Алхимия доверияХогвартс, больничное крыло. Ночь после инцидента с драконом Норбертом.
Гарри стоял у двери, сжимая мантию-невидимку в руках и думая, куда бы ее спрятать. Потом начал сомневаться в своих умственных способностях. Как можно спрятать мантию-невидимку? Да легко! Она же невидимая.
Незадолго до этого Филч тащил его и Гермиону по коридору, бормоча о «правилах» и «примерном наказании». Но в голове Гарри крутилась лишь одна мысль: «Как я мог быть таким идиотом? Оставить мантию на башне…» Да, Гарри научился быть самокритичным к себе. Джинни хороший тренер.
— Профессор Дамблдор уже в курсе, — процедил Филч, останавливаясь у кабинета директора. — И вам, мистер Поттер, не отвертеться на этот раз.
Дверь открылась без стука. Дамблдор сидел за столом, его пальцы медленно перебирали чёрный камень с трещиной. Рядом, в тени, замер Снейп — его взгляд был острее лезвия.
— Спасибо, Аргус, — кивнул Дамблдор. — Оставьте их со мной.
Филч неохотно удалился, прихватив Миссис Норрис, а Гарри почувствовал, как воздух сгустился, словно перед грозой. Гермиона стояла, стиснув зубы, но её глаза выдавали страх.
— Философский камень, — произнёс Дамблдор, не поднимая головы. — Трёхголовый пёс. Дракон… Вы удивительно изобретательны, мистер Поттер. Но игра в зашла слишком далеко.
Гарри попытался найти оправдание, но Снейп резко перебил:
— Они знали о драконе. Помогали Хагриду. И, судя по всему, планировали переправить его в Румынию. — Его голос звучал холодно, но в уголках губ дрожала едва заметная усмешка. «Играй свою роль, Северус», — подумал Гарри.
— Два месяца отработок, — вынес приговор Дамблдор. — И пятьдесят баллов с Гриффиндора. Надеюсь, это научит вас думать о последствиях.
Гермиона ахнула, но Гарри молчал. Он видел, как камень в руках Дамблдора мерцает тревожным светом. «Он знает. Знает, что я помню всё…»
Дамблдор попросил Гермиону удалиться.
— Поттер. А вы не думали просто покинуть Хогвартс, и жить под оборотным зельем, пока не подрастёте естественным путём? — спросил Дамблдор, когда дверь закрылась
«Хитрый лис хочет от меня избавиться, чтобы стравить с Волди вне Хогвартса и прикрыть свою старую … нижнюю часть», — подумал Поттер, вспомнив, что Дамблдор сильный легилимент и может обидеться на грубое слово.
— Нет, профессор, — вместо этого смиренно сказал Поттер, — я не хочу рушить судьбу и сильно менять будущее. Все должно произойти в Хогвартсе. Да вы и сами это знаете.
Даблдор задумчиво закинул в рот пару лимонных долек и долго их жевал, при этом борода ходила вверх-вниз. Гарри невольно вспомнил поговорку «Поймать Бога за бороду». Честно говоря, так и подмывало подойти и дернуть, но он держался из последних сил.
— Но вы же понимаете, что вам здесь не место? — продолжил Даблдор, посмотрев на него пронзительным взглядом поверх очков.
Гарри резко отвел взгляд. «Не хватало еще старому копаться в моей голове».
— Я не выбирал своей судьбы, — огрызнулся Гарри, — потерять будущую семью, все, что у меня было, и поменять это на тело одиннадцатилетки, — ну да, всегда мечтал, — Гарри изобразил фирменную ухмылку Снейпа №1 — «полное презрение».
Снейп, пристально смотревший на него, даже начал гордиться. «Хоть что-то я вложил в тупую башку», — подумал он, расчувствовавшись.
— Ох, Гарри. Хорошо. Оставайся пока. Но постарайся вести себя тихо, — у нас и так полные вилы с Воландемортом, Конфедерацией, магловским миром, да что тут говорить, даже СССР разваливается, наш союзник в войне с Гриндевальдом вообще-то. Все идет куда-то к сивому Мерлину! И без тебя проблем хватает.
Дамблдор уткнулся в бумаги на столе, не глядя раза три махнув тыльной стороной кисти руки Гарри, мол, выметайся.
Гарри с удовольствием вымелся.
