Приоритеты// для Тигры :)
Единственное, что меня всегда раздражало в Маргарет - это ее отношение ко квиддичу.
Вовсе не важно, ведьма женщина, или нет - дело исключительно в характере. Квиддич - спорт более либеральный по отношению к слабому полу, в сравнении, скажем, с футболом, но если женщина-маггл ненавидит футбол и обожает фигурное катание, то будьте уверены, родись она волшебницей, она бы ненавидела квиддич и обожала фигурные полеты на метлах.
Мне, конечно, не на что жаловаться: Маргарет - замечательная жена, не ревнует по пустякам, не скандалит, не пытается единолично доминировать в семье, но если речь зайдет о моей работе, то все может запросто закончиться битьем посуды.
Мэг считает, что профессиональный игрок в квиддич - это абсурд, абсолютно бесперспективная трата времени, ребячество. Ну разумеется, я же не Виктор Крам, ежемесячная зарплата которого превышает мою годовую, и даже не Дэвид Моран, который в Ирландии знаменит больше, чем президент. Но Маргарет никак не хочет понять, что мои амбиции вовсе не ограничиваются позицией запасного вратаря в команде второй лиги «Паддлмир Юнайтед». И вообще, если бы она хоть немного верила в меня и в то, чему я посвятил жизнь, мое продвижение по лестнице спортивной карьеры не заставило бы себя ждать.
И разумеется, когда под Рождество Мэг узнаёт, что праздничный ужин с ее родителями совпадает по времени с очередным матчем, у нас в доме разгорается самый настоящий скандал.
- Оливер! - кричит она. - Оливер, почему в этот ваш квиддич играют даже по выходным?
Маргарет бесполезно объяснять что-либо, связанное с моим любимым спортом, поэтому я - пусть, в общем-то, за словом в карман никогда не лезу - просто стою и молча выслушиваю ее. Кроме того, недавно в одном из выпусков “Пророка” я прочитал, что чем чаще идешь жене на уступки, тем крепче в семье взаимопонимание. Самое время проверить, так ли это на самом деле.
- Оливер, мать с отцом приходят к нам не так-то часто! - продолжает она. - А у тебя эти твои игры каждую неделю!
- Матчи, Мэг! - Вот тут уже я не выдерживаю.
- Оливер, ты никуда завтра не пойдешь! - отрезает она. - День Благодарения и мамин день рождения ты уже пропустил!
- Как это я никуда не пойду! - ору я в ответ. - Мэг, я запасной вратарь!..
- О да!
- ... Если с основным что-нибудь случится, мы останемся без защиты на кольцах, понимаешь?!
Тут Маргарет делает непростительную с моей точки зрения вещь: упирает руки в бока и равнодушно так заявляет:
- Ну, подумаешь, вратарем больше, вратарем меньше... их же там три, вроде?..
Проведя ночь на диване в гостиной, я проклинаю всех женщин мира и вдобавок отца Мэг, мистера Карсли (который в детстве занимался в шахматной секции), но все-таки иду на уступки.
- Ну хорошо, хорошо, - ворчу я, появляясь в нашей спальне и левитируя поднос, на котором дымится чашка горячего кофе. - Как тебе будет угодно, я попозже пойду к тренеру и скажу, что сегодня не смогу быть на матче.
- О, Олли!
Объятия, поцелуи, еще много чего, но, тем не менее, даже в объятиях жены я думаю исключительно о предстоящей игре с “Мидлтауном”.
Видите ли, Паддлмир - небольшая волшебная деревенька рядом с маггловским Ньюкаслом, рядом с которой находится магически скрытое поле для квиддича. На нем и проводит свои домашние матчи “Паддлмир Юнайтед”, команда, составленная в основном из ньюкаслских волшебников.
Авантюра, пришедшая мне в голову, вряд ли когда-то имела прецедент. И очень маловероятно, что она сойдет мне с рук.
Ближе к полудню мы с Мэг вылезаем из постели: она отправляется готовить праздничный ужин, а я - на стадион. Но там я вовсе не отпрашиваюсь у нашего тренера - честно говоря, в случае с мистером Килбэйном такое вообще невозможно - а остаюсь на дневную разминку, благо что и моя спортивная мантия, и метла находятся не дома, а в раздевалке.
Затем прихожу домой и весь день веду себя, как порядочный семьянин: выбираюсь в супермаркет за недостающей приправой, помогаю по дому, в меру ворчу по поводу вечернего матча, чтобы отвести возможные подозрения.
А за десять минут до начала игры осторожно покидаю дом через черный ход и присоединяюсь к остальной команде, которая получает последние наставления от тренера.
