ПрологОт автора: Пока трудно сказать, какой жанр планируемого фанфика, но доминирует, на самом деле, мистика. Детектив в том смысле, что Люциус будет много анализировать и т.п. Тип, возможно, перейдет в гет, но как получится.
Пролог
Люциус шел по коридору Министерства магии, стараясь не подавать виду, что растерян и даже напуган. Все дело в том, что он, будучи в трезвом уме и твердой памяти, только что находился дома, в мэноре, и вовсе никуда не трансгрессировал, не пользовался камином. И не имел представлений, как попал на место бывшей службы, где не бывал с момента войны все эти пять лет. Если не считать, конечно, судебных слушаний. Для не самого слабого мага какое-то перемещение в пространстве без его ведома, естественно, вызывало большие вопросы и нехило нервировало. Люциусу хватило встрясок при Волдеморте, он успел примириться с новой, опальной жизнью, а тут новые сюрпризы!
Более того Малфой проходил по знакомым, длинным коридорам с оглядкой и опаской, тогда как служащие, нередко встречающиеся по пути, никак на него не реагировали. То было не менее странным. Просто нонсенс, чтобы Люциус спокойно прошел по людному магическому месту, особенно по зданию МинМагии! Однако те абсолютно не смотрели на бывшего Пожирателя Смерти, самого известного и при том не наказанного, чье дело вышло громким и до сих пор навряд ли утихло. Маги всех мастей скользили мимо Люциуса, словно его не существовало. Будто он являлся для всех глюком, но Малфой был уверен, что находится в реальности.
Он не знал, куда идти, но что-то привело Люциуса к определенной двери, кабинету. По памяти Малфой понимал, что там находился отдел регулирования магических популяций. К тому же, весь четвертый уровень, где он пребывал, и был подчинен именно этому отделу, но, вероятно, заветная дверь, у которого Люциус остановился, вела в одно из его подразделений – Управление по связям с кентаврами. До войны управление не функционировало (существовало только на бумаге), поскольку кентавры отказывались идти на какой-либо контакт ни с магами как таковыми, ни с властью, но после ситуация переменилась. И первым его действующим членом стала, естественно, вездесущая героиня войны – Гермиона Грейнджер, ныне Уизли. Вскоре к ней присоединился еще один борец за права полукровок – некий когтевранец. Вот и все управление, насколько Малфой был осведомлен.
Люциус не стал долго выжидать, а просто приоткрыл дверь. Заглянул внутрь и обомлел: на рабочем столе, лицом вниз, лежала Уизли. Без каких- либо признаков жизни. Малфой подошел ближе, стараясь ничего не касаться, не ступать громко, легонько коснулся запястья Гермионы, нащупав слабый, угасающий пульс. Взгляд его автоматически упал на распечатанную коробку рядом. Маг обошел стол и лишь затем увидел, что в опущенной вниз руке Уизли сжимала некий предмет. Из любопытства Люциус присел, чтобы получше рассмотреть, но не поднимать вещь самому: то был амулет в виде клыка (предположительно, дракона) на простой веревочке.
Малфой сморщился и отпрянул назад. Возможно, кто-то заманил его сюда или одурманил, заставив самому прийти, чтобы списать убийство магглорожденной на него. Но нет, Люциус так просто сдаваться не собирался! Он решительно зашагал прочь из кабинета и попробовал трансгрессировать прямо из коридора…
Рывок предсказуемо не удался, но поразило Малфоя другое: его перенесло в начальную точку. То есть к площадке с лифтами, откуда он и начал двигаться по четвертому уровню. Люциус озадаченно почесал переносицу: происходящее все меньше нравилось и поддавалось объяснению. Поскольку он и принялся, было, снова идти по направлению к кабинету Уизли, дабы проверить, а не ночной кошмар ли все это (или бред наяву?), однако никто из проходящих сотрудников определенно так и не обратил внимания на появление Малфоя. Постоянно держа руку на трости с палочкой, Люциус все же достиг нужной двери, вошел и замер: Гермиона сжимала ту самую коробочку, только амулет, по-видимому, еще находился внутри. И она заметила Малфоя.
- Мистер Люциус Малфой? – вопросила Уизли.
