Глава 6. Чёг’тов Хогваг’тс, чёг’това мантия, чёг’тов день…наверное так назвал бы эту главу Пьер Ксавье.
Войдя в квартиру, я первым делом кинулась к холодильнику. Поездка к Дурслею заняла кучу времени, а ушла я, не позавтракав. В морозилке обнаружились курица и пицца. Возиться с курицей не хотелось, поэтому, достав пиццу, я сунула её в духовку.
Зазвонил телефон.
Плюхнувшись на диван, и удобно закинув ноги на журнальный столик, я взяла трубку.
- Алё, Эл ты?
- Ага.
- Элен, тебе ещё нужна картина? – обычно весёлый и бодрый, сейчас голос Люсьена звучал предельно серьёзно и сосредоточенно.
- Нет. Можешь забрать.
Холодность Люсьена настораживала. Говорит со мной так, будто и не было прошлой ночи.
- Тогда я пришлю за ней кого-нибудь.
Пришлёт? То есть моя незначительная персона не стоит его личного посещения?! Кого-нибудь?! Да что он себе позволяет?!!!
- Только быстрее, у меня мало времени. И я не собираюсь ждать твоего посыльного пол дня, - отрезала я.
- Он заедет к тебе через десять минут.
Гудки.
Твою мать! Он даже не попрощался!!!
Швырнув трубку в угол комнаты, я, надувшись, уставилась на картину.
- Ну вот и всё, милый мой. Заберут тебя сегодня обратно в галерею. Будешь там старушек смотрительниц своими глазками пугать.
Мужчина на меня не смотрел. Сосредоточенно глядя в окно, он даже не думал оборачиваться. Вот только у самого уголка губ появилась чуть заметная складочка. Я подошла к картине и, невольно залюбовавшись игрой света на складках шёлковой мантии, прикоснулась пальцами к холсту. Всё-таки мне жалко было с ней расставаться.
- Я не знаю, слышишь ли ты меня, но… не хочу возвращать тебя Люсьену. Жаль, что я так и не выяснила, как тебя зовут…
Тяжело вздохнув, я отвернулась от картины, собираясь пойти на кухню и вытащить забытую пиццу из духовки, как вдруг… Да, да, он опять на меня смотрел. Я повернулась. Страха не было. Была только грусть: в его глазах, в моём сердце… Я чувствовала, что вместе с этой картиной из моей жизни уйдёт что-то важное. Все эти дни, пока холст стоял в моей квартире, я чувствовала присутствие чего-то необычного, волшебного. Словно сказка, в которую уже не веришь, но всё равно ждёшь, неожиданно ожила и проявилась в аккуратных мазках художника. А теперь я должна вернуть её, отдать этому придурку Люсьену. Потом её купит какая-нибудь богатенькая дамочка и повесит у себя в гостиной или в кабинете мужа. И больше не будет этих взглядов и этой немой перепалки. Чёрт, будь у меня деньги, я бы её купила.
Он усмехнулся, сложил на груди руки и, изящно приподняв левую бровь, окинул меня насмешливым взглядом. Я улыбнулась. Жаль, что он не разговаривает.
Раздался звонок.
Быстро оправив мантию, мужчина схватил с подоконника книгу и отвернулся к окну.
- Книгу переверни! – крикнула я, уже выходя из комнаты.
Открыв дверь, я с удивлением обнаружила на пороге Ксавье.
- Пьер! Вот уж кого не ждала!
- Чёг’това Англия! Чёг’тов дождь! Чёг’тов Лэблан! – злобно ворча, Пьер стащил с себя мокрый плащ и прошёл в комнату.
- Ты пг’едставляешь, этот пг’идурок наог’ал на меня и заставил ехать к тебе за каг’тиной!
Когда Ксавье сильно волнуется или рассержен, его французский акцент проявляется с утроенной силой.
- Люсьен наорал на тебя? – я протянула замерзшему Пьеру стакан с виски.
Выпив всё залпом, он несколько раз глубоко вздохнул и, успокоившись, продолжил:
- Да. Наорал. Видите ли, у него там какая-то сделка не прошла! – Пьеру наконец удалось совладеть со своим ужасным акцентом. – А потом он сказал, что я должен ехать к тебе за картиной!!! С каких это пор он имеет право мной командовать?! Между пг’очим, я даже на него не г’аботаю!
