Глава 6Глава 6
Следующие недели Марисса провела не только в поездках и встречах, где давала все новые и новые заурядные интервью, которые переполняли дежурные вопросы по спирали. Который раз она давала на них ответы и который раз ей их вновь задавали. Даже ребенок пяти лет мог бы выучить эту скороговорку на весь остаток своей долгой и счастливой жизни. Натянутая улыбка настолько сводила мышцы лица, что требовался час, чтобы массажем вернуть им прежнюю расслабленность. От вспышек фотокамер двоилось в глазах и появлялись блики, от этого хотелось закрыться в темной комнате. Но провела все это время в раздумьях. Быть или не быть, теперь этот риторический вопрос, которым задавался Гамлет, сумбурно преследовал и Мариссу. Она почти перестала спать, мысленно находясь в тех письмах, которые оставила после себя Ева, именем которой, она так нещадно пользовалась и которая, продолжала приходить к ней ночью во сне, твердя одно и тоже:»Не надо. Опасно. Брут рядом. Он как всевидящее око повсюду и в тоже время нигде». Просто выходил какой-то супер человек, если конечно такой существовал, но после всего увиденного и того, что Марисса узнала, то не верить даже в это было сложно. Но кто это? И что он сделал с Евой? Неужели это он убил ее? Но почему и за что? Что она такое сделала? Чем могла помешать? Ведь если верить письму, то она была согласна на все, лишь бы вырваться из своего порочного круга, который сцепил петлю на ее хрупкой шеи и все сильней и быстрей сужался, пока кости не стали трещать и она не задохнулась под давление груза, который несла на своих плечах. Рано или поздно это должно было произойти, ведь невозможно постоянно быть сильным и выносливым, иногда требует слабость и мягкость, но жизнь Евы, казалась не справедливой и жестокой и это закончилось не так как было должно. Все закончилось хуже некуда. Ведь у нее отняли жизнь, вырвали из руку.
Марисса время от времени поглядывала в ту сторону, где стояла коробка с личными вещами Евы в которой она спрятала досье и письма девушки. Ее раздирало любопытство, но протянуть руку и коснуться к запретному плоду равнялось самоуничтожению. Ей требовалось время, что привыкнуть и настроится, а не действовать будто сорвавшись с цепи безумной.
- О чем вы так задумались? - Послышался голос Пабло. Марисса открыв глаза, не скрывая удивления посмотрела на него.
- Вас не учили, что беспокоить людей по крайней мере не прилично?
- Мое общество тебе мешает?
- Не помню, чтобы мы переходили на «ты», но невозможно не согласиться, что формальность убивает всю прелесть беседы с тобой, которая производит на меня просто неизгладимое впечатление. Даже колени подкашиваются. - Она указала на свои колени иронично улыбаясь. - Я вся в полном трепете и волнении.
- Если хочешь, я могу уйти и не отнимать твоего драгоценного времени.
- Нет. - Марисса перегнулась через стол так резко, что задела стакан наполненный гранатовым соком, от чего зашатавшись упал со звоном на бок и покрутившись скатился на пол, расплескав все свое красное содержимое, от чего белая форма в которую были одеты Марисса и Пабло для игры в теннис покрылась мелкими пятнами. Говоря Пабло «нет» она не узнала ни собственный голос, ни собственную координацию. Она приготовилась выслушивать гневные замечания Пабло на счет неуклюжести, но посмотрев на него, она увидела, что он смеется, подняв стакан и поставив его на столик. К ним уже бежал официант с сухими и чистыми тряпками.
- Если люди твоей профессии обладают такой же грацией, как и ты, то теперь понятно, почему вы все, просто штабелями падает на подиуме.
- Прекрати смеяться.
- Прости, я не хотел тебя обидеть. - Лицо Пабло стало серьезным. Он молча наблюдал за тем, как девушка безуспешно пыталась оттереть въевшиеся красные пятна сока.
- Это не поможет. - Она отшвырнула влажную салфетку на стол, облокотившись на спинку стула, Марисса разочаровано выдохнула, закатив глаза. - Она, - Марисса указала пальцем на еще минуту назад безупречно белую футболку, - испорчена раз и навсегда. Хотя нет, я знаю, чем вывести эти пятна. - Теперь пришла и ее очередь смеяться, тем самым сбив Пабло с толку. Он отметил про себя, что настроение сидящей перед ним женщины меняется каждую секунду и его невозможно предугадать, но она казалась ему куда проще, чем те все женщины, которые окружают его будто стая саранчи. Она не стала закатывать публичные истерики и играть на бесплатную публику, казалось, что это, для нее не столь важно и она не ищет чьего-либо внимания.
- Вы разбираетесь в пятновыводителях?
- Естественно. Ты, что думаешь, что я родилась с золотой пустышкой? - Марисса многозначительно посмотрела на Пабло. Ей совершено опротивело врать ему, но и вести честную игру, было тоже крайним цинизмом по-отношению к нему. Она не хотела так сразу взять и обрушить на него тяжелый груз горькой правды. - Мне пришлось пройти через девять кругов ада, оказавшись в зубах Цербера, который разорвал меня на части, полностью, не жалея ни сил, ни изобретательности, прежде чем я предстала на суд к Люциферу.
