Глава 5 Люциус сосредоточился на поиске того мага, кто это вытворял с ним. Малфой не понимал, как именно работает мучитель, но то, что он должен присутствовать в данной реальности - почти не вызывало у Люциуса сомнений. Оставалось выловить подлеца.
Так, он полностью проигнорировал Гермиону. Продержался в ее доме невидимкой, последовал в Министерство, но по дороге вычислял не убийцу девушки, а своего истязателя. Особенно тяжко пришлось в Атриуме - сколько же магов прибывало на службу за полчаса до начала рабочего дня! Как с ума посходили!
Тем не менее, никого знакомого Малфой не заметил. Он, естественно, успел прокрутить в мыслях и всех, кто вообще мог оказаться в МинМагии из прежних подельников. Но практически ни единого уличенного Пожирателя смерти не осталось, как и сократилось число чистокровок на хороших должностях (о низких Люциус и понятия не имел). Да и что-то подсказывало, что вряд ли тот, кто вздумал измываться над Малфоем, реально имеет доступ к МинМагии. Кто-то лишь умело скрывался там.
Люциус повторил весь путь Гермионы, но не выудил ни капли нужной ему информации. К концу дня девушка погибла, и петля вернула его назад.
Пришлось снова менять тактику. Подключать-таки умницу Гермиону Уизли, если он хотел избавиться от недруга скорее. Прямо с утра Малфой и вывалил на нее эту информацию, задержав выход Гермионы из дома.
- Кто-то управляет временем, миссис Уизли, и меняет события в одном пространстве. В вашем и моем, соответственно. Возможно ли такое? Еще вчера я бы сказал, что нет. Но беда в том, что мое "вчера" было слишком давно, чтобы вообще воспринимать что-то здраво.
- Странный вы человек, мистер Малфой. Только что рассказали о моей гибели и выдали цепочку деталей, а теперь ждете, что меня озаботит ваша проблема? - удивилась Гермиона.
- Тот, кто управляет временной петлей, не даст вам умереть. А вот мои ресурсы весьма ограничены и заметно сдают, - обстоятельно поделился Люциус. - Я думаю, он добивается не только моего участия в вашей судьбе, но и вашего - в моей. Включайте гриффиндорское благородство, и вперед.
Гермиона изумленно смотрела на Люциуса. Малфой же чувствовал себя на грани взрыва, но в целом еще сохранял остатки хладнокровия и спокойствия. Поэтому и сам не замечал, что сарказм уже лился через край.
- Я бы и действительно помогла, но чем?
- Помогите выяснить, кто это. А точнее, как он это делает. Есть у вас библиотека дома?
- Мы с Роном еще не до конца перебрались, книг довольно мало... - растерянно пробормотала Гермиона. - Но вы могли бы сходить...
- Мне без вас никуда не отлучиться, - прервал ее Малфой.
Уизли явно приходился не по душе напор и все сильнее распаляющееся ехидство. Но Люциус щадить ее не собирался.
- Ну тогда... - озадачилась Гермиона, - почему вы сомневаетесь, что временную петлю не провернуть магу?
- Провернуть-то возможно, но очень сильному, - милостиво пояснил Малфой.
- Темному?
- Мерлин, нет. Магия не делится на темную и белую - запомните, раз и навсегда, - теперь он не церемонился. Ему осточертело слышать про деление магии от магглокровок и им подобным.
- Я знаю, что магия едина, - упрямо поправила Гермиона, пронзая его неприязненно-тяжелым взглядом. - Прекратите хамить, мистер Малфой! Вы разговариваете не с подростком Грейнджер, а с молодой женщиной, служащей МинМагии, - вздернула она подбородок. - Раз вам нужна моя помощь, удосужьтесь проявлять уважение и терпение.
- Тогда изъясняйтесь точнее, - язвительно буркнул Малфой. - Не заставляйте меня выходить из себя. И я учту ваше пожелание, уважаемая миссис Уизли, - он выдавил из себя кривую улыбку якобы в знак почтения. - Будьте любезны продолжить свою мысль.
- Так вот, я имела ввиду раздел магии, который традиционно относят к специальному знанию, т.е. доступную чистокровным волшебникам из древних родов. Верно? О создании временных петель, да еще управлении внутри них конкретным человеком или его судьбой, я действительно не слышала прежде. Но допускаю возможность существования.
