Глава 6. Имя ТомаГлава 6. Имя Тома.
Это был 1946 год. 11 января этого года была провозглашена Народная Республика Албания. Наконец страна вырвалась из-под гнета агрессивно настроенных государств – Италии и Германии. Только и было разговоров о поражении известнейшего темного волшебника – некроманта Геллерта Гриндевальда. Вторая Мировая война, которую он спланировал, подошла к неизбежному концу. К концу подошло и его чудовищное правление. Миллионы невинных жертв. Миллионы оставшихся без отцов маленьких детей. Миллионы безутешных вдов. Разгромленные, разоренные города, упадок европейской культуры. Геллерт Гриндевальд был отправлен в Нурменгард – европейскую тюрьму, где должен был провести остаток жизни в камере за массивными каменными стенами.
С 1939 по 1943 год, когда Тирана была оккупирована Италией, а также с сентября 1943 по ноябрь 1944 года Германией, организация «Ex dono», которую я стремилась разоблачить, прекратила свою деятельность. Но как только Албания стала республикой, «Ex dono» вновь принялась за дело. На этот раз организация проворачивала дело с одной любопытнейшей реликвией, найденной в албанских лесах и, по мнению албанского министерства, принадлежавшей стране. Мне было поручено изъять реликвию, а торговца поймать вместе с покупателем.
Мне стало известно, что в «Ex dono» принимает участие политическое лицо, а именно губернатор одной небольшой тиранской области, находящейся под юрисдикцией волшебного сообщества. Маглы там не жили. Губернатора этой области звали Пеллумб Бериша. Компромата на него я не имела, зато подозрений было предостаточно. Медлить я не стала. Решила брать быка за рога сразу. Человек он был малоприятный, поэтому наш с ним разговор был недолгим. Я сумела пройти в его офис незамеченной и нашла его сидящим в кресле, спокойно распивающим горячий чай.
- Здравствуйте, господин Бериша, - я взмахнула волшебной палочкой и произнесла заклинание, чтобы наш разговор не было слышно за стенами кабинета. Также я заперла дверь. Увидев меня, Бериша сразу понял, кто перед ним стоит.
- Из министерства, - произнес он, в его голосе зазвучал яд. – И чего же вы хотите вынюхать, жалкая ищейка?
- Ты знаешь, зачем я пришла, - я направила на него волшебную палочку. – Я разыскиваю реликвию, которую «Ex dono» собирается продать. И я хочу знать все.
- Ничего я вам не скажу, - пропыхтел Бериша, и его рука полезла в карман.
- Не вытаскивай палочку, Бериша, - предупредила я. – Иначе рассердишь меня еще больше.
- Неужели? Я все равно тебе ничего не скажу, - его водянистые глаза со злостью на меня смотрели. – Так что убирайся. У тебя на меня ничего нет, так что можешь не стараться.
Конечно, он был прав. У меня на него действительно ничего не было. Но я знала, что дело это поправимое. Достаточно будет использовать Круциатус. Или сыворотку правды. Хотя были случаи, что сыворотка не помогала, если подозреваемый оказывался достаточно хитер, чтобы развернуть вопрос по своему усмотрению. От Бериша всего можно было ожидать.
- Я не уйду, пока все не выведаю. У меня своя работа, у тебя своя, так что извини, - я равнодушно пожала плечами и произнесла. – Круцио!
Чтобы причинить боль человеку, нужно этого желать, иначе Круциатус не подействует. К счастью, на тот момент я испытывала к Бериша такое презрение, что его крики не вызывали во мне жалости. Потому что я знала: этот человек – один из тех, кто лишил меня матери. И этого было достаточно, чтобы пытать его до тех пор, пока он во всем не сознается.
- Дрянь, - прохрипел он, когда я сняла действие Круциатуса. – Да, я участвую в «Ex dono». Но все равно ты ничего мне не сделаешь. А за это… за это ты ответишь по всей статье!
