Глава 5На ужине Рон появился почти одновременно с Драко Малфоем и вид имел довольно-таки потрепанный. Гарри и Гермиона задумчиво переглянулись, но никак это не прокомментировали; однако Уизли не учёл тот факт, что из-за отсутствия в зале Снейпа жадные до сплетен ученики сразу же заметят и его появление, и внешний вид, и будто бы случайно брошенный в сторону Малфоя взгляд.
– Думаешь, Рон мог влюбиться в Малфоя? – недоверчиво спросила Гермиона у Гарри после ужина по пути в общую гостиную.
– Не знаю, – Гарри пожал плечами. – В конце концов, чем Малфой хуже Снейпа?
Гермиона промолчала, хотя мысленно с другом была не согласна. Малфой уступал Снейпу по многим показателям: возраст, ум, манера поведения… Но это было её личное мнение, и делиться им она ни с кем не собиралась.
*** *** ***
В отличие от Гермионы, Рон полностью разделял мнение Гарри, и считал, что никакие изменения в Снейпе не сумеют затмить красоту Драко. Согласен с подругой он был лишь в том, что точно так же, как и она, не собирался своим мнением ни с кем делиться.
В том числе и с самим Драко – особенно с ним. Несмотря на то, что кто-то уже подозревал наличие определённых отношений у Малфоя и Уизли, сами они не могли понять, с чего появились эти слухи. Их совместное появление было совершенно случайным, равно как и потрепанный вид, а случайный взгляд Рона… что ж, пусть он останется на его совести.
По крайней мере, Малфой твёрдо был убежден, что между ним и Уизли не может быть никаких отношений по определению – Рон был слишком рыжим, слишком долговязым и не мог, по мнению Драко, связать и двух слов.
Но если бы Рон увлекался маггловской классикой, то он бы непременно нашёл определённое сходство (даже если такового не было на самом деле) между тем, что происходило между Ромео и Джульеттой и тем, что происходило между ним и Драко. Нередко он размышлял над тем, что, если опустить сам факт того, что ему нравился Малфой, а не, допустим, Гермиона, он фактически предавал семейные традиции: не одно поколение Уизли ненавидело и презирало Малфоев – чувства, непонятные и чуждые Рональду, которые он должен был впитать с молоком матери.
Но Драко пленил его если не с первого взгляда, то с шестого курса точно – его платиновые волосы, глаза цвета грозового неба, надменно вздёрнутый подбородок, сложный характер, стройная фигура и прекрасные обтягивающие тело мантии преследовали Рона во сне и наяву, и он мог часами грезить о том, каково это – быть Малфоем… или, если уж на то пошло, быть с Малфоем.
Однако ни тому, ни другому, если судить объективно, было не суждено сбыться. Поэтому Рон мог мечтать в своё удовольствие, не опасаясь, что кто-нибудь узнает о его мыслях и обвинит его в предательстве семейных традиций. Теперь у него ещё и было достойное оправдание своему отсутствующему виду – массовая истерия вокруг Снейпа неожиданно сыграла ему на руку, хотя поначалу раздражала до чёртиков. Безусловно, обидно было признавать, что шансов получить Малфоя в безраздельное пользование теперь стало ещё меньше, но, с другой стороны, их никогда и не было много. Радовало одно – против мужской любви Драко ничего не имел.
*** *** ***
…Выходные закончились, а вместе с ними у Снейпа как-то незаметно подошёл к концу шампунь собственного изобретения. Варить косметические средства в лаборатории, куда в будни с легкостью мог заглянуть любой студент, раньше показалось бы Северусу безумием, хотя раньше ему даже словосочетание «косметические средства» казалось безумием. В конце концов, он не мог всю неделю не мыть голову, а пользоваться обыкновенным школьным шампунем он себе позволить не мог – его волосам требовался повышенный уход, поэтому вечером понедельника профессор зельеварения, как ни в чём не бывало, оккупировал лабораторию и принялся за работу.
Если бы он только знал, что уже через двадцать минут его прервёт настырная гриффиндорская всезнайка!..
Разумеется, Гермионе не терпелось поскорее поговорить со Снейпом, хотя причины этого желания она помнила уже не столь отчетливо, как несколько дней назад. Окончательно все мысли покинули её умненькую головку с вороньим гнездом вместо волос, когда, уже подняв руку для стука, она почувствовала запах, тонкой струйкой льющийся из-под двери в лабораторию.
Первой её мыслью было бежать из подземелий без оглядки с криками о помощи, потому что вместо зельевара за дверью явно был кто-то другой – не мог Северус Снейп, преподаватель зельеварения и декан Слизерина, варить что-то с таким запахом. Потом она вспомнила, что Снейп уже давно не тот, что раньше, и мужественно завершила начатое движение, всё же несмело постучав в дверь.
