Глава шестая. Гарри
****
Иногда, чаще ночью, становится так холодно и тоскливо, что я начинаю задыхаться. Лоб покрывается испариной, руки дрожат, нервно сжимая простыни. Я сажусь на краю кровати, по старой привычке запуская пальцы в волосы. Сижу так долго-долго, пока тело не немеет, а потом встаю и, еле перебирая ногами, иду в комнату сына. Джон – моя отрада и единственная цель моей жизни. Даже не так. Он – единственный, ради кого я продолжаю жить. После того, как умерла Джинни, все потеряло вкус и краски. Если бы не Молли с ее уникальной способностью вдалбливать простые вещи в головы даже самых упертых людей, вроде меня, я бы совершил самую большую ошибку в своей жизни.
- Пап?.. - сонно шепчет сын, жмуря глаза.
- Я. Ты спи, сын. Я так, просто. Посмотреть, как ты.
Джон улыбается и переворачивается на другой бок. Я подхожу ближе и поправляю одеяло, которое, еще чуть-чуть, и упадет. Сажусь на пол у кровати и прислоняюсь к прикроватному столику. Из головы не идет Гермиона. Могу только представить, как ей сейчас тяжело. Даже не знаю, что хуже – потерять любимого человека или видеть его таким, каким Гермиона видит Рона. Я был в больнице несколько раз. Зрелище не для слабонервных. Я едва не расплакался, как маленький, когда увидел Рона, рисующего какие-то детские рисунки. И эта странная слабая улыбка… как у годовалого ребенка… жутко видеть эту улыбку на лице взрослого мужчины. Надо будет навестить Гермиону. И Джона взять с собой. Я разговаривал вчера с Министром, он восторженно отзывался об успехах отдела, который возглавляет моя подруга. Даже не сомневаюсь, что она работает на совесть, это же Гермиона. Вот только… уверен, на износ она работает. Совсем, как я, когда потерял Джинни. Я-то теперь знаю, что так нельзя, а вот Гермиона – нет. Нужно еще раз озвучить свое предложение по поводу должности преподавателя в Хогвардсе. Не знаю, сколько ей сейчас в Министерстве платят, но уверен, что смогу предложить не меньше – благодаря щедрой финансовой помощи со стороны попечительского совета работа в Хогвардсе сейчас – весьма прибыльное, не говоря уж о том, что достойное и благородное, дело. А я бы присмотрел за ней…
Сам не замечаю, как начинает клонить в сон…
****
Просыпаюсь от стука в окно. Пытаюсь встать, но тело не слушается – онемело. Ужасно болит шея, затекли все конечности. Назойливый шум за окном не прекращается.
- Па!..
- Да, Джон?
- Там сова!
- Сын, открой, пожалуйста, окно. Что ей там нужно?
Джон легко соскакивает с кровати и бежит к окну. Распахивает его и впускает птицу. С уханьем сова влетает в спальню и приземляется прямо мне на плечо. Сдерживаюсь, чтобы не выругаться при ребенке – проклятая птица пребольно впилась своими когтями мне в плечо. Отдираю ее от себя, не обращая внимания на возмущенное уханье и хватаю за ее за лапу, чтобы забрать маленький сверток. Что за глупая сова! Вот Ядвига совсем не такая была…
«Гарри, милый, есть дело. Нужно увидеться. Я знаю, что у тебя куча работы, но, пожалуйста, удели мне несколько минут. Уверяю, это действительно срочно. Как на счет обеденного перерыва в Хогвардсе? Ответ пришли обязательно. П.»
Так, и что там, спрашивается, за дело может быть?
- Пап, а я есть хо-чу, - некоторые слова Джон произносит по слогам.
- Пошли завтракать, - я взлохмачиваю густую шевелюру сына и направляю его к двери.
Уже могу идти, но тело все равно ломит. Что же ей от меня надо?
****
В школе все по-прежнему. Те же дети, одуревшие без родительского надзора и переполняющего душу восторга перед магией; те же преподаватели со своими заботами. Только директор не тот. И профессор Зелий – тоже другой.
До сих пор не могу привыкнуть к своей новой должности.
