Дети революции

Рождённые Плясать (Born to Boogie)

Прим. пер: boogie - это не только "плясать".. в общем, сами создавайте глагол от слова "буги" :)

Второй год в Хогвартсе начался так же, как и первый, - с платформы девять и три четверти. Повсюду раздавались приветственные крики и возгласы учеников, впервые увидевших друзей после лета. Лили увлечённо общалась со своими гриффиндорками, рассказывая им про каникулы в Брайтоне. Но когда они все загрузились в Хогвартс Экспресс, она присоединилась к Северусу, который занял купе вместе с Рейвен.

Лили почти завидовала загару Рейвен - сама она становилась больше похожей на рака после пребывания на солнце, а белую кожу лица «украшали» тысячи надоедливых веснушек. С другой стороны, волосы Рейвен теперь были аккуратно подстрижены, и их длина очень невыгодно подчёркивала её круглое лицо, словно ореол вокруг полной луны.

- Ты была в Италии? - спросила Лили, взглянув на Северуса. Конечно, он рассказал ей об открытке - но поблагодарил ли он Рейвен за этот дружеский жест? Он иногда проявлял поразительное невежество, когда дело касалось хороших манер, и совсем не владел тонким искусством общения.

Но Рейвен улыбнулась ему - значит, не обиделась - и начала рассказывать об Италии. О знаменитых местах, которые она посетила в Тоскании, и небольших сообществах проживающих там волшебников..

Северус слушал с интересом - с таким, что Лили скоро заскучала, потому что её и Петунии последняя ссора его явно не интересовала. Чувствуя себя лишней, она со слезами уставилась на проходящий в окне пейзаж. Сегодня Туни вела себя особенно противно..а Лили так надеялась, что после двух замечательных недель в Брайтоне они снова будут не разлей вода. Видимо, нет. Как только они вернулись домой и Лили получила из Хогвартса список учебников, между сёстрами снова всё пошло наперекосяк. Как же это было досадно..

Хотя его лучший друг иногда считала Северуса бесчувственным чурбаном, тот заметил резкую перемену настроения Лили. Уставившись на заоконный пейзаж, она казалась печальной, как и в прошлом году. Тогда она так расстроилась из-за своей тупой сестры-магглы, что даже не хотела с ним разговаривать, а этого он допустить не мог. Поэтому Северус тут же перестал слушать Лестрейндж и обратил всё внимание на Лили.

Однако он внутренне простонал, когда причиной её беспокойства снова оказалась всего лишь Петуния.

Как и год назад, они прибыли на станцию Хогсмид когда уже стемнело, но теперь они не были первогодками и Хагрид не провожал их до замка. В этом году они последовали за старшими студентами к ряду многоместных карет, ожидавших их за станцией.

Казалось, что экипажи не были запряжены лошадьми или кем-то другим, а двигались с помощью магии. Тем не менее, Рейвен остановилась и уставилась в никуда, протянув руку туда же. Она видит что-то, чего нормальные люди видеть не могут? - недоумевал Северус, ведь Лестрейндж вела себя более чем странно.

- Тестралы, - прошептала она.
- Что?
- В кареты запряжены тестралы, Сев - в самом деле, ты должен был прочесть о них в Хогвартс:История. Это крылатые лошади с мордами и шеями, похожими на рептильи, и с чёрным скелетоподобным телом. Но я рада, что ты их не видишь - я тоже их не вижу - потому что они невидимы для тех, кто ещё не видел смерть. Но они очень нежные создания.

Она широко улыбнулась и забралась в карету, прежде чем он успел сказать «не называй меня Сев». Всё равно это было бесполезно. Тяжело вздохнув, он последовал за ней.

Карета начала двигаться, как только они расселись. Вскоре они проехали через кованые железные ворота с каменными колоннами по бокам. Экипаж набрал скорость и помчался по длинной извилистой дороге вверх к замку. Он казался Северусу таким же величественным; юноша словно возвращался домой. Наконец-то они вернулись в Хогвартс.

Дети выбрались из карет и направились в Большой Зал. В этом году им не нужно было подвергаться процедуре вызывания по одному для Сортировки; в этом году они знали, где их место.