- Управление временем и пространством доступно любому сильному магу, - постарался терпимее отозвался Малфой, скрывая свое превосходство перед ней. Рассуждения Гермионы показались ему более чем забавными и наивными. - Но таковых - единицы. Сильно сомневаюсь, что среди моих врагов таковые остались в живых. Есть у вас догадки, кто или что еще может обладать такой силой?
- Как ы вы ни ехидничали надо мной, но догадка есть. Как раз сегодня я иду за интереснейшей подборкой мифологии. Недавно я прочла одну из книг, где говорилось про трикстера - духа, божества многих религий, мифологий и фольклора. Имеет черты плута, озорника. Ставит задачей не "злой умысел", а саму ситуацию игры, проказы.
Люциус вскинул брови: голос ему как раз про сущность игры и внушал... И про злой умысел была речь.
- Трикстер, значит? - сдержанно вопросил Люциус.
Малфою было непривычно и казалось неправильным верить в духов, которым не место в мире магии. Еще более неприемлемым было слышать от магглорожденной о чем-то, неведомом ему, и понимать, что она может быть права. Неслыханно! Еще более глупым было бы спросить у Грейнджер, а мог ли трикстер пробраться в магический мир. В его, по праву рождения, мир! Где Гермиона и иже с ней - гости, всякого рода трикстеры - только случайность. Но если у магглов рождались маги, то и мифологические духи могли просочиться...
- Теоретически - почему бы нет.
Ответ Гермионы Малфою уже был не нужен. Он и сам понял, что связь имеется.
- Он значительно усилит способности любого полукровки, - кивнул собственным мыслям Люциус, не обращая внимания на гримасу Уизли. - Тогда личное присутствие, пожалуй, даже обязательно. Кто-то же корректирует план, согласно отступлениям от общей схемы. Вы всякий раз умираете, но не всегда одинаково. Как существо без плоти, трикстер вряд ли сам что-то определяет, колдун ему нашептывает сценарий - и все готово.
- Я не говорила, что трикстер не имеет плоти, - вставила Уизли. - Он представлен в образе человека или животного.
- Девочка, раз он - дух, то ясно, что нематериален, - напыщенно и бесцеремонно вновь осадил ее Люциус.
Уизли фыркнула, сложив руки на груди.
- Я бы не стала так изгаляться над вами, чтобы убить или морально ослабить. Есть способы проще.
- Я бы тоже не стал травить вас через амулеты, - надменно выразился Малфой, ухмыляясь. - Достаточно дать вам смертельно опасную книгу с занудным названием - и готово. Но в случае с вами, что поделать, - политика, - он развел руками. - А со мной - моя скромная натура развоплотит почти любой план. Вот врагам и приходиться изворачиваться.
- Самомнения вам не занимать, - язвительно подметила Гермиона. - Считаете, сильнее вас магов никого не осталось? Да-а, профессор Снейп нас просто-таки жалел, по сравнению с вашими репликами.
- Северус - душка был человек, - усмехнулся Малфой. - Не умел или не хотел пользоваться своим могуществом. Правильно, что власть признала его Героем. Но категорически неверно ставить достопочтенного Северуса Снейпа, редчайшего мастера зельеварения и знатока магического искусства, в один ряд с жуликами вроде Дамблдора и, как ни странно, Тома Риддла.
Если Гермиону и удивил пассаж Малфоя, то она того не показала. При упоминании Дамблдора в таком качестве, однако, лучшая ученица Гриффиндора все равно скривилась, пусть и не столь открыто и яростно, как ожидалось.
- Довольно лирики, - заключил Люциус, удивляясь, что вообще развел кучу мыслей не по делу. - Пора на происки мага, который может изрядно подпортить жизнь и мне, и вам, и всему магическому сообществу. Мы же не хотим допустить появления нового "игрока"?
- Ваша правда, - нехотя кивнула Гермиона. - Если кто-то рискнул и нашел способ привязать к себе божество и использовать в своих целях, то он очень опасен.
- Его трудно вычислить, но легче обезвредить, на самом деле. Шутам мировое господство ни к чему.
- Полагаете, он не стремится к новой войне?
- Нет, абсолютно. Это кто-то зазнавшийся, обезумевший.
Уизли согласилась выдвинуться, наконец, на работу.
Но даже совместными усилиями найти шутника было непросто. Оба вглядывались в лица министерских, затем Малфою пришлось отсидеться в кабинете у Гермионы, чтобы не привлекать внимание, пока она сама пробовала угадать в сослуживцах вероятного врага.
