Глава 6ГЛАВА 6. ПРОФЕССОРА И ДРУГИЕ ЗВЕРИ
Есть красота – подвластная времени
И вечная красота,
Но нас подведёт наше слабое зрение,
А тёмный инстинкт – предаст.
Есть вспышки, что длятся долю секунды,
Есть свет, что будет всегда,
Есть просто друг, а есть друг, который
Никогда не предаст.
(Flёur "Друг, который никогда не предаст")
Скучно, господа! Крыс где-то прячется, у хозяйки – плохое настроение (опять с друзьями поругалась, что ли?!), на меня никто не обращает внимания! Хотя почему никто? Девочкам в её спальне я определённо нравлюсь: мисс Браун меня чуть до смерти не затискала. Как увидела – давай причитать:
– Ой, какой котик! Какая прелесть! Гермиона, можно его погладить?
Хозяйка сдержанно улыбнулась (ревнует, что ли?):
– Конечно, можешь. Я купила Крукшанса на каникулах в магазине магических домашних любимцев. Вначале я хотела приобрести сову, но увидев это чудо – просто не удержалась. Он прелесть, правда? Он очень умный – всё-всё понимает, и иногда мне кажется, что его интеллект не уступает человеческому.
Да-м-р-р, я такой! Я безумно крут! Наконец-то ты оценила мой IQ – ведь он у меня повыше, чем у некоторых крэббогойлообразных! – Я потёрся о предплечье Гермионы (девочки сидели на кровати моей хозяйки, полог был откинут, а я очень удачно расположился между ними).
Должен сказать – мисс Браун весьма настойчива, но не очень преуспела в тонкой науке прикосновений к коту. Или у Люпина лучше получается? Да, он явно нежнее – высший пилотаж достигается с помощью внимательности к Потребностям Кота, который – как известно! – животное суть древнее и священное и нуждается в уважении и ублажении.
– А у меня дома остался кролик, – вовсю щебетала Лавендер, – его зовут Бинки, и он очень славный. Я так люблю животных! Интересно, а каким будет наш первый урок по Уходу За Магическими Существами? – вдруг спросила она.
Гермиона пожала плечами:
– Понятия не имею! Хагрид беспокоится. Ещё бы! Первое впечатление – это так важно!
– Ну, не знаю, как насчет Хагрида, но профессор Трелони – просто супер! – лицо мисс Прилипалы приняло мечтательное выражение. – Я столько всего про неё слышала от Касси Эвергрин – она учится на шестом курсе – что жду-не-дождусь первого урока!
– Что-то не похоже, – язвительно заметила моя хозяйка.
– Почему?
– Потому что ты слишком медленно собираешься: так не только к завтраку – на урок опоздаешь.
***
Хорошие вещи иногда имеют обыкновение быстро кончаться: с самого утра я перестал быть объектом особого внимания. И похоже, надолго. Все спешат, все торопятся…
Профессор Трелони, похожая на гигантскую стрекозу, завидев меня, шарахнулась:
– Ах! Переходящий дорогу кот – к несчастью!
– Сибилла, дорогая, но ведь он даже не чёрный! – удивилась мадам Хуч.
Та вознесла очи к потолку:
– Роланда, вы ничего не понимаете в тонкой науке предзнаменований! – возмутилась предсказательница. – Любой кот, пересекающий дорогу человека, непроизвольно оставляет на его ауре особые отметины, которые и являются причиной сглаза.
Что-что?! – я зашипел. Что за котофобия? Это же шовинизм чистой воды!
– Привет, Крукшанс! По какому поводу возмущаешься?! – услышал я весёлый голос Люпина, идущего с очередной пары.
О трижды благословенный!
– О, профессор! – закатила глаза блестючая (1)предсказательница. – За вашей спиной сгущаются тучи! Я вижу – вас ожидает несчастье! Кот, переходящий дорогу…
– Дорогая профессор Трелони, – преподаватель ЗоТи присел на корточки, почесал меня за ухом – м-рр, ещё! – и, подхватив меня на руки, вернулся в прежнее положение, – должен вам сказать как специалист, что на самом деле существует две теории относительно пресловутого кошачьего сглаза. – Та с интересом уставилась на него. Люпин продолжал:
– Первая гласит: для того, чтобы противостоять кошачьему сглазу, нужно взять какой-нибудь предмет и перебросить его через виртуальный или отпечатавшийся кошачий след. А вторая: что никакого кошачьего сглаза в природе не существует – всё это суеверные выдумки, которые пристали только маглам, а не магам, – тут он улыбнулся. – Что же касается меня, то я являюсь сторонником второй точки зрения.
Стрекоза вылупилась на Люпина, как на незамеченную ранее чаинку, которая в корне меняет смысл предсказания:
– Про-профессор Люпин, – пролепетала она, – вы действительно так считаете?
Тот кивнул.
– Ну-у-у, что ж, если так говорит специалист, то мне придётся поверить его рекомендациям!
***
Весь Хогвартс гудел, как растревоженный улей, – так, кажется, говорят люди? – все только и делали, что обсуждали историю с гиппогрифом Клювокрылом, профессором Хагридом и Драко Малфоем. Хозяйка из-за этого совсем ничего не ела. Вечером неразлучная троица отправилась утешать Хагрида, а я решил погулять по замку. Надо ли говорить, что мои четыре лапы привели меня к апартаментам Люпина? «Это судьба», – решил я и проскользнул в приоткрытую дверь.
Профессор сидел за столом и проверял домашние работы.
– Мррр-риу-мриу! – Я взлетел на стол, решив обратить на себя внимание.
Профессор улыбнулся и почесал меня за ухом:
– Привет, Крукшанс, как ты?
Замурчав аки Хогвартс-Экспресс, я потёрся о рукав его мантии.
Люпин почесал мне спину:
– Хочешь молока?
Хочешь. Я одобрительно мяукнул.
Раздался знакомый стук в стекло – это снова был Зигфрид с письмом от хозяйки. Профессор моментально открыл окно.
– Привет, старый знакомый! Приземляйся, я сейчас приду. – И умчался, по всей видимости, на кухню.
Прохаживаясь по столу профессора и наводя свой кошачий порядок, я поглядывал на свиток пергамента: знать бы, что там написано! Наверняка мой влюблённый друг отдаст за это письмо половину Англии.
Странные они всё-таки люди – он к ней неровно дышит, да и ей наш скромный профессор явно нравится. И тем не менее, они только друзья. Ах, как он разволновался тогда: не дай Бог – убьёт, бедолага, любого, кто его милую леди за ушком почешет. Ну так действуй, скромняга! Эх, жаль, не могу переквалифицироваться в купидоны – крыльев не хватает. Кстати, о крыльях – сов неодобрительно защёлкал клювом. Ну что там случилось, лупастое?!
Тот завращал головой. Ой! Кажется, я его свалил! В смысле, письмо. Оно преспокойненько валяется на полу среди скинутых мной свитков с домашними работами. М-р-мя! Оно раскрылось!
Моментально спрыгиваю на пол, осторожно – дабы не повредить – беру его зубами (Надо же, какая хлипкая печать! Я ни при чём) и снова возвращаюсь на своё сиденье.
