Глава Глава 6Глава 6: «Первая серьезная победа»
Прошло совсем немного времени, а затея Северуса уже приносила вполне ощутимые плоды.
Действительно, все четверо друзей-слизеринцев были отличными зельеварами, и выполнять заказы было им совсем не сложно . Более того, это помогало чувствовать себя нужными и значимыми, ведь получалось, что они единственные из своих сверстников уже зарабатывают деньги.
Джеймс прекрасно помнил их первый заказ. Тогда прошло целых три дня, а заказов все не было. Они уже отчаялись, решив, что зелья никому не нужны. Но после обеда его остановила Анна Лотарио, девушка из(или «с» не знаю, как правильно) Пуффендуя. Она страдала мигренями, но хотела ото всех это скрыть, поэтому к мадам Помфри, которая пару лет назад обзавелась весьма болтливой ассистенткой, обращаться не спешила. А нелюдимые, но весьма талантливые, слизеринцы – самое оно.
Конечно, сделать зелье от мигрени им не составило особого труда, и вскоре стали поступать самые различные заказы. Всякие там приворотные зелья и прочие балансирующие на грани законности ребята отметали сразу как неподходящие. А вот помочь людям за соответствующую плату были всегда рады.
И когда дела пошли совсем в гору и появились довольно приличные деньги, Джеймс решил поговорить с другом о том, куда они потратят свою долю.
Разговор он начал после ужина в пятницу, когда они остались в комнате одни. Соседи разошлись, а Альбус и Скорпиус отправились разбирать заказы. Джеймс долго мялся, пока, наконец, Северус не выдержал.
- И долго ты будешь сверлить меня взглядом? Ты же дырку на мне протрешь.
- Прости, я просто хотел поговорить.
- Хотел – говори.
- Северус, как ты собираешься распорядиться своей долей?
- Ну ты даешь! Мы же это столько раз обсуждали! Разумеется, куплю себе что-нибудь этакое, чтобы у наших гриффиндорских недругов сразу челюсти поотвисли.
- Я тоже думал об этом…но…
- Что?
- А как же наши девушки?
- Ну, о них мы непременно позаботимся, скоро же Рождество.
- Да, но что если не ждать Рождества. Мы же можем сделать им приятное прямо сейчас.
- А как они это воспримут?
- Да нормально! В конце концов, мы их парни и обязаны о них заботиться.
Весь следующий день они выбирали девушкам обновки по каталогу. Себе купили всего пару приличных мантий, а Лили и Марметиль – нарядов и украшений. Конечно, вот так навскидку многого не выберешь, но девушки были очень довольны. Ведь для тех, кто ходил в обносках, это уже много. Они только переживали, что ребятам мало осталось. Но те были непреклонны.
Еще в тот день Натали Лонгботтом получила от неизвестного поклонника чудесной красоты ожерелье. Она одела его сразу же, решив носить постоянно.
А друзья Альбуса все недоумевали, куда он дел полученные деньги.
Ночью Лили заметила свою сестру Мэри плачущей навзрыд.
- Мэри, ну что ты плачешь? Давай, я поделюсь с тобой половиной подаренного Северусом? Мне ведь совсем не жалко, - пыталась успокоить ее Лили.
- Да как ты не понимаешь, Лили, не в этом же дело. Я не нужна ему. Совсем-совсем не нужна.
Успокоить Мэри так и не получалось, и Лили решила переключить ее на новую идею. Она придумала дело, которое по силам ей, ее сестре и лучшей подруге Марметиль. Журналистика – их конек. Нужно всего лишь написать хорошую статью и разослать по изданиям. Если где-нибудь возьмут, они смогут сделать на Рождество приятный сюрприз своим парням. А у Мэри будут ее собственные вещи.
В понедельник рано утром Джеймса, Северуса, Альбуса и Скорпиуса вызвали в кабинет Дамблдора.
Ребята ждали от этой встречи всего, возможно даже крупных неприятностей, но все оказалось неожиданно и совершенно по-другому. Директор сказал, что одобряет их действия, что ошибся, потакая Гриффиндору. И что теперь понимает, что не факультет делает человека, а человек факультет. Он отпустил ребят, и все уже уходили, как Джеймс неожиданно обернулся у двери и с вызовом спросил:
- Почему же тогда у нас даже нет своей команды по квиддичу?
Все замерли, предчувствуя, что сейчас что-то будет. Но то, что ответил Дамблдор, повергло их всех в ступор.
- Хорошо, Джеймс, команда по квиддичу у Слизерина будет, я сегодня же подпишу указ. Ты назначен капитаном, подбирай людей.
Ребята не верили своим ушам. Да, людей придется обучать, на это не все решатся, матчи скоро, времени на тренировки почти нет. Тем не менее, все понимали, что это первая серьезная победа.
Лукас Лонгботтом был в бешенстве: в который раз за последнее время эти уроды – сизеринцы встают ему поперек дороги!
