми событиями. С ней. С той, которую не вернуть. Римус не верил, что ее скоро положат в гроб и засунут в темную бесчувственную землю, которая жадно ее проглотит, не обратив ни на что внимания. Ведь без нее он не будет жить.
Их будущее было неизменно совместным. Их постель была неизменно общей. Его рубашки были ее рубашками. Ее страхи были его страхами. Его мысли были ее мыслями. Они были единым целым. Навсегда. А сейчас, стоя на коленях перед его будущим, которое погибло, он понимал, что погибла и его жизнь. Потому что она стала бессмысленна.
А ведь она была беременна. Его Рози вынашивала в себе ребенка, который был олицетворением их с Римусом любви. И в тот миг он потерял и ее и, его…
***
Римус шел по морозным улицам, обдающим его промозглым ветром и задумывался о том, что в его сердце она никогда не умрет, хотя один он остался из тех, кто знал ее, как себя.
Он вообще остался один.