Не дождавшись ответа, она толкнула дверь и с любопытством заглянула внутрь; зельевар стоял возле стола с котлом и что-то аккуратно нарезал серебряным ножом. На нём была белая рубашка с короткими рукавами и светлые джинсы, а чёрные волосы были забраны назад и перетянуты лентой; Гермиона сглотнула и постучала в дверь ещё раз, не спеша убирать голову.
Снейп раздражённо обернулся. При виде гриффиндорки он недовольно фыркнул и вернулся к своему занятию.
– Профессор Снейп, – сердито позвала она, обиженная столь явным пренебрежением с его стороны. – Могу я с вами поговорить, сэр?
– Едва ли я в силах помешать вам, Грейнджер, – буркнул профессор себе под нос. Эта девчонка со стоящими дыбом волосами оскорбляла его чувство прекрасного, но, будучи учителем в этой школе, он не мог игнорировать ученика в учебное время… а оно, увы, ещё было учебным, с сожалением подумал он, взглянув на часы. Вернее, уроки уже давно закончились, но до отбоя оставалось довольно много времени.
Гермиона робко зашла внутрь, во все глаза пялясь на котёл, из которого исходил тот самый странный запах, привлекший её внимание парой минут раньше. Она собиралась поговорить со Снейпом о том, что из-за его поведения среди учеников творится нечто невообразимое, но вместо этого у неё невольно вырвалось:
– А что вы варите?
Снейп тихо хмыкнул себе под нос, когда она ойкнула и испуганно зажала рот руками. Аккуратно, почти нежно скинув в котёл очередной ингредиент, он развернулся к потревожившей его покой ученице и вздёрнул бровь. Девушка уже убрала от лица руки и теперь с едва приоткрытым от удивления ртом наблюдала за тем, как пар от котла из синего стал белым.
– А как вы думаете, Грейнджер?
Его забавлял её вид – она явно никогда не видела в котле ничего, кроме зелья, и сейчас совершенно очевидно забыла, зачем пришла, пожирая жадным взглядом и его будущий шампунь (что слегка беспокоило), и разложенные на лабораторном столе ингредиенты. Это льстило Северусу – всё-таки, это он тут всем заправлял.
– А? – глупо переспросила Гермиона, несколько раз сморгнув. Потом перевела на него взгляд.
– Это шампунь, мисс Грейнджер, – весело объяснил Снейп, сложив руки на груди и лениво улыбаясь. – Шампунь. Им обычно моют волосы, хотя помогает это далеко не всем…
Гермиона вспыхнула и пулей вылетела из лаборатории.
Северус с удовольствием рассмеялся и вернулся к работе, думая, стоит ли добавить в шампунь что-нибудь ещё для придания ему более изысканного аромата, или оставить как есть.
*** *** ***
Гермиона размеренно месила подушку кулаками, с удовлетворённой улыбкой на сердитом лице представляя себе вместо неё физиономию Снейпа. Она не могла сказать, что конкретно её так вывело из себя – то, что она в результате так и не поговорила с ним, то, что он варит по вечерам разные косметические средства или то, что он фактически оскорбил её.
Внезапно она резко села на постели, последний раз с силой ударив подушку, и сложила руки на коленях. Да, у неё отвратительные волосы, которым ничего не помогает, но чем обижаться на каждое слово, не лучше ли попытаться что-нибудь с ними сделать?
Она решительно поднялась и направилась в гостиную в поисках Джинни.
Последняя сидела на подлокотнике кресла Гарри возле камина и радостно что-то ему рассказывала; судя по каменному лицу Поттера, главным героем её рассказа являлся не он. Она подошла к ним и бесцеремонно сдёрнула Джинни на пол.
– Мне нужна твоя помощь, – прошипела она.
Джинни недоуменно посмотрела на неё, потом повернулась к Гарри, пожала плечами и пошла вслед за подругой в спальню девочек.
Гермиона знала, что никому больше нельзя довериться в том, что она собиралась сделать – любая другая девчонка тут же сочла бы её за новенькую в рядах снейпоманок, а ей этого не хотелось. Была вероятность того, что реакция Джинни будет похожей, но так же была и надежда на то, что она просто молча поможет ей.
– Джинни, ты же знаешь разные заклинания для укладки волос? – нервно спросила старшая гриффиндорка, заперев дверь и наложив на комнату заглушающее заклинание.
– Знаю, разумеется, – всё ещё непонимающе кивнула Джинни, и в её взгляде можно было прочесть немой вопрос, как такие элементарные вещи могут знать не все девушки.
– Я… – Гермиона запнулась, но набрала побольше воздуха в грудь и храбро продолжила: – Я хочу распрямить волосы.
Джинни безмолвно открыла рот и уставилась на Гермиону, как на сумасшедшую.
– Нет, это не из-за Снейпа, – рявкнула Гермиона, когда Уизли попыталась что-то сказать. – Просто мне надоело носить на голове воронье гнездо.