Лаборатория Снейпа. Несколько минут спустя.
— Ты доволен? — Гарри швырнул ингредиенты для зелья на стол. — Теперь Гермиона меня ненавидит. Макгонагалл смотрит как на прокажённого. А Дамблдор…
— Ну, насчет Минервы ты перебарщиваешь, — ухмыльнулся Снейп. А Дамблдор… Он видит дальше, чем ты думаешь, уж поверь двойному… Точнее, уже тройному, агенту, — Снейп не любил слово «шпион». Во время работы на Даблдора среди Пожирателей он изучал не только магию, окклюменцию и зельеварение, но и читал биографии великих агентов: Филби, Розенбергов, и обожал фильмы про Штирлица, хоть для их просмотра и пришлось снять номер в гостинице — в Хогвартсе ничего не работало.
Снейп достал флакон с густой жидкостью цвета ночи. — Но сегодня ты допустил ошибку, которую не исправишь баллами или отработками. Малфой теперь знает о твоих слабостях.
— Слабостях? — Гарри резко обернулся. — Я пытался спасти Хагрида! И…
— И потерял доверие тех, кто мог стать союзниками, — Снейп приблизился, его тень накрыла Гарри. — Ты всё ещё ведёшь себя как ребёнок, Поттер. Даже с памятью взрослого. Доверие — не ресурс, который можно восполнить зельями. Возможно, ты всегда будешь идиотом? Тебе там в будущем на это не намекали?
Гарри сжал кулаки. В груди клокотала ярость, но Снейп был прав. Гарри вздохнул и взял нож для измельчения корней мандрагоры. И восе не для того, чтобы измельчить Снейпа. Уж что-то, а за годы жизни он научился прислушиваться к справедливой критике. Поживешь с Уизли, и не такое услышишь.
— Что будем варить? — спросил он профессора.
— Не зелье, — Снейп положил перед ним древний свиток. — Будем творить Алхимию. Если уж ты решил поиграть с философским камнем, научись понимать его природу.
На пергаменте были изображены символы, которые Гарри видел лишь в книгах из запретной секции: дерево с золотыми плодами, змея, пожирающая раздвоенный хвост, и… зеркало Еиналеж. Его он хорошо помнил. Как и зеркало Истины.
По спине Гарри от воспоминаний о будущей судьбе Дурслей прошел холодок. Надо что-то делать, но он пока занят спасением (или захватом?) мира. Но они родня все-таки. Хоть и хреновая.
— Алхимия — это не просто превращение свинца в золото, — тихо проговорил между тем Снейп. — Это трансформация души. И если ты хочешь победить Тёмного Лорда, тебе придётся изменить себя.
Гарри со Снейпом углубились в чтение манускриптов и воспроизведение рецептов. Обоих это настолько захватило, что они перестали следить за временем.
Комната Гермионы. Утро.
Гермиона сидела у окна в пустом классе, где они обычно занимались с Гарри, уставившись в учебник по окклюменции. После вчерашнего её мир рухнул: Гриффиндор потерял лидерство, друзья избегали её, а Гарри… Гарри казался чужим. Даже его извинения звучали как заученные строки.
— Могу я войти? — Гарри с кругами под глазами стоял на пороге, держа в руках потрёпанную книгу. — Это… я нашёл кое-что в библиотеке. Думал, тебе будет интересно.
Она хотела прогнать его, но заметила закладку с надписью: «Для Гермионы. Прости». Книга оказалась трактатом о древних защитных рунах.
— Ты всё ещё хочешь остановить Волан-де-Морта? — спросила она, не поднимая глаз.
— Да. Но не один. — Гарри сел напротив. — Я… я ошибался. Думал, что могу всё контролировать. Но без тебя я…
— Ты стал таким же, как он, — перебила Гермиона. — Одной целью. Без жалости. — Её голос дрогнул. — Когда ты сказал, что ради победы пожертвуешь всем… я испугалась. Не Волан-де-Морта. Тебя.
Гарри потянулся к её руке, но остановился. Вместо этого он открыл книгу на странице с изображением руны «Анках» — символа жизни.
— Поможешь мне? — попросил он. — Не как солдат. Как… друг.
Гермиона долго молчала, затем кивнула.
