Перстень с александритом.…Александрит в силу своей сложной кристаллической структуры - единственный камень, чей свет зависит от освещения. При естественном освещении он зеленый, при искусственном же кажется алым.
“Справочник по минералам”
... Теперь же поговорим о магии титанов, или, как их чаще называют - атлантов. Основным инструментом мага является лиин, некоторая нематериальная субстанция, посредством которой колдующий может влиять на тонкий мир. Относительно способов получения доступа к этой субстанции различные источники расходятся во мнениях, однако наиболее распространенное - человек при рождении уже наделен способностью чувствовать лиин, но только от него зависит, сумеет ли он развить способность в полноценное умение. Существует, также другая, менее популярная точка зрения - лиин есть ни что иное как оторванная от физической формы душа титана, нечто, несущее в себе матрицу характеристик своего владельца. При определенных условиях она может вселиться в подходящее тело, после чего человек быстро теряет собственную личность, заменяемую личностью титана, несомненно более опытной и сильной, взамен получая практически неограниченную власть и бессмертие. Это мнение имеет своих сторонников, но основной аргумент, заключающийся в том, что способность управлять миром через лиин проявляется только после сильных потрясений не является убедительным. Гораздо логичнее было бы предположить, что потрясение всего лишь катализатор, пробуждающий скрытые до этого возможности. Подобные случаи встречаются даже в академической медицине достаточно часто, и нет никакой необходимости списывать их на воздействие извне. Важнейшим из трактатов, дошедших до нас, являются записки Аль-Ази Гяура, переведенные профессором Митчеллом, профессиональным хирургом-кардиологом и известным востоковедом. В "Записках" автор постоянно ссылается на более раннюю книгу, судя по всему, комментировавшую в завуалированной, понятной лишь посвященным форме, систему заклинаний, с помощью которых можно работать с лиин...
... Итак, каждый человек, несомненно, обладает лиин. Но что это такое? Обратимся к истории. Ближе всех к пониманию проблемы подошли древние египтяне, в своих записях говорившие о "Ба" - бессмертной душе человека, мыслимой в образе птицы. Согласно поверьям, ба может переходить из материальной формы в духовную, тем самым предоставляя человеку возможность практически неограниченно влиять на окружающий его мир. Жрецы Та-Кем обладали обширными познаниями в искусстве работы с тонкими энергиями, подтверждением чему являются не только пирамиды, но и значительный, резкий всплеск культуры в самом начале становления Древнего Царства. Мог ли народ без помощи извне в одночасье перейти из каменного века в бронзовый? Кроме Египта, это не удалось ни одной культуре...
Аманда Риис, "Магия и суеверия".
…Пронзительный холод и боль. Глухой удар и истошный визг тормозов. Отлетевшая в кювет женщина, судя по внешнему виду - завзятая автостопщица, издает тяжелый стон, хватаясь не за разбитую голову, а за грудь, и шипит что-то она незнакомом языке, пока над ней суетится незадачливый автолюбитель.
- Мисс, все в порядке? Все в порядке?
В глазах мужчины панический страх. Он впервые в такой ситуации, надо же было этой дуре выскочить на дорогу... Теперь как бы дело не завели. И заведут же... Вот эта первая и пожалуется, потребует возмещения... Может, стоило так ее и оставить? Ну, окочурилась бы по-тихому. Невелика потеря.
Он брезгливо оглядывает потертые джинсы, растянутый, грязный свитер. Побродяжка. И все же пытается добиться связного ответа, хотя она настойчиво продолжает бормотать что-то свое. И языка не разберешь. Может, итальянский. Или французский?
- Мисс, все хорошо? Что болит?
- Сердце, - ее голос неожиданно хриплый и усталый. - Идите, все хорошо. Увеличьте скорость на пару километров, чтобы не опоздать, ваша жена не поверит, что вы случайно сбили кого-то. Решит, что загуляли на стороне.
Мужчина в шоке отшатывается от незнакомки. Как... Она...
- Кто вы, черт побери?
- Едьте же, - теперь в ее голосе нетерпение, - это приказ.
И он покорно поворачивается и уходит, не в силах вспомнить, что же такое увидел тогда в глазах странной оборванки, что заставило его беспрекословно подчиниться.
А она, проследив взглядом отъезжающую машину, сползает чуть подальше в чахлые придорожные кусты, надеясь, что с трассы ее не заметно. Тело выгибает дугой ожидаемый, но от этого не ставший менее болезненным спазм.
