ВоронОт автора (от меня то есть): Эта глава делится на две части: на основную и на небольшое приложение.
Так что приятного прочтения)))
Довольный и разнеженный от недельного ничегонеделанья, Сириус лениво потянулся в кровати. Под одеялом было тепло и уютно. И пахло в Больничном крыле настойками трав и таблетками – сухой жесткий запах. Как раз под стать Поппи Помфри - женщине невыразительной, до безобразия скупой на проявление каких-либо чувств и эмоций. Тонкая, жилистая, высокая, со строгим осуждающим взглядом и возмущенно поджатыми губами – она и выглядела чересчур строго, и оттого нелепо.
Она недовольно поставила перед ним чашку с какой-то дурнопахнущей жидкостью и выразительно посмотрела на него.
- Я должен это выпить? - Сириус возмущенно поглядел на кружку.
- Похоже что так, - ответила она, по обыкновению качая головой. – Если это не поможет… знаете, мистер Блэк, у меня появилось плохое предчувствие, что вы останетесь тут жить до конца учебного года.
Сириус ничего не ответил, лишь поднес чашку к губам. Жидкость на вкус оказалась приятной, с чуть сладковатым привкусом. И, наверное, это зелье было самым приятным на вкус из всех тех, которые ему давала за последний месяц мадам Помфри.
- Вы уже месяц тут лежите, - холодно заметила она.
Сириус не ответил, он предпочел сделать вид, что не расслышал, и, отвернувшись от надоедливой мадам, закрыл глаза. То, что надо, чтобы почувствовать себя счастливым.
Ему не нужно было света, не надо было лишних движений, да и авантюризм ему надоел, хотелось просто: лежать, да не о чем не думать, хотя бы раз. С Джеймсом было все по-другому, и под него приходилось постоянно подстраиваться, создавать видимость бурной деятельности, стараться быть активным.
Правда, с Джеймсом они больше не общаются… И не в том дело, что Поттер за весь этот месяц, проведенный в Больничном крыле, ни разу его не навестил, а в том, что Джим все время пытается его изменить. А быть измененным Блэк не хотел.
Измениться – возможно, но не поддаваться чужому влиянию. Он же не Питер!
А раз так, прощай светлая мародерская дружба, прощай дорогое прошлое. И все те шесть лет перечеркнуть не жалко. То лишь время, и потому с ним расстаться не тяжко. Тяжко убрать воспоминания.
И жалко, что за весь этот месяц Джим ни разу его не навестил.
Лишь Люпин пару раз наведывался к Сириусу, но это понятно, Люпин же святой. Правда, надолго оставаться у него не получалось. У мадам Помфри аллергия на оборотней, а Рем не любит создавать неудобств.
Он же святой…
...............................................
Сириус и сам не понял, как здесь очутился.
Но ни удивления, ни испуга он не испытал. Лишь приглушенную подавленность и легкую сонливость. И как-то приятно и успокаивающе действовал на него глухой, матовый гул тишины, а голубой свет серых заржавевших фонарей заставлял его чувствовать лишь немую тоску. Она была где-то глубоко, под сердцем, такая тяжелая и далекая.
Туманная тоска.
Биг Бен был позади. Там, за спиной. А здесь раскинулось и вширь и вглубь большое мертвое кладбище. И даже ветви деревьев, нависшие над однообразными почерневшими надгробными плитами, были сухими, безжизненными.
Сон ли это? Теперь он понимал, что это не сон, да и не реальность. Что-то между, что-то, что обычному человеку не понять, а он и не понимал…
Тоска внутри бешеной крысой заскреблась внутри, закружилась голова, и Блэк посмотрел вниз, прямо на надгробье, над которым он стоял.
Крыса внутри закопошилась, заскреблась еще сильнее.
«Сириус Блэк: 1960 – 1996 – данный момент, скоро будет приравнен…» - безжалостно, будто чеканя каждое слово, гласило надгробье. А Сириус и не думал, что так скоро.
А он и не знал, что такое может быть, но в каждом сне есть своя логика. Вот только можно ли это назвать сном?
Фигуры ангелов, полуразрушенные, местами перебитые, глядели на него строго и даже как-то безжалостно, осуждающе.
Сириус Блэк.
Сейчас он чувствовал себя постаревшим, словно ему не семнадцать, а сорок. И жизнь вроде бы прошла… И все благодаря этой… Этой…
Благодаря чему он знал, но вспомнить не мог. И это что-то было очень важным.
1960 – 1996 – данный момент…
Тень отделилась от ангела, и медленно подошла к Блэку. Она была какой-то слишком живой, тонкой и некрасивой. Слишком… такими не должны быть тени. Хотя бы из уважения к представлениям, которые сложились о тенях.
