Глава 5. НаставникиМолодые волшебники стояли поодаль друг от друга, переживая и обдумывая увиденное. После победы Дамблдора над Темным Лордом им показали еще несколько событий, ставших поворотными для этого мира, но именно момент с ритуалом впечатлил каждого больше остальных.
Потом они еще увидели свой четвертый курс: день, когда в Хогвартс прибыли делегации из двух других волшебных школ, оглашение чемпионов, задания и награждение. Гермиона отметила, что мадам Максим выглядела точно такой же, зато директор Дурмстранга был менее нервным и замкнутым в отличие от себя, каким она его помнила в своей реальности. Видимо более ранняя смерть Вольдеморта повлияла на всех. Вот только невыразимо больно было смотреть на холодную в своей скорби МакГонагалл, так рано занявшую директорское место. Да, они все тоже уже пережили смерть Дамблдора, но понимать, что его не может быть и в этом новом мире несмотря на изменившиеся события…
Турнир прошел без особых происшествий, и без лишних участников. Согласно правилам, чемпионов было выбрано трое – по одному от каждой магической школы. Не изменились ни задания, ни участники, вот только кубок оказался именно кубком, а не порталом и тут был победитель – Виктор Крам. Именно он первым коснулся награды, лишь немного опередив Седрика Диггори, огорченного, но живого.
Последним им показали выпуск седьмого курса на котором учились их однокурсники – счастливые лица, смех, планы на будущее…
Да, им показали многое, но показали не все, что их интересовало. У каждого было еще множество вопросов, которых стало только больше после небольшого путешествия в прошлое.
К реальности волшебников вернул вновь материализовавшийся в зале Волх.
– Чтобы вы могли быстрее освоиться и принять решение, я сейчас приглашу для каждого из вас по Наставнику, которые только что прибыли.
Старик посторонился, открывая взглядам вход в зал. Несколько секунд ничего не происходило, делая повисшую вокруг тишину тяжелой от ожидания, но вот глаза уловили едва заметное свечение, движущееся ближе - сквозь створки дверей проскользнули друг за другом четыре облачка. Прозрачное розовое, едва различимое желто-оранжевое, матовое темно-серое и самое яркое, сияющее светло-синее облака подплыли к Волху, замерли и почти без заминки двинулись каждое к своему подопечному.
* * *
Поттер настороженно наблюдал за розовым облачком, которое, подплыв к нему поближе, сгустилось и вытянулось, приобретая форму сияющего человеческого тела. Через пару секунд перед парнем красовался кто-то невысокий в светлой мантии, а розовый свет, оставшийся только в районе головы, медленно рассеивался оседая на волосах и открывая черты лица.
– Привет, Гарри! – прозвенел голос, и такое знакомое лицо озарила привычная озорная улыбка.
– Тонкс?! – парень никак не мог поверить собственным глазам и ушам.
– Кажется, я, – подтвердила метаморф, с интересом оглядывая себя: пошевелила пальцами, провела руками по животу, бедрам, ногам, подняла руки к волосам. – Я!
– Тонкс! – Поттер стремглав бросился к воскресшей знакомой, желая обнять ее... и упал на колени, пролетев сквозь нее.
– Тише, Гарри, улетишь, – на лице Тонкс все еще была улыбка, но в голос закралась легкая грусть.
– Но... ты же здесь?
– Формально да, но тело вернули только теоретически.
– Ты призрак?
– Как-то так. Скажем, я тут всего лишь гость. – Волшебница повела руками, проводя одной сквозь другую. – Бесплотный гость. Все, чем меня удостоили, это привычный вид и голос. Ни магии, ни способностей метаморфа, представляешь?
– Зато характер прежний, – хмыкнул Гарри, даже немного забавляясь непосредственной обиде девушки.
– Этого им не отнять: суть неизменна при всем их желании. А вот поставить парочку ограничений в их праве.
– Ограничений? Прости, Тонкс, но почему тогда выбрали тебя?
– Странно, правда? А ты сам не знаешь, почему прислали меня?
– Я? – на лице Поттера появилось искреннее недоумение. – Нет, даже не представляю.