- Директор! Директор! - ко мне подбегает маленькая ведьма с косичками, смешно торчащими в разные стороны. Гриффиндор, разумеется. Кто бы еще с такой непосредственностью обращался с директором?
- Да, мисс Рейн? - я стараюсь придать голосу заинтересованности, вроде удачно. Вся штука в том, что я наперед знаю, о чем меня спросит эта девочка – все написано у нее на лице.
- Директор, а правда, что в этом году состоится спортивное состязание между командами магических школ Великобритании?
- И да, и нет, мисс Рейн, - не выдерживаю и улыбаюсь, замечая, как пружинят ее косички. - Дело в том, что принимать участие в состязании будут не только команды школ Великобритании. Это международный конкурс.
- А я могу принять участие? - доверчиво смотрит на меня девочка.
- Боюсь, что нет, Лайза. Существуют ограничения по возрасту, - некстати вспоминается Тремудрый турнир, и я нахмуриваюсь.
На лице девочки написано разочарование, но природный оптимизм не дает ей грустить долго – весело подпрыгнув на месте, Лайза уносится прочь, к подружкам, а я продолжаю свой путь в кабинет, попутно вежливо улыбаясь встречающимся мне преподавателям и студентам.
Не успеваю расслабиться за рабочим столом, как слышу стук в дверь.
- Войдите, - разрешаю я.
- Гарри, можно? - держась за дверь, в кабинет заглядывает Колин.
Я встаю из-за стола и иду к нему:
- Конечно, друг, проходи, - протягиваю ему руку для приветствия и указываю на стул для визитеров, а сам возвращаюсь на свое место. - Что-то случилось?
Вижу, что он смущен.
- Гарри, я… у меня к тебе просьба.
- Говори, - я киваю.
- Этот турнир… мне бы хотелось получить исключительные права на проведение фоторепортажа, - после недолгих колебаний выпаливает Колин.
Я улыбаюсь, чувствуя, как возникшее было напряжение исчезает – я, как всегда, уже понапридумывал себе миллион катастроф. Нет во мне рассудительности и способности оставаться спокойным в любых ситуациях, как у покойного Дамблдора.
- Конечно, Колин. Я попрошу Тару подготовить документы.
Тара – мой секретарь, даже не знаю, что бы я без нее делал.
- Ой, Гарри, спасибо тебе большое. Ты даже не представляешь, как это важно для меня… моей карьеры…
- Колин, - прерываю его я. - Все в порядке. Не надо благодарить меня. Какие благодарности между друзьями?
Не хочется признавать, но в данный момент я нагло лицемерю – никакой мне Колин не друг. Просто часть моего прошлого, очень назойливая часть. Легче согласиться на все и выпроводить его поскорее, чем выслушивать все эти благодарности и пустые для меня восхваления.
****
Я обнимаю ее, и становится невероятно тепло на душе. Она потрясающая женщина, с ней я научился понимать, что у каждого своя правда, и нельзя всех подгонять под собственные мерки. В общем-то, если бы меня спросили, когда я сам, лично, почувствовал, что изменился, я бы ответил, что после того, как стал близок с ней.
- Что мне нравится, Гарри, так это то, что ты всегда рад меня видеть, - вкрадчиво говорит она.
- Да, - соглашаюсь я, целуя ее в шею.
- Женщину тебе надо, - нравоучительно заявляет она, откидываясь назад в моих объятиях. А потом уточняет: - Постоянную.
Я уже тянусь к ее губам, когда она вдруг отталкивает меня:
- У меня новости от Сэма.
Я вмиг становлюсь серьезным, указываю ей на кресло у камина, приглашая сесть. Сам сажусь на ковер, с удовольствием замечая неодобрение в ее глазах. Но она никак не комментирует эту мою плебейскую привычку и продолжает:
- Я не знаю, известно ли тебе, что у нас проблемы…
- Нет, неизвестно.
- Считай, что уже проинформирован. В общем, нужно лететь в Штаты. Собирается команда, Сэм уже ожидает нас. Ты как? Сможешь оставить свою школу на некоторое время?
- На какое время? - уточняю я.
- Ты же знаешь, я не могу озвучивать точные сроки. Как только справимся, так и свободны.
- Ты знаешь мое отношение ко всему этому. Иногда мне кажется, что меня умело завербовал Волдеморт-два.
