Глава 6 - Новые учителя и квиддич- Интересно, кто будет нам теперь выдавать расписание? – спросил Рон за завтраком.
- Я, мистер Уизли, так как всё ещё являюсь Вашим деканом, - послышался голос МакГонагалл. Гарри и поперхнувшийся Рон обернулись к стоявшей за ними преподавательнице.
- Доброе утро, профессор, - смутившись, проговорил Рон.
МакГонагалл окинула парня прохладным взглядом и вручила ему расписание. После чего выудила из объемистой стопки пергамента, которую она держала в руках, расписания Гарри и Гермионы и, передав их им, двинулась дальше вдоль стола Гриффиндора.
Рон поморщился. – Что это она так на меня посмотрела? Я ведь ничего такого не сказал.
- Просто она увидела, сколько всего ты нагрузил себе на тарелку, - бросила Гермиона, не сводя глаз со своего расписания.
Рон опустил взгляд на свою тарелку и в нерешительности воззрился на груду вафель, политых медом, пончиков с сахарной глазурью и кусок сырного пирога.
Расписание последнего класса оказалось еще менее загруженным, чем прошлогоднее. К свободным урокам добавились целые лишенные всяких занятий дни.
- Для самостоятельной работы, пояснила Гермиона, взглянув на воспарившего духом Рона. – Нам в этом году ЖАБА сдавать. Это посложнее СОВ будет. Так что, всё свободное от занятий время мы будем проводить в библиотеке.
Рон поник.
- Первым уроком у меня сегодня стоит Трансфигурация, - говорила тем временем Гермиона. – Потом Заклинания, свободный урок, Нумерология и Зельеварение. У вас то же самое?
- Ага, только вместо Нумерологии ещё один свободный урок, - кивнул Гарри.
- И как тебе не надоест, так много разных предметов учить? – удивился Рон, всё ещё не притрагиваясь к своему завтраку.
- В том-то всё и дело, Рон, что все они разные, - ответила Гермиона, вставая. – Пойдем на урок?
- Пойдемте, первыми узнаем, что из себя представляет профессор Льюис, - согласился Гарри, следуя примеру девушки.
Рон с сожалением отодвинул полную тарелку и поднялся из-за стола вслед за остальными.
Кабинет Трансфигурации изменился до неузнаваемости. Стены помещения всё так же были заставлены книжными шкафами, парты всё так же стояли в три ряда. Сквозь высокие окна, как обычно в этот час, падал тусклый утренний свет. Но что-то было совершенно иначе. Гарри предположил, что сама атмосфера кабинета изменилась.
Профессор Льюис, миловидная, худенькая старушка, ожидала учеников, сидя за преподавательским столом. Она уткнулась морщинистым личиком в какой-то увесистый том и, казалось, даже не замечала, что гриффиндорцы вошли в помещение и рассаживались по своим местам.
Гарри, проходя мимо профессора, как и все остальные, вежливо поздоровался, и вдруг с легким удивлением заметил, что она мирно дремала. Гермиона, тоже увидев это, удивленно вскинула брови. Гарри и Рон, переглянувшись, усмехнулись.
- Видимо жутко интересная книга попалась, - рассмеялся Рон. – Гермиона, не хочешь почитать взять?
Дин Томас, шедший за ними, зашикал на него, показывая, что тот разбудит старушку. Гермиона гневно сверкнула глазами и подошла к учительскому столу.
- Профессор Льюис, - она осторожно тронула учительницу за плечо.
Та встрепенулась и сонно поглядела на девушку. – Что, золотко?
Дин и Рон, содрогаясь от смеха, отвернулись.
- Профессор, у нас урок, - смутившись, проговорила Гермиона.
- Прекрасно, - улыбнулась профессор Льюис. – Гриффиндор. Седьмой курс, не так ли?
Гермиона кивнула.
- Садитесь, мисс… - профессор, выпрямляясь в кресле, бережно подтолкнула девушку к первой парте.
- Грейнджер.