«Ну слава Мерлину, вроде отпустило», — подумал Гарри, садясь рядом с Гермионой. Теперь по списку оставалось только решить вопрос с Дурслями, создать камень душ, словить Волди, тысячекратно увеличить состояние…
— Гарри, ты здесь? — Гермиона помахала рукой перед лицом слегка подвисшего Гарри.
— А, да, прости. У меня было видение.
— Видение? Какое? — с горячим любопытством ребенка спросила Гермиона.
— Мы победим, станем богатыми, поженимся и нарожаем кучу детишек, — сказал Гарри с ухмылкой.
— Дурак! — слегка вскрикнула Гермиона и покраснела, зарываясь в книгу.
— Ну, ну а чо, хороший же план, — Гарри повеселел, и толкнул ее плечом, — ну давай, что у тебя там написано?
«Знала бы она, что это может быть правдой», — думал он между тем.
Запретный лес. Полночь.
— Ты уверен, что это сработает? — Гермиона прижимала к груди мешочек с кристаллами, их свет пробивался сквозь ткань.
— Нет. — Гарри начертил руной круг на земле. — Но если Снейп прав, эти руны смогут отследить крестражи. Они реагируют на части души.
Они работали в тишине, выкладывая кристаллы по схеме из книги. Луна освещала странные символы, и воздух звенел от магии. Гарри поднес свою самодельную палочку и влил в узор немного магии. Сначала ничего не происходило, и он даже начал судорожно думать, где они ошиблись. Но внезапно кристаллы вспыхнули алым, образуя карту Хогвартса. На ней пульсировали три точки: кабинет Дамблдора, комната третьего этажа и… лазарет.
—Крестраж здесь? — прошептала Гермиона. — Но как…
— Проклятье, — Гарри схватился за голову. — Квиррелл! Он всё ещё носит Волан-де-Морта на затылке. Его тело — крестраж! И он где-то рядом!
— Квиррелл? Причем тут Квиррелл? — Гермиона недоверчиво посмотрела на Гарри.
— Всему своё время, Герми. Просто делай, что должно.
Кабинет Снейпа. Рассвет.
— Ты предлагаешь убить Квиррелла? — Снейп смотрел на карту, его лицо было бледным. — Это безумие. Даже если ты прав, Дамблдор…
— Дамблдор играет в свою игру, — перебил Гарри. — Но у нас нет времени. Волан-де-Морт уже здесь. И если мы не уничтожим этот крестраж, он воскреснет через Квиррелла.
Снейп медленно достал флакон с серебристой жидкостью — памятью. Там был записан способ разделения души. Он отдал за него почти всю месячную зарплату какому-то мутному магу из Нижней Саксонии. Он бы никогда на такое не пошел без надобности, деньги не казённые, но во всем магическом мире знающие люди звали его Ловцом душ.
— Есть другой способ. — Он метнул взгляд на Гермиону. — Алхимия жизни. Если мы разделим душу Волан-де-Морта и Квиррелла, мы сможем извлечь крестраж без убийства.
— Как? — спросила Гермиона.
— Через Зеркало Еиналеж, — ответил Снейп. — Оно показывает не желания, а истинную суть. Но для этого нужен катализатор. — Он посмотрел на Гарри. — Твоя кровь. Кровь, которую Тёмный Лорд пролил дважды. Много крови.
— Ну началось! А никак нельзя без этого средневековья, — спросил Гарри, не очень желавший расставаться с кровью. Не, ну уколоть палец и выдавить пару капель, это одно.
— А много, это сколько — много? — спросил он Снейпа.
— Гарри, ты чем слушал вообще в прошлой жизни? Во все зелья крови надо не более нескольких капель, в редких случаях — ложку. Это очень мощный ингредиент.
— Тогда почему много?
— Сейчас увидишь ложку крови и поймешь, — ехидно сказал Снейп, доставая скальпель.
— В какой прошлой жизни? — сразу напряглась Гермиона.
— Снейп, из тебя шпион, как из меня балерина, — прошипел Гарри, когда Снейп полоснул его по руке.
— Какой еще шпион? — снова спросила Гермиона.
— Обливиэйт, — лупанул Снейп ей между глаз заклятием.
— Эй, профессор, ну зачем так-то? — воскликнул Гарри.
— А ты хочешь, чтобы она свела нас своими расспросами в могилу? — уточнил Снейп, — вот сам ей и рассказывай, когда захочешь и найдешь свободный год времени. А я тут не нанимался. Это твоя каша, и ты ее варишь.