– А кого бы ты хотел увидеть? – Гарри вспомнил, что волшебница была аврором, с трудом выдерживая ее пытливый взгляд. – Родителей, да? Но скажи, разве ты бы тогда захотел вернуться? Еще раз?
– Но я уже возвращался, даже когда говорил с ними!
– А почему ты вернулся? Я подскажу – из-за чувства долга. Ты вернулся, чтобы исполнить пророчество. Ты заставил замолчать все свои чувства, подчинил их для выполнения своей миссии. И вообще, ты не рад меня видеть? – закончила Тонкс, показательно надувшись.
– Что ты, конечно рад! Как я понимаю, ты все равно мой единственный вариант, – с улыбкой добавил парень.
– Именно. Ладно, к делу. Мне сказали, что я могу показать тебе несколько моментов из новой реальности...
– Но нам уже показали все
это. – Поттер махнул руками, опять начиная раздражаться.
– Судя по твоему голосу, пока вас только запугали и запутали. Что ж, придется мне потрудиться. – Волшебница задумалась, барабаня пальцем по губам и притопывая ногой. – Ага, думаю я знаю, что тебе показать, чтобы ты захотел вернуться.
– Не надо, я и так не хочу назад! Зачем возвращаться, если в мире, где меня нет, намного меньше жертв? Этот мир избежал смертей, которые произошли бы, будь я жив!
– Я могла бы сразу сказать: «Ты заблуждаешься, Гарри!», но я скажу иначе. Посмотри с другой стороны: Невилл и его родители, другие люди – они наоборот погибли, хотя могли остаться в живых! – Заметив, что Гарри вновь открыл рот, Тонкс грозно подняла палец. – Молчать! Тут я наставник, значит, ты тихо будешь все терпеть. Пошли!
Рука метаморфа потянулась к парню, вызвав волну мурашек. Гарри почувствовал себя зрителем в шутовском кинотеатре: перед глазами стремительно мелькали картинки, звучали голоса, больше похожие на неразборчивый писк. Но вот картинки и голоса замедлились, а рядом появилась фигура Тонкс.
– Вам показали не все, посмотри теперь с другой стороны. И не пытайся вмешиваться, считай, что ты в думоотводе.
– Или в музее: «руками не трогать», – фыркнул Гарри, вглядываясь в знакомую картину.
* * *
Гермиона одновременно с опаской и нежностью всматривалась в желто-оранжевый шар, напоминающий ласковое весеннее солнце, желающее обогреть всех своими нежными лучами. Как же она любила солнце… Размечтавшись, Гермиона неосознанно потянулась рукой к светящемуся шару, не сразу поняв, что шар уже м не шар вовсе, а человек. Точнее женщина в развевающемся на несуществующем ветру платье, на голове у которой красовалась широкополая шляпка, чудом удерживающаяся на непослушных каштановых волосах-пружинках. Если бы кто-то сейчас всмотрелся в глаза девушки, расширившиеся от нахлынувших чувств, то был бы очень удивлен: не часто смешиваются страх и надежда, робость и порыв…
– Я так соскучилась по тебе, милая, – улыбнулась женщина.
– М-м-мама?.. – голос Гермионы дрожал, а из глаз потекли месяцами сдерживаемые слезы, когда она узнала самого любимого человека в мире. – Мерлин, ты жива? – девушка уже готова была сорваться с места и кинуться к матери в объятия, но замерла, остановленная ее жестом.
– Гермиона, доченька… – Джейн с грустной улыбкой покачала головой. – Ну не плачь же, милая. Мне сказали, что я призвана помочь тебе, а не заставить страдать.
– Мама. – Гермиона все еще стояла, окончательно потерявшись в собственных чувствах.
– Я, милая. – На лице женщины все сильнее проступало обеспокоенное выражение.
– Мааама, – простонала Гермиона, всхлипнула, покачнулась и неловко упала на колени, склонив голову к груди. Худенькие плечи сотрясались от безмолвных рыданий.
– Доченька, прошу, слезы ничего не изменят. А ты у меня сильная, со всем всегда справляешься…
– Вы бы выжили, не будь меня, не погибли по вине волшебного мира! – Гермиона будто не слышала слов матери, она просто выплескивала накопившиеся в душе грусть и боль.
– Но тогда мы бы не знали друг друга!