Изабелла сидела на подоконнике, лениво пощипывая струны гитары. Внезапная гибель родителей в авиакатастрофе лезвием гильотины разделила жизнь на два периода: раньше и теперь. Девочка никогда не жаловалась на память, и в былые времена могла подробно, почти по минутам расписать свой день. Теперь из памяти будто выпадали целые часы. Жизнь казалась похожей на бег по окутанному тьмой туннелю, ты знаешь, что выхода нет, и тебя окружает холодная, липкая мгла, нашептывающая мысли о смерти, но ты все равно бежишь, срывая дыхание, без смысла и без цели, больше всего боясь прислушаться к окружающим тебя бесплотным голосам, потому что понимаешь – они правы. Преподаватели приюта говорили, что это последствия стресса и все такое. И почти насильно таскали на прием к психологу. Изабелла им не очень-то верила. Воспоминания были предельно четкими до того момента, как она решила покончить с собой. Она прекрасно помнила отчаяние, боль в запястьях и приятное, успокаивающее тепло воды. И потом - ноющую боль во всем теле, головокружение, озноб, и единственную тупо бившуюся в голове мысль, что нужно убрать все следы неудачной попытки суицида. Порезы, почти до кости располосовавшие руки затягивались на глазах. Но волосы так и остались седыми.
На следующий день пришло письмо о том, что она зачислена в какую-то странную школу, и директриса с сияющим лицом сообщила, что нашлись родственники, достаточно близкие, чтобы стать опекунами. Вернее, нашлась. Найета О'Танни, троюродная тетка по матери. Директрису можно было понять, похоже, кто-то все-таки заметил совсем свежие порезы на запястьях и не до конца замытые следы крови в ванной комнате. Девочке было стыдно признаться, что она не только впервые видит эту странную женщину, но и впервые слышит о ее существовании. Мрачная, худая женщина с серо-серебрянными глазами и темной косой до пояса, вызывала невольное уважение, если не страх.
В прочем тетушка оказалась совсем не такой хмурой занудой, как большинство маминых знакомых. Как оказалось, скорбная, и весьма благопристойная дама лихо метала ножи с разворота и могла по памяти рассказать тактико-технические характеристики произвольно выбранного оружия. Занималась же коренная англичанка с африканским именем Найета в основном историческими исследованиями, по причине чего дом ее был больше похож на помесь студии реставратора, мастерской ювелира и музея. Но, что самое главное, новообретенная родственница не стала падать в обморок, когда узнала, где ее племяннице предстоит учиться, а, внимательно рассмотрев письмо, отправилась к телефону. И, после пары часов трепа о моде и точности радиоуглеродной датировки ископаемых деревяшек, Изабелла старательно подслушивала, сообщила, что все улажено, и что через пару дней Изабелле помогут закупить все необходимое к началу учебного года.
Тогда же в доме появились многочисленные газеты магического мира. Девочка была в восторге от движущихся фотографий, и даже набралась смелости спросить у тетушки, как такое возможно. Та пожала плечами, пробормотав нечто типа: "В школе объяснят".
Кроме того, в качестве домашнего питомца к школе, тетя подарила ей кота по кличке Леонард. Порода наглого, раскормленного зверя определялась продавцом как перидский, песочного окраса. Сама Изабелла склонялась к мысли, что предки кота не выезжали дальше пригородных помоек, а окрас его был самым что ни на есть вульгарно рыжим. Но спорить не стала. Родители всегда были категорически против любой живности, начиная от собаки и кончая рыбками, не обращая внимания на регулярные просьбы дочери завести хотя бы хомячка. "От животных в доме только вонь и беспорядок, - неустанно повторяла мать: собаки слишком агрессивны, коты только и знают, что истошно орать по ночам, грызуны отвратительны сами по себе, а заводить рыбок – не престижно". Леонард, вопреки опасениям, оказался очень даже сообразительным зверем, не требовавшим особого ухода. Хотя, при всем при этом, наглым и любопытным до безобразия. Вот и сейчас он валялся на клавиатуре, обмахивая хвостом экран, и лениво наблюдал за хозяйкой.
Новые ощущения заставляли забыть о кошмаре того вечера, когда адвокат ее родителей, в кои-то веки выбравшихся по делам на континент, сообщил, что они погибли. И все же... Откуда в ее комнате появилась бронзовая жаровня причудливого литья? И набор ароматических масел в стеклянных флакончиках? Четки из радужных опалов? Массивный золотой перстень с печаткой из александрита? Иногда эти вещи казались ей знакомыми и привычными, иногда - странными и опасными. Изабелла чувствовала с потрясающей четкостью, они принадлежали иному, чуждому миру, и в них была сила. Та же сила чувствовалась и в волшебной палочке: тис и сердце дракона, пятнадцать дюймов, очень прочная и гибкая, но палочка была совершенно другой. Близкой и понятной, своей. Хотя девочка так четко и не смогла сказать себе, почему она в этом так уверена. Уверена и все.
А еще начали приходить сны. Странные, часто пугающие, и такие противоестественно реальные, отрывочные рассказы о чужой жизни, чужой радости и чужой боли. Женщина из них отчасти напоминала ее саму, милая черноволосая малышка, превратившаяся в похожую на кусок застывшего льда воительницу с серебряными волосами.
- Иза! - одна из ее подружек с волосами пережженными черной краской для волос, и из-за этого весьма смахивающими на паклю показалась на лужайке соседнего дома. – Пошли, погуляем!
- Иду! - девочка спрыгнула с подоконника, решив не предаваться лишний раз пагубному самоанализу.