— Ты хотел сказать зелье?
— Я хотел сказать, что сказал. Зелье — это высокое искусство. А у тебя — манная каша. Еще и с комками. Так, всё, она приходит в себя.
Гермиона вернулась к ним, а Гарри все еще дулся.
«Вообще-то, я детям готовил отличную кашу. Блин, о чем я думаю вообще? На кону судьбы мира, а я размышляю о каше. Чертов Снейп, подловил». Гарри сменил обидчивое лицо на покер-фейс.
Комната третьего этажа. Финал игры. Или нет?
Пушок все-таки погрыз Квирелла. Но Волди каким-то одному ему ведомым образом смог все же удержаться в покалеченном теле, и сейчас зомбо-Квиррелл сидел перед зеркалом, его нога была откушена выше колена и культя перемотана тюрбаном, левая рука была без пальцев, но на затылке все еще мерцало уродливое лицо Волан-де-Морта. Мертвый Пушок лежал в углу.
Гарри, Снейп и Гермиона вошли под мантией-невидимкой.
— Теперь… — прошипел Волан-де-Морт. — Камень мой…
— Нет, — Гарри сбросил мантию. — Твой путь заканчивается здесь.
Квиррелл обернулся, его глаза полыхали ненавистью. Волан-де-Морт засмеялся:
— Мальчик… Ты снова встал на моём пути…
Гарри достал флакон с алхимическим эликсиром — смесью своей крови, слёз феникса, зелья по рецепту Ловца душ в сосуде из спаянных кристаллов, покрытом рунами.
— На! — Он бросил флакон в зеркало.
Зеркало взорвалось светом. Лучи схватили Квиррелла, вырывая из него чёрную дымку — часть души Волан-де-Морта. Снейп и Гермиона активировали рунный круг, запирая тень в кристаллах.
— Невозможно… — завыл Волан-де-Морт, рассыпаясь в прах. — Я… бессмертен…
— Но не свободен, — сказал Гарри, падая на колени. Кровь текла из его носа — цена алхимии, — это за Пушка! Курва! Ты мог просто сыграть на флейте!
Поттер полюбил Пушка, и если бы не риск разрушения, то запинал бы сосуд с душой Волди насмерть. Хотел наподдать Квирреллу, но тот и так отключился.
Зал славы Гриффиндора.
— Вы сделали это, — Дамблдор положил руку на плечо Гарри. — Но помни: крестражи ещё существуют. Игра не окончена.
Гарри кивнул, глядя на Гермиону и Рона, которые спорили о новом плане. Снейп стоял в тени, но в его глазах мелькало нечто похожее на гордость. Гарри даже не стал брыкаться и скидывать руку Дамблди со своего плеча — к чему это мальчишество в действительно торжественный момент.
— Мы готовы, — сказал Гарри. — Все вместе.
Где-то в глубине замка, в забытой комнате, треснутый чёрный камень Дамблдора наконец погас. Но в сундуке Гарри уже мерцал новый артефакт — начало конца Тёмного Лорда.
Гарри же в этот момент спорил сам с собой, влупит Снейп Обливиэйтом Рону с Гермионой или нет. И размышлял, как он сам будет действовать, если Снейп не сделает этого.
Тени прошлого и ключи будущего
Гарри стоял на платформе «Кингс Кросс», сжимая в руке клетку с Иридой. Воздух пах угольной пылью и обещанием свободы и приключений вне стен Хога. Дядя Вернон уже тащил чемоданы к машине, ворча что-то о «ненормальных совах», но Гарри не слушал. В кармане его джинсов лежал крошечный камень с едва заметной трещиной — подарок кентавра Флоренца, переданный через Хагрида в последнюю ночь перед отъездом.
«Ищи другие, — прошептал кентавр, исчезая в тумане. — Они разбросаны по землям, где магия сплетается с памятью предков».
Теперь Гарри понимал: это был новый Камень Душ.
Литтл Уингинг, дом Дурслей
Ночью, когда Дадли храпел за стеной, восстанавливая силы после тренировок, Гарри достал старую карту Британии, найденную в сундуке с вещами родителей в прошлый визит в Гринготтс. Чернильные линии мерцали при свете свечи, обнажая скрытые отметки: Годрикова Впадина, Озеро Лох-Несс, Каменный круг Эйвбери… Места силы.