- Мисс Гермиона Грейнджер, - обрадовалась Льюис. – Я наслышана о Вас, умница моя.
Гермиона покраснела до корней волос, и спешно уселась на место. Дин, Рон и Гарри чуть не лопались от еле сдерживаемого смеха.
Профессор поднялась и вышла из-за стола. Она была такой крохотной, что могла бы с тем же результатом остаться сидеть. Гарри решил, что она была лишь на голову выше профессора Флитвика, а тот явно вел свое происхождение от гномов, или иного низкорослого племени.
- Как вы все уже знаете, - начала Льюис, одарив класс доброжелательной улыбкой любящей бабушки. – Я профессор Кэролайн Льюис и буду вести у вас трансфигурацию. Зная преподавательский талант профессора МакГонагалл, я не сомневаюсь, что все вы прекрасно владеете этим предметом и с легкостью справитесь с намеченным на этот год ЖАБА. Мне остается лишь немного помочь вам при подготовке к экзамену. Дорогие мои, достаньте учебники. Полагаю, вы все уже успели ознакомиться с учебной литературой.
Рон (и с ним весь класс) тихо вздохнул. Одна лишь Гермиона кивнула, будто бы это было само собой разумеющимся.
Следующие сорок минут были посвящены довольно нудным, по мнению Гарри, теориям трансфигурации. Гарри удивлялся, были ли уроки МакГонагалл столь же скучными. Наверное, да. Рон и Гарри, спрятавшись от старушки-учительницы за спинами девчонок, играли в морской бой, причем каждый потопленный корабль шел ко дну с еле слышным бульканьем. Несмотря на то, что сама Льюис Гарри понравилась, он был только рад, когда пришло время собирать вещи. На выходе из кабинета профессор Льюис остановила Гарри и, взглянув на него своими белесыми, добрыми глазами, сказала:
- Мистер Гарри Поттер. Профессор МакГонагалл говорила мне, что Вы хотите стать мракоборцем. Мой покойный брат тоже им был. Много выпало на его долю, - Льюис грустно улыбнулась и своим старческим голоском продолжила: - Это очень почетная профессия. Вам понадобится вся Ваша настойчивость и Ваше трудолюбие. Надеюсь, на следующем уроке Вы будете более сосредоточены на предмете, а не на игре с Вашим соседом. Такие мелочи могут обернуться большой неприятностью.
Она вновь улыбнулась ему. От этой добродушной улыбки Гарри стало как-то необычайно совестно. Он поспешно кивнул, признавая свою вину, и поспешил за Роном и Гермионой.
Урок Заклинаний ничем не отличался от прошлогодних, кроме вступительных слов Флитвика о надвигавшимся ЖАБА, и более сложных заклинаниях. Свободный урок друзья решили (точнее сказать, решила это Гермиона, хоть никто ей и не возражал) провести в библиотеке, ища всю возможную информацию об известных и возможных крестражах Волан-де-Морта. Потом Гермиона ушла на Нумерологию, а мальчики остались наедине с грудами книг.
Гарри с ужасом понял, что на самом деле, они ищут иголку в стоге сена. Да что там в стоге! То, чем они занимались, никак кроме поисков этой злосчастной иголки в горе сена, высотой с Эверест, и не назовешь! Тут было от чего отчаяться.
Через час Гермиона повела их, усталых и павших духом, на Зельеварение.
- Поздравляю вас с новым учебным годом, - провозгласил профессор Гораций Слизнорт, пряча в пышных усах улыбку. Его лысина блестела в солнечном свете, льющемся из окна. – В этом году у нас есть еще больше оснований для усердной работы. Ведь вы будете сдавать ЖАБА. Самый значительный и важный экзамен вашей школьной жизни. Не сомневаюсь, что многим из вас не о чем беспокоится. – Он доброжелательно взглянул на Гарри. Только что не подмигнул. Мальчик с неким испугом подумал, что сейчас учитель пригласит его на какие-нибудь посиделки, но тот просто продолжил урок.