Ну вот, опять распалился. Пришлось подливать ему ещё виски.
- Чёрт знает что такое! Все с этим аукционом помешались! – Пьер допил виски, поставил стакан на стол и, достав из нагрудного кармана белоснежный платочек, изящно промокнул губы. – Ну и где эта картина?
- Вот она, - я указала рукой на холст.
- Хм… - достав из своего чемоданчика небольшую лупу, Пьер вплотную подошёл к картине. – Прелестно, прелестно…
- Слушай, Эл, - он положил лупу в чемоданчик и повернулся. – А давай её сопрём?
В этом весь шарм Пьера. Изящный, утончённый, обходительный, он обожает вставлять в разговор жаргонные словечки и говорить непристойности. Никому в голову даже не придёт его упрекнуть – так просто и ловко у него это выходит.
- Ага! Поставим мне шишку на лбу, устроим пожар в квартире, сожжём какую-нибудь мазню в такой же раме, настоящую картину спрячем, вызовем полицию …а потом Лэблан обо всём догадается, устроит скандал и оторвёт нам обоим голову.
- Мда… - Пьер разом весь как-то сник, потух и даже как будто сделался меньше ростом.
- А помнишь, как мы выкрали у Лэблана икону? - снова встрепенулся он.
- Угу, и ты забыл в галерее носовой платок со своими инициалами. Хорошо, что Люсьен не злопамятный.
- Ладно, вижу, что уговаривать тебя бесполезно. Просто, если сбыть её на чёрный рынок, можно получить не жалкие пятнадцать процентов, а все пятьдесят…
- Нет, Пьер.
- Фи, ты такая скучная, - он деланно зевнул. – Неси бумагу, её нужно завернуть.
Кое-как упаковав картину, мы перенесли её в коридор.
- Кстати, Пьер, я кое о чём хочу попросить тебя, - вспомнила я, протягивая ему плащ.
- Для тебя всё, что угодно, - он театрально поклонился.
- Мне нужна машина на несколько дней.
- Приезжай ко мне завтра, что-нибудь подберём. Чао, милая!
Поцеловав мне ручку, он поплотнее закутался в плащ, взял картину и вышел за дверь.
Утром следующего дня меня разбудил звонок Дадли Дурслея.
- Я понимаю, что это покажется вам странным, но будет лучше, если вы возьмёте с собой мантию, - монотонный голос Дадли медленно доносил информацию до моего вялого сонного мозга.
- Зачем? - простонала я в трубку.
- Если я вам скажу, вы подумаете, что я сошёл с ума. Просто, когда будете собираться в Хогвартц, захватите с собой мантию. До свидания. И извините, что разбудил вас.
Вот сволочь! Разбудил в семь утра, ничего толком не объяснил... Какая к чёрту мантия?!!! И где я её возьму?
Вопрос с мантией, к счастью, решился довольно быстро. Бывший бойфрэнд Нэлли играл в театре. Связаться с ним было нетрудно. Правда, мантия, которую он мне достал была судейская, но…Дадли же не сказал, какая именно она была нужна!
Гораздо труднее было выбрать машину. Пьер покупает новую машину чуть ли не каждый месяц. Старые машины он продаёт, дарит, проигрывает в карты, но самые любимые оставляет себе. Таких любимый у него набралось уже очень и очень много, так что, если я займу у него одну на пару-тройку дней, ничего не случится. Надо сказать, что в машинах я не разбираюсь совершенно, поэтому выбор полностью отдала в руки Пьеру. Но добравшись до его загородного особняка, тут же об этом пожалела.
Около получаса я убеждала Ксавье в том, что никаких Феррари и лимузинов мне не нужно. На что Пьер заявлял: «Красивая женщина должна сидеть в красивой машине». Ну что с него возьмёшь – француз! Наконец, отвоевав у Пьера маленький Пежо, я отправилась в путь.
Координаты школы, которые мне дал Дадли, были очень и очень неточными. На границе с Шотландией полно замков. Хорошо, что хоть примерную дорогу указал.