Так. Что мы имеем? На воске отпечатков моих зубов нет, скорее всего, плохо запечатанное послание открылось в полёте. Та-а-ак! И что там… Хмм…
«Здравствуй, Римус! Спасибо за письмо и за понимание. Не думаю, что кто бы то ни было понял меня так, как ты или родители. Арчи и Неду я, конечно, ничего не сказала: они бы вряд ли поняли. Спору нет, они – хорошие ребята, но для них Сириус Блэк – всего лишь преступник. И никто из них не знал его всю свою жизнь, никого он не видел ещё в пелёнках… Хотя иногда я думаю: остановило бы это его, если бы мы столкнулись на узкой дорожке: я – аврор, он – сбежавший заключённый. Однажды он уже убивал, не думаю, что его остановит наше родство. Интересно, он уже раздобыл палочку? Если да, то – нам конец. Представляю себе нашу милую встречу: «Дядя Сири! – Авада Кедавра!»
Нет, не хочу об этом думать, не хочу в это верить. Я прячу голову в песок, да? Или «слышу голос сердца»? Если последнее, то оно у меня безнадёжно глупое.
К вопросу о знаешь-какой-проблеме: ты принимал лекарство? Не надо быть гением, я интересовалась твоей проблемой и, конечно, узнала об Аконитовом Зелье. Думаю, Снейп – если его Дамблдор уболтал – варит его тебе литрами: пей не хочу! Ведь он, как ни крути, специалист. Впрочем, до дня X ещё далеко! И слава Богу! Но дело не в этом. Представляю, как этот стервец орал: «Альбус, вы в уме! Принять ТАКОГО на работу!» Но, думаю, директор его приструнил. Он ведь ой-ёй-ёй как может врезать. Пополам с лимонной долькой. Откуда знаю? Да ты же и рассказывал.
А за то, что не послал письмо с новостями, я тебя вовсе не виню! До того ли тебе было!
Насчёт того, что ты нам в тягость – выкинь из головы! Я за такую дичь тебе не просто хвост накручу – узлом завяжу! И если надо – найду! Ведь теперь ты не опасен.
Что же касается Скитер, то с ней я ещё потолкую, если она снова материализуется. Но стараниями Кингсли (дай Бог ему здоровья!) я от этой пронырливой язвы избавилась. Вернее, от её присутствия. Вот ведь муха цеце!
И знаешь что? Пожалуй, ты прав – я должна остаться в аврорате назло этой падали и показать им, на что способна Тонкс.
Кстати, спасибо за поздравления: как раз именно таких слов мне и не хватало.
Иногда я думаю о том, что ты и мои родители правы: никто не заслуживает заключения в Азкабан. Или почти никто. Во всяком случае, не кузен моей матери – в память о том, каким он был. И в другом ты тоже прав: он не способен пресмыкаться – в нём слишком много гордости. Было. Насчёт «отыгранной карты» – не уверена. Однажды, когда я была маленькая, я подслушала ваш разговор. Речь шла о Регулюсе – его брате. Он говорил, что Волдеморт – не тот начальник, что удовлетворится просьбой об увольнении по собственному желанию. Поэтому я считаю, что Сириус им всё-таки нужен. Да, те, которые на свободе, больше не действуют – но я не верю, что все они были под Империо. Особенно некий свояк моего отца. Потрясающая ирония судьбы: чистокровнейший Люциус Малфой и маглорождённый Теодор Тонкс – свойственники! Правда, первый никогда это не признает, а последнему это родство не доставляет удовольствия. Мама любит говорить, что аристократы подобны страусам – когда им что-то не нравится, они моментально суют головы в песок и делают вид, что проблемы не существует. Может, сравнение и избитое, но если ты сможешь найти аллегорию получше, то я в лепёшку расшибусь, но добьюсь, чтобы тебе присвоили магловскую Нобелевскую Премию. По лингвистике. Или по литературе? Слабо Лунатику? А деньги-то большие! Если их перевести в галлеоны и положить в Гринготтс под проценты, ты сможешь прожить безбедно.
Если честно, я не завидую тётке Нарциссе: она вряд ли счастлива с этим денежным мешком Люциусом. Я не верю, что он вообще способен сделать хоть кого-то счастливым – уж слишком влюблён в себя. Нет, он не способен любить кого-то с той же силой, а уж больше себя – и подавно. Мое семейство принадлежит к среднему классу, но в нём царят любовь и умиротворение, а мой отец до сих пор смотрит на маму с обожанием. Да, он не увешивает её бриллиантами, но от этого она не становится менее яркой и элегантной, и отсутствием вкуса мамины наряды не страдают. А ещё мой отец – самый лучший, хоть он и не супермагнат, а всего лишь владелец издательства, выпускающего как магловскую, так и магическую литературу. И вообще, дело не в этом.
Если честно, меня пугает это время. На первый взгляд, войны как таковой нет. Но это только на первый взгляд. Или я заразилась паранойей от Моуди? Не думаю. Кстати, спасибо за то, что согласился помочь. Ценю. Кто же в здравом уме и твердой памяти откажется от помощи бывшего опера ОФ, обладающего недюжинными способностями, да к тому же ещё и специалиста по Защите? И, наконец, просто хорошего друга, искренне предлагающего эту самую помощь! Итак, отвечаю по пунктам:
Первое. Думаю, Альбус сделал правильный выбор. И если честно, я не считаю его старым интриганом. Я думаю, что тут он уподобился некоему очень известному магу, который считал, что «молодёжи слишком сложно всё объяснять» (2) и полагает, что всё расскажет задним числом. Сложно представить, что он не вызывает у тебя доверия. И если старик и ведёт какую-то игру, то делает это не ради удовольствия, а преследует благородные цели. Просто мы для него – вечные дети, для которых быстрое получение большого объёма опасной информации подобно передозировке лекарства.
Второе. Со своей задачей ты справился. Только не кажется ли тебе, что ты слегка переиграл? Тем не менее, мои аплодисменты прирождённому педагогу и бывшему оперативнику. Этот эдикт – просто свинство, поскольку зарывает твои таланты в землю и не даёт возможность реализовать их на благо магического общества. В конце концов, это ты тренировал меня перед поступлением в колледж. За что и люблю!
В-третьих: ты, кажется, заразил меня нелюбовью к Азкабану и этой ужасной казни. Перед моими глаза всё ещё стоит красивый, умный и потрясающе жизнелюбивый человек, душа которого не заслуживает этой участи. Должно быть, дело в том, что я была ребёнком и не видела Сириуса-убийцу. Я до сих пор помню себя девочкой, убегающей в свою комнату с громким криком.
Детей не обманешь, Римус. Они настолько чуткие, что большинству взрослых и не снилось. Наверное, именно поэтому большинство эмпатов – в чём-то дети, а остальные (меньшая часть!) – испорченные дети, которые с легкостью используют свой дар, чтобы сломать себе подобных, стремясь при этом причинить как можно больше боли. Неужели он обманул даже меня – ребёнка? Или, как говорит мне моё глупое сердце, это взрослые господа-законники лажанулись? Нет, неувязочка выходит! Он убил тех маглов и беднягу Питера у всех на глазах. Бедный Питер! Жизнь – странная штука, и, если честно, он никогда мне не нравился. Странно, правда? Мне почему-то казалось, что он явно переигрывает. Эти его кривляния и странная, раздражавшая меня улыбка… Ведь не должна же я быть пристрастна к бедняге из-за того, что Господь не наградил его красотой. Ты не поверишь, но я часто вспоминаю всю вашу компанию, особенно в последнее время. Будто моё подсознание решило, что это мне чем-то поможет. Недавно с помощью отца наткнулась на одну магловскую книжку, которую написал один испанец. Монахи, ведьмы, загадочные преступления… довольно интересно. О чём это я?! Ах, да! Автор использует очень интересный приём, показывая очень важные моменты через призму, так называемой, «фотографической памяти ребёнка». Не знаю, почему, но в моей голове раздался какой-то странный звоночек. Ощущение, будто я должна вспомнить нечто очень важное и кроется это в моём детском восприятии. И таким манером я вытащила из своей странной памяти кое-какие моменты прошлого. Но об этом потом.
