Глава 6
«…без магии,…»
11.
Генри затрясло, когда опекун сообщил, что они сейчас пойдут покупать волшебную палочку, взамен сгоревшей. Вот тут-то и выяснится, кто есть кто. Очутиться в теле волшебника совсем не то, что быть им. Что ж, роль надо доиграть до конца. Интересно, можно ли отсутствие магии списать на амнезию? Мог бы он объяснить все тем, что забыл все заклинания? Стоит попробовать.
Магазинчик Оливандера на Генри произвел отталкивающее впечатление. Сколько нарушений можно было бы выявить здесь. Начиная с несоответствия санитарно-эпидемиологическим нормам и заканчивая отсутствием противопожарной сигнализации, вентиляции и плана эвакуации. Интересно, а лицензия-то у него хоть есть, подумал мальчик, брезгливо переступая порог. Папку бы моего покойного сюда. Ох, он бы отвел душу.
Хозяин встретил их улыбкой и был угодлив и предупредителен. Генри не любил подхалимаж, но кто его знает, этого «мальчика-который-что-то-там-когда-то». Может «национальному герою» нравится, когда перед ним так стелятся. Не стоит выходить из роли и привлекать ненужное внимание.
Стоило Снейпу объяснить, что произошло, как старичок метнулся к полкам, заваленным одинаковыми коробками, и стал там шарить, поднимая клубы пыли и приговаривая:
– Как же, помню-помню. Как вчера было. Ваша матушка покупала у меня свою первую палочку. Ивовая, десять с четвертью, гибкая. Особенно хороша для очаровывания. Прекрасно помню. А ваш батюшка, в свою очередь, приобрел палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Пластичная, мощная. Великолепно подходит для превращений.
– Во память у человека! – искренне восхитился мальчик.
– Да, Поттер, сравнение не в вашу пользу? – съязвил опекун.
– Эй! – возмущенно воскликнул Генри – У меня это… Это несчастный случай, короче.
– Как и все в вашей жизни, начиная со дня рождения.
Генри оставил реплику без ответа. Спокойствие убивает врага, говаривал его незабвенный папуля. Я буду спокоен, я не поддамся на провокации, убеждал себя Генри, пытаясь унять внутреннюю дрожь. А тем временем на прилавке выросла целая поленница из волшебных артефактов.
– Ну что за тупой гриффиндорец?! Возьмите и опробуйте! – прикрикнул Снейп.
Генри с укором взглянул на опекуна, всем своим видом говоря: «Я не тупой, я сирый и убогий. Меня жалеть надо, а вы орете, дяденька». Снейпа не проняло, тогда мальчик громко и выразительно вздохнул и потянулся к первой палочке.
От деревянной рукоятки шло тепло. Вязкое, прилипающее к пальцам. Хотелось стряхнуть его, вытереть руки о штанины. В голову пришла глупая, совершенно неуместная мысль о том, что штанов на нем нет, а только эта идиотская мантия. Генри отбросил палочку с выражением крайнего отвращения. Следующая «претендентка» обожгла холодом. Генри даже не стал дотрагиваться. Третья – ничем не отличалась от обычной деревяшки, ровно как три последующие. Пара палочек вызвала щекотку, от одной по коже прокатилась какая-то чесоточная сыпь, а еще одна ни с того ни с сего начала фонтанировать черными искрами. Нет – волшебство вещь неприятная.
Опекун нервно ходил из угла в угол и поглядывал на настенные часы.
– Вы куда-то торопитесь сэр? – поинтересовался Генри и получил в ответ раздраженный взгляд. – Сэр, вы идите. Я чувствую, задержусь здесь надолго.
А что, хорошая идея. По крайней мере, Генри не опозориться на глазах у опекуна и опять же сможет смыться в случае чего. Сначала в Лондон, а потом уж как-нибудь. Золота у него навалом.