Чем ближе время подходило к тому, как цикл бы прервался, тем сильнее Малфой понимал всю безнадежность и патовость очередной попытки обыграть трикстера, кто бы им ни управлял. В кабинете вместе с Гермионой Люциус уже просто досиживал положенное время. Сама Уизли не сильно нервничала перед "гибелью". Даже как-то прониклась к неудаче Малфоя. Она из стула наколдовала ему удобный диванчик, принесла кофе. Люциус расположился с комфортом. А потом вдруг и сама подсела к нему.
- Мне жаль, что вы не нашли мучителя.
- Спасибо, - буркнул Малфой.
- Он вернет вас к началу? В мой дом? А почему именно туда?
- Много вопросов, на которые у меня нет ответа, - покачал головой Люциус, разведя руками. Сил не осталось даже на ядовитые замечания. Да и Уизли сделала для него довольно многое, как ни удивительно...
А сейчас смотрела и вовсе с состраданием. У Малфоя на миг пронеслась мысль, что ведь и за посылкой она не сходила, так, может, не погибнет? Но в слишком хорошее заранее верить тоже было нельзя: Люциус обманулся уже однажды. Из петли не так просто выйти.
- Точки отсчета менялись, пока я находил новые зацепки, новые факты, - рассудил Малфой. - Но потом она осталась одна - ваше утро. Меня больше волнует, зачем он заставляет меня погружаться в вашу жизнь.
- Чтобы в один момент вам стало жаль меня терять, - предположила Гермиона, пожав плечами.
Люциус совсем не ожидал такой версии, но Уизли не издевалась! Она верила в эту причину. Малфой сразу отбросил ее вариант в сторону. Что за бред? Да не было ему ни разу не все равно, умрет Гермиона, или нет. Ему лишь важно выпутаться самому.
- Может, я раню ваши чувства, но этого не случится. Я насмотрелся чужих смертей, а вы мне - не близкий человек, чтобы я переживал.
- Я-то понимаю, но ваш мучитель, кажется, добивается иного. Он же хочет причинить боль не мне, а вам. И не столько головоломкой, что для вас, как человека с аналитическим складом ума, вовсе не пытка, а через ваши чувства, эмоции. Физически вас эти перемещения тоже не истощают.
- Тогда он - большой глупец, который никогда не получит желаемого, - нервно хмыкнул Малфой. - Но я впечатлен, что вы пришли к этим выводам.
- Постаралась представить себя на его месте, - повела плечом Гермиона. - Он хорошо вас знает, мистер Малфой. И готов ждать.
Люциус внимательно слушал ее и анализировал. Кто, во имя Морганы, из ближайших пособников выжил , затаился и мог устроиться ему темную? На ум не шло ни одно имя. Правительство и авроры постарались на славу - тщательно зачистили магический Лондон и его окрестности. Из заграницы у Пожирателей были союзники, но Люциус не работал ни с кем лично, чтобы кто-то питал к нему претензии. Была догадка, крутящаяся на языке, из тех, в чьей судьбе он не был уверен до конца. Было несколько, пересчитать по пальцам руки, кто пропал в Битве, и чья участь не установлена. Но как это проверить, будучи привязанным к месту и к Гермионе?
Та вдруг накрыла его ладонь своей. Видимо, сочла задумчивость и молчаливость Люциуса за опечаленность и удрученность. Теплая рука и вправду заметно успокоила. Но Малфой не поддавался на иллюзии, он пронзил Гермиону острым взглядом, и она опомнилась, резко выпрямившись и вернув руки себе на колени.
- По-моему, мы с вами не совсем там искали, - проговорила Гермиона.
- Почему?
- Если он - хороший игрок, то и маскироваться будет неплохо. Оборотное зелье могло бы дать нужный эффект, но долго ли продержится?
Уизли подала просто блестящую идею.
- Обновлять зелье чревато упущенными деталями.
Малфой не договорил, а уже домыслил про себя: если мучитель и использовал зелье, то какие-то детали от его внешности вполне могли "выпадать", проявляться. Вряд ли он в состоянии уследить за всеми деталями. Конечно, это мало давало возможности установить и узнать его в толпе, но это прозрение воодушевило Люциуса. И сподобило на легкую ухмылку предчувствующего торжества над врагом. Гермиона почему-то восприняла это за добрый знак и ободряюще ему улыбнулась, вновь дотронувшись до его ладони.
Люциус бросил взгляд на часы, понимая, что больше ничего проверить он уже не успеет.
Ровно в то же время, что и всегда, Малфоя выбросило к отправной точке. Факт того, что Гермиона ни о чем не вспомнит, пожалуй, впервые его по-настоящему расстроил.