В-четвёртых. Не удивлена тем, что юный Гарри не перепуган сложившейся ситуацией. В этом он похож на Джеймса, каким я его помню – тот тоже был бесшабашным и беспокоился разве что за жену и ребёнка, но не за себя. Неудивительно, что его любили. Он был настолько естественным, что это не могло не вызвать восхищения. И при этом он был по-хорошему простым. Семья заставила его повзрослеть, но при этом в нём было что-то мальчишеское. Я не думаю, что он со зла издевался на Снейпом. Но он был слишком горд, чтобы признать свою неправоту. Было бы интересно узнать, насколько Гарри вообще похож на отца. Мисс Грейнджер я уже люблю – она просто прелесть. Хотелось бы как-нибудь свести с ней знакомство. Интересно, а она также догадлива, как я?!
Между прочим, я согласна с тобой – нельзя держать мальчика в неведении, иначе он может и впрямь наломать дров в поиске альтернативного источника информации. Вот уж не верю, что сын Джеймса Поттера смирится с тем, что его принимают за гриб. Ей-Богу, тут Альбус перегибает палку! Парнишка похож на дремлющий вулкан – не дай Мерлин взорвётся.
В-пятых. История с вредноскопом поставила меня в тупик. Возможно, в ситуации есть нечто, что мы весьма успешно пропустили мимо ушей, а ведь именно мелочи порой помогают в раскрытии преступлений.
Что же касается Хогсмида, то в моём мозгу почему-то появилась странная логическая цепочка: «Хогсмид – Визжащая Хижина – потайной ход…» и др. Почему бы это? Думаю, Гарри – умный и сообразительный мальчик, эти качества он явно унаследовал от родителей. Не так ли? И однажды он прикоснётся к тайнам Мародёров, я в этом просто уверена.
История с моим кузеном и его спутниками меня тоже впечатлила. Ты не поверишь, но мне безумно жаль бедного Драко – невольника строгих фамильных обычаев. Мир тесен, а Министерство магии и подавно: периодически я сталкиваюсь с Люциусом. Приятно осознавать свои преимущества: я его знаю, а он меня – нет. Думаю, в семействе Малфоев не принято упоминать обо мне и маме-беглянке и её отродье-полукровке. Иногда мне хочется подколоть этого надутого сноба, сказав: «Привет, дядя Люц!». Представляю, какое у него будет лицо! Не думаю, что он замечает меня. Это с моим-то метаморфизмом! Так что Драко вряд ли знает, что у него есть кузина по материнской линии. Знаешь, когда я натыкаюсь на старые дела, мне иногда сложно поверить, что все эти Лестранджи и Розье – мои родственники. А вот, гляди-ка – всплыло моё родство с Упивающимися. Прелесть! Убитый «за оказанное сопротивление» Эван Розье – мой дальний родственник в пятом или шестом колене. Холодный, коварный и беспринципный Люциус – муж одной из моих тёток. Безумная и жестокая Беллатрикс Лестрейндж – моя тётя, а убитый Волдемортом Регулюс Блэк и его вполне здравствующий брат – кузены моей матери и мои двоюродные дядья. Мама говорила, что Регулюс был красивым и капризным ребёнком. Поразительно, что он присоединился к Волдеморту, когда был ещё зелёным шестикурсником. Поистине дети бывают безумно жестоки.
Кстати, ещё одна несостыковка: думаешь, Сириус был лицемером? Он ведь так осуждал его!
Ты, конечно, удивишься, но кузена мне и впрямь жаль. Я неоднократно слышала от своей матери, как в подобных семьях вбивают послушание. Она и (возможно) Сириус – исключение. Говоришь, их характеры схожи? Я имею в виду юного Малфоя и нашего общего дядю. Не знаю, не знаю. Грустно, когда из тебя делают подобие твоих родителей, а любое своеволие рассматривается с позиции: шаг влево, шаг вправо – побег, прыжок на месте – попытка улететь без метлы. Ужасно, когда ты покорно соглашаешься с этим. Твоя попытка вмешаться в конфликт вызвала у меня улыбку – это вполне в твоём духе: деликатно напомнить о своём существовании и направить их энергию в другое русло.
Твоё противоборство с дементором меня восхитило. Не говоря уж о словах: «Никто из нас не прячем Сириуса Блэка под мантией!» Я не обвиняю тебя в медлительности – мы оба прекрасно знаем, что это за твари. Что же касается тестралов, то для меня это новость. Я никогда не видела их и вряд ли увижу сейчас – мне слишком повезло, все мои близкие живы. Хотя… можно ли разочарование в близком человеке считать толчком для этого? Не знаю, я ещё не видела смерти… И слава Богу! Я не хочу терять друзей, родителей или тебя… Это уж слишком! Ну… Я же не видела мёртвых Джеймса и Лили – я была ребёнком, и меня чаша сия миновала. Тела в гробу на отпевании – не в счёт…
Итак, приступим к очень важному моменту. Думаю, мне стоит подробнее рассказать о том, что я вспомнила. Помнишь, был такой момент, когда вы с Джеймсом поссорились?.. Стыдно признаться, но я тогда подслушивала… И подглядывала. Когда я вспомнила это, мне стало не по себе.
Был какой-то праздник, кажется, годовщина свадьбы родителей. Присутствовали на нём и Поттеры вместе с маленьким Гарри. Правду сказать, я тогда не особо интересовалась младенцем: меня тогда куда больше занимали взрослые и новое лиловое платье. Оно было атласным, без чрезмерных оборочек, но тем не менее – нарядным. Я крутилась перед зеркалом, пытаясь подобрать под него цвет волос и наконец остановилась на светло-розовых. Помню, как Джеймс тогда пошутил, назвав меня маленькой кокеткой, и сказал:
– Ты только погляди на нашу маленькую мисс, Лунатик! Если она сейчас уже бегает за тобой и спрашивает, какой цвет больше подходит к лиловому, то что же будет дальше, когда она вырастет?! Я бы на твоём месте дождался – ведь из неё такая красавица получится! Вся в маму и тётушек! Да ещё и умница в придачу!
Сириус тогда засмеялся и добавил:
– Они ещё в пелёнках учатся изводить нашего брата! Где уж нам с ними тягаться! А эта бесовка и впрямь строит тебе глазки. – Потом он поднялся с дивана, подошёл к большому зеркалу, подхватил меня на руки – это было так внезапно, что я пискнула – и закружил по комнате. Потом снова засмеялся, чмокнул меня в нос и плюхнулся на диван, усадив себе на колени.
Потом он долго подкалывал меня:
– Ну, что, Рэми, хочешь завести такую же куколку? Тогда женись поскорее! А может, лучше дождаться, когда милашка вырастет?.. А, Рэми?! Ты только подумай: это будет девушка мечты, меняющая облик по собственному желанию!
Ты засмущался, и тогда дядя сказал, что от твоих щёк можно прикуривать.