Надежды профессора Слизнорта на природное дарование Гарри разбились при первой же его попытке сварить элементарное зелье. Без книги Принца-полукровки успехи мальчика ничем не превышали достижения одноклассников. Гарри старательно не вспоминал о книге, всё так и спрятанной в Выручай-комнате, в комоде с нелепым шлемом в парике. Мысль о книге Принца-полукровки будили в нем воспоминания о самом Принце и ядовитую ненависть к нему. Как ни странно, но Зельеварение без Снегга Гарри возненавидел вдруг чуть ли не больше, чем раньше. Ему казалось, что весь этот мрачноватый кабинет в подземельях Слизерина буквально пропах Снеггом. Мальчик, поднимая глаза от котла, то и дело ожидал встретиться сейчас взглядом с ненавистным преподавателем.
Профессор Слизнорт, временами подходивший к котлу Гарри, желая увидеть в этом самом котле нечто необычайное и достойное высшей оценки, с легко читаемой досадой на лице удивленно глядел на мальчика, но никак не комментировал его внезапную неспособность к Зельеварению.
Гарри его будто бы и не видел. Его распирала нахлынувшая волна ярости. Он вспоминал о том, сколько всего он почерпнул из книги Принца. Он прекрасно понимал, что многими его заклинаниями и приемами он пользовался уже чисто интуитивно. И даже тот факт, что к Снеггу он питал глубочайшую неприязнь, не смог искоренить из его сознания некоторые знания, полученные, хоть и косвенно, но именно от него. Гарри злился на себя за это. Он с трудом дотерпел до конца урока и первым вылетел из кабинета, не желая пересекаться со Слизнортом.
Остаток дня прошел тихо и спокойно. За ужином гриффиндорцы собрались за своим столом в Главном зале.
- Видели, в Слизерин в этом году вернулась всего половина учеников, - заметила Джинни, усевшись справа от Гарри. – Меньше, чем на всех остальных факультетах.
Мальчик повернулся к столу Слизерина и увидел, что тот и правда наполовину пуст. Вчера на пире он как-то не обратил на это внимания. Конечно же, там не оказалось ни привычной рожи Драко Малфоя, ни его приятелей Крэбба и Гойла. Мальчик был этому лишь рад.
- Как вы считаете, это хороший, или плохой знак? – задумчиво бросила Гермиона.
- Ты уже звучишь как Трелони, - ехидно заметил Рон, в перерыве между двумя ложками супа. – Везде чудятся знаки?
- Не глупи, - отмахнулась Гермиона. – С Прорицанием это ничего не имеет общего. Просто если родители слизеринцев считают, что их детям в Хогварсте делать нечего, то, что из этого следует?
- То есть? – переспросил Рон.
- Хорошо ли это для нас, или плохо? – выразительно приподняв брови, спросила Гермиона и взялась за второе.
- Меня мама вновь не хотела пускать, - сказал Симус. – Как в пятом класса. – Он с неким смущением покосился на Гарри. Тот промолчал.
- Меня удивляет, что учителя ничего не говорят нам, - заметила Гермиона. – Они ведут уроки как раньше, и ни одного слова о том, что происходит.
- Иногда даже кажется, что вообще ничего особого не происходит, - с набитым ртом проговорил Рон.
- Ведь Слизнорт стал деканом Слизерина, - продолжила Гермиона, игнорируя замечание Рона. – Но ни слова об этом нам не сказали.
- А что они должны были говорить? – спросил Дин. – Слизнорт уже раньше был деканом, вот стал им снова. Что в этом такого?
- Ничего, - неохотно признала Гермиона. – Но что с этим представителем министерства? Кто-нибудь его видел?
Все отрицательно покачали головами. Обещанный работник министерства так и не показался в Хогвартсе. Гарри и сам замечал, что большинство преподавателей старались вести себя так, будто бы ничего не произошло. И со стороны могло показаться, что так оно и есть. Но сама атмосфера в школе была другой. Полупустые классы, приглушенные голоса и та белая каменная гробница на берегу озера, к которой Гарри не хотел приближаться…
- Можно твою булочку?