С чувством утраты Северус проводил Лили глазами, когда та поспешила к гриффиндорскому столу, словно не могла дождаться встречи со своими друзьями. Он подумал, а станет ли им когда-нибудь проще общаться. Дома всё портила тупая сестра-маггла, а тут - эти треплющие языками курицы..

Но когда Люциус Малфой весело хлопнул его по спине в знак приветствия, Северус почувствовал прилив гордости. Очевидно, ему каким-то образом удалось произвести впечатление на старшего мальчика, а остальные слизеринцы больше не замолкали при его виде. Конечно, это не значило, что Северусу докладывали, о чём шёл разговор, и это его очень раздражало. Тем не менее, он уже догадался, что речь шла об очень могущественном волшебнике - его благоговейно называли «Тёмный Лорд» - который являлся главой движения за перемены в мире волшебников. Северус хотел бы узнать больше, хотя бы потому что это звучало.. многообещающе.

Ход его мыслей прервал голос профессора МакГонагалл; она как раз читала список первогодок, которые проходили на Сортировку. После каждого имени следовали жизнерадостные возгласы со стороны соответствующего факультета.
- Блэк, Регулус.

Северус поднял взгляд на мальчика, похожего на одного из его заклятых врагов-гриффиндорцев. Очевидно, младший брат Сириуса Блэка. Северус про себя простонал - ещё один заносчивый, избалованный гадёныш. Хотя его бывшая староста тоже была из Блэков, и она была ничего. Андромеда всегда следила, чтобы старшие ученики не гоняли первогодок.

Под радостные выкрики однокурсников Регулус Блэк был распределён в Слизерин. Нарцисса Блэк, его кузина, встала, чтобы поприветствовать его, в то время как со стороны гриффиндорского стола раздалось громкое «Буууу».

Регулус взглянул в сторону брата с гневом и расстройством, затем пожал плечами и обратился к Нарциссе: - Он просто злится, что наши родители считают меня лучшим сыном, потому что я, в отличие от него, собираюсь придерживаться традиций семьи.

- Это очень благородно с твоей стороны, кузен. Я тобой горжусь, - прощебетала Нарцисса и предложила мальчику сесть рядом с ней. Этот казалось бы незначительный жест на самом деле был предупреждением; она хотела убедиться, что все поняли, что её маленький кузен находится под особой защитой, и если кто-нибудь осмелится его обидеть, ему придётся столкнуться с последствиями. Ведь она была в своём роде Королевой Слизерина.

А Люциус Малфой был её рыцарем в сияющих доспехах. Нарцисса очень гордилась, когда Дамблдор назначил его старостой. О, она была очень счастливой ведьмой. Значительную часть привилегий она разделит с ним, потому что, будучи его наречённой, заслуживала особого отношения. Сразу же по окончании Ховартса они поженятся, и хотя об этом браке их семьи условились очень давно, она не могла желать себе лучшего супруга, чем Люциус Малфой. Он шикарно выглядел, и идеи у них были общие - но, что самое прекрасное, она любила его, а он любил её.

Слизеринская Пара царила на их факультете в этом году, и теперь, согласно традиции, маленьких первогодок гоняли и использовали в качестве слуг. Всех, кроме Регулуса Блэка. С ним обращались, как с маленьким принцем.

Северус однако его не выносил. Маленький Регулус был таким же высокомерным, как его старший брат, но поскольку он был на одном факультете с Северусом, а также под защитой царственной Слизеринской Пары, было лучше не демонстрировать свою антипатию, чтобы остаться на хорошем счету у Люциуса Малфоя.

Люциус Малфой воплощал всё то, чем хотел стать Северус - опрятный и элегантный, он умел создать вокруг себя особую атмосферу.. его окутывало не только облако дорогих духов, но и дух влиятельности и власти. Если бы Северус был похож на Люциуса, эти несносные гриффиндорские задиры никогда не осмелились бы его беспокоить.