Этой тени на какие-либо уклады, традиции и штампы было наплевать.
Она вообще жила для собственного удовольствия. И это Блэка раздражало…
Тень подошла к нему слишком близко и, жалостливо заглядывая в глаза, сказала:
- Ты же почти догадался… - голос был тихим, далеким. И казалось, что она действительно искренне волнуется за Блэка. Только ему это не надо.
И тень это поняла. Она вообще хорошо знала людей. Ведь тени тоже были когда-то людьми. Они и сейчас люди, но только с половиной души.
Сумасшедшие.
Странники миров.
……………………………..
Птица ль, демон ли ада -- воскликнул я -- прочь!
Возвратись же опять в мрак и в бурную ночь!..
Не оставь здесь пера в память лжи безотрадной,
Одинокий приют мой покинь навсегда,
Вынь из сердца разбитого клюв кровожадный!
Ворон крикнул опять: "Никогда!"*
Громкий, чей-то звонкий голос постепенно возвращал его к реальности. И глаза невольно открылись.
Джим ходил по комнате весело глядя в потолок декларировал «Ворона» Эдгара По.
И от этого стало еще обиднее и грустнее.
- Я тут спал, - заметил сурово Блэк.
- Ага, мадам Помфри говорит, что ты уже целый месяц так живешь, неужели ты все-таки решил испробовать на себе те конфеты?
Решил. И как оказалось их новое изобретение было очень хорошей вещью. Но отвечать Сириус не стал. И так все ясно.
- К тебе Регулус заходил, но ты спал, - заметил Джим.
Сириус вздрогнул: он не любил младшего брата. Но лишь потому, что боялся причинить ему боль. И, наверное, потому, вздохнув, он ответил:
- Ну и черт с ним.
А остальное уже не имело значения.
……………………………………
И над дверью моей неподвижно с тех пор
Блещет ворона черного демонский взор,
В бледных лампы лучах силуэт его темный
Предо мной на полу распростерт навсегда,
И из круга той тени дрожащей огромной
Не воспрянет мой дух никогда!**
Примечание автора: "Ворон" в переводе Пальмина Лиодора Ивановича
Бонус:
Творчество мистера Блэка.
Посвящено его триумфальному падению с лестницы.
Посему автор снимает с себя ответственность за данное "произведение искусства"
«Если у вас болит голова, ноют кости, тянет спину, а на лбу появилась большая шишка…
То вы определенно упали с лестницы. Что же делать в такой ситуации? Прежде всего не расстраивайтесь: падение с лестницы вполне обычная вещь, и каждый в своей жизни хотя бы раз испытывал на себе сие чудотворное влияние падения со ступенек. Чем же вы лучше остальных? Правильно – ничем.
Взбодритесь. Соберите волю в кулак и начните думать. Не получается? А вы попробуйте. Еще, еще. Давайте-давайте, не Смерти же мне с вами дожидаться! Это не так сложно, как вам кажется в первый раз. Так! Я вам не в няньки нанимался. И никаких возражений, дорогой читатель. С чего-то же надо начинать… Вот, получается? Не так-то уж трудно, правда? А волю в кулак собрали? Правильно!
И что вы решили делать, мой дорогой читатель: кричать на помощь? или самоотверженно, превознемогая усталость и боль встать и идти дальше? Что? Дорогой читатель, а я не говорил вам, что вы без сознания?
Какие мы из этого выводы сделаем?
Что значит «нефиг по лестницам шляться»? Я, между прочим, могу обидеться… А вы видели меня в гневе?
Нет, с таким настроем каши не сваришь… И вы совсем не видите плюсов своего положения? Нет? А сотрясения мозга у вас, случаем, нет?
Дорогой читатель! попрошу не выражаться. Я, знаете ли, очень обидчив. И могу замолчать. Навсегда….
Вас это не пугает? Нет?
Значит так, дорогой читатель, представьте себе, как облегчило вам жизнь это падение. Отдохнете недельку дома, займетесь самосовершенствованием. Станете чемпионом мира (ну или хотя бы страны) по спортивному возлеганию на кровати. Друзья, родные и близкие будут ходить перед вами на цыпочках, исполнять любое ваше желание, а враги возненавидят вас еще сильнее, ревностно завидуя вашему успеху. Как вам такая перспектива? Не радует? Нет?
Эх, сложно с вами, дорогой мой читатель… А знаете, что я подумал: лежите-ка вы здесь, надейтесь на чудо. А я пойду, пожалуй. Скучно тут с вами. Только встаньте с пола, он холодный. Я знаю, что вы в обмороке, но себя беречь надо.
С уважением,
Ваш Сириус Блэк»