- Нравится Данте? - Пабло подумал, что возможно, она это говорит не всерьез, но задумавшись, поменял свое мнение. Взгляд Марисы стал серьезным и даже тяжелым, он будто испытывал его на прочность и Пабло казалось, что его грудная клетка затрещала. Он был готов поклясться, что услышал хруст собственных костей. - Или ты не о нем говорила?
- В какой-то степени о нем, если брать во внимание, только литературную часть, но я говорила о жизни. Ты должен понимать, что не всем все так просто достается, кому-то приходится очень много вкладывать прежде чем получить достойную награду победителя, но вкладывать всегда слишком трудно и кропотливо, почти до слез и изнеможения, и если не выдержать, то можно сломаться. Если бы ты только знал, сколько мне пришлось вложить в то, что я сейчас имею. Мне пришлось пожертвовать жизнью ради всего этого.
- Ты сожалеешь?
- Нет! Это научило меня многому. Я получила такой огромный жизненный опыт. Мне преподали самый важный урок в жизни, но я горжусь тем, что смогла выстоять. - Девушка замолчала, отведя взгляд от пленительно голубых глаз, в которые она могла смотреть часами, если даже не годами, будто Пабло мог приворожить. Он и мог. Марисса иногда задумывалась о том, почему женщины с такой пленительной манией крутятся около него, вьются стаями воронов, пускай даже он симпатичный, но все таки, он мог открыто заигрывать с другими, мог увиливать от ответственности и все равно, они могли простить ему даже конец света стоит ему только улыбнуться.
- Хотел бы и я быть таким откровенным с незнакомыми людьми. - Он почему-то вздохнув, наклонил голову в бок, пристально осматривая, сидящую напротив девушку. - Но излишняя откровенность может навредить. Не боишься разочароваться?
- Я давно разочаровалась в людях. Они меня пугают, ведь в них нет ничего человеческого. Нам так легко испортить и разрушить чью-то жизнь, перевернуть целый мир, обмануть, украсть, убить. Люди ужасней животных, здесь скорей правильней будет употребить определение «монстр». Мы монстры, которые действуют лишь в собственных интересах, удовлетворяя собственный эгоизм.
- Я знаю, как это. Не спрашивай откуда, но знаю, только на мою жизнь повлияли обстоятельства, а не люди к сожалению, тогда хотя бы можно было кого-то винить, но виноватых нет.
- Я читала, Пабло, мне правда очень жаль. - Марисса попыталась сделать голос более искренним, но получилось больше что-то похожее на жалость с нотками отработанного притворства или быть может ей это только казалось, потому что губы Пабло растянулись под напором улыбки, видимо ему приходилось слышать куда не удачней соболезнования по поводу ее мнимой смерти.
- Газеты много чего приписали лишнего в своей обычной манере. - Он пожал плечами. - Тем более сожалеть уже не о чем, прошло столько лет.
- Ты до сих пор ее любишь? - Марисса пожалела, что вопрос сорвался так быстро с ее губ. Хотелось самой себе постучать по голове и надавать пощечин.
Глаза Пабло от гнева стали серыми, зрачки расширились, улыбка пропала с лица. Он стал серьезным, будто неживая маска.
- Мне кажется, что такие вопросы не уместны, тем более, тебя, подобное не касается и лучше, чтобы в следующий раз, которого не будет, ты держала язык за плотно сжатыми зубами и не лезла куда не просят, потому что слова невозможно забрать назад и судя по всему ты хорошо осведомлена о том, какой эффект они производят. - Он с такой жестокостью схватил ракетку, что Марисса нервно сглотнула. Ей не хотелось, чтобы пальцы Пабло вот так просто сжались и на ее шеи. - Так, что лучше будь осторожной. Люди, как ты выразилась монстры, но такими их делают другие люди.
- Конечно, милый, кто-то кого-то делает, знаем, проходили. - Сквозь зубы, когда Пабло ушел, прошипела она. - Твой мерзкий папаша самый первый в моем списке, кому я с огромным удовольствием сломаю шею. Ради такого можно и стать монстром. Надеюсь где-то внутри ты это почувствуешь!
Но кроме того, что он это почувствует, Мариссе было необходимо его понимание, ведь правду не закопаешь и даже, если им когда-то суждено пересечься в категории больше чем знакомые или друзья, то правда не заставит себя ждать, ведь придется признаться, когда все закончится или же тени прошлого могут выйти на свет и не рассеяться, открыть правду, которую воспримут в штыки. Она боялась не реакции Пабло или семьи, хотя и это не мало волновало, она боялась, чтобы Серхио не пронюхал своим гнилым носом, что Марисса жива и вполне себе здорова и отчасти счастлива и что она, все равно, посягнет на Пабло, пускай и в другом обличье.
Девять кругов ада. - отсылка к поэме Данте Алигьери "Божественная комедия" (1307 - 1321)
Цербер также Кербер - греческое мифическое существо изображается в виде собаки с тремя головами. В поэме Данте Алигьери "Божественная комедия" Цербер охраняет 3-й круг ада "Чревоугодие", в который попадают Обжоры и гурманы обреченные на вечное гниение под дождем и градом.
Люцифер (лат. Lucifer — «светоносный») - падший ангел.
Данте Алигьери (1265–1321), итальянский поэт.