«Чужое брать – плохо», – тихонько заметил внутренний голос, и мальчику хватило совести покраснеть. Он живо представил взволнованного опекуна, мечущегося по ночным улицам, расклеивающего листовки. «Потерялся мальчик. Рост пять с половиной футов. Глаза карие…тьфу зеленые».
Пока Генри все это представлял, Снейп подозрительно на него косил, но потом, словно решившись на самую ужасную в своей жизни авантюру, вздохнул, кивнул и, уже схватившись за ручку двери, обернулся и сказал:
– Меня не будет в течение часа. Если вы закончите раньше, то зайдите к мадам Малкин за мантиями. А потом сразу же в «Дырявый котел» и ждите меня. Люпин за вами присмотрит, – Снейп прервался на мгновение, открыл дверь и пригрозил напоследок, – Поттер, и чтобы на этот раз без выкрутасов. А то я вас знаю!
– Везет, а вот я себя нет, – пробормотал мальчик вслед.
Как ни странно, но стоило Снейпу выйти за порог, как Генри нашел, что искал. Произошло нечто удивительное, нечто волшебное. Когда Оливандер, набрав побольше воздуха в грудь, в очередной раз нырнул под прилавок за новой партией палочек, Генри, словно под гипнозом, вытянув руку вперед, пошел на приятные покалывающие ощущения в кончиках пальцев. Вот она. Генри знал, что нельзя брать чужие вещи, но словно заколдованный схватил со стеллажа коробку и прижал к груди. Минуту он щурился, греясь в волнах тепла, а потом опомнился и крикнул продавца.
12.
«…без друзей,…»
Невероятно счастливый Генри выскочил на улицу и тут же наткнулся на озаренное щенячьей грустью лицо Люпина. Тот видно собирался что-то сказать, но юноша ловко скользнул влево и ускоренным темпом припустил вдоль по волшебной улице.
«Все-таки неприятный тип», – заметил внутренний голос, и мальчик с ним согласился.
«Но самое неприятное, что он будет таскаться за нами следом целый час». Генри, запыхавшись, оглянулся. Так оно и было.
«И, наверняка, доложит Снейпу каждый шаг», – подзуживало внутреннее «Я».
– Какая неприятность, – пробормотал Генри себе под нос, и настроение незаметно, но верно повернуло в сторону нуля. Может, у знаменитостей и принято всюду разгуливать с телохранителями, только Генри это претило. А меж тем слежку вели уже двенадцать – как их там – авроров.
Мальчик, цепляя ногу за ногу, двинулся дальше. И откуда мне знать, где искать эту мадам Малкин, размышлял он. И не спросишь ни у кого. Не станешь же объяснять первому встречному, что у национального героя потеря памяти. Неудобно получится. Ладно. Решив действовать по обстоятельствам, Генри ускорил темп и с интересом стал разглядывать витрины.
Сколько же здесь всего было! Метлы, котлы, волшебные артефакты. Что приятно поразило, так это численное преимущество книжных лавок всему прочему. Стало быть, волшебники любят читать – еще один плюс в копилку достоинств. Но внимание Генри более других привлек «Волшебный зверинец».
– Класс! А драконы здесь продаются? – озадачился юный путешественник и толкнул дверь.
Звякнул колокольчик, и Генри с порога попал в сказку. Мальчик просто открыл рот от восторга.
– Словно детство вернулось, – благоговейно проговорил он.
Одно из самых приятных воспоминаний раннего детства у Генри было связано с посещением зоопарка. Мама тогда еще была жива, и они с отцом работали вместе, потому очень редко выдавалось семьей куда-то выбраться вместе. Но иногда это случалось, и они обязательно шли то в кино, то в театр, то на карусели. И неизменно заканчивали прогулки в зоопарке. В начальной школе Генри с уроков бегал в местный зверинец и подолгу беседовал со смотрителем. Дядя Том умел увлечь рассказом. Часы пролетали незаметно.
