Атака на чувства

Часть шестая. Вкус

Рон был тверд. Он зашел слишком далеко, чтобы отступать. Он был уже очень, очень близок к цели. Парень оглядел группу, собравшуюся в спальне Джинни. (Из соображений безопасности. Меньше вероятность того, что Гарри или Гермиона ворвутся сюда. «И лучше бы Гарри вообще сюда не заходил», – мрачно подумал Рон). Команда обменялась решительными взглядами. Наступил момент их триумфа, и они не намеревались отказываться от своей идеи.

– ОК. Мы знаем, что миссия столкнулась с серьезной проблемой, – начал Рон, расхаживая по комнате взад-вперед. – Действие такого эффективного заклинания, – он кивнул в сторону Парвати и Лаванды, которые в ответ улыбнулись и махнули, – теперь кончилось. Однако, кажется теперь наши Объекты в некотором затруднении. Они не разговаривают друг с другом, даже не глядят друг на друга. Есть какие-либо предложения?

Симус поднял руку.

– Да. Тебе не кажется, что будет лучше, если ты перестанешь расхаживать, словно генерал? Это немного пугает.

Рон впился в него взглядом.

– Нет. Есть полезные предложения?

– Ну, в общем да, – сказала Джинни, вставая. Если уж он решил устроить из встречи подобие военного совета, то кто она чтобы спорить? Она сталкивалась и с более странными людьми. – Есть другое заклинание. Влияет на человеческое чувство вкуса.

– Ты собираешься заставить их облизывать друг друга? – немного заинтересованно спросил Дин.

– Нет, – сказала Джинни, глядя на него с удивлением. – Мы пробовали повлиять на все остальные чувства, и, как мне кажется, осязание имело наибольший успех потому, что Объекты вступали в физический контакт. Насколько я могу судить, будет непросто склонить Объекты к эээ… оральному контакту, но уверена, что мы сможет заставить их подумать и обратить внимание на эту возможность.

Парвати восхитилась:

– Но как ты этого добьешься? Ты сказала, что они не будут целоваться, и нам известно, что они даже не смотрят друг на друга. С чего эта парочка начнет думать о поцелуях?

Джинни помахала клочком пергамента.

– Ведьмы и колдуны! Рада представить вам заклинание, влияющее на чувство вкуса. Оно усиливает и расширяет вкус до состояния, когда процесс поедания становится эротическим действом. Я предполагаю, что когда заклинанию будут подвергнуты оба Объекта, они, в соответствии со своими подсознательными желаниями, узнав о схожей реакции на еду, сфокусируются друг на друге и, в том числе, на губах, которые, как общеизвестно, необходимы при поцелуе. Их будут занимать эти мысли до тех пор, пока Объекты, наконец, не дадут воли своим желаниям.

Лаванда несколько засомневалась.

– Ты делаешь ужасно много допущений. На них не подействовали три первых заклинания. Что заставляет тебя думать, что сейчас не произойдет того же самого?

– Но ведь они не пытались щупать («Я уже говорила тебе, никто никого не щупал!» – возразила Лаванда. «Тссс!» – успокоила подругу Парвати) друг друга до этих трех этих заклинаний, не так ли? – спросила Джинни. – А теперь это произошло, и они, несомненно, думают друг о друге немного в ключе «моя любовь», когда видят друг друга. Мысли о поцелуях тоже скоро придут им в голову.

Лаванда вздохнула.

– Не знаю. Для меня это слишком сложно. А что думаешь ты, Рон?

Рон нахмурился.

– Погоди, ты сказала «эротическое действо»? И поцелуи? Тебе что-то известно об эротическом действе и поцелуях? Кто-то пытался проделать нечто подобное с тобой? Уверен, я что-то слышал об этом. Кто это? Я убью его!

Джинни вздохнула. Рон был таким идиотом.

~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*

И на этот раз заклинание сработало. Случилось ли это, потому что проводила поиски и накладывала заклинание девушка, или потому что в этой части плана Рон не принимал участия, автор сказать не может. Независимо от причины, Гарри с Гермионой поглощали столько калорий, что их хватило бы, чтобы накормить дракона.