– И пусть, лучше бы жили вы! Или мне давно стоило отказаться от магии, когда война еще только начиналась!
– Да что же ты такое говоришь… Милая, ты не будешь действительно жива, если не будешь пользоваться магией.
– Но… – Гермиона судорожно искала какой-то противовес словам матери. – На каникулах я выжила без палочки!
–
Те каникулы? – Джейн фыркнула, веселясь над упрямой дочерью. – Разве что именно выжила и то без палочки. Ты ведь пользовалась совиной почтой?
– Пользовалась! Ведь иначе я не смогла бы связаться ни с Гарри, ни с семьей Уизли. И не улыбайся так! – девушка не знала, что ей делать – смеяться или злиться. А может просто порадоваться возможности увидеть и поговорить с матерью? – Ты дух?
– Узнаю свою Гермиону, – с облегчением улыбнулась Джейн. – Да, я дух. И, возвращаясь к началу, я хочу тебе помочь. Ты ведь веришь мне?
– Конечно, мама. Я всегда верю тебе, – с этими словами Гермиону вновь закружило, перенося в прошлое.
* * *
Напряженно замерший блондин изо всех сил старался устоять на месте, не отступить перед приближающимся к нему светло-синим шаром. Когда расстояние сократилось до нескольких метров, и Драко готов был плюнуть на все свои правила, сбежав, шар замер и плавно вытянулся, принимая вид человека. Мгновение, и перед пораженным парнем уже стоит человек, хотя вряд ли можно назвать человеком того, кто числится мертвым в обоих вариантах известного тебе мира.
- Здравствуй, Драко.
- Директор? Вы тоже теперь здесь? - спросил Малфой, стараясь не показывать удивления.
- Да, я житель Миро, если тебя интересует ответ именно на этот вопрос.
- Житель? Вы о жизни после смерти, да? - с насмешкой поинтересовался блондин, снова возвращаясь к мысли, куда он попал. - Значит, мы все же друг друга убили...
- Забудь о смерти, Драко. Ты сейчас видишь все только с одной, причем не лучшей стороны. Никто никого не убивал.
- Да? Тогда какого черта мы здесь, а все остальные там, где положено?! Вам-то все равно, вас в любом случае здесь ждали, а я еще собирался жить и жить!
- В таком случае скажу, что у тебя есть все шансы вернуть все вспять.
- Все вернуть? И свое рождение, чтобы вообще не иметь проблем? Хотя ладно, я бы согласился и на изменение хоть нескольких последних лет.
- Не уходи от темы, Драко. Ты прекрасно понимаешь, что сейчас идет речь только о том, вернетесь ли вы в реальность, которая предвидит ваше существование или останетесь здесь.
- Да какого дьявола?! Реальность, которая нас предвидит? Что за бред?! - Малфоя начала бить дрожь от ярости и бессилия разобраться в ситуации. Мозг полностью отказывался анализировать слова восставшего из мертвых директора, застряв на кадрах пророчества и убийства Лонгботтомов.
- Я советую тебе забыть на время о характере и второстепенных вещах, и полностью сосредоточиться на нужном вопросе.
- И на каком вопросе? - устало спросил Драко, усилием воли отгораживаясь от воспоминаний об увиденном ужасе.
- Другое дело, - радостно отозвался Дамблдор. - В первую очередь ты должен четко понять, хочешь ли ты вернуться в тот мир, который всегда считал своим. Не спеши, время тут пустой звук. Откинь все лишнее и полностью сосредоточься на том, что поможет принять решение.
Следуя совету, парень закрыл глаза, пытаясь полностью отключиться от происходящего вокруг.
* * *
Волх, не обращая внимания на остальных, сосредоточился на темно-сером облаке, как раз подлетевшем к девушке с черными волосами, так затронувшей беспечного Арчибальда. «Интересная ситуация: четверо молодых волшебников, причем среди них две девушки. Все определенно сильные маги. И совершенно разные, что подтверждали прибывшие наставники. Особенно последний - самый сильный…»
Блейз восхищенно ахнула, наблюдая за опускающейся перед ней с задних лап огромной черной кошкой.
«Это действительно будет интересно» - убедился старец, позволяя себе почти неслышное: «хм».
