Глава 6Алина за руку со Славиком спускалась вниз – было время ужина. Павел Юрьевич посчитал своего второго внука достаточно большим, чтобы сидеть вместе со всей семьей за одним столом. Все понимали, что двухлетнему малышу удобнее кушать в детской, с няней, но никто, даже Давид, не стал возражать отцу – слишком много пустых мест было теперь за их столом…
- Алина, после ужина займись одеждой мальчиков, я сегодня видел Славу в штанишках, которые ему откровенно малы! Куда смотрят няни? – говорил Давид, поджидая, пока девушка спустится к нему. – Хорошо, хоть сейчас переодели!
- Просто твой сын слишком быстро растет, - вмешался Артур. – Не стойте на лестнице. Отца не будет, давайте поговорим за ужином. Я сильно проголодался! Давид, ты меня не слушаешь!
Давид приложил палец к губам, и все притихли, прислушиваясь к шагам, раздающимся за дверью. По коридору, ведущему от входной двери вглубь замка – к столовой, библиотеке и лестнице, кто-то шел в их сторону. Вадима в замке не было, и Артур, заподозрив худшее, взял Славика на руки, передал его Алине и шепотом велел уходить.
- Через картотеку в дальнюю часть замка, - еле слышно произнес он.
Давид уже снимал со стены оружие.
Алина не успела уйти, как распахнулась дверь, и на пороге появился ее Саша – усталый, грязный, мокрый. Братья бросились к нему, обрадовавшись его возвращению живым и здоровым и желая услышать новости.
- Давид, Артур, все потом, - проговорил Саша. – Дайте мне час.
Он посмотрел на Алину – она стояла, не двигаясь, там, где ее и застало его появление, и не сводила с него глаз. Одна-единственная слеза дрожала на ее щеке, и Саша дрогнул. Он обнимал жену, гладил по волосам, говорил, что вернулся живой, как и обещал, и Алина слушала его, не перебивая, только еще крепче сжимала руки вокруг его плеч, с единственным желанием никогда больше не отпускать.
Славик уже убежал в столовую, и Артур с Давидом, переглянувшись, пошли следом за мальчиком, оставляя молодую пару общаться без свидетелей.
- Я скучал по тебе. Каждую ночь.
- Я тоже, - Алина припала щекой к его плечу. - Исхудал как! А еще от тебя пахнет псиной!
- Меня окружали довольно вонючие твари.
- Ни слова о тварях! Идем! – потянула его девушка.
- Я хочу есть. Очень. – Признался Саша.
- Я покормлю тебя. Но начнем мы с ванной.
Алина раздела его, отбросив пропахшую сфимами одежду в угол. Усадила в ванну и вылила ему на голову, плечи и спину весь флакон с гелем. Она намыливала его тело и ополаскивала несколько раз, покрывая поцелуями, поглаживая, приговаривая нежные слова, даже напевала от радости.
- Наверное, моя мама также купала меня в детстве, - сказал Саша, когда Алина вытащила его из ванной и вытирала большим махровым полотенцем. – Я чувствую себя на сто лет моложе! Теперь ты разрешишь мне поесть?
- Уже все готово. Марта принесла все в комнату.
- Я женат на фее, - Саша потянулся губами к лицу Алины.
Он растянулся на свежих простынях – такой же свежий, вкусно пахнущий, сытый, и обнимал Алину, перебирая пальцами пряди ее волос.
- У тебя шелковые волосы? – шутил он.
Алина видела, как сильно устал Саша, и, не мучила его вопросами о сфимах, о его неожиданном отъезде, о том, что теперь будет дальше. Все серьезные разговоры - завтра. А сейчас пусть отдыхает!
Саша осторожно высвободил руку и поднялся, как только Алина заснула. Он сидел рядом с ней еще какое-то время, вглядываясь в ее спящее лицо. Сидел и плакал. Еще два дня назад он не верил, что снова будет дома, с семьей, увидит братьев, будет сидеть рядом с женой, касаясь ее рук, слушать ее тихое дыхание.
Он знал, что братья ждут его в библиотеке, но было так трудно прогнать ощущение маленького семейного счастья и вернуться к теме сфимов, но он поборол себя. Есть вопрос, который надо было обсудить немедленно.
- Они вышли на меня на третьи сутки. Все, как мы и задумали. Я не стал выходить из машины. Они растерзали бы меня в первую же минуту. Было темно, но я хорошо видел, как бесновались эти рыжие твари, прыгая вокруг машины, понимая, что достать меня не могут. Они уже ученые, близко к машине не приближались и, конечно, не трогали ее. Письмо заметили только под утро, когда уже устали дергаться и рычать. И то, мне пришлось жестами показать им, что на ветке ближайшего к нам дерева висит послание для них. Надо отдать должное, конверт они сразу схватили, и рвать не стали. Но и открывать и читать – тоже. Потом я уже понял, что они читать не умеют. Появились они на следующую ночь, и бросили конверт на дорогу возле машины. Дежурить до утра в этот раз не стали, и ушли сразу же. Но я ждал утра, и не стал выходить из машины и подбирать ответ. Пошел дождь, и я опасался, что письмо размокнет, но все равно не вышел. Утром прочитал, что они соглашаются поговорить со мной. И обещают перемирие на одну ночь. Написано письмо было обычным ровным почерком. Писал явно человек. День я провел в Киеве. Не хотел возвращаться домой. Думаю, они следили за моими перемещениями, и я не хотел, чтобы они думали, что я ездил советоваться с отцом и вносить коррективы в наш план. Пусть думают, что я просто гуляю по городу и жду ночи. И ночь наступила. Машину я опять поставил недалеко от озера, в том же месте. Как только стемнело, они сразу появились. Их было также много, я для меня это был неприятный сюрприз. Одно дело, когда ты выходишь один на один, и совсем другое – в толпу. Но я вышел. Почти сразу мне впрыснули что-то в лицо. Я очнулся в темном подземелье, но, может быть, это была пещера. Меня приковали к стене цепью за одну ногу, и я почти не мог двигаться. Запах стоял такой, что меня рвало. Все то время, что я провел там, я не видел ни одного сфима. Но запах…такое ощущение, что они все были рядом со мной, и что их – сотни…На вторые сутки я уже был уверен, что меня обрекли на смерть от голода. Никто не появлялся. Ни еды, ни воды рядом не было. Я обшарил каждый сантиметр пола и стен, которые только смог достать. Потом стал слабеть. Потерял счет времени. Меня разбудил стук миски о каменный пол. Раз в день, словно собаку, меня кормили из этой миски вареной крупой. На вкус – мерзость, но и за это спасибо. Надеюсь, все-таки, что это была крупа. Кто приносил эту миску и забирал обратно – не знаю. Черное в черном. Думаю, что человек. Сегодня вместо обеда мне принесли известие. Голос из темноты, ровный, без акцента, сообщил мне, что сфимы принимают мои условия, и им интересен их план. Но они хотят гарантий. Они хотят Алину.