– Если Гермиона продолжит в таком духе, она потеряет свою девичью фигуру, – шепнула Джинни Лаванде за обедом. Обе они смотрели на парочку, ошеломленные количествами еды, которые те поглощали. Да что там, на них смотрела вся школа. Даже Дамблдор не мог скрыть своего изумления. Пышки, картофельное пюре с сосисками, лосось – шло все.

– Если так продолжится дальше, ни одна метла в мире не сможет его удержать, – пробормотала Лаванда. – Какой же из него тогда будет ловец? Он не сможет даже подпрыгнуть за снитчем. И сколько длится действие заклинания?

– Слава Мерлину, всего сутки, – отозвалась Джинни. – Ну сколько же можно есть бифштекс и пирог с почками?

Хороший вопрос. Гарри и Гермиона не просто поедали огромные количества еды. Они этим наслаждались, что и следовало ожидать после наложения заклинания. Еще кусочек слойки – и Гарри закрывал глаза от наслаждения; кусочек отбивной – и Гермиона чуть ли не стонала от удовольствия. Чертовски забавно, но невероятно неудобно. У всех, конечно, есть право удовлетворять свои сексуальные желания. Но вот только кто захочет показывать их (даже если они были вызваны искусственно) перед всеми в Большом Зале?

Еще хуже (или лучше – зависит от того, с какой стороны посмотреть) было внимание, которое эти двое оказывали друг другу. Как Джинни и предсказывала, несмотря на страх и смущение результатами прошлого заклинания, каждый пристально наблюдал за тем, как другой наслаждается едой, и очевидное удовольствие одного увеличивало восторг другого. Они буквально прилипли взглядами к губам друг друга, получая удовольствие от этого простого действия.

Это было, если говорить честно, немного жутко.

– Честно? Это – несколько жутковато, – прошептал Рон Джинни. – Здесь больше одержимости едой, чем «давай целоваться до потери сознания». Когда они перестанут восхищаться шедеврами кулинарного искусства домовых эльфов и перейдут к поцелуям?

– Не знаю! – пробормотала ему в ответ сестра. – Но они ведь не могут, есть все время, и они уставились друг другу на рты. Это же должно подтолкнуть их, верно?

Слова Джинни оказались пророческими – двое новоявленных обжор внезапно прекратили есть и встретились разгоряченными взглядами. Их дыхание стало частым и прерывистым, а Гарри громко сглотнул, заметив разрумянившееся лицо Гермионы.

Гермиона резко встала и осмотрелась, обходя взглядом Гарри.

– Простите, я… мне надо идти. Нужно попасть в библиотеку. Увидимся на уроке.

Девушка почти выбежала из зала. Гарри проследил за ней глазами и хмуро вернулся к еде, потом оттолкнул тарелку и громко крякнул от досады.

Весь оставшийся день наводил на Команду тоску. Пара-Которая-Не-Хочет-Признаться-В-Своей-Любви вернулась к прежнему поведению и отказалась не только разговаривать, но даже и глядеть друг на друга. Рон отчаялся завершить Миссию – что поделаешь, если Объекты такие идиоты.

К счастью, Судьба решила ему улыбнуться.

Гарри в гостиной, на виду у всех, пригласил Гермиону прогуляться на улице. Был чудесный вечер, виднелась полная луна, и дул теплый ветерок. Гермиона колебалась лишь секунду и согласилась. Парочка вышла через портрет, сохраняя безопасное расстояние, но явно сосредоточив внимание только друг на друге.

Если бы они обращали внимание на окружающее, то услышали бы громкие аплодисменты, прозвучавшие, едва портрет вернулся на свое место. Рон немедленно встал и успокоил всех.

– Уважаемые волшебники и ведьмы! Это момент нашего триумфа. Есть только одна причина, по которой парочка так глубоко влюбленных молодых людей может желать прогуляться под луной. Наш План близится к концу. И, во имя Мерлина, мы будем этому свидетелями! Джинни, Симус, Дин, Парвати и Лаванда, вы идете со мной!

Еще один взрыв аплодисментов – и Наши Герои отправились к дверям.

– Ах! – взгрустнула Полная Леди, вытирая слезы платком. – Молодые так быстро вырастают!