- Я тогда буду уже находиться в другой стране, так что твои грязные руки до моего горла не дотянутся, - ответила я. – Итак, ты один из тех, кто занимается незаконным вывозом государственных реликвий. Что ты знаешь о диадеме, найденной в албанских лесах?
Бериша хрипло рассмеялся.
- О, это весьма любопытная реликвия, - со смехом произнес он. – За нее много денег обещали дать. Очень много.
- И кто же покупает столь драгоценную вещь?
- Один американец, имени его не помню, - усмехнулся Бериша.
- А если я еще раз попытаю тебя Круциатусом, вспомнишь? – я наклонила голову набок, осматривая врага.
- А ты уверена, что успеешь? – с этими словами Бериша изъял из кармана палочку и, направив мне в грудь, выкрикнул. – Империо!
Я увернулась от разряда еще до того, как он прокричал заклятие.
- Используем непростительное, Бериша? – выкрикнула я. – Ну что ж. Экспеллиармус!
Палочка влетела у него из руки. Что-то где-то разбилось, скорее всего, вылетевшая волшебная палочка вдребезги разнесла налету стакан с каким-то напитком, так что он разлился по полу. Не знаю, как так получилось, но пока Бериша отступал от меня назад, делая шаг за шагом, я не заметила промаха, который допустила по глупости. Он поскользнулся на разлившейся жидкости, и, падая на пол, ударился головой об угол стола. И, распластавшись на полу, больше не шевелился. Я поначалу даже подумала, что он притворяется, но когда спустя несколько секунд увидела лужу крови, растекающуюся вокруг его головы, я сразу поняла, что он мертв.
- Черт, - вот что я смогла произнести, с досадой глядя, как мой враг погиб так глупо, а я ничего не смогла выяснить, кроме того, что покупателем является американец.
В этот момент ручку двери стали дергать с той стороны. Другого выхода не было, кроме как аппарировать. Но для этого сначала нужно было покинуть стены здания. Я открыла окно и забралась на подоконник. К счастью, окно выходило не на главную улицу, а во двор, где не было ни души. Высунувшись из окна, я искала глазами, куда бы податься. Не найдя ничего, я просто спрыгнула вниз, налету аппарировав. Опасно, конечно, да и страшновато, но ничего другого не оставалось.
Оказалось, что когда я выскакивала из окна, меня успели увидеть несколько человек, вбежавших в кабинет. Разглядеть меня со спины они толком не успели, что меня и спасло.
Надеяться на то, что мою проделку оставят без внимания, не приходилось. На тот момент в Тиране не проживали семьи волшебников, все маги, оказавшиеся в городе, были приезжими. Так как человек, побывавший в офисе Бериша, был один, приехавшего в одиночку волшебника и искали. То бишь искали меня.
Я собиралась снять номер в отеле в этом же районе, так как здесь проживали волшебники, и общество маглов терпеть было не обязательно. Отель, который я выбрала, был далеко не лучшим – номера здесь снимали волшебники, которым не хватало средств на большую роскошь. Отель был маленьким, четырехэтажным, серым и неприглядным снаружи. До сих пор помню, как меня бросило в дрожь, когда я разглядела здание, в котором проведу ближайшие дни. Конечно, в более роскошных отелях мне появляться было нельзя, там охрана была более бдительной, чем здесь. Так что пришлось ограничиться этим отелем.
Забрав волосы в конский хвост, и оправив длинную белую юбку, я вошла в холл отеля, где располагался стол администратора. Как только я оказалась внутри здания, ко мне тут же подковылял полицейский, за его поясом я заметила торчащую волшебную палочку. Оглядевшись, я заметила невдалеке еще двоих полицейских. Значит, волшебная полиция отреагировала мгновенно. Человека, находящегося в момент смерти губернатора, стали искать немедленно. Может быть, пойманного они собираются обвинить в смерти Бериша. Это был первый год после войны, и на гуманность рассчитывать не приходилось.