Первые недели семестра прошли на удивление спокойно. Конечно, его осыпали насмешками и дразнили, но пока не нападали. Это его беспокоило. Он не был настолько наивен, чтобы предполагать, что они прекратят свои идиотские проказы только потому, что миссис Лестрейндж поговорила с миссис Поттер. О нет, Поттер по-прежнему прохаживался коридорами Хогвартса, словно замок принадлежал ему - а такое поведение не свидетельствовало о том, что его отчитали или наказали. Возможно, родители выдали ему короткую проповедь о морали, которая влетела в одно ухо и вылетела из другого, отнюдь не впечатлив его.

Так что же он планировал со своей бандой?

Ну, во-первых, их мысли были заняты квиддичем. Поттер произвёл впечатление во время отбора и был назначен Загонщиком гриффиндорской команды. Они не просто выиграли матч со Слизерином, а разгромили команду противника; Поттер забивал гол за голом, а затем их ловец ещё и поймал золотой снитч. У Северуса всё внутри перевернулось, когда во время празднования победы даже Лили аплодировала этому высокомерному ничтожеству - а Поттера чествовали как гриффиндорскго героя квиддича - хотя она и заверила, что по-прежнему не выносит Поттера. Это просто была её глупая гриффиндорская гордость. А ещё она хотела отпраздновать победу вместе со всеми своими друзьями. Однако Северус чувствовал себя в чём-то преданым.

Тем не менее, он не мог оторвать взгляд от неё - радостно скандирующей, с раскрасневшимися щеками.. она была так полна жизни и так красива, что у него заныло сердце. Он бы с удовольствием провёл с ней больше времени, но она побежала к гриффиндорской башне, окружённая группой друзей, оставив его на улице, потерянного и с чувством утраты.
- Ты в порядке? - рядом с ним раздался тихий голос.
Лестрейндж! Она недавно обзавелась необъяснимой привычкой объявляться из ниоткуда. Он закатил глаза и пробормотал «а как же».
- А я думаю, что квиддичу придают слишком много значения. Тупая игра.
- Ты так говоришь, потому что не умеешь летать и боишься мётел, - язвительно ответил Северус.
- Я не боюсь глупой деревянной палки! - возмущённо огрызнулась Рейвен, продолжив уже помягче: - Я просто предпочитаю твёрдо стоять на земле, когда вокруг эти гадкие задиры из гриффиндора.
- Ага, и самый главный задира сегодня стал героем дня, - мрачно заметил Северус, вспоминая, как Лили аплодировала каждому чёртову мячу, забитому Поттером.
- Знаешь, Сев, мне кажется, чтобы стать героем, нужно больше, чем вбросить мяч в кольцо.

Он почти улыбнулся её словам, но тут же нахмурился. Она смотрела игру? Он не помнил, чтобы она сидела среди слизеринцев.
- Не хочешь пойти со мной в библиотеку? - спросила она улыбнувшись, - мы бы вместе поучились, и у меня есть вопрос насчёт Зелий.
- Всего лишь один? - презрительно усмехнулся он. Лестрейндж до сих пор не была способна сварить ни одного зелья, не запоров его. Тем не менее, он согласился пойти с ней в библиотеку, так как делать всё равно было нечего. Атмосфера в гостиной Слизерина ожидалась, в лучшем случае, неприятная, ведь Люциус Малфой наверняка кипел от злости из-за отвратительного выступления его команды, а Северус мог вполне обойтись без этого. Когда Малфой был в гневе, его лучше было избегать, если не хочешь оказаться объектом его ярости. Северус и так находился в сложном положении на факультете Слизерин - вшивый полукровка среди чистокровок, помешанных на роли элиты, и к тому же дружащий с гриффиндорской грязнокровкой. Но как бы он не хотел добыть признание среди своих однокурсников, дружбой с Лили жертвовать Северус не собирался.

Рейвен заметила, что он замёрз. Воздух уже был по-зимнему прохладным, а его руки были почти синими; он непроизвольно потирал их. Она бы с радостью согрела их собственными руками в перчатках, или даже одолжила перчатки ему. Однако Рейвен понимала, что её порывы останутся неоцененными, и ответом будет лишь презрительная усмешка. Ну да, он же сказал, что с ним всё в порядке (когда было очевидно, что это не так), потому что он был убеждён, что не нуждается в милосердии, - а ведь она просто хотела проявить любезность и показать, что он ей не безразличен.