Где теперь те дни? Где теперь дядя Том? Генри тихонечко вздохнул, боясь спугнуть момент очарования. О грустном думать не хотелось и он, тряхнув головой, поспешил познакомиться с каждым представителем волшебной фауны.
Да, здесь было на что посмотреть. Розовые кролики, рогатые жабы, мохнатые пауки, змеи, клобкопухи (знать бы еще, что это за зверь?), летучие мыши. Больше всего Генри понравились совы – пушистые глазастики всех оттенков и размеров. Конечно, сюсюкать с лохматыми симпатягами – это для девчонок, но Генри не удержался. Белый нахохлившийся совенок подслеповато щурился в плетеной корзине. Рука сама потянулась погладить птенчика. Но неблагодарный звереныш до крови цапнул Генри.
– Так его! – раздалось сзади ворчливо. Мальчик от неожиданности подпрыгнул. Но, повернувшись, никого не увидел, если не считать огромного паука в аквариуме. Четыре пары глаз моргали, а передние лапки насекомое потирало, словно предвкушая обед. Генри передернуло.
– Ходят тут, ходят! Спать мешают! – нет, не может быть. Пауки же не разговаривают. – Правда, Пушок?
Генри пригляделся как следует. В соседнем аквариуме, наполовину зарывшись в опилки, лежала змея. Иссиня-черное лоснящееся тело было свернуто в замысловатый узелок, а зубастая голова приподнята и повернута в сторону мальчика.
– Все одно, покупают какую-нибудь милую безмозглую тварь, – говорила рептилия на вполне сносном английском. – Ну, чего уставился? Вали отсюда, толку от тебя все равно нет.
– Ну почему нет? Можно его съесть, – предложил Пушок и его четыре пары глаз сыто мигнули. Генри почувствовал, как вдоль позвоночника прокатилась капелька холодного липкого пота.
«Ничего себе в магазин сходил», – подтрунивал внутренний голос.
– Э-э-э… Не ешьте меня. Я вам еще пригожусь, – на автопилоте ответил Генри, и лишь потом сообразил, что в нормальных сказках все наоборот.
– Смотрите-ка! Говорящий! – змея возбужденно развернулась и снова свернулась, теперь уже максимально плотно прильнув к стенке аквариума. – Я Мурзик.
– Ге… Гарри Поттер, приятно познакомиться. – Вышколенный приютскими воспитателями мальчик в любых ситуациях старался быть вежливым. – А у тебя странное имя. Для змеи странное, – быстро исправился Генри, боясь обидеть змея.
– Предыдущий хозяин был идиотом, – змей махнул кончиком хвоста.
– Мы его съели, – проинформировал Пушок. Генри сглотнул и на всякий случай отступил на шаг назад.
– Слушай, Гарри Поттер, а не хочешь ли ты завести себе домашних любимцев? – закинул удочку Мурзик.
– Нас, – уточнил Пушок для непонятливых.
Мальчик растерялся. Он вдруг неожиданно осознал, что не настолько любит животных, чтобы обзавестись пауком-людоедом и змеем неизвестного науке, но очень устрашающего вида. Отказать прямо почему-то не захотелось. Со всей присущей ему фантазией Генри стал искать оправдания.
– Вы знаете, я не лучший выбор. Я не знаю, как вас содержать, чем кормить. А потом, где я вас буду выгуливать? И у меня не очень много денег. Только на мантии.
– Жаль, – Мурзик отвернулся и начал зарываться в песок, а Пушок с укором смотрел на мальчика, третий левый глаз у него дергался как при нервном тике.
Генри отчего-то почувствовал себя предателем. Он вздохнул и повернулся к выходу. За окном, подпирая стену, маячил Люпин. Три аврора нетерпеливо выглядывали из-за рекламного щита. Вот ведь прилипли. Как бы от них избавиться? По лицу мальчика скользнула поистине мефистофельская улыбка.
– Пушок, Мурзик. А хотите, я вам помогу отсюда выбраться?