1-ый Гриффиндорский батальон полка Хогвартс стройными рядами прокрадывался на улицу. Ненадолго они замешкались, обсуждая, куда направились их жертвы. Наиболее вероятным местом было выбрано поле для квиддича, и гриффиндорцы быстро двинулись в этом направлении. Им снова улыбнулась удача – они увидели, как Гермиона и Гарри проходят через ворота… перелазят через ограду… и выходят на поле. На стадионе было легко спрятаться, подразделение быстро выбрало один из рядов и закрепилось на этом положении.

И, подобно образцовому воинскому соединению, начало ждать. Они ждали. И ждали. И ждали.

– Почему они ничего не делают? – спросила Лаванда. – Они просто уставились друг на друга! И все!

– Жаль, что они не облизали друг друга в Большом Зале, – тоскливо сказал Дин.

Лаванда с неприязнью посмотрела на него

– Нет таких слов, чтобы передать, как ты меня сейчас пугаешь.

– Чем? Я только сказал, что облизывание добавило бы еще немного возбуждения данной ситуации.

– Держи свои извращения при себе!

– Нет ничего ненормального в…

– Облизывание в общественном месте не является частью общественного договора! – выкрикнула Парвати.

– Тихо! – шикнула Джинни. – Вы что, хотите, чтобы они нас услышали?

– Общественного договора? Это же маггловская философия. Да что ты знаешь о маггловской философии или об общественном договоре? – в изумлении спросил Дин.

– Достаточно, и мне известно, что облизывание в него не входит!

– Ты только ограничиваешь себя, ханжа, – злобно сказал Дин.

– Лизун-извращенец, – прошипела Парвати.

– Тихо! – пригрозил им Рон. – Не хочу, чтобы этот момент был нарушен двумя придурками, неспособными даже на пять минут заткнуть рты! Если бы вы обращали внимание на происходящее, то заметили бы – План скоро реализуется!

– Реализуется? С каких это пор ты употребляешь такие слова? – спросил удивленный Симус. – Ты слишком много общался с Гермионой.

– Если думаешь, что я не смогу тебя убить прямо сейчас, то ты очень ошибаешься, – спокойным голосом ответил Рон. – Заткнись и смотри.

Гарри и Гермиона придвинулись поближе друг к другу. Гермиона что-то говорила Гарри, решительно, но очень тихо, слышно ничего не было. Внезапно Гарри поднял палец и прижал к ее губам, большим пальцем провел по нижней губе. Гермиона схватила руку и мягко прижалась губами к его пальцам, прежде чем отпустить их.

Они пристально смотрели друг на друга, и даже на расстоянии Рон видел, как сияли их глаза. Веки медленно опустились, Гарри и Гермиона медленно прижимались все ближе. Ближе и ближе… они склонили головы… ближе… их разделял лишь луч лунного света… еще ближе… осталось самое малое…

Батальон в полном составе потянулся к ним и затаил дыхание.

Гарри и Гермиона отскочили друг от друга и глубоко вздохнули, потрясли головами, словно желая избавиться от чего-то, и снова посмотрели друг на друга. Смятение и огорчение ясно читались на лицах. Гермиона еще раз качнула головой, повернулась и быстро пошла со стадиона. Гарри, с застывшим лицом, посмотрел на нее секунду, повернулся в противоположном направлении и тоже ушел.

В группе воцарилась мертвая тишина, а потом все резко заговорили.

– Нет, нет, НЕТ! – крикнул Симус. – Что произошло? Почему они не поцеловались?

– Я не могу поверить! – захныкала Парвати. – Они же были так близки!

Джинни была изумлена.

– Предполагалось совсем иное. Они должны были поцеловаться!

Дин, казалось, хотел побиться обо что-нибудь.

– Я их убью! Они практически пара тысячелетия, а даже не беспокоятся о признании своих чувств и поцелуях!

Лаванда разглядывала Рона, который был подозрительно тих. Она положила руку ему на плечо.

– Ты в порядке?

Рон с отчаянием посмотрел на место, где недавно стояли Гарри и Гермиона, и тяжело вздохнул.

– Мне надо выпить.