- Князь – не Темный Лорд, - чопорно произносит женщина в моем кресле. - Он человек, который несет Знания. Ты же видел.
- Видел, - вздыхаю я. - И все же я не смогу вот так вот исчезнуть из Хогвардса. Ты же знаешь, у нас должно будет состояться международное состязание…
- Перепоручи Таре.
- Не знаю… - по привычке запускаю пальцы в волосы.
- А вот что мне не нравится в тебе, так это твое неискоренимое упрямство, - она встает с кресла и подходит к камину.
- Там нет летучего порошка, - со смешком говорю я, ожидая, что она обернется.
- Там – нет, а здесь – есть, - она оттягивает мантию и достает из кармана горсть порошка, - Пока, Гарри. Уверена, скоро встретимся, - и исчезает в зеленом пламени.
Я качаю головой. Самое смешное – она права. Несомненно права. Как всегда.
****
- Гарри, ты что, с ума сошел? - на лице Тары написано крайнее возмущение.
А еще радость. Она старается скрыть это чувство, но я-то все вижу. Тара была бы лучшим директором, чем я. Только вот совет попечителей вряд ли позволит женщине возглавлять школу. Другое дело, если я назначу ее своим официальным заместителем. Я редко, если не сказать никогда, не пользуюсь тем фактом, что только благодаря мне волшебный мир не находится сейчас во власти Волдеморта. Но, думаю, время пришло. Мне не посмеют перечить. Никогда не думал, что скажу это, но есть дела поважнее управления Хогрвардсом.
- Тара, вот бумаги. Я все подписал, - я встаю, снимаю мантию, вешаю ее на спинку своего кресла и направляюсь к камину. - Да, и еще.
- Да, Гарри? - мечтательно спрашивает Тара, не сводя глаз с моего стола.
- Проследи, пожалуйста, чтобы Холли не устраивала балаган из моего дома.
Холли – моя домработница. Девчонке едва исполнилось восемнадцать, но, пообщавшись с ней, никогда в это не поверишь – она говорит, что это мудрость ее сумасшедшей бабки. Склонен верить этому. Так вот, кроме того, что Холли чрезвычайно мудра для своих лет, а еще потрясающе готовит и умудряется вытирать пыль так, что не нарушается мой творческий беспорядок, она еще и страшная тусовочница и в мое отстутствие обожает устраивать вечеринки в моем доме. Между нами каких-то восемь лет разницы, но часто они кажутся мне настоящей пропастью.
- Ага, - рассеянно кивает Тара, все еще с вожделением глядя на мое рабочее место.
Я ухмыляюсь и ступаю в камин.
Она справится.
****
- Пап, мы едем в А-ме-и-ку? - с восторгом переспрашивает Джон.
- Не совсем. Мы не едим, а летим, - я укладываю в чемодан еще одну рубашку.
- На метле?
- Нет.
Я ничего не забыл?
- Ап-па-и-у-ем?
- Нет, сынок. Боюсь, ты еще не готов к этому.
- По… пото… по-то-ключ? - продолжает угадывать сын.
- Нет. Слишком опасно, если учесть, что придется пересекать океан.
Джон растерян.
- Тогда как?
- На самолете, дурачок, - в комнату входит Холли.
Она треплет Джона по голове и отбирает у меня футболку, которую я безуспешно пытаюсь сложить.
- Неряха, - беззлобно упрекает она меня и шлепает по руке, прежде чем молниеносным движением сложить футболку так, как это делают в дорогих магазинах.
- Ты настоящее сокровище, Холли.
- Знаю, - ухмыляется девушка. - Может, повысишь мне зарплату?
- На сколько? - с готовностью отзываюсь я.
- Тшш, - она прикладывает палец к моему рту. - Гарри, я пошутила. Ты и так платишь мне более, чем достаточно. Я в неоплатном долгу перед тобой.
- Холли…
- Ты же знаешь, я говорю правду, - пожимает она плечами.
Шесть лет назад я обнаружил манускрипты с чарами, способными излечить практически неизлечимые болезни. Так уж вышло, что чары успели перевести и использовать. Среди первой группы излечившихся волшебников была и мать Холли, пострадавшая во время войны и которая медленно, но верно угасала.