В общем, зная мой характер и моё стремление быть ближе к взрослым, меня всё-таки оставили за праздничным столом. Где-то часу в десятом, меня таки погнали спать, но я выпросила, чтобы ты почитал мне на ночь «Алису». Затем я уснула, и ты снова вернулся в гостиную. Знаю, что вы засиделись допоздна и родители оставили вас на ночь.
Когда часы пробили полночь, я внезапно проснулась. Из гостиной раздавались громкие голоса, мне стало интересно, и я решила пойти посмотреть.
Надев тапочки, я тихо прокралась в коридор и спряталась так, чтобы меня не обнаружили. Надо сказать, что выбранная мной позиция вполне способствовала хорошему обзору – впрочем, я не особенно в нём нуждалась: вы слишком громко орали, а я никак не могла спутать ваши голоса. Помню, ещё тогда удивилась, как вы умудрились не разбудить родителей и Лили с малышом, учитывая то, насколько чуток сон девятимесячного младенца.
– Большей дурости я в своей жизни не слышал! – раздавался звучный голос Джеймса. Он расхаживал по гостиной туда-сюда, и полы его бордового халата развевались словно колеблемые ветром. – Хорошо, что Питер спит и не слышит всей этой ерунды. Ведь говорил же он мне, насколько неустойчивым ты можешь быть.
Сириус сидел в кресле у камина и кажется, смотрел немного в сторону от вас. Жаль, что я не могла видеть его лицо, может, сейчас бы это что-нибудь дало.
Я впервые слышала твой крик и поняла, что не желаю услышать его ещё когда-либо. Во всём этом было что-то неправильное. Ты вёл себя нестандартно. В отличие от Поттера, нарезавшего круги по комнате, ты стоял на одном месте, будто дерево, а твои эмоции выдавали лишь голос и жесты. Валлийцы жестикулируют не хуже итальянцев – твой кельтский темперамент выдавал тебя с головой.
– Да, я действительно был в этой чёртовой «Зловещей Луне», потому что решил разведать тамошние настроения. Я знаю, что за публика там собирается…
– Захотел общения с себе подобными, Луни? – дядюшка посмотрел в вашу сторону. Тон его был весьма язвителен.
– Для тебя это уже давно не является новостью, приятель, – заметно успокоившись сказал ты. – Да, я такой! Вы знаете это уже не первый год, и я думал, что мои трудности не вызывают у вас реакции отторжения.
– Рэми, одно из двух: или ты неоправданно рискуешь, или твои намерения нечисты, – продолжал бушевать Поттер. – Я не могу понять одного…
– Стоит ли мне верить? – твой голос прозвучал холодно и колюче, как колкие иглы мороза, столь неуместные в тёплом и доброжелательном апреле. – Питер…
– Так, значит, кто-то из вас лжёт? – перебил тебя отец Гарри.
Ты пожал плечами:
– Не обязательно. Ты же знаешь – иногда информация непреднамеренно искажается.
– Дело не в таверне, Рэм, – внезапно успокоился Поттер, присев на диван и уставившись на тебя. – Меня вовсе не коробит от твоей проблемы. Дело совсем в другом.
Твой взгляд, должно быть, был достаточно красноречив, и он решил продолжить:
– Я не могу тебе не напомнить о сорванных операциях Ордена, Рэм. Их было уже четыре. Должен сказать, это наводит на размышления.
– Но… – ты попытался что-то сказать, но Джеймс продолжил:
– У Альбуса есть информаторы. Один из них сообщил об утечках. Утечках из Ордена, понимаешь? Альбус не знает точно, но это кто-то из близкого круга.
– Проще говоря, – резко вмешался Сириус, – нам пора заняться ловлей грызунов. Надеюсь, ничего серьёзного…
Я видела, как ты опустил голову:
– Джим… Я… боюсь даже подумать…
– Он боится! – вновь разозлился аврор. – А что должен делать я, Луни? У меня жена и ребёнок, понимаешь?! Да мне плевать, что со мной случится, лишь бы они были живы, слышишь?! И если потребуется, я не раздумывая закрою их собой! Потому что я люблю их! И не смогу жить, зная, что они… что они… – он был близок к истерике. Резко поднявшись, он схватил тебя за плечи и встряхнул: – Если я узнаю, что в этом замешан ты, я… я не знаю, что я с тобой сделаю, Лунатик, – последнюю фразу Джеймс почти простонал.
– А я помогу, – угрожающе прорычал дядюшка.
Ссору прервал пронзительный детский плач. Я закрыла уши. Из соседней комнаты высунулась голова Питера – я ещё тогда удивилась, почему он не вмешался в ваш конфликт – и также быстро исчезла. На пороге появилась Лили – растрёпанная, сонная, рассерженная – на ней был мамин синий халат, накинутый поверх голубой ночной рубашки, пола которой слегка выглядывала наружу.
– Вы разбудили ребёнка, – пробормотала она, оперевшись о дверной косяк. Я сжалась в комочек, молясь, чтобы она меня не заметила.
– О, милая, – моментально остывший Джеймс подошёл к жене и обнял её за талию, – ради Бога извини. Ну, хочешь, я успокою Гарри? А ты иди ложись. – Легко поцеловав её, он добавил:
– Я скоро вернусь.
– Это было кошмаром – проснуться и не обнаружить тебя рядом, – вздохнула она, прижавшись к мужу. Я слилась со стеной, мимоходом подумав: они очень похожи на моих родителей. Если честно, то мне повезло – мои предки и сейчас, после почти двадцатипятилетней супружеской жизни, выглядят влюблённой парой. Иногда я ловлю себя на мысли, что тоже так хочу. Понимаешь?! Нет, я вовсе не хочу замуж – ни ради статуса, ни ради денег, ни ради продолжения рода (бедные мои предполагаемые дети!), ни потому, что «так надо». Но выйти за любимого и единственного, знать о том, что он никогда не изменит и всегда поддержит тебя, что вы понимаете друг друга, что у вас много общего, вы можете часами говорить или молчать… Что ваш образ жизни состыковывается, что вам никогда не будет скучно (потому что это просто невозможно!), что у вас общие друзья, что вас не пугают суровые будни и привычки (никогда не видела, чтобы мои родители ссорились из-за тюбика зубной пасты или неправильно развешенных полотенец! Невероятно, но факт! Это притом, что мама – аккуратистка, а отец – хаотичный раздолбай! Видимо, любовь и вправду побеждает всё). Тогда я не просто пойду за него замуж, а побегу! Но если я до сих пор этого не сделала… делай выводы, Лунатик!
Ладно, это лирическое отступление. Полагаю, что у Джеймса и Лили всё это было. Невзирая на трудности и её характер… Знаешь, иногда я вспоминаю её именно такой: немного рассерженной и ранимой одновременно. Странно, но оказывается между «убью того, кто разбудит моего ребёнка» и «я боюсь просыпаться без тебя» всего два шага. И в этом состоит любовь. Я не могла видеть их лиц, обращённых друг к другу, но он них исходила такая бешеная энергетика, что ты и представить себе не можешь. Хотя нет, ты-то, пожалуй, как раз и можешь. Этот потрясающий коктейль из гнева, желания защитить, доверия, силы, нежности и желания пойти в постель прямо сейчас. Ты, конечно, удивишься, как могла я, будучи ребёнком, ощутить последнее… Дело в том, что я окончательно убедилась, что многие из нас – якобы взрослых людей – всерьёз убеждены в том, что дети – полные дураки и ничего не видят, не слышат и не понимают. И поэтому безумно боятся рассказывать им о «птичках и пчёлках». Так вот, всё это – полная ерунда. Дети очень хорошо чувствуют сексуальную энергию взрослых. Даже если и не всегда осознают этого. Понимаешь?! Особенно это касается тех детей, которые живут в благополучных семьях. Впрочем, думаю, и «неблагополучные» тоже всё чувствуют.