Впрочем, сейчас меня занимали другие мысли. После того как Дадли сказал мне взять мантию, моя уверенность в том, что Поттер, которого я ищу – это именно кузен Дурслея, стала стопроцентной. Мужчина на картине тоже был в мантии. Это, конечно, мало что доказывает, но всё-таки интересное совпадение. Да и вся эта тайна вокруг мистера Поттера… Сначала Петуния Дурсль говорит, что меня могли подослать некие «они». Кто эти «они»? Что она имела в виду? Секта? Организация? Сатанисты – ха! Тут всё гораздо сложнее. Потом Дурсль просит меня взять мантию, абсолютно не аргументируя свою просьбу. При этом он говорит, что если он объяснит, зачем всё это, я сочту его сумасшедшим! Что ждёт меня в этой школе? Чего так боятся Дурслеи? Но стал бы Дадли отправлять меня туда, где мне может грозить опасность?
Есть ещё одна деталь, которая не даёт мне покоя – школа находится в замке. Много ли вы знаете таких школ? Я ни одной. Сейчас все замки, оставшиеся в Англии, это либо памятники архитектуры, либо музеи, либо частные владения. Но школы… Мда…Слишком много вопросов, и ни одного ответа. Люсьен даже не предполагает, насколько крупная рыба попала к нему в руки! При определённой доработке и корректировке вся эта история с портретом приобретёт совершенно другой оттенок. Дату картины установить не удалось, так что в описании можно поставить любые цифры. Чем древнее, тем дороже. Ну а если разгадать тайну, которую заключает в себе портрет, то его цена улетит в заоблачные дали. И мои пятнадцать процентов будут не такими уж жалкими, как кажется Пьеру.
Но с кое-чем я могу разобраться уже сейчас.
Докурив сигарету, я нащупала в сумке фотографию Гарри и поставила её у руля.
Снимок был сделан очень давно. Худенькому парнишке на фотографии было от силы лет семь-восемь. Маленький, щупленький, весь какой-то нескладный, он выглядел вполне безобидным. Но кто знает, что скрывается за внешностью невинной овечки? Я невольно захихикала. Ей Богу, рассуждаю, как герой дешёвого фильма ужасов. Нет, мужчина, изображённый на картине, был вовсе не Гарри Поттером. Даже если очень постараться, трудно представить, чтобы этот хрупкий парнишка в дурацких круглых очках вырос в высокого стройного брюнета с орлиным носом. Но что может связывать этих двух людей? Ещё один вопрос без ответа.
Проведя в пути более пяти часов, я уже пожалела о том, что поехала. Стояла прекрасная погода: на небе ни облачка, солнце такое яркое…А я вместо того, чтобы наслаждаться этим редким для Англии солнечным днём, еду неизвестно куда неизвестно зачем. И вот, когда я уже начала подумывать о возвращении, дорога резко повернула, и слева в отдалении показался замок.
Пришлось сворачивать с дороги и ехать по непросохшей вязкой земле. Даже издалека было видно, что замок находится в полном запустении. Когда же я подъехала к озеру, окружавшему замок, картина разрухи предстала в полном масштабе.
Если это школа, то я королева Англии!
Оставив машину у озера, я накинула на плечи дурацкую судейскую мантию (с кроссовками это смотрелось просто «потрясающе») и пошла к замку. Постройка находилась на возвышении, поэтому идти было трудно. Интересно, как ученики добирались до школы? Почему-то мне было трудно представить, как по этой широкой мощёной дороге родители подвозят своих детей на машинах. Вся территория вокруг Хогвартца заросла высокой травой, а с одной стороны замок полностью развалился. Очевидно, там рухнула одна из башен. Дойдя до огромных кованых ворот, я остановилась передохнуть. Немного в отдалении виднелись какие-то шесты с кольцами, а, присмотревшись, можно было даже различить трибуны. Вокруг стояла неестественная тишина, всё как будто вымерло. Скорее всего, в замке уже давно никого не учили. Да и была ли здесь школа? Может, это не тот замок?
Отдохнув, я решила сходить на поле с трибунами. Эта поездка нравилась мне всё меньше и меньше. Сейчас лето. Наверное, ученики разъехались на каникулы. Но ведь должен же был кто-то остаться в школе! Учителя, например… Вся эта тишина дико раздражала. Казалось, будто я одна в целом мире. Блин, ну куда ж все делись-то!
Но тут спуск резко оборвался и…
«Вот куда», - невольно подумала я, глядя на ровные ряды надгробий, занимающие огромное поле…