Гарри кивнул, и Невилл быстро спрятал его булку в кармане.
- Слушай, Невилл, а затем они тебе? – поинтересовался Рон, когда мальчик забирал его и Гермионы выпечку.
- Да так, - уклончиво ответил Невилл и обернулся к сидевшим рядом четверокурсникам. Рон безразлично повел плечами.
- А как вам профессор Льюис? – спросила Джинни. – Она у нас завтра вести будет.
- Она заснула! – заговорщическим шепотом поведал Дин. – Прямо перед нашим уроком.
- Вот как бывает со старыми людьми, - не без иронии заметил Симус. – Невилл, с твоей бабулей тоже так?
Невилл смущенно покачал головой. – Моя бабушка не спит днем.
- Говорят, это полезно, - рассмеялся Дин.
- Может, в ее возрасте уже не стоит вести занятия, - предположила девочка из шестого класса.
- Не такая уж она и старая, - категорически возразила Гермиона. На этом разговор и заглох, хотя некоторые бы ещё с удовольствием порассуждали о предельном возрасте преподавателей. Лично Гарри не сомневался, что Льюис была на несколько веков старше среднестатистического учителя Хогварста, но так же он почему-то был уверен, что она уж точно не была слишком стара для преподавания.
Лежа вечером в постели, Гарри невольно вспомнил этот разговор и спросил себя, сколько же лет было Дамблдору. И могло ли быть, что профессор Льюис учила даже его? Эта мысль казалась мальчику абсурдной. Дамблдор, в его представлении, никак не мог быть учеником. Хоть Гарри и понимал, что когда-то каждый волшебник учился чародейству. От этих мыслей стало грустно и неуютно. Казалось, что темнота в спальне стала непрогляднее и враждебней. Ровное дыхание остальных мальчиков не могло его успокоить. Гарри сунул руку под подушку и вытащил шкатулку. Она поблескивала во тьме. Серебряная поверхность была привычно теплой и успокаивающей. Гарри прижал шкатулку к груди и закрыл глаза. Незаметно для самого себя он провалился в сон.
На следующий день первым уроком у них оказалась Защита от Темных искусств. Кабинет профессора Подмора не изменился с прошлого года, когда там хозяйничал Снегг. Это обстоятельство несколько огорчило Гарри, но он старался не вспоминать. Не думать о своей злости и ненависти было тяжело, но когда в класс зашел новый преподаватель, все эти мысли как рукой сняло.
Стерджис Подмор, одетый в ту же бежевую мантию, в которой он сидел на пире по случаю начала нового учебного года, с копной светлых, соломенного цвета волос и квадратным подбородком, доминировавшим на его лице, уверенной походкой вошел в аудиторию, пересек помещение и остановился у кафедры лицом к ученикам.
- Доброе утро, - улыбнулся он. Но Гарри заметил, что это была не та радостная, слегка озорная улыбочка, которую он демонстрировал несколько лет тому назад на Тисовой улице, а её грустноватое подобие. И глаза учители при этом ничуть не изменились. В них всё так же читалась какая-то печаль.
- Мне выпала честь учить вас Защите от Темных искусств, предмету, который сам по себе является своего рода искусством, - продолжил профессор. – Меня просили напомнить вам, что в конце этого года вас ожидает сдача очень значительного экзамена – ЖАБА. Могу вас заверить, что в этом году нам предстоит серьезная работа. Так что, давайте начнем. Полагаю, вы владеете невербальными заклинаниями. Этому вас обучали в прошлом году. Давайте-ка проверим ваши навыки…
Следующие полчаса семиклассники показывали Подмору, как они справлялись с невербальными заклятиями. Справлялись они в основном не так уж и плохо. Только Гарри то и дело что-то путал. В голове у него был такой бардак, что никак не получалось сфокусировать внимание.
- Гарри, думай, что делаешь! – жаловался Рон, когда друг в очередной раз вместо того, что бы защититься Щитовым заклинанием, запускал в него разные предметы.