- Вы одна? – спросили меня, а я тем временем стала осматриваться в поисках чего-нибудь или кого-нибудь, что могло бы мне помочь. Пока полицейский что-то мне объяснял, видимо, рассказывал, почему меня допрашивает – я его почти не слушала, - я заметила возле стола администратора молодого человека в темном костюме, к которому тоже подошел полицейский. Юноша этот был высокий брюнет с бледным, обладающим привлекательными чертами, лицом, его черные брови сошлись на переносице, тонкие губы поджались. Его спрашивали о том же самом: приехал ли он один, когда приехал, что делал в течение этого часа и так далее. Алиби у меня не было, людей, подтвердивших мою ложь тоже, поэтому я сцепила пальцы и заставила мозг усиленно работать. Надо было срочно что-то придумать. Мой взгляд тем временем не сходил с высокого брюнета. Я заметила, что он не дает вразумительного ответа, также оглядывается по сторонам и пытается договориться с полицейским, ловко заговаривая ему зубы. Мне неожиданно пришло в голову, что у этого юноши тоже нет алиби. С чего бы он тогда так нервничал? Конечно, нельзя по его виду было сказать, что он нервничал, но то, что он не отвечает на прямо поставленные вопросы, доказывало мою догадку.
Мне пришло в голову, что этим можно воспользоваться. «Ну, посмотри на меня», - подумала я, чуть ли не крича. – «Посмотри на меня, пожалуйста! Пожалуйста!» Я даже подумала, использовать ли мне легилименцию для того, чтобы внедрить в его голову свою мысль. Хорошо было бы, если бы он меня услышал. «Посмотри на меня», - мысленно умоляла я его. – «Посмотри на меня, сейчас же!»
И вот взор его темных глаз остановился на мне. Полицейский спрашивал его, приехал ли он один, меня спрашивали о том же самом, ответить мне было нечего, да и ему тоже. Что делать? Нужно было что-то придумать. Наши взгляды встретились, мое сердце гулко стучало в груди. В голову пришла неожиданная мысль, точнее сказать, идея. Вот только я не была уверена, примет ли незнакомец мою сторону. Сдержанно улыбнувшись, я сделала пару шагов в его направлении, намереваясь приблизиться, не отрывая взгляда от его темных глаз, внимательно за мной наблюдающих. Еще сделанный мною шаг, и незнакомец внезапно расплылся в улыбке, которая могла бы сделать его самым красивым из людей, если бы была искренней.
- О, дорогая, где ты была? – произнес он хрипловатым голосом, мгновенно ко мне приблизившись и смело, а, точнее сказать, нагло обвив рукой мою талию. – Я тебя заждался.
- На улице, милый, - сжав зубы, выговорила я, ответно улыбнувшись. Он понял мое предложение поиграть гораздо быстрее, чем я могла предположить.
- Так вы приехали вдвоем? – уточнил полицейский, нахмурившись.
- Да, - кивнула я. – Вдвоем.
- Ну… тогда нет проблем. Простите за беспокойство, - полицейский отошел в сторону, что-то объясняя своим коллегам по работе.
Я посмотрела незнакомцу в глаза. Его рука соскользнула с моей талии сразу же, как только полицейский от нас отстал, а на бледном лице не выражалась ни одна эмоция. Только отрешенность и безразличие к происходящему. Но я не могла не отметить, как он был красив. Его темные глаза внимательно прошлись взглядом по моей фигуре и остановились на моем лице, черные брови по-прежнему хмурились, видимо, в задумчивости.
К нам подошел администратор.
- Итак, вам один номер на двоих? – спросил он, открывая у себя на рабочем столе бумаги, которые ему требовалось заполнить. Брюнет покосился на меня, по его губам проскользнула усмешка, а я уставилась на полицейских, которые, как я заметила, еще стояли за нашими спинами и прислушивались к разговору. Для них выглядело бы странным, если бы приехавшие вместе парень с девушкой выбрали бы разные номера. Наверняка они заподозрили бы, что их обманули. Да и непохоже было, что мы с этим незнакомцем вместе. Я ведь позже в отель пришла.