- Миссис Уизли, - откланялся и быстро собрался Люциус, скрывая свое недоумение: почему он был видим только ей?!
- У вас ко мне какое-то дело? – она тоже была сильно удивлена. Видимо, настолько не ожидала, что и вежливый тон не успела сменить на неприязненно-враждебный. Малфой настолько часто ловил на себе косые взгляды, что как раз от Уизли презрение, например, куда логичнее, нежели это вполне доброжелательное обращение.
- Нет, я ошибся кабинетом, - взгляд Люциуса невольно скользнул по коробочке, но он быстро одернул себя и спешно вышел. Неужели ее смерть просто померещилась?
Малфой суетливо поправил мантию и зашагал к лифтам, в надежде выбраться из Министерства поскорее. Но… он услышал глухой стук, догадываясь, почему, но не веря, попытался ускориться, как что-то резко остановило мага. На доли секунд сознание отключилось, но равновесие Люциус не потерял.
Вспышка, и он снова стоял у злосчастного кабинета. Все жутко напоминало злую шутку, которой нет конца. Малфой однозначно голосовал бы за чье-то умение манипулировать сознание, шарить в его мыслях, путать их, но… Во-первых, таким искусным даром обладали двое: Волдеморт и профессор Снейп. А оба, как доподлинно известно, мертвы. Мог бы, пожалуй, и Дамблдор. Но директор почил еще раньше. Во-вторых, всякое вторжение в сознание Малфой всегда отлично чувствовал. Он не владел Окклюменцией на высшем уровне, но умел сносно поставить блок, а уж проникновение в свою голову научился замечать в любых, самых стрессовых ситуациях. Это невозможно не понять!
Что же с ним творилось?! Почему Гермиона Грейнджер-Уизли?
Тем не менее, постояв так у ее кабинета, Малфой был вынужден резко отпрянуть, потому что дверь неожиданно распахнулась, чуть не зашибив его. Уизли, правда, и глазом не моргнула, упустив Люциуса из виду, и благополучно прошла мимо. Впрочем, не более десяти метров. Коротко постучала в один из кабинетов, отошла в сторонку. Ей навстречу вышел улыбающийся гриффиндорец (Малфой напряг память, однако не мог определить имя сверстника Грейнджер), а ныне, очевидно, тоже служащий, но, судя по табличке, соседнего подотдела – бюро по учету и контролю драконов.
Паренек был весь какой-то странный, неопрятный: грязная белая рубашка, не заправленная в брюки, а неаккуратно выпущенная поверх; безвкусные туфли из устаревшей, совсем не престижной, кожи дракона (навскидку – перуанского ядозуба) на ногах. Вызывающе торчащие волосы, отливающие с одного бока синевой, наглая ухмылка… Люциус точно видел этого самоуверенного юнца в Хогвартсе, но в близкий круг Великого Поттера он не входил. Держался с Гермионой Уизли, между тем, весьма свободно, развязно и по-свойски.
Малфой сперва и попытался вроде бы снова удалиться, но потом заметил в руках у приятеля гриффиндорской зазнайки коробочку… И озадачился, приподняв одну бровь. Уизли перекинулась с сокурсником парой слов, приняла ее и пошла обратно до своего кабинета. Люциус тихой сапой последовал за ней, убедиться, что он уже знает, что будет дальше. Словно какой-то дешевый провидец!
Вот Гермиона устроилась за столом, открыла коробку, взялась руками за амулет и… начала задыхаться. Невесть где она держала палочку, поэтому не могла помочь самой себе. Глотала воздух, усиленно цеплялась руками за собственное горло. Малфой отрешенно наблюдал, как, в деталях, погибала Уизли, не испытывая особых мук совести. Только полное равнодушие вперемешку с легким смятением, вызванным непонятным стечением обстоятельств. Его ведь то и дело возвращало сюда! Гермиона все билась в конвульсиях, она не выдавала ни звука, по-прежнему не видела Люциуса. Вскоре попытки борьбы за жизнь прекратились, и ее тело распласталось по столу. Вот так быстро и легко прервалась судьба девочки, пережившей войну.
Только за каким Мерлином ему, Люциусу, все это показывалось в третий раз?!