- Холли, если произойдет что-то срочное, сразу же пришлешь мне сову, хорошо?
- Конечно, - она укладывает спальный костюм Джона поверх остальных вещей и захлопывает чемодан. - Кстати, есть специальные чары для того, чтобы вещи сами сложились, - как бы между прочим замечает она.
- А раньше ты не могла этого сказать?
- Мне просто нравится делать это вручную, - вновь пожимает плечами Холли.
- Холли, а ты мисти Дика поло-жила в че-мо-дан? - спрашивает Джон.
- Нет, конечно. Уверена, он тебе пригодится во время перелета, - Холли протягивает замусоленного зайца Джону. - Держи своего мисти Дика.
Я гляжу на часы. Пора. Уменьшаю чемодан, кладу его в карман и беру Джона за свободную руку.
- Ведите себя хорошо, мальчики, - кричит нам вслед Холли.
Уже выходя, я оборачиваюсь:
- То же самое хочу сказать и тебе. Я, кстати, попросил Тару навещать тебя. Так что – никаких пати в моем доме.
- Засранец! - с чувством обзывает меня Холли и швыряет нам вслед подушку.
Я ухмыляюсь.
****
Такси останавливается около огромного особняка. Я расплачиваюсь с водителем и выхожу из машины, помогая Джону.
- Ух ты! - восхищается сын.
Не могу сказать, что мне приятно это слышать, но сдерживаюсь. Поднимаемся по ступеням, которым, наверное, сотни лет. Подойдя к двери, стучу по ней специальным молоточком. Долго не открывают, и я уже тянусь к молоточку, чтобы еще раз постучать. И тут дверь распахивается.
- Поттер?
- Добрый день, Малфой, - я стараюсь быть вежливым.
- Какого боггарта тебе здесь надо?
- Я, вообще-то, не к тебе.
- А к кому? - прищуривается Малфой, все еще не приглашая нас в дом.
- Драко, прекрати устраивать сцены, - слышится голос позади Малфоя.
Дверь распахивается шире, и я вижу Панси.
- Гарри, здравствуй, - улыбается она и отталкивает мужа бедром, пропуская нас с Джоном внутрь. - Рада тебя видеть. И тебя тоже, - она улыбается моему сыну. - Ты ведь Джон, не так ли?
- Да, - робко отвечает сын, легонько обнимая меня за ногу.
- Там, - она показывает на дверь библиотеки, - мой сын. Его зовут Роман. Пообщайтесь, - она мягко потталкивает Джона в указанном направлении.
- Что прои?.. - начинает приходить в себя Малфой.
- Драко, я потом объясню, - небрежно прерывает его Панси. - Пройдемте в кабинет.
Не могу не восхищаться этой женщиной, но злорадную улыбку при виде заткнувшегося Малфоя сдерживаю. Все-таки, я в его доме. И мне не пятнадцать лет.
Заходим в кабинет, там темно. Панси достает палочку:
- Люмос!
Глаза не успевают отреагировать на смену освещения, и пока я щурюсь, раздается ошеломленный голос Малфоя:
- Какого черта?!
Наконец, очертания комнаты становятся четче, и я понимаю, что мы не одни здесь.
- Гермиона?
- Гарри?
- Кто этот тип? - Малфой в шоке смотрит на парня, который удивительно похож на него. - И что ты здесь делаешь, Грейнджер?
- Черт, ты действительно похож на меня… - бормочет копия Малфоя.
- Панси, а ведь ты была права. Это очень интересно, - раздается голос из угла, и на свет выходит… Полин.
- Панси? - поворачивается к жене Малфой.
- Любимый, все в порядке, - Панси кладет ему руку на плечо, а потом обращается к присутствующим: - Устраивайтесь поудобнее. Полин сейчас все объясняет.
- Да уж, хотелось бы послушать, - чопорно заявляет Гермиона, садясь в кресло и поправляя юбку на коленях.
Не могу сдержать ухмылки – быстро же она взяла себя в руки. Узнаю Гермиону. Как в старые добрые времена. Присаживаюсь рядом. Мне и самому интересно, что происходит. Что здесь делает Гермиона, зачем здесь Полин, и что это за парень, так похожий на Малфоя?