Профессор Подмор молча наблюдал за этим безобразием, не делая ему никаких замечаний. После урока, когда все покидали класс, учитель попросил Гарри задержаться.
- Гарри, рад тебя видеть снова, - сказал Подмор всё с той же грустной улыбкой. – Ремус говорил, что ты вернешься в Хогвартс, но, если честно, я не думал, что это правда.
Учитель присел на свой стол и указал Гарри на парту напротив. Мальчик послушно сел, положив рядом сумку.
- Творятся… довольно странные вещи, - медленно проговорил Подмор. – Не знаю, насколько ты в курсе, но думаю, что ты должен знать, ведь это и тебя касается.
Гарри молчал, не сводя глаз с преподавателя, который сам первым опустил взгляд.
- Тебе скоро надо будет встретиться с Ремусом, он всё лучше объяснит, чем я.
«Ага», подумал Гарри, «И ещё учителем называется, а сам ничего толком объяснить не может».
- О делах Ордена он намного лучше меня проинформирован, - пояснил Подмор и неловко затих.
- А как Вы стали преподавателем в Хогвартсе? – спросил Гарри, желая сменить тему на более приятную для профессора.
- Неожиданно, - улыбнулся Подмор, скользнув печальным взглядом по лицу мальчика. – После того случая в Министерстве и полугода в Азкабане, меня, конечно же, не хотели никуда брать на работу. Моя репутация была погублена. Лишь работа на Орден держала меня на плаву. А потом начались те неприятности, и всё стало хуже некуда. Пришлось уносить ноги и скрываться. Потом вдруг объявилась МакГонагалл и предложила мне место учителя. – Подмор развел руками. – Сам не знаю, почему я тебе это рассказываю. Просто когда я наблюдал за тобой на уроке, мне показалось, что с тобой что-то творится.
Он вопросительно посмотрел на Гарри, явно ожидая от него ответного потока откровенности, но мальчик продолжал молчать.
- Я рад, что ты в Хогвартсе, - наконец повторил Подмор, несколько менее уверенно. – Здесь тебе сейчас лучше всего, поверь. В октябре у вас будут выходные в Хогсмиде. Тогда ты сможешь встретиться с Ремусом.
Гарри кивнул. До октября же дожить надо. Профессор Подмор застыл в нерешительности, и мальчик, кивнув в знак прощания, спрыгнул с парты и направился к двери.
- Гарри! – окликнул его Подмор. Гриффиндорец обернулся. – Если тебе нужна помощь…
Гарри кивнул и вышел. Ему казалось, что профессору скорее понадобится помощь, чем ему. Что-то в самом облике бывшего мракоборца говорило о том, что этот человек находится на грани; вот только на грани чего, никак не понять…
Короткий разговор с Подмором не принес Гарри новых ответов на старые вопросы. Скорее наоборот, он породил новые вопросы: что такое творится с Орденом Феникса, что Подмору пришлось «уносить ноги и скрываться»?
Подобные мысли мучили Гарри и вечером, по пути к полю для квиддича, на отбор новых членов в команду Гриффиндора. Кэти Белл, занимавшая позицию нападающего в прошлом году, окончила школу, а один из бывших отбивающих так и не явился в этом году в Хогвартс, второй окончил Хогвартс. Остальные члены команды – Демелза Роббинс, Джинни и Рон Уизли – с любопытством разглядывали желающих попасть в команду по квиддичу. Этой осенью их оказалось меньше, чем в прошлый раз, и все они были с гриффиндорского факультета. Уже это радовало.
- Эх, жаль, что Гермиона не может позвать своего дружка Крама, - проворчал Рон с некой смесью желчи и иронии.
- Крам ловец, - заметил Гарри.
- Точно, а у нас уже есть один, да еще и капитан, - усмехнулась Джинни. – Так что давайте новичков смотреть.
- Давайте, - согласился Гарри, и подозвал учеников, жаждущих стать полноценными игроками.
