Будь что будет

Глава 6

Оставив Джинни дописывать сочинение, Рон выбрался из библиотеки и побрел в сторону Астрономической башни. Думать больше не хотелось. Да и сестренка только что доказала, что у него это получается так себе. Рон вдруг вспомнил старую сказку, которую часто слышал от Билла. Потрепанная книжка с причудливым рисунком прочно поселилась в памяти еще со времен босоногого детства. Мама заставляла старшего брата читать им этот сборник. Билл обычно наспех прочитывал малышне несколько рассказов и неизменно заканчивал одним и тем же. В нем говорилось о трех братьях, которым природа «отсыпала» ума строго по старшинству.
Маленький Рон читать еще не умел, но любил разглядывать обложку, на которой переплетались линии, изгибаясь и рисуя образы волшебников, невиданных животных и растений. У Рона была заветная мечта, о которой никто не знал. Он очень хотел, чтобы у него появился младший брат. Да, именно так. Маленький волшебник был уверен, что это единственно возможный способ избежать участи самого глупого ребенка в семье. Джинни не в счет, она девочка. В сказке ясно сказано — братья.
Может быть, кто-то скажет, что Рон был очень эгоистичным мальчиком, обрекая будущего младшего братишку на незавидную участь. Но это вовсе не так! Ведь кто сказал, что потом никто больше не появится? После может родиться еще братик, и еще, и так далее… Рон искренне хотел, чтобы все были счастливы. Подумаешь, одним ребенком больше, никто и не заметит, вон, как их много…
Рон кисло улыбнулся сам себе. Стратег, чтоб его! Хорошо, он тогда с мамой не успел поделиться своими идеями.
Из-за поворота показались ступеньки, ведущие к башне. Пара минут — и он вышел на площадку для занятий астрономией, подошел к парапету и аккуратно на него уселся.
Так что же получалось?
С площадки открывался потрясающий обзор на окрестности замка. Рон вглядывался в знакомую панораму, не в состоянии сейчас оценить ее должным образом.
«Младший вовсе был дурак…». Строчка выползла из недр памяти, услужливо подсказывая ответ на вопрос. Рон рассмеялся. Надо не забыть рассказать Гарри, что у него, Рона, тоже есть пророчество, правда, неизвестно кем и когда написанное.
Наконец он обратил внимание на книжку, которую все еще сжимал в руке. Поборов желание пустить ее на воздушные кораблики, Рон зачем то открыл учебник посередине. Крупный заголовок сразу привлек внимание: «Зелье скрытых талантов». Хм… Вот интересно, какими он обладает талантами? Тем более скрытыми? Рон дальше своих надежд стать звездой квиддича как-то не уходил. А что если он непризнанный гений, скажем, в тех же зельях? Может, просто окружение и воспитание не позволяло ему взять и проявить свои выдающиеся алхимические способности?
Размышления вновь вернулись к семье. Интересно, вот он, Рональд Уизли, мог бы стать другим при иных обстоятельствах? Например, будь он отпрыском богатеньких снобов, был бы тогда похож на Хорька? Рон представил свой гордо задранный к небу подбородок, прилизанные рыжие волосы и расхохотался. Ну вот, настроение поднялось само собой, пора уже расслабиться и выкинуть наконец из головы лишние детали, вроде Малфоя, гермиониных предметов одежды и собственных скрытых способностей. Все же голову Рон привык содержать в порядке — пара-тройка забот, и того достаточно.
Какая-то мысль мелькнула и попыталась исчезнуть, но Рон поймал ее за хвост. «Выкинуть гермионины предметы одежды» получилось как-то двусмысленно и заманчиво… Жаль, Гермиона не оценит. Рон усмехнулся и вспомнил, что вообще-то у него есть девушка. Лаванда! Занятый своими невыносимыми страданиями, он совсем забыл о ней! Вот кто необходим ему сейчас, так сказать, для душевного успокоения.
И Рон, немного успокоившись, спрыгнул с парапета и отправился на ужин в Большой зал с попутным намерением найти Лаванду.
Но судьба не собиралась так легко отступать. Какая-то высшая сила задалась целью перевернуть все роновы представления о мире вообще и окружающих людях в частности.
Сияющие глаза, розовые губы и румянец принадлежали Лаванде. Но не его Лаванде! А той Лаванде, которая беззастенчиво обнималась сейчас с черноволосым юношей у всех на виду. Кажется, это был пятикурсник с Рейвенкло, но Рону было все равно. Краем сознания отметив, что теперь его не удивит даже Гарри Поттер, танцующий стриптиз на преподавательском столе, Рон развернулся и выбежал из Большого зала.
Кульминация все же произошла. Тот же самый Малфой-который-всегда-и-везде-возникает-не-вовремя в это же время пытался войти в этот же зал, но потерпел неудачу.
Уизли и Малфой оказались на полу друг напротив друга. Случайные свидетели с удивлением могли наблюдать за мальчишками, лица которых в эту минуту были удивительно похожи. Гнев и отчаяние сменились удивлением, затем такой чистой яростью, будто оба в один момент осознали, кто является причиной всех их бед и вообще сосредоточием всего мирового зла.
Как по команде, в руках появились палочки, из кончиков которых полетели случайные, пришедшие на ум первыми заклинания. Рон уворачивался от причудливой смеси из Импедименты и Репаро, и, не успевая удивляться, сам выпускал в противника какое-то чистящее заклинание вслед за травмирующим.
В пылу сражения он сообразил, наконец, что палочка только мешает, и накинулся на Малфоя со смутным, но жгучим желанием изничтожить врага как вид.
В следующую секунду случилось нечто странное, но удивительно приятное. Рона вдруг охватила такая волна облегчения и радости, как будто та самая высшая сила сжалилась над несчастным и враз избавила его от тревог и волнений. И почему-то неуправляемым стало тело. Чувство эйфории не подпортил даже Малфой, который медленно падал на него, улыбаясь так же самозабвенно. Цепенеющие мышцы рук, сжимающие счастливого врага, — это последнее, что чувствовал Рон, проваливаясь в темноту.