Они и раньше были как кость в горле, а теперь, когда посмели приблизиться к обычным людям, и вовсе стали раздражать короля гриффиндора, коим он искренне себя считал, сверх всякой меры. Лукас знал, что эти слизеринцы посмели принимать заказы на зелья от пуффендуйцев. Но все преподаватели, к которым он обращался с требованием пресечь это безобразие, не смогли этого сделать, хоть и пытались. Да, преподавателям очень не нравилось новое, более уверенное, поведение слизеринцев. Не нравилось, что они смеют жить, гордо подняв голову, будто это не их родители грязные предатели и Пожиратели. Но не было никакого законного основания запретить им принимать заказы. Как ни крути, в уставе школы подобного запрета нет.
Преподаватели все увеличивали давление на четверых смельчаков, но те с честью со всем справлялись. И неизвестно, чем бы закончилась эта борьба характеров, но сам директор запретил прессовать их, сообщив на преподавательском совете, что все ученики равны.
Лукас узнал об этом от профессора МакГонагалл и еле удержался от настойчивого желания отправить отцу сову с просьбой поставить зарвавшихся типов на место.
Но то, что случилось вчера, было последней каплей. Подумать только, Дамблдор разрешил слизеринцам сформировать квиддичную команду! Это же просто неслыханно! По глубокому убеждению Лукаса у этих выродков по определению не должно быть никаких прав. И ни за что на свете он не признался бы себе в том, что просто опасается слизеринцев. Да, он никогда их не боялся, но тогда они были тихими, старались лишний раз не попадаться на глаза, терпели все издевательства.
А с переводом к ним этого Северуса Снейпа все кардинально изменилось. Теперь они ходят так, будто они ровня славным гриффиндорцам, детям тех, кто жизни свои отдавал ради борьбы с мировым злом.
И Лукас решил, что они должны написать обо всем своим отцам. Все-таки мистеры Блэк, Лонгботтом и Уизли имеют значительный вес в магическом мире. Уж они-то сумеют разобраться, в чем дело, кто такой этот Северус Снейп… ну и поставить на место зарвавшихся вконец слизеринцев, посмевших думать, что у них есть какие-то права.
Лукас был уверен, что оба друга его поддержат. Но, как ни странно, на этот раз предчувствия его подвели. Когда он уже приготовил перо и пергамент, собравшись писать, его остановили. Причем, как ни странно, сделал это не Джордж, а Роберт. Он сказал:
- Лукас, не стоит. Так ведь нельзя.
- Нельзя? Почему это? Очнись, Роб. Мы же дети героев, нам можно все.
- Иногда мне кажется, что мы становимся похожими на тех пожирателей, которыми в детстве нас пугали родители, и тогда мне становится страшно.
- Что? Это ты с кем нас сейчас сравнил!?
- Не заводись, я имел в виду вовсе не то, что ты сейчас себе насочинял. Просто неужели же мы совсем ничего не стоим без своих родителей? Неужели не сможем сами разобраться с настырными слизеринцами?
- Джордж, скажи ему!
На лице Уизли долгое время отражалась тяжелая эмоциональная борьба, а потом он медленно, но внятно произнес:
- Роб прав.
Лукас длинно и витиевато выругался, демонстративно сев на свою кровать и задернув полог. Но по зрелому размышлению гриффиндорец понял, что друзья правы. Вовсе не обязательно вовлекать в это дело родителей, они сами справятся: просто размажут наглецов по стенке во время квиддичного матча Гриффиндор-Слизерин, который состоится в скором времени. И ни у кого больше не будет возникать сомнений, кто в Хогвартсе главный.
Прошла еще неделя, и весь Слизерин начал поднимать голову. Началось с, казалось бы, сущей мелочи: слизеринцы начали отлично отвечать на уроках и набирать баллы. Да, это может показаться пустяком, но только не в данной ситуации.
А дело все в том, что помимо явных и очевидных ограничений Слизерину было еще и негласное правило: они не должны были ничем проявлять свою индивидуальность, свою личность, свой талант. Другими словами, их все обрекали на печальную судьбу серой массы. Поэтому, хотя на Слизерине на самом деле учились очень яркие и талантливые люди, их ошибочно считали абсолютнейшими посредственностями.
И вот настало время всем доказать, что это не так. Начала это, помимо наших главных героев, Мэри Поттер. Девушка не побоялась начать отвечать на Трансфигурации, и так хорошо отвечала, что даже Минерва МагГонагалл была вынуждена прибавить пять баллов Слизерину. Правда, в борьбе за столь ничтожные баллы было затрачено столько усилий… Но оно того стоило, ведь это была только первая ласточка. С той поры все слизеринцы стали блистать в том, в чем были наиболее талантливы, и не давали спуску заносчивым гриффиндорцам.
Тем не менее, Мэри была морально очень уставшей, и ей было очень обидно, что ее поддержали лишь Лили и Марметиль. Ведь так захотелось, чтобы, наконец, на нее обратили внимание родные братья и Скорпиус. Неужели, она просит слишком многого?
А через пару дней состоялся отбор в квиддичную команду Слизерина. Это было грандиозное событие, участвовать хотели все. Не смотря на то, что в квиддич не умел играть ни один слизеринец, так как долгое время это просто-напросто было запрещено, попробовать хотели все.