Они чувствуют, как папа пренебрегает мамой и ходит налево. Чувствуют, когда мать отказывает отцу под предлогом «голова болит»… и прочую нездоровую атмосферу. Они вообще впитывают как губка и потом ломают ноги о разнокалиберные грабли. И вообще, я думаю, что уже находясь в материнской утробе, плод ощущает всю гамму отношений своих родителей. Поэтому контакты супругов в это время очень важны. Я уже молчу о младенце в колыбельке, который наблюдает за целующимися родителями. Дети очень сильно чувствуют фальшь в отношениях взрослых, так что притворяться тут бесполезно. И поэтому для меня примером благополучного союза были родители и… Поттеры. Я всегда восхищалась этими парами, по крайней мере – всю свою сознательную жизнь. Про родителей я вообще молчу. Отец, не найдя для моей принцессы-мамы дворца и обнаружив, что замок занят, решил, во что бы то ни стало, обустроить ей не лачугу, а вполне комфортабельную избушку. Мама – лишившись бриллиантов – не впала в панику, а просто помогла отцу, став его путеводной звездой. Может, я стала аврором, чтобы походить на Лили? Подсознательно. Ну… не знаю. Наверное, это здорово, иметь рядом с собой не только любимое существо – напарника. Такую любовь не то что рука – ни одна часть тела не повернётся предать. Не говоря уже о мыслях. И я никогда не прощу тому, кто посмел поднять на них руку. Во имя их памяти, их великой любви… Если честно, иногда мне кажется, что Гарри защищает не только материнская любовь, но и любовь его родителей друг к другу. Они были сильны, красивы, молоды, любили друг друга и своего сына. Может, именно поэтому я не верю в то, что Сириус оказался способен на такое? Вернее, это моё сердце не верит. Я просто видела, как он радовался счастью этой пары. Когда я однажды увидела их свадебную фотографию, затесавшуюся в наш альбом… Ну, помнишь, ту самую, на которой они стоят обнявшись, а дядя стоит рядом с Джеймсом и смеётся?.. Я наткнулась на неё месяц назад, и сразу вспомнила евангельскую фразу: «Имеющий невесту есть жених, а друг жениха радуется, слыша его счастливый голос». Так вот, это было именно так. Я не верю, что человек, восхищающийся этой любовью, готовый за неё отдать жизнь не колеблясь, смог совершить такое. Тот Сириус, которого мы знали, был чужд зависти. Когда я смотрю на его ранние снимки, пытаясь найти следы порока… то просто не нахожу их. Наверное, это некий талант. Ответь мне на этот нелепый вопрос, Римус: как можно, имея огромное количество «любовных» связей, быть одновременно таким… чистым? Как можно быть таким светлым и сияющим, несмотря на все издевательства над Снейпом, включая эпизод с Визжащей Хижиной?! Да, я знаю, что меня глючит – маньяк-убийца не может быть чистым по определению. Это смешно, но мне трудно в личной жизни: для меня всегда Настоящими Мужчинами будете вы четверо: папа, Сириус, Джеймс и ты. Все остальные перед вами просто меркнут! Именно поэтому я до сих пор кукую в одиночестве. И это притом, что в аврорате мужчин – до фига и больше!
Ну, ладно, вернёмся к нашим баранам.
Дабы не быть замеченной, я таки вернулась в постель и заснула, едва положив голову на подушку.
Проснувшись и спустившись к завтраку, я обнаружила, что тебя нет. Оказалось. Ваша Милость Лунатик покинули наш гостеприимный дом, даже не позавтракав и не попрощавшись со мной.
Я сидела за столом, ковыряясь в тарелке с овсянкой, то и дело кидая сердитые взгляды исподлобья в сторону Поттера и дяди. Питера в то утро тоже не было, он довольно быстро умчался по делам, что было довольно странно – это в воскресенье! Не помню, чтобы я огорчалась по этому поводу.
А вот твоё отсутствие чувствовалось очень сильно. Я отчаянно бастовала (такая молчаливая забастовка!), отказываясь есть, болтая ногами и периодически изучая потолок, дабы поменьше пялиться на виновников скандала. На что получила лёгкий тычок локтем от дяди и комментарий:
– Ну, что, подруга, есть будем или как? Не хотелось бы поступать с тобой, как с моим крестником, которого три месяца назад от груди отняли!
Раздался громкий смех отца вышеупомянутого крестника. Затем последовали слова:
– Деточка, кушать всё-таки надо.
– Вот ты и кушай, – спрыгнув со стула, я показала дяде Сири язык, скорчила рожу его другу и направилась в свою комнату, проигнорировав слова матери:
– Ну хоть чаю выпей! Ох уж эти дети!
Закрыв за собой дверь, я забралась в кресло с книгой в руках, решив не выходить даже к обеду. Я даже не очень-то хотела меняться, и как результат, мои волосы стали не чёрными, как обычно без метаморфирования, а пепельно-серыми.
Вспомнила об этом вчера и решила написать. Полагаю, это не единственные фокусы моей памяти. Если ещё что всплывёт – напишу. Обязательно.
Жду ответа,
Тонкс.
P.S. Римус! Ты ещё помнишь, что будет, если ты не напишешь ответ сразу?! Вот-вот! Я жду!
Т.»
***
– О Мерлин, Рыжик, что ты натворил?! – Люпин появился внезапно, левитируя перед собой поднос, на котором стояли блюдце молока и вазочка с овсяным печеньем. После того, как поднос отправился на стол, профессор, закончив уборку, продолжил меня отчитывать: – Ох уж эти кошки! Только оставь без присмотра, вы такого натворите…
Я тёрся о его предплечье, мешая раскладывать свитки. М-р-р, ну, ладно, я заскучал в одиночестве – сов не в счёт, понял?! – и решил отвести душу на твоих свитках.
– Ох-ох, – покачав головой, Люпин почесал меня за ухом, – я всё понимаю, дружок. Ты заскучал в одиночестве и поиграл с домашними работами моих студентов. Хорошо хоть они целы. – Тихо рассмеявшись, он взял письмо. – Мда, – в его глазах плясали те самые гриндилоу, которые, как известно, водятся во всяких там тихих омутах, – а печать-то сломалось не без твоей помощи, нахальное созданье.
Я опустил глаза. О чём ты, парень? Я – сама невинность, маленький игривый котёнок, который безумно хочет, чтобы его приласкали. Я требовательно потёрся о рукав мантии профессора. – Мурр, – я подставил ему правую щёку, – муррр! Сделай это, муррр! О да, и ещё раз!
Сов Зигфрид заворочал головой, захлопал глазами и нервно заухал.
Люпин поднял голову от письма, в которое уже успел уткнуться: – Совсем я забыл о вас, ребята, – он подвинул мне блюдце, а пернатому письмоносцу – его любимое лакомство. – Угощайтесь, а я пока ознакомлюсь с письмом более тщательно.
***
М-рр-р! Напившись божественного нектара, преподнесённого мне самим профессором ЗОТИ, я спокойно сидел рядом с вышеупомянутым джентльменом, умывался и следил за тем, как на пергаменте появляются новые строки ответного послания.