– Как скажешь, – взяла себя в руки Джинни и достала палочку из кармана юбки. – Сядь на кровать, пожалуйста… Но Гермиона, ты уверена, что хочешь это сделать?
– На все сто процентов, – подтвердила Гермиона и крепко зажмурилась.
Уизли лишь снова пожала плечами и начала колдовать над головой Гермионы.
*** *** ***
…Волосы явно были против того, чтобы их распрямляли, и если весь остаток вечера Гермиона не могла налюбоваться на прекрасные
прямые пряди волос, то утром её ждал неприятный сюрприз в виде побочного эффекта от заклинания, смешанного с буйным характером её шевелюры.
– По крайней мере, теперь у меня стоят дыбом не кудри, а иглы, – процедила сквозь зубы Гермиона после того, как, пропустив завтрак за тщетными попытками уложить волосы на голову, взглянула в зеркало и обнаружила полное отсутствие результата. Ни вода, ни шампуни, ни заклинания не смогли изменить причёску «Я сегодня дикобраз».
Над ней смеялись даже на уроке зельеварения, хотя вот уже несколько месяцев там ни на кого, кроме Снейпа, внимания не обращали. К чести Гермионы надо сказать, что все насмешки она перенесла стоически.
Лишь один раз она едва не разрыдалась – то, что даже Снейп, который вот уже несколько месяцев ни на кого, кроме себя, внимания не обращал, замер при её виде, чуть не стало последней каплей.
Как ни странно, положение исправил Малфой, который на удивление дружелюбно и заинтересованно оценил:
– Модная причёска, Грейнджер. Долго делала?
Гермиона решила, что Малфою надо памятник при жизни поставить за удивительное умение с помощью одной лишь интонации менять весь смысл фразы. Да, может быть, он тоже хотел поиздеваться над ней, сделав вид, что не хочет издеваться, но всё же в его голосе было столько участия, что никто не осмелился даже улыбнуться после этих слов.
– Всю ночь, – смущённо проворчала Гермиона, тихо шмыгая носом.
В тот день она не могла не отметить, насколько хорошо выглядели некогда грязные и сальные волосы профессора Снейпа. Даже из самого тёмного угла класса зельеварения было видно, как они струятся в тусклом свете факелов, и казалось, что даже на расстоянии нескольких метров можно было почувствовать, какие они мягкие и шелковистые. Чёрные локоны красиво обрамляли его лицо и послушной волной спускались к плечам.
Гермиона подперла рукой голову и тоскливо вздохнула.
*** *** ***
…«Дикобраз» никак не отреагировал на попытки избавиться от него и на следующий день, и через день, и через два дня. Как бы гриффиндорка не приглаживала волосы, они неизменно вновь вставали дыбом, стоило ей убрать щётку, руку, палочку или другие подручные средства. Ни старания Джинни, ни совместные усилия Парвати и Лаванды, на которых вид Гермионы навевал слезы, не смогли помочь несчастной девушке.
– Придётся стричься налысо, – пожаловалась она Гарри, когда уже потеряла всю надежду на то, что этот неприятный побочный эффект в конце концов сойдёт на нет, и её волосы снова станут похожи на воронье гнездо.
– А ты не боишься, что они и дальше будут расти вот так? – задумчиво спросил Гарри, беззастенчиво разглядывая голову подруги.
– Убийца надежды, – буркнула она и насупилась, сложив руки на груди и ссутулившись.
– Гермиона, ты и без такого выражения лица напоминаешь ежика, – фыркнул её друг. – А если будешь дуться – станешь анимагом, честное слово.
– Ну что же мне так не везёт с волосами, – простонала девушка и откинула голову на спинку кресла.
– А ты сходи к Снейпу, – насмешливо посоветовал Поттер. – Вот у кого с ними нет проблем…
В этот момент Гермиона вновь вспомнила о том, как божественно пах шампунь в лаборатории Снейпа, и то, как чертовски хорошо выглядел профессор на следующий день; она вспомнила, какие ингредиенты видела на столе, и то, что подумала при этом – его шампунь, должно быть, обладал какими-то особыми свойствами, магическими.
– Гарри, – сказала она, резко выпрямляясь. – Ты гений.
И уже буквально через десять минут она колотила по двери кабинета Снейпа, пытаясь отдышаться и держась за бок одной рукой.
Раздражённый тем, что его потревожили, профессор резко распахнул дверь и вздрогнул от неожиданности, увидев Грейнджер. Девушка была не тем, что он хотел бы увидеть за несколько часов до сна – её шевелюра вот уже несколько дней пугала его в классе и на трапезах в Главном Зале.
– Чего вам? – грубо буркнул он, торопливо прикрывая дверь так, чтобы это чудовище не проникло внутрь.
– Профессор Снейп, – сказало создание, тяжело дыша. И подняло на него огромные умоляющие карие глаза: – Не могли бы вы сказать мне рецепт того шампуня?