- Да, - ответил брюнет в то время, пока я оценивала сложившуюся ситуацию, хотя усмешка быстро сползла с его лица, а черные брови вновь встретились на переносице. Должно быть, его не радовало такое соседство. Или вообще соседство не радовало. Впрочем, как и меня. Я бы на тот момент предпочла номер не делить. У меня были свои дела, про которые узнавать другим лицам совсем не нужно. Но обстоятельства сложились как-то сами собой, и изменить происходящее стало невозможно. Пришлось смириться и наблюдать, как администратор забирает наши паспорта и заполняет документы. После чего он выдал нам по ключу от номера.
Я и загадочный незнакомец поднялись в номер вдвоем. Он располагался на втором этаже, и, надо сказать, это была самая ужасная комната со времен приюта. Серые стены, деревянный шкаф, двухместная кровать под белым тонким одеялом и двумя подушками, две тумбочки по разным сторонам от кровати, ванная комната с туалетом, соединяющиеся за дверью в одном помещении. Осмотрев место, в котором мне придется пережить ближайшие дни, из моего горла само собой вылетел вздох усталого разочарования. Впрочем, чего я еще ожидала увидеть после Второй Мировой войны? Спасибо Геллерту Гриндевальду. Он сделал все, чтобы европейская культура сошла на нет, а люди лишились удобств, граничащих с роскошью.
Брюнет закрыл дверь и поставил свой чемодан возле шкафа. Затем немедленно подошел к окну и посмотрел, что творится на улице. Затем задернул штору.
- От кого-то прячетесь? – с легкой издевкой поинтересовалась я.
- С чего вы взяли? – он повернулся ко мне лицом, нахмурив свои черные брови.
- Судя по тому, что вы задернули шторы, я так предположила, - я поставила свой чемодан возле кровати и присела, расслабившись. – Меня Кристина зовут.
- Том, - донесся до меня краткий ответ.
Ему было на вид не больше двадцати лет. Я отвернулась от юноши и прилегла на кровать, вытянув ноги. После приезда в Албанию и разговора с Беришем я порядком утомилась. Еще необходимо было придумать, что делать дальше. Искать того американца? Проверить, сколько американцев в Албании, давно ли приехал каждый из них, кто чем занимается и так далее? Долгая процедура. Но ничего другого пока на ум не приходило.
- Сколько времени вы здесь пробудете, Кристина? – спросил Том, присаживаясь на кровать с другой стороны и, притянув к себе чемодан, раскрыл его.
- Я приехала на неопределенное время, - ответила я, пожав плечами. – А вы?
- Тоже.
- Надо же.
Как странно все получается. Не слишком ли много совпадений?
Мы с ним не разговаривали. Я не спала, просто лежала, прикрыв глаза, потому что не доверяла ему. Вдруг ему вздумается что-нибудь учинить в номере, пока я сплю? Я наблюдала за ним с закрытыми глазами, или полуприкрытыми, лучше сказать. Том, стянув с себя пиджак, извлек из чемодана какую-то толстую книгу и, раскрыв ее, принялся внимательно читать. Некоторое время я смотрела за ним, не пропуская ни одного его движения. Том читал, полностью углубившись в содержание, ссутулив плечи. Не могу сказать, какое у него на тот момент было выражение лица, потому как он сидел спиной ко мне. Так продолжалось долгое время, и на протяжении этого я уже почти заснула, полностью расслабившись, потому как усталость брала свое, тогда как он неожиданно закончил читать и, резко встав, начал извлекать из чемодана одежду. Убрав книгу, он взял вещи и ушел в ванную переодеваться. Затем вернулся, одетый в обычную дорожную, черного цвета, волшебную мантию, вытащил из чемодана какие-то вещи, которых я не успела разглядеть, убрал во внутренности одежды, после чего направился к выходу.