С другой стороны, Рейвен хорошо понимала, что её любимые перчатки в оранжевую, лиловую, розовую и зелёную полосочку смотрелись бы немного смешно на его руках. Это, конечно, не так важно, когда нужно согреться, но с мальчишками вообще сложно, а в его случае - тем более.

Поэтому она предложила пойти в библиотеку вместо того, чтоб оставаться на холоде и болтать про тот идиотский квиддичный матч, и радостно улыбнулась, когда он согласился. Рейвен нравилось проводить с ним время, да и вопрос насчёт зелий всегда найдётся.. в основном о том, как их правильно варить.

Северус определённо считал, что провести вторую половину дня в библиотеке с Лестрейндж было приемлемым вариантом - он к ней привык, а иногда даже получал удовольствие от её присутствия. А ещё она была приемлемым учебным партнёром, так как умела сосредоточиться на предмете на столько времени, сколько требовалось. К тому же, она не жаловалась, что учителя им много задают, и не пыталась отвлекать его бездумной болтовнёй.

Он ценил всё это. И всё равно не переставал ей удивляться, особенно тому, что, явно не будучи тупицей, Лестрейндж была совершенно не способна сварить даже простейшее зелье.

- А ты можешь мне показать? - спросила она, словно считая его более способным научить её тонкому искусству зельеварения, чем профессор Слагхорн, и Северус не знал, считать ли это лестью. К тому же, существовала материально-техническая проблема. Даже если бы он согласился с ней заниматься - а он не согласился (по крайней мере, пока) - для этого нельзя было использовать класс, где проходили Зелья. Профессор Слагхорн иногда разрешал такое, но только самым многообещающим ученикам.. от которых можно было ждать бутылки хорошего вина или билетов на игру его любимой квиддичной команды.

У Северуса не было денег, чтобы подкупить его, а если бы и были, он точно не стал бы их тратить на то, чтобы показать неуклюжей девчонке, как сварить зелье. Существовал неопределённый риск того, что она взорвёт котёл, как обычно, и он не желал нести ответственность за разрушения в классе.

Когда он отверг её просьбу, на круглом лице Рейвен промелькнула печаль; если бы это была Лили, он бы сдался этим умоляющим глазам, не думая о последствиях. Но сейчас он смотрел не в изумрудные глаза Лили, и не они вызывали в нём чувство вины. Он разговаривал с Лестрейндж, и та отвела взгляд, чтобы он не увидел, как она подавлена его отказом, и не чувствовал себя виноватым. В чём-то это было ещё хуже, чем сердитый взгляд Лили.

Как и в прошлом году, Северус остался в Хогвартсе на рождество и с радостью проводил время в библиотеке - он хотел просмотреть одну книгу, которую упоминал Люциус Малфой. К сожалению, та находилась в Запретной секции, что делало её ещё интереснее. На Слизерине ходили разговоры о Тёмных искусствах, а именно, о практике оных вместо борьбы с ними, как на уроках Защиты от Тёмных искусств. Естественно, Северус заинтересовался, так как оба профессора, которые преподавали этот предмет (в прошлом году - Кеттеридж, в этом - Слинкхолм) так и не сумели объяснить, что же плохого в Тёмных искусствах, в то время как старшие ученики на его факультете с восхищением говорили о власти, которую Тёмные искусства могут дать.

К сожалению, они замолкали всякий раз, когда замечали, что он прислушивается к разговору, давая понять, что его всё ещё не полностью принимали на его собственном факультете. Северус хотел изменить это; он хотел быть одним из них. А ещё стать могущественным волшебником, чтобы дать достойный отпор, когда эти четверо гриффиндорских задир снова попытаются сыграть с ним шутку, а ещё - произвести впечатление на Лили.

В прошлом году она подарила ему на рождество красивое писчее перо. Это был лучший подарок на рождество в его жизни, просто потому, что он был от Лили. У него тогда ничего не было для неё, потому что он не привык дарить подарки. Но в этом году он купил коробку её любимых сладостей и даже постарался красиво завернуть её. Она так очаровательно улыбнулась, когда он вручил ей подарок, - это было за день до того, как она уехала из Хогвартса на каникулы, а он уже сильно скучал по ней.