«Приветствую прелестную леди! Да, именно так – очаровательную, отличающуюся острым аналитическим умом служительницу Закона, Порядка и Справедливости.
Безумно рад твоему письму и не скрою – весьма польщён оказанным доверием. Значит, твои родители в курсе твоих изысканий?! Что ж, не удивлён, уж очень у вас дружное семейство – вы, как никто, понимаете друг друга, а что же касается тебя и Энди, то вы не только мать и дочь, но ещё и подруги. Это настолько редко встречается, что заслуживает восхищения. Думаю, Энди, которая всегда обожала кузена, не может не поддержать твоей авантюры. И мне искренне жаль твоих напарников – ребята знают тебя десять лет, и впервые (!) вычеркнуты из твоего личного списка доверия. Представляю, чего для тебя это стоило. Мне прекрасно известно, что Арчи и Нед тебе всё равно что братья. Но ситуация с твоим дядей – семейное дело, которое может быть понято превратно. Не думаю, что ты этого хочешь. Мне тоже было тяжело первый год своей учёбы в Хогвартсе, когда мне приходилось скрывать от друзей свою болезнь. Можно сказать, что я вздохнул с облегчением, когда они узнали об этом, и не просто узнали, но поддержали меня!.. Хотелось бы мне, чтобы у вас в коллективе было такое единодушие. Тем не менее, будь осторожна – они могут и не понять, что всё это ты делаешь ради восстановления справедливости и во имя любви к своему дяде. Ведь, как я понимаю, им известно о твоём родстве с Сириусом?!
Не знаю, остановило бы его ваше родство. Честно, не знаю. У меня складывается ощущение, что Сириус до ареста и после – это два совершенно разных человека. Думаю, ты знаешь, что я уже давно хочу разгадать эту жуткую загадку – кто из них настоящий. На самом деле, мне очень важно, что я могу говорить с тобой о своих сомнениях, вспоминать о прошлом. Повторяя твои слова, сказанные в то самое Рождество – я не боюсь правды, я боюсь лжи. Если тот, что некогда был мне другом (не просто другом – братом!) паче чаяния окажется невиновен – я раскрою ему объятия. Если же выяснится, что всё это – лишь наши пустые мечты, ты я не сдам его дементорам! Нет, ни в коей мере! Я убью его сам, и это будет меньшее, что я могу сделать для того, кто был моим другом долгие десять лет. Думаю, и сам Сириус предпочёл бы Аваду Поцелую. Как сказано в Писании: бойтесь не убивающих тело, бойтесь убивающих душу. Да, я сделаю это для него. Этакий coupe de grase (3), не так ли?! Хотя виновный в смерти Джеймса, Лили и Питера этого и не заслуживает.
Но перейдём от эмоций к разуму. Итак… Если бы он умудрился раздобыть палочку… Интересно, каким способом? В магазин Олливандера ему путь заказан: у него нет сообщника, который мог бы её купить, а если бы он убил кого-то или ограбил, полагаю, у вас в аврорате звонили бы во все колокола. Нет, не думаю.
Что же касается твоего вопроса насчёт голоса сердца или головы в песок, то это покажет только время. Вообще-то ты с детства отличалась развитой интуицией, легче всего решала всякие логические задачи… и есть в тебе нечто большее, чем просто логика. Не знаю, близко ли это к моим способностям или – просто интуиция плюс логика, но ты всегда отличалась тем, что редко совершала ошибки, очень часто слова, брошенные тобой, оказывались правдой. Тем не менее, все эти твои догадки стоит проверять логически. Я, как и ты, боюсь ошибиться.
На твой вопрос о лекарстве отвечу утвердительно. Альбус чудом уговорил Северуса варить мне зелья. Последний долго сопротивлялся – видимо, он до сих пор считает, что случай в Визжащей Хижине был тщательно спланированной операцией, в которой участвовали (сознательно!) все Мародёры.
Насчёт тех самых диких воплей – да, было дело, но после хорошего чая с капелькой бренди, горсти лимонных долек и длительной лекции директора, он был готов варить зелье бочками. Отчаянно скрипя зубами, сердцем и всем, чем можно и нельзя скрипеть.
Насчёт моего хвоста – вот до чего доводит моя неопасность! Всякие там авроры-метаморфы угрожают моему хвосту. Куда катится мир?!
А всяких мерзких и нахальных журналистов я, если Вашей Милости угодно, доведу до полного поседения. Вот навещу их (ту же Скитер, к примеру!) сама-знаешь-когда… И вообще, по-твоему, у меня нет чувства юмора?! Думаю, это будет весело.
Твоему решению я рад: это будет самый лучший вызов, брошенный в лицо этим мерзким сплетникам.
А ещё я безумно рад, что ты наконец поняла, что он не заслуживает Азкабана. Даже если он виновен! Ни Азкабана, ни Поцелуя Дементора… Мне страшно подумать, что за эти долгие двенадцать лет стало с его душой. Мне больно, хоть он и виновен, Тонкс – за все эти годы я так и не научился его ненавидеть. И вряд ли когда-либо научусь.
Что же касается родственных уз, то я не устаю удивляться удивительной иронии судьбы. Кстати, о страусах: профессор Дамблдор обожает рассказывать магловские анекдоты. Недавно он рассказал вот какой прикол – бегут по пустыне две страусихи. Их преследуют два крайне озабоченных страуса. Что делать? Леди моментально засовывают головы в песок. Страусы в шоке: «Куда подевались эти милые пташки?! Они только что здесь были!» Это я так, чтобы разрядить обстановку. Отчасти это ответ на твой вопрос: ничего лучше пресловутой птички просто нельзя придумать. А Лунатику слабо! Мне, конечно, нужны деньги, но пусть Нобелевскую премию получает кто-нибудь другой. И вообще, передай от меня огромнейший привет своим родителям – они у тебя просто замечательные! А ты и твоя мама – истинные леди, способные заткнуть за пояс тысячи таких, как Нарцисса.
Не думаю, что ты страдаешь паранойей. Кстати, в моё время по аврорату ходил такой анекдот – мне его Лили рассказывала: целитель из Клиники Святого Мунго спрашивает у Шизоглаза: «Мистер Моуди, вы страдаете от паранойи? – Почему же страдаю, доктор?!» Если уж говорить афоризмами, то если ты параноик, это не значит, что за тобой не следят… А ещё мне вспоминается один из моих любимых авторов и недавно перечтённые «Братья по оружию»: «Бывает ли паранойя по поводу собственной паранойи?» (4) Если честно, то мне тоже это время не нравится. Какое-то оно выжидательное. Если уж на то пошло, слишком много из бывших сторонников Волдеморта на свободе. И я тоже не верю в душераздирающие истории об Империо. Особенно это касается твоего «дяди Люца». Ха! Хотел бы я посмотреть на его реакцию.
Отвечаю на твои умозаключения: как и ты, я не считаю Альбуса старым интриганом, но никому не хотелось бы пополнить делянку грибов. Мне в том числе. Твой покорный слуга вообще от природы любопытен. Думаю, директору понравилось бы сравнение с Гэндальфом. Нет, я не то что бы не доверяю ему… Просто, скорее всего, ты права: для него мы – дети. Вообрази только: он называет меня «мальчик»! Хотя, учитывая то, что ему за сто… хм-м… И я надеюсь, что он доверяет мне, потому что доверие Дамблдора для меня – всё. Он много сделал для меня, и я просто обязан это оправдать.