- Вы уходите, Том? – спросила я, подняв голову.
- Да, - ответил он, не обернувшись, и вышел из номера.
Он отсутствовал довольно долго. На улице темнело, солнце клонилось за горизонт. Я за это время успела принять душ, переодеться, пересмотреть свои документы, подумать над составлением плана, после чего, вздохнув, начала обдумывать, ложиться ли мне спать. С одной стороны, я порядком устала, и мой мозг требовал передышки, но, с другой стороны, я ровным счетом ничего не знала о человеке, делившим со мной номер, в котором мне хотелось уснуть.
Выбора особого не было. На моем месте так поступила бы каждая. Я поднялась с кровати и приблизилась к чемодану незнакомца. Присела, расстегнула молнию, открыла. Меня не интересовала ни его одежда, покоящаяся внутри, ни книги, ни какие-то еще вещи. Только паспорт. Только документы, удостоверяющие его личность. Даже не почувствовав укор совести, даже не покраснев при мысли, какой скандал может устроить мой новый сосед, я извлекла из чемодана книжицу, на которой стояла печать Министерства магии Великобритании, и раскрыла ее, чтобы прочитать имя.
Имя, которое бросилось мне в глаза, вызвало во мне смутные чувства, связанные с давними воспоминаниями.
Серые стены, окружающие меня в этот момент, сильно напоминали такие же серые стены, которые я так ненавидела в детстве. И мальчик, гордый, самолюбивый, насмехающийся над другими детьми, которые его презирали. Я, кажется, называла этого мальчика своим лучшим другом. Не помню. Не знаю. По-моему, я ждала возвращения этого мальчика. По-моему, я видела этого мальчика в больничном крыле, он угостил меня конфетами и поддержал в трудную минуту. По-моему, я гуляла с этим мальчиком по городу, сидела за одним столом в столовой, поглощая скудную пищу, делила с ним его комнату, в которой он жил, и в которой кроме него после меня не жил больше ни один сирота. И его имя. Такое приятное, короткое, ласкающее слух, и такое простое, которое забыть просто нереально.
Том.
Том Марволо Реддл.
Вот, что было написано в паспорте незнакомца.
Все совпадало. Его имя. Страна, в которой он жил. И название учебного учреждения, которое он закончил, упомянутое в его личном документе - Хогвартс. Мой Том учился там же. И моего Тома звали так же. И незнакомца зовут именем моего Тома.
Мое сознание не сразу восприняло то, что я узнала. Мне пришлось убрать его документы обратно в чемодан, поставить все на место и сесть на краешек кровати, обдумывая над ситуацией, в которую я угодила. Можно все происходящее вполне назвать комедией, посмеяться над поворотом судьбы, поиздеваться над собственной жизнью и обстоятельствами, сложившимися именно так, как они сложились. Сцепив пальцы, я раздумывала над тем, что бы все это могло значить. Может, это сон? Может, мне это кажется? Может, я лежу в бреду, или валяюсь в канаве, словно пьяница, или Бериша ударил меня по голове, так что мое сознание отправило меня в мир, которого нет и быть не может. Может, Бериша жив, а я мертва? Все может быть, если даже Том Марволо Реддл вот так оказался в одном номере со мной.
Однако я была жива, я дышала, я ходила по комнате, я смотрела и видела себя в зеркале, висящем на стене. А Бериша был мертв, и серые стены номера окружали меня.
Я смеялась, как безумная, хватая себя за длинные светлые волосы, то прижимаясь к голым стенам, то сидя на кровати, то ходя взад-вперед, но смеяться не переставала. Я ожидала всего, что угодно, от этой жизни. Но никак не Тома Реддла. Не здесь и не сейчас. А, быть может, и вообще нигде.
Но правду нельзя было отрицать. Мы снова встретились.
-------------------------------------------
Народ, с нетерпением жду ваших отзывов.