Она подарила ему баночку Цветоменяемых Чернил, что было очень мило, хотя он и предпочитал обычные чёрные. Ими можно будет писать записки, которыми они обменивались, когда нужно было договориться о времени и месте встречи; иногда отношения между их факультетами становились настолько напряжёнными и враждебными, что было лучше не говорить друг с другом на публике; на их дружбу и так смотрели косо.

К большому удивлению Северуса, во время завтрака рождественским утром возле его тарелки приземлились две совы. Первая, оказавшаяся великолепным филином, принесла рождественскую открытку с найлучшими пожеланиями от Люциуса Малфоя. Северуса очень удивило, что сам староста посчитал нужным прислать сову только для того, чтобы пожелать ему «Счастливого рождества». Конечно же, он почувствовал себя польщённым - и ближе к своей цели быть принятым среди слизеринцев. Уголки его рта изогнулись в кривой усмешке.

Вторая сова, весьма обыкновенная по сравнению с роскошным филином Малфоя и явно не так вышколенная - приземлившись, она взъерошила перья и потянулась к бекону на его тарелке - принесла небольшой пакет, увеличившийся в размере когда Северус развернул его. В пакете было что-то чёрное и шерстяное. Пара перчаток и шарф к ним, оба связанные из мягкой и очень тёплой шерсти. Шарф был длинным и плотным — его можно было несколько раз обмотать вокруг шеи — а перчатки были точно по размеру. Теперь он не будет мёрзнуть холодными зимами в Хогвартсе.

Ещё в пакете была открытка, изображавшая маггловский рождественский сюжет - деда Мороза и красноносого оленя. На ней было написано:

Дорогой Сев,

Желаю тебе счастливого рождества и надеюсь, что тебе не одиноко совсем одному в Хогвартсе.
С нетерпением жду, когда мы увидимся снова.

Всегда твоя,
Рейвен.

Лестрейндж, простонал он про себя. Значит, избалованная маленькая девочка купила ему перчатки - наверняка заметила в тот день после квиддичного матча, что своих у него нету. Но это не значило, что он нуждается в милосердии. Он скажет ей, чтобы не лезла не в своё дело..а потом он заметил, что вязка была неровной (петли немного неодинаковые), и это значило, что она связала перчатки сама. И после этого..ну, у него почти пропал дар речи, но к счастью, он был один и разговаривать всё равно было не с кем.
Когда Лестрейндж вернулась в Хогвартс после рождественских каникул, она вела себя как-то странно - Северус не мог сказать точно, в чём дело, но она была.. другой. Выше держала голову и всё время что-то напевала.

Он не спросит, в чём дело. Ему и так придётся поблагодарить её за подарок (и он скажет, чтобы та никогда больше не делала ничего подобного, потому что теперь он у неё в долгу, что ему было совсем не нужно). Но тут она увидела его в подаренных перчатках и лучезарно улыбнулась. Как ни странно, он понял, что ему не хватает духу отругать её за нежелательный подарок.

Невыносимая девчонка. Одной улыбкой она умудрилась полностью обескуражить его, и Северусу осталось только раздражённо вздохнуть. Ах да, и спрашивать, что же привело её в такое замечательное настроение, было необязательно, потому что она и так с с трудом сдерживалась, чтобы не вывалить на него всё сразу. С сияющими глазами она рассказала про увиденный ею фильм.
- Фильм? - с недоверием переспросил он. Что может быть особенного в маггловском фильмеце?
- Это не просто фильм, Сев.

Конечно же нет. Очевидно, именно этот фильм был особенным, потому что он был снят о маггловской музыкальной группе, названной в честь давно вымершего дальнего родственника современных драконов: Т. Rex, сокращённо от Тиранозавр Рекс. Группа эта состояла из кучки ненормальных, которые носили ботинки на платформе, брюки клёш и .. кучу блёсток. Если честно, для него это совсем не звучало захватывающе, однако Рейвен прямо-таки изливалась в восторге, полностью очарованная их музыкой.