Не думаю, что достоин столь высокой оценки, хотя не буду скрывать – польщён. Должен сказать, что твоё доверие для меня тоже многое значит. Но не думаю, что я действительно переигрывал. По крайней мере, это пошло на пользу. Однако я хочу, чтобы ты меня поняла: конфидент – не значит «шпион». Альбус попросил меня присматривать за мальчиком, а присматривать и следить – совершенно разные вещи. Если уж я не выдал старику тайн Мародёров… Неважно, преступник Сириус или нет, я не позволю себе стать предателем. Думаю, ты меня поймёшь. И вообще, я давно хотел сказать «спасибо» за твоё понимание. Помнишь, когда-то я боялся утратить твоё доверие? Теперь я точно знаю – это не произойдёт никогда! Ведь ты – мой друг.
И ты понимаешь, каково мне было жить целых двенадцать лет с мыслью об этом: как бы не была тяжела его вина – он не должен умереть. Ты не поверишь, но мы были настолько близки, что некоторые из наших сокурсников подшучивали над нами, прикалываясь насчёт нашей ориентации. И это потому, что у меня девушки не было, а у него – никого постоянного. И всё-таки, я согласен с тобой – при такой жизни он был чистым. Действительно странно. Он очень странно относился к своим связям – у него никогда не было какой-то особой влюблённости ни в кого из них, он просто получал чисто плотское наслаждение вкупе с восторгом завоевания. Я помню, как Снейп язвил, говоря, что «при такой внешности и успехах в квиддиче – ума не надо». На самом деле он просто завидовал: несмотря на легкомысленное отношение к занятиям, учился твой дядюшка просто замечательно. Если честно, польщён, что меня включили в список Настоящих Мужчин, хотя мне всегда казалось, что я изрядно проигрываю Сириусу с Джеймсом. Вот уж вокруг кого девчонки просто вились, но для Джима всегда была только Лили, а что касается Сири, то он обожал этим пользоваться. И, невзирая на всё это, он действительно преклонялся перед любовью наших друзей. Кто знает, может ты и права, и наши попытки оправдать его действительно проистекают от того, что никто из нас не был свидетелем того массового убийства. Меня задели за живое твои слова о детской чувствительности, и должен признаться, что разрываюсь на части: моё сердце готово вскричать, что я тебе верю, а холодный и трезвый разум говорит, что это не может быть правдой. Если бы я был там, то прочёл бы правду в его глазах. Если бы я знал, что Сириус обвинён несправедливо, то жил бы надеждой на справедливость. Если бы знал, что он – виновен, то смирился с мыслью, что моя искренняя братская любовь к нему не что иное, как мираж. Да, я дорожил ими: Сири, Джейми, Лили – если б ты знала, как мне не хватает их! Я бы даже сказал, что Питер не был мне так близок. Плохо говорить такое о мёртвых, но мне иногда казалось – и кажется до сих пор! – что он был в нашей компании кем-то лишним: этаким инородным телом. Смешно, правда? С ним было не так интересно, как с остальными Мародёрами, не говоря уж про Лили – мы с ней всегда находили общий язык, даже когда они были на ножах. Мне сложно смириться с тем, что их больше нет. Если бы не твоя семья, я бы остался совсем один. Думаю, ты понимаешь, что я ввязался в эту авантюру исключительно ради Гарри – мальчик нуждается в старшем друге и наставнике, который заменил бы ему отца. Я тоже не верю, что ребёнок будет спокойно сидеть сложа руки и ждать указаний взрослых. Должен сказать, что ему повезло с друзьями – также как и мне в своё время – сыновья Артура и мисс Грейнджер оказывают ему очень мощную поддержку.
Интересный у тебя ассоциативный ряд, ничего не скажешь. Кстати, о потайных ходах: если бы не дементоры, я бы решил, что твой дядя, которому эта система прекрасно известна, обязательно проник бы в Хогвартс.
Твоя память меня несказанно удивляет – не ожидал, что ты вспомнишь так много – ведь прошло целых двенадцать лет. Признаться, не удивлён твоему присутствию при той злополучной беседе – в конце концов, ты – племянница одного из Мародёров, хотя у вас не слишком близкое родство (5), но – как любит говорить Молли – кровь не водица. Кроме того, наша компания с тобой возилась – помню, как Рогалис шутил по этому поводу: «Просто не Мародёры, а какие-то «Няньки Incorporated»! Правда, мы воспитывали тебя на свой лад и… воспитали. Поражаюсь, как Тед и Энди не оторвали нам за это головы. Да, если бы не Лили, то ты выросла пацанкой на все сто процентов. А так – всего-то на восемьдесят пять! Неплохо, а?!
Но мне и впрямь неловко при мысли о том, что мы втроём стали для тебя каким-то примером. Тед – само собой, он всё-таки твой отец. И мне становиться понятным твоё желание оправдать Мягколапа – если он был для тебя одним из Тех Самых Настоящих Мужчин, то разочарование твоё будет горьким.
Признаться, я удивлён, что у тебя никого нет: я-то, старый дурак, всерьёз считал, что у тебя полно поклонников, и хоть кому-то из них ты оказываешь благосклонность. Впрочем, всё ещё изменится – ты ещё встретишь своего принца. Не думаю, что тебя должно это смущать: я знаю – современные девушки считают смешным «ждать принца на белом коне», когда кругом столько соблазнов. И не бойся прожить жизнь зря – в ней есть столько интересного!
Кстати, об интересном: отвечу на твой незаданный вопрос – кто-то из осведомителей Дамблдора сказал ему, что меня видели в баре «Зловещая Луна» (6), который является любимым местом сбора подобных мне. Это было случайно – отчасти. Во-первых, я решил пособирать информацию путём внедрения в их коллектив – вдруг, кто-то из них связан с Упивающимися? Во-вторых – меня занесло туда совершенно случайно: я просто бродил по городу, лелея эту безумную идею и совершенно случайно наткнулся на это заведение. Ну а рассказал мне о нём не кто иной, как Питер. Откуда ему было известно про заведение, где такими, как он, закусывают? (шутка в духе Мягколапа, правда?!) Понятия не имею. Честно.
Незадолго до этого до Ордена дошли новости, что у нас завелись мелкие грызуны, которые работали на Волдеморта. Ребята всполошились и кинулись ловить крота, о котором было известно только то, что он принадлежит к близкому окружению Джима. Тот решил, что это я, сопоставив моё появление в «Луне» и те несколько проваленных операций. На самом деле я решил не отпираться, чувствуя, что мне всё равно не поверят. Потом моё терпение лопнуло, и кельтская кровь взяла своё. Хотя вообще-то ирландцы гораздо темпераментнее нашего брата валлийца, но мы тоже не лыком шиты. Остальное ты знаешь.
Итак, от хроник минувших дней перейдём к недавним событиям.
Учительская бурлит как котёл зельевара: профессор Трелони доигралась и предсказала Гарри смерть, поскольку увидела в его чайной чашке Грима. Я долго смеялся, сама знаешь, почему. Представляешь, что было бы?.. Вот-вот.
Короче, профессор МакГонагалл успокоила мальчика, на мой взгляд – слишком жестоко, сказав, что в случае смерти он освобождается от домашнего задания. Это раз. (Чёрт! Кажется, я от тебя заразился.)
Далее. О, а далее – подробней, поскольку история о твоём кузене и гиппогрифе заслуживает, на мой взгляд, особого внимания.
Эту историю я слышал дважды, причём в первый раз – от самого Хагрида, а второй – от профессоров МакГонагалл и Спраут. Не спрашивай, откуда они-то узнали – знаешь же, что в школе новости разносятся со скоростью полёта метлы.