Вскоре обе команды - разумеется, я снова в запасе - появляются на поле, судья дает свисток, и матч начинается. Я ерзаю на скамейке запасных и оглядываю трибуны: готов поспорить, абсолютно все волшебники Ньюкасла сейчас собрались здесь, одна моя ненормальная семья предпочла торчать дома и ужинать. Тренер Килбэйн расхаживает по бровке поля и орет на игроков, которые имеют неосторожность пролетать неподалеку от него. Наши охотники сегодня явно не на высоте, про вратаря, моего конкурента на этой позиции, и говорить нечего: уже после десяти минут игры мы уступаем 40:0. Как только Килбэйн снова вскакивает со своей скамейки и несется к полю, чтобы сделать очередное внушение охотникам, я тихонько встаю и осторожно сбегаю от остальных игроков. Отойдя на порядочное расстояние от стадиона, я трансгрессирую в близлежащий Паддлмир. В наш дом я проникаю через заднюю дверь на кухне, быстро накидываю домашнюю мантию поверх спортивной и спускаюсь вниз.
Мэг вовсю накрывает на стол, заметив меня, она просит вынести мусор. Мне не нужно повторять дважды: найдя предлог снова исчезнуть на некоторое время, я возвращаюсь на стадион и незаметно пробираюсь на скамейку запасных..
Там наши уже сократили отрыв: счет пятьдесят - тридцать в пользу Мидлтауна. Тренер почти сразу же после моего возвращения берет таймаут, чтобы дать новый план игры. Объективно говоря, во время тайм-аутов важно не сколько то, что говорит Килбэйн, сколько то, как он это говорит. Устроив охотникам и некстати высказавшемуся в их защиту ловцу форменную выволочку, тренер отпускает игроков обратно на поле. Сразу после этого, так как Килбэйн снова уходит орать к кромке поля, я снова исчезаю и тороплюсь домой.
- Ну где ты пропадал! - шумит Мэг.
- Прости, солнце, убирался наверху, - мгновенно отвечаю я. Тон жены смягчается.
- Олли, у нас до сих пор елка не стоит, как следует. Поправь, пожалуйста.
Пока она возится с готовкой на кухне, я вынужден заниматься рождественской елью. Впрочем, закончить ее установку на положенное место мне удается довольно быстро, и я вновь отправляюсь на стадион.
Там меня ждет настоящий сюрприз: еще издали я вижу, как наш штатный медик оказывает помощь вратарю. Конечно же, как ни в чем не бывало подойти к скамейке мне не удается - на меня набрасывается Килбэйн.
- Вуд! - орет тренер. - Нашел время пойти отлить! Быстро - на метлу и к кольцам! Для Рида эта игра окончена.
Новость выливается на меня, словно ушат ледяной воды. Я не выходил на поле уже месяца два, и, само собой, злодейке-судьбе нужно было поиздеваться и дать мне шанс именно сегодня.
Это как раз такой случай, когда хочется хорошенько дать року в морду.
Я хочу что-то сказать тренеру, но язык будто прилип к небу. Кроме того, взгляд у Килбэйна не из самых приятных. Немного неловко я взмываю в воздух и направляюсь к кольцам, а где-то за спиной усиленный “Сонорусом” голос комментатора объявляет о произосшедшей замене.
Мало того, что я толком не знаю, какой сейчас счет, так еще и с собранностью у меня серьезные проблемы. “Мидлтаун” без проблем забивает два гола, прежде чем я наконец ухитряюсь отразить несколько ударов и начать тем самым пару наших опасных атак.
Когда напряжения у моих колец нет, я мрачно думаю о Мэг и оглядываюсь в сторону Паддлмира. Могучие броски охотников соперника - это одно, а молнии, которые будут вылетать из ее глаз в случае, если мой обман раскроется - это совсем другое. Их вратарскими перчатками не отобьешь, да и драконья кожа вряд ли поможет...
Я так глубоко задумался, что не замечаю, как какое-то насекомое (и откуда бы им взяться зимой?..) или мелкая птица залетает мне под мантию, а примерно в то же время у колец соперника происходит какая-то заварушка. Туда несутся и судья, и все наши игроки, и оба тренера, и даже некоторые особо пылкие болельщики. Воспользовавшись случаем, я метеором лечу домой, не тратя времени на приземление и трансгрессию.
- Оливер! - раздраженно кричит Мэг, когда я появляюсь в гостиной, наскоро вымыв руки и сполоснув лицо. - Куда ты опять делся, елку-то еще и нарядить нужно!
- Прости, милая, выносил отвалившиеся ветки... - мямлю я, но она словно не слушает (и правильно делает, потому что вид у меня такой, будто одними ветками дело не обошлось):
- А после этого приведи себя в порядок и надень парадную мантию, извини, но я не могу одновременно за всем следить.
“Да уж, какое счастье”, - проносится у меня в голове.
Сказав это, Мэг снова уходит на кухню, а я судорожно бросаюсь к коробке с шарами и с помощью палочки торопливо развешиваю их по всей елке: вразнобой, едва не разбивая хрупкие игрушки друг о друга. Мыслями-то я на стадионе, где меня, возможно, уже хватились. Одно заклинание даже срывается - полдюжины шаров летят в прямо противоположную елке сторону, а именно в меня. Я поспешно вытряхиваю из мантии все залетевшие туда игрушки, не глядя отправляю их на ветки рождественской ели и ускользаю через черный ход.