Набор вел капитан Джеймс Поттер. Он понимал, что это большая ответственность, и подходил к делу со всей серьезностью. Конечно, хотелось, раз уж он обличен властью, оставить за собой место ловца…очень хотелось…но он стал вратарем, а ловцом назначил Альбуса. Просто потому, что однажды не сделал этого.
Тогда между ними произошла очередная серьезная ссора. Он был и в той реальности капитаном, и не взял брата в команду, хотя прекрасно знал, что он может стать первоклассным ловцом… а может быть, именно поэтому. Он выбирал кандидатуру на роль вратаря, хотя понимал, что должен стать им сам, а свое место уступить младшему брату… Но не сделал этого, назначив вратарем Виктора Райли. Тогда Альбус перехватил его после отбора и заговорил быстро и возмущенно:
- Джеймс, что это за цирк? Ты же прекрасно знаешь, что Райли никудышный вратарь!
- Ничего страшного, я его научу. А ты не член команды, так что не влезай со своими дурацкими советами.
- Да, я не в твоей команде, но ведь вполне мог бы быть.
- Вероятно, если бы не портил мне нервы столь часто.
- Ублюдок!
Тогда Джеймс невероятным усилием воли сдержался, чтобы не ударить родного брата, а Альбус всерьез обиделся. Хоть в новой реальности он ни словом об этом не напомнил, Джеймс знал, что именно поэтому он и не пошел на отборочные испытания. Не пошел, но Джеймс сам нашел брата и уговорил пойти. За тот случай он не извинился, так как между ними уже был серьезный разговор, и они все, что было, решили оставить в прошлом.
Разумеется, Джеймс взял в команду и Скорпиуса. Так что их было трое, имеющих опыт игры. А это уже не мало.
Еще в команду попросилась Мэри. Джеймс взял ее сразу и даже зауважал, хоть относиться к ней как к родной сестре по-прежнему было сложновато.
Кроме них Джеймс взял Кристину Браун, Джулию Паркинсон, и Дика Флориана. Он был уверен в своем выборе и уповал на то, что им хватит времени на тренировки. Ведь матч Гриффиндор-Слизерин совсем скоро, накануне Рождества.
Действительно, время пролетело быстро, и день матча подкрался незаметно.
Событие было грандиозным и очень зрелищным, как и обычно. Отличалось лишь тем, что всем хотелось посмотреть, как те, кто, по всеобщему убеждению, не умеют вообще играть в квиддич, справятся с самой сильной командой, капитаном которой является сын самого уважаемого героя - Лукас Лонгботтом.
Джеймс понимал, что гриффиндорцы не воспринимают их всерьез, и решил сыграть на этом. Ведь, на самом деле, у них были блестящие шансы: он, его брат и Скорпиус великолепно играли в своей реальности, и все нужные навыки у них сохранились.
Так что он деловито провел инструктаж, как всегда делал, коротко и по существу. А потом все пожали друг другу руки и заняли позиции.
Мэри, Кристина, Джулия и Дик схватывали все на лету, и им удалось достигнуть за крайне непродолжительный период значительных результатов, что только добавляло оптимизма.
Итак, игра началась.
Никто всерьез не верил не только в победу, а и просто в достойную игру слизеринцев, но эти сомнения с течением времени все более развеивались. Выяснилась удивительная вещь: оказывается, за Слизерин тоже болели, причем не только представители змеиного факультета! Скорее всего, их просто достали грубые и заносчивые гриффиндорцы, которые все никак не хотели осознавать, что превратились в то, против чего боролись их матери и отцы. А когда нашлись люди, готовые им противостоять, у них появились последователи.
Итак, игра продолжалась. Гриффиндорская троица, следует признать, играла недурно, но до Джеймса Поттера им было далеко. Лукас, ловец, хотел устранить Альбуса грубым приемом, попытавшись сбить его с метлы. Но что-то ему помешало, Джеймс даже не успел как следует напугаться. Вглядевшись в трибуны, он обнаружил Северуса, произносящего заклинание. Так и есть! Видимо, друг, хоть и отрекся от Пожирателей, никогда не станет светлым до конца. Хотя он и не сделал ничего плохого, просто помог. И Джеймса все устраивало.
Матч длился долго, а ловцы все не видели снитч. И, наконец, вдалеке мелькнул маленький юркий мячик. Лукас и Альбус бросились за ним. И слизеринец оказался ловчей. Полная, безоговорочная победа!
Но на этом испытания не закончились: не желающий прощать поражение Лонгботтом вырвал из рук Блэка биту и метнул бладжер в победившую команду. Попал в Мэри. И пока Джеймс как в замедленной съемке смотрел, как падает его сестра, он наконец осознал, что она ему не менее родная, чем Лили.
Мэри спас Скорпиус, кинувшись наперерез и успев подхватить ее. Но он никому, в особенности самому себе, ни за что не признался бы, что сделал это не только из-за того, что она сестра его друзей, а в большей степени из-за того, что, хоть она совсем непохожа на Розу, все равно неудержимо напоминает ее.
Итак, все закончилось хорошо, и впереди был грандиозный пир в честь большой слизеринской победы.