Вот что мне удалось извлечь из всего этого. Забыл сказать: Хагрид теперь преподаёт здесь Уход За Магическим Животными – профессор Кеттлберн уволился, по меткому выражению директора, «предпочтя провести остаток жизни с оставшимися конечностями». Ну, ты же знаешь любовь нашего большого друга к опасным созданиям, коих он ласково называет «душевными животинками». Кстати, он передаёт привет твоим родителям, которых он помнит ещё со времён из ученичества, впрочем, тебя он тоже не забыл. Ну это так, официально-лирическая часть, а теперь перейдём к изящно задрапированным фиговым листиком фактам, которые, как известно, весьма упрямы, совсем как покойный Рогалис.
Значит так. На первый урок Хагрид приготовил им – точнее, Гриффиндору и Слизерину – сюрприз: гиппогрифов. Понимаешь? Третьему курсу несколько рановато изучать их, не находишь?! Я, конечно, сам в этом деле новичок (я имею в виду преподавание), но на его месте познакомил бы их с клобкопухами. Шучу-шучу! Жаль, что не прошёл очень интересный воспитательный момент – кстати, твой отец что-нибудь слышал насчёт «Чудовищных книг о чудовищах»? Открыть это чудо магической мысли довольно сложно, я имею в виду – обычным путём: это мохнатое чудо кусается. Перед этим опасным и ответственным шагом книгу нужно… погладить по корешку! К несчастью, твой кузен всё испортил: это не точка зрения Хагрида, а моя собственная. Мальчик не должен был иронизировать, где не надо. Одно из двух: или он совершенно нечуткий, или испорченный воспитанием. Впрочем, может быть и то, и другое.
Ты же знаешь Хагрида – это милейшее существо, и мухи не обидит. Иногда он напоминает мне Лойала из джордановского «Колеса времени» (7), хотя тот – более тонкое создание. Наш друг и мухи не обидит, и ничего удивительного, что Гарри привык его защищать. Хотя старина Рубеус далеко не глуп. Очень жаль, что немногие это понимают, хотя, может, так оно и лучше.
Итак, Хагрид познакомил их с гиппогрифами. Насколько мне известно, первым вызвался подойти к ним именно Гарри. Клянусь Мерлином, парнишка безумно похож на своего отца! Я почти уверен – Джим поступил бы точно так же. Несмотря на зловещие предсказания Трелони, он всё же решил пообщаться с опасным зверем и поддержать старшего друга. Ей-Богу, Тонкс, иногда мне кажется, что мальчик относится к нему как к ребёнку! Это хорошо, что он защищает своих друзей – ценное качество.
Гарри нашёл общий язык с гиппогрифом Клювокрылом, который даже прокатил его на себе. Вроде бы всё выглядит совсем не страшно. Но неугомонный мистер Малфой вновь испортил ситуацию: разозлил Клювокрыла, который из-за этого его и покалечил. Ничего особенно тяжёлого – парень отделался переломом руки, что не помешало ему изобразить умирающего. Уверен, мальчишка страдает отсутствием внимания к своей персоне: он просто жаждет показать, что он – нечто большее, чем сын Люциуса, что у него не очень-то и получается. Видимо, и у детей Упивающихся есть комплексы.
Как бы то ни было, сокурсники Драко возмущены, и теперь бедняге-великану грозят неприятности с законом, ибо Малфой-старший способен натравить на него Комиссию по Уничтожению Опасных Существ или вообще выгнать из школы. И что теперь делать бедолаге, куда идти? Иногда я жалею, что закон слеп и режет всех под одну гребёнку. Впрочем, надеюсь, всё обойдётся без душегубства.
Держи меня в курсе дела и не забывай писать.
Твой друг,
Римус Дж. Люпин».
Запечатав письмо, профессор привязал его к лапке Зигфрида и выпустил птицу в окно. Я подошёл к нему и благодарственно замурчал, потеревшись об его руку. Тот почесал меня за ухом и посмотрел в окно, наблюдая за полётом совы.
– Она сумасшедшая, – тихо вздохнул профессор, очевидно, имея в виду Тонкс. – Господи, пусть с ней всё будет хорошо, ладно? Я и думать не смел, что у неё никого нет, – он вновь опустился на стул, разбирая свитки с домашними заданиями.
Что, голубчик, некого заавадить?
– Сложно подумать, что мы были идеалом Настоящих Мужчин, – Люпин засмеялся. – Ну, Теодор – это я ещё понимаю, он, как-никак, ей отец. Сириус – да, перед ним сложно было устоять, Джеймс – сама надёжность и само очарование, но я? Ей-Богу, это действительно смешно, я никогда не был мачо.
А может быть, именно такой ты ей и нужен? Мря… Продолжаю тереться об его рукав, благодаря всех кошачьих богов за отсутствие линьки – не думаю, что моя рыжая шерсть будет превосходно смотреться на люпиновской мантии. Его пальцы прошлись по моему позвоночнику. М-р-р-р-да! Предел мечтаний! Он действительно умеет доставить мне удовольствие.
– Крукшанс, а ты не думаешь, что хозяйка тебя ищет? – вдруг спросил он.
Мря? Это намёк?
– Не подумай, я ничего против тебя не имею – приходи в любой момент: блюдце молока и, может, чего-нибудь ещё, например – свежих сливок – тебе обеспечено…
Он сказал – «свежих сливок»?! Беру свои слова назад! Он не святой: он – ангел!
– …Но думаю, Гермиона и впрямь обеспокоена твоим отсутствием, – продолжал этот великий человек. – Так что, беги-ка ты к хозяйке, и помни – двери моего скромного жилища для тебя всегда открыты.
– Мря?
– Несомненно, – кажется, профессор умудрился уловить вопросительную интонацию. – А теперь, беги!
Спрыгнув со стола, я поспешил к выходу, попутно пожелав ему спокойной ночи. Надеюсь, мне тоже удастся уснуть, хотя на сей счёт меня терзают сомнения.
_____________________
(1) Низкий поклон моей подруге Анне Линдгрен. Это словечко мы сочинили вместе с ней, и касалось оно одной преподавательницы с философского факультета.
(2)Примеч. автора: имеется в виду Гэндальф. См. «Властелин Колец», т. 2., ч. 1. , перевод В. Муравьёва.
(3)Удар милосердия (франц.).
(4)Имеется в виду Лоис Макмастер Буджолд и её романы о Майлзе Форкосигане.
(5)Двоюродный дядя и двоюродная племянница на самом деле считаются не слишком близкой роднёй. В Средние Века между ними даже разрешались браки. Между прочим, общих генов у них меньше, чем у двоюродных братьев и сестёр! :) Поэтому Римус совершенно прав – Андромеда ближе Сириусу по крови, чем её дочь. – Примеч. дотошного автора.
(6)Название бара я нечаянно скоммуниздила из фика Sorceress «Урок наблюдательности». Не удержалась – уж больно хороша идея бара для оборотней, которая впервые появилась в произведениях Лорел Гамильтон об Аните Блейк, а название – просто конфетка! Правда, в вышеупомянутом фике, он таки называется «Злая луна», но это частности. Пардон за грабёж, но я честно говорю, кого я ограбила. Sorry, но это настолько хорошо лежало!
(7)Имеется в виду великан-огир Лойал – один из персонажей знаменитого цикла Роберта Джордана. Примеч. автора.