Слава Мерлину, но суета у колец “Мидлтауна” продолжается. Я не вижу, что там происходит, но это меня сейчас волнует меньше всего. Наконец, судья удаляется в сторону раздевалки, вслед за ним идут и игроки.
- К несчастью, из-за технических проблем, леди и джентльмены, матч откладывается на неопределенный срок, - громогласно возвещает комментатор, и зрители начинают недовольно гудеть и улюлюкать. Но у меня нет времени выяснять, что случилось: все происходящее мне лишь на руку; я мгновенно лечу домой и снова влетаю в окно второго этажа, в нашу спальню.
Я успеваю одеться и спуститься буквально за секунду до того, как Маргарет поднимается наверх, чтобы меня позвать. Она окидывает меня с ног до головы и возводит глаза к потолку.
- Олли, - шипит она, - я понимаю, что мужчины не слишком хорошо разбираются в наведении марафета, но почему, во имя Мерлина, ты выглядишь еще хуже, чем раньше?!
За этот вечер я изощренно врал уже столько, что будь я Пиноккио, дров для растопки камина нам с Мэг хватило бы на полгода вперед.
- Я волновался из-за встречи с твоими родителями, - объясняюсь я. - Ты же знаешь, они не то чтобы без ума от меня. Я хотел привести себя в порядок, чтобы выглядеть идеально, но разнервничался и только все испортил...
Последнюю фразу я произношу таким удрученным тоном, что Маргарет лишь умиленно улыбается мне и чмокает в нос.
Мы проходим в гостиную, где уже накрыт праздничный стол. Мистер и миссис Карсли приветствуют меня неподражаемым коршунским взглядом. Я бормочу что-то избитое, Мэг пихает меня локтем, и мы рассаживаемся по своим местам, я - во главе стола. Стол поставлен неудачно - прямо у меня за спиной находится елка, и одна ее ветка весь ужин царапает мне кожу. Несмотря на тот факт, что я полностью измочален, а сердце мое бьется в области пяток, мне как-то удается весь вечер поддерживать светскую беседу, отсыпать комплименты миссис Карсли и ловко обращаться с вилкой и ножом. Впрочем, Маргарет, сидящая напротив меня, постоянно смеряет меня грозным взглядом и незаметно качает головой. Я виновато улыбаюсь в ответ на такие взгляды, мучительно соображая, из-за чего она может так психовать.
Трудно передать словами мое облегчение, когда после чая родители Мэг прощаются, собираются и трансгрессируют домой. Честное слово, ни одна тренировка у Килбэйна не утомляла меня так, как этот ужин.
Дверь за четой Карсли закрывается, и Мэг, демонстративно не говоря ни слова, уходит на кухню мыть посуду, а я получаю возможность спокойно устроиться на диване и дочитать вчерашний выпуск “Бладжера”. Впрочем, долго отдыхать мне не дают: в дверь раздается стук, и Маргарет просит, чтобы я открыл. Я мрачно вздыхаю, предполагая, что это ее родители вернулись, забыв дать дочери какой-нибудь жизненно важный совет или решив пропустить еще чашечку-другую чая. Но когда я открываю дверь, на пороге стоит тренер и довольно недвусмысленно смотрит прямо на меня.
- Здравствуйте, мистер Килбэйн, - осторожно говорю я, впуская его в дом и молясь Мерлину, чтобы Мэг не подошла посмотреть, кто пришел.
- Вуд, куда ты пропал после матча? То, что его отменили, не значит, что... О, Мерлин мой! - Последние слова он чуть ли не выкрикивает.
- Эээ, простите, о чем вы? - Я решаю прикинуться дурачком, хотя вид тренера говорит о многом, и особенно о том, что такие трюки с ним не пройдут.
- Вуд, прекрати этот цирк, - устало произносит Килбэйн. - Я прекрасно видел, как ты несколько раз покидал скамейку запасных. Я видел, как ты пропал куда-то после тайм-аута. Я видел даже, как ты уходил с вратарского поста - и это во время игры! Я согласен, всякое бывает, может быть, у тебя недержание, или, скажем сестра рожает... Но, во имя всего святого, зачем ты стащил снитч?!
Я, до этого с виноватым видом изучавший коврик у двери, недоуменно поднимаю глаза на тренера.
- Какой еще снитч?
- Может, ты и что такое «снитч» забыл? - раздраженно вопрошает Килбэйн. - Я понимаю, конечно, что для победы все средства хороши и что ты сделал это из благих намерений, но все же - похищать снитч, чтобы сорвать неудачно проходящую игру...
- Но я не брал никакой... - начинаю было я, но запинаюсь, проследив многозначительный взгляд тренера, направленный куда-то за мою спину. Повернувшись, я понимаю, что способен лишь на то, чтобы натянуто хихикнуть и извиниться.
Среди прочих украшений на рождественской елке болтается и чуть заметно трепыхается золотой шарик с крылышками.
После этих событий, хочу заметить, я не пропускаю ни одного матча. Кто-то может сказать, что в списке приоритетов я ставлю квиддич выше жены, не уважаю ее мнение и не дорожу взаимопониманием в семье... и будет прав, черт возьми.