Под полом спальни, под слоем пыльных коробок, он нашел железный ларец, спрятанный перед отъездом в Хог. Внутри — флаконы с мутными зельями, подписанные изящным почерком Лили Поттер. «Защита», «Ясность», «Память». Мама готовила их, словно предчувствуя, что сыну понадобится помощь.
Гринготтс, через три дня
Три дня Гарри сидел безвылазно в своей комнате, читая книги и манускрипты. Наконец, он собрался в банк. Гоблины провели его в глубины банка, туда, где воздух дрожал от древних заклятий. В камере №713, рядом с пустым теперь местом хранения Философского камня, сидел крошечный жучок с крыльями цвета воронова крыла.
— Он увидел запретное, — пояснил старший гоблин, щелкая пальцами. Жучок вспорхнул на плечо Гарри, и в его сознании всплыли образы: темные коридоры, спрятанные двери, силуэты в плащах с капюшонами… Тайное общество «Серая Заря». Они охотились за Камнями задолго до Волан-де-Морта.
— Поттер, вы не хотите объясниться? — спросил гоблин по имени Дронт.
— Ээээ. — Промямлил Гарри. Он-то думал, что умнее всех. А вон оно как вышло.
Дронт одной рукой достал наручники, а другой — магический контракт.
— Что за контракт? — спросил Гарри, так как назначение наручников было ему известно по спальне Макгонагалл.
— О, ничего такого, Мистер Поттер. Просто вы предоставляете нам право эксклюзивного представительства ваших финансовых интересов на протяжении всей жизни.
Гарри подумал, что все неплохо складывается — он и так хотел посоветоваться с гоблинами по поводу захвата финансового мира. Да и если он откажется, то они оторвут ему ж… В общем, он быстро расписался кровью в местах, где стояли галочки.
Трансгрессия
Первый прыжок в новом теле на дальнее расстояние сквозь пространство между континентами оказался мучительным. Камень Душ в кармане раскалился, а мир распался на осколки. Когда Гарри открыл глаза, он стоял на утесе над бушующим морем. Перед ним — девушка в плаще из лунного шелка, с посохом, увенчанным кристаллом.
«Ты опоздал на сто лет, — усмехнулась она. — Но, кажется, именно ты и нужен для противостояния «Серой Заре».
Ее звали Элиона, последняя из рода Моргенштернов. Ее семья столетиями охраняла Камни. Теперь она видела в Гарри союзника.
Прощание с Дурслями
Возвратившись в Литтл Уингинг, Гарри положил на кухонный стол конверт с запиской, позвал дурслей и вышел. Записка гласила: «Ищите новый дом. Я больше не ваша проблема. Миллион магловских фунтов на вашем счету. Надеюсь, больше не увидимся». Дурсли прочитали записку. Дядя Вернон покраснел, тетя Петунья заплакала, Дадли спрятал лицо в руках. Недвусмысленный подскриптум, что с ними будет, если они откажутся, заставил их сразу согласиться. К утру дом опустел. Гарри тут же вызвал службу, которая устанавливает бассейны, и набросал план, как он к летним каникулам переделает двор. Отказываться от дома с родовой защитой он не собирался.
* * *
У камина в хижине Хагрида, попивая обжигающий чай с драконьим напалмом, Гарри разложил перед Роном и Гермионой карту мира с пометками. Клык спал у него на коленях, а Элиона стояла у окна, чертя в воздухе руны.
«Дамблдор знает, — сказала она. — Но даже он не ведает, что «Серая Заря» уже здесь. Волан-де-Морт — лишь тень перед силой камней».
Гермиона потянулась к флакону с зельем Ясности. Хлебнула слишком много пива.
— Значит, мы начинаем охоту? А зачем нам камни?
— Герми, — Гарри укоризненно посмотрел на нее, — часть души Волди не может просто деться куда попало. Иначе она вселится в новое тело. Ее надо заключить в камень, и оставить там навсегда.
Рон хрустнул печеньем (или зубами?):
— Только если после каждого камня будет пир.
Гарри улыбнулся. Пожрать Рон любил. Его даже не смущали деревянные печенья и каменные кексы Хагрида. Но главное, где-то вдалеке, в темноте, мерцал второй Камень.