Первая девочка-второкурсница показала себя неплохо, но в конце – видимо от волнения – свалилась с метлы. Светловолосый третьекурсник с силой дубасил по квоффлу, но никак не мог нормально прицелиться и несколько раз чуть не снес Гарри, Джинни и нескольким зрителям головы. Третий и четвертый претенденты оказались никуда не годными. Хорошее впечатление произвел Дин, который в том году уже заменял Кэти Белл. Пятый, массивный паренек по имени Бернард Корвин, вполне сносно справился со своей задачей. Но шестой и последний, довольно хилый на вид пятикурсник всех просто покорил. В воздухе смуглый мальчик, с каштановыми волосами и карими миндалевидными глазами, чувствовал себя явно в своей стихии. Он прекрасно отбивал бладжеры и уверенно посылал их во «вражеских» нападающих, которых изображали Рон с Демелзой.
После непродолжительных дискуссий, сошлись на том, что в команду попадут Дин Томас, как новый нападающий, Бернард Корвин и пятиклассник Фур Тутус, в качестве новых отбивающих.
- Странное у этого парня имя, - хмыкнул Рон, когда команда возвращалась в замок. – Фур Тутус.
- Ничего странного, - не согласилась Демелза. – Бывают и почудней.
- А вообще-то у него не правильная конституция для отбивающего, - не унимался Рон.
- С каких это пор ты знаешь такие заумные слова? – ехидно поинтересовалась Джинни. – Ты еще скажи, что девчонки не могут быть отбивающими, и я напрасно держусь на этой позиции.
- Нет, ну ты же Уизли, - ответил Рон. – Ты же фактически и не девчонка вовсе…
- Вот спасибо, Рон! – обижено отозвалась его сестра.
- Да я не то имел в виду, - залепетал Рон. Джинни лишь тыкнула его древком метлы в бок.
- Подожди, так ты же не отбивающая! Ты нападающая! – воскликнул Рон.
Джинни весело рассмеялась. – Долго же ты соображал, братец! До чего же ты не внимательный.
Рон тоже рассмеялся и замахнулся на сестру «Чистометом». Девочка в притворном ужасе отскочила и рассмеялась громче прежнего. Ее смех почему-то больно резанул Гарри по сердцу. Но ему не хотелось задумываться, почему.
Гарри, которому квиддич всегда помогал расслабиться и прийти в себя, был рад, что сезон скоро начнется вновь. Он уже наметил дату первой тренировки, и собирался вывесить её с утра на доске объявлений в общей гостиной вместе со списком новых игроков. В этот вечер он завалился спать уставший, но довольный, и наконец-то хорошо и крепко спал, даже без прижатой к груди серебряной шкатулки.
Следующие недели пролетели быстро и почти незаметно. Учёба была столь же трудной и временами нудной, как и всегда. Гарри старался тренироваться как можно чаще, чем невольно доводил свою команду до изнеможения. Но капитан, хоть и утверждал, что заботится лишь об успехе Гриффиндора на первом матче против Слизерина, на самом деле использовал квиддич для того, чтобы не думать ни о чем, кроме самой игры. Добираясь по вечерам до кровати и без сил валившись на нее, у Гарри не было просто физической возможности тревожиться о том, что все их бесчисленные часы, проведенные в библиотеке не помогли им узнать что-либо конкретное о крестражах, или о том, что ему всё ещё предстоит выполнить это пророчество, которое он сам про себя уже начал называть проклятием. Так же у него не оставалась сил на ненависть и мысли о мести… Но и на учёбу, по мнению Гермионы, тоже. Девушка почему-то считала, что готовиться к ЖАБА необходимо было уже с сентября, что само по себе, как считали Рон и Гарри, было полной чушью, которую могла придумать лишь Гермиона.
Министерского представителя всё еще не были видно. Временами на территории Хогвартса Гарри сталкивался с безликими, незнакомыми ему маркоборцами, которые, видимо, и должны были заботиться о безопасности школы. Мальчик всё надеялся встретить среди них Тонкс или Кингсли, но никогда их не видел.
Незаметно настал октябрь и вместе с ним первая вылазка в Хогсмид.
