Глава 6Спасибо всем очень большое за отзывы и за терпение. И простите, за столь долгое отсутствие.
Удобно устроившись на диване у камина в гостиной Драко Малфоя, Гермиона открыла книгу «Супертрансфигурация», рассчитывая наконец-то её дочитать. Возможно, находиться здесь без позволения слизеринца было не совсем красиво, но девушка уже настолько привыкла к этой комнате, что не чувствовала ни капли смущения. Напортив, ей была в высшей степени симпатична и приятна здешняя обстановка, даже несмотря на ее законного обитателя.
Не более пятнадцати минут назад она покинула совятню, поручив одной из сипух отнести Малфою сверток с вредноскопом. Гермиона не могла объяснить, почему поступила именно так, а не передала вещицу лично, как просил Гарри. С одной стороны, наверное, потому, что ей не хотелось лишний раз проявлять заботу о слизеринце, с другой ― оттого, что просьба друга казалась несколько странной. Ведь Гарри точно так же мог послать вредноскоп прямо Малфою.
Как бы там ни было, девушка не сомневалась, что поступила правильно: ведь Малфой мог просто отказаться от помощи. И если не сделал этого в случае с книгой (на что не пойдешь ради исцеления), то сейчас, когда его будущее в общем-то не зависело от вредноскопа, мог упереться и не принять «подачки». Девушка не беспокоилась о том, что ее могли вычислить. Драко неоткуда знать, что сова была школьной, а если и узнает, что с того? Ее мог послать кто угодно. А сейчас, дождавшись Малфоя, Гермиона сможет не только открыть ему дверь, но и убедиться, что посылка дошла по назначению.
Девушка нахмурилась: ужин должен был уже закончиться, а её подопечного все не было. Отложила книгу и рассеянно провела ладонью по обивке дивана. В голову полезли мысли, от которых она честно пыталась избавиться вот уже второй день, поскольку мысли эти были о том вечере, когда Малфоя оглушила мандрагора, а сама Гермиона так мило умудрилась заснуть с ним. Девушка до сих пор не понимала, как такое могло случиться. Последнее, что помнила ― это то, как намеревалась перевернуть очередную страницу книги, но от всего пережитого голова отяжелела, глаза сами собой закрылись, и она провалилась в сон. Даже не дочитав до конца главы! А Малфой все это время просто сидел рядом. А что ему было делать? Он не видит, не слышит.
Зато возвращение к действительности Гермиона помнила более чем отчетливо. Ей как раз снился какой-то чудесный сон, кажется, первый за насколько месяцев, который внезапно сменился пугающим падением в бездну.
В следующий момент девушка с удивлением осознала, что сидит на коврике рядом с диваном. Не совсем понимая спросонья, как это произошло, она подняла голову и наткнулась взглядом на лицо Малфоя, спавшего на том же диване. И Гермиона, совершенно в несвойственной ей манере, по-глупому широко раскрыв глаза, уставилась на парня, рядом с которым, похоже, лежала только мгновение назад. Девушку озадачила собственная спокойная реакция: как будто не произошло ничего особенного. Почему-то в голову пришла почти бредовая мысль о том, что с такого ракурса его лицо выглядит как-то непривычно: очень трогательно и забавно, что ли? Хотя дело, скорее всего, было не в ракурсе, а в обстановке. Уголки губ девушки почти против её воли поползли вверх: не каждый день увидишь Драко Малфоя вот так мирно спящим и даже не подозревающим, кто только что лежал с ним рядом.
А вообще, справедливость требовала признать, что Малфой выглядел весьма живописно: изогнутые брови и пушистые ресницы ― мечта любой девушки; тонкий, совершенно прямой нос и красиво очерченные высокие скулы выдавали в нем аристократа («чистокровка»- мелькнуло у неё в голове), а заостренный подбородок говорил не только о капризности, но и о решительности, как ни странно. Изгиб губ, который раньше она назвала бы надменным, сейчас казался по-детски мягким. Лицо ― золотистым, когда на него падал свет от пляшущих в камине языков пламени, а нежность кожи, казалось, можно было ощутить взглядом. Гермиона даже слегка позавидовала.
Девушку вдруг охватило странное веселье из-за абсурдности сложившейся ситуации: она до сих пор стоит на полу на четвереньках и заглядывает в умильное лицо спящего Малфоя, развалившегося на животе на удобном диване. Наверное, как раз в тот момент, когда он перевернулся, Гермиона и упала на пол. Только начала подниматься, все еще не сводя веселого взгляда с лица парня, как внезапно ощутила на спине его руку. Немало удивившись тому, что заметила ее только сейчас, девушка попыталась как можно осторожнее выбраться, не потревожив Малфоя. Привстав, она вдруг почувствовала боль: его пальцы переплелись с её волосами.
Сердце Гермионы замерло, и она ошарашенно уставилась на свои волосы и удерживавшую их руку парня. Дыхание перехватило, потому что это была та самая прядь – седая.
Ею наградила Гермиону война и… смерть Рона.
Дрожащими руками девушка освободилась от цепких пальцев Малфоя, словно не желавших ее отпускать. Все веселье как рукой сняло. Чувствуя себя предательницей оттого, что позволила человеку не просто не достойному даже мизинца Рона, но, в добавок, ещё и не упустившему ни единого случая поиздеваться над ним, коснуться этой белой прядки, девушка встала и прислонилась лбом к холодному камню стены.
Как же так? Как она могла предать память любимого? А ведь действительно предала: сама, сама только что любовалась тем, кого должна была презирать.
Гермиона резко повернулась к спящему слизеринцу и почти прокричала:
― Я ненавижу тебя! Слышишь? Ты – просто ничтожество!!! ― Подбежала к нему почти вплотную:
― Ты ― дрянь! Ты… ― Малфой не реагировал, и Гермиона, тяжело дыша, замерла. ― «Мандрагора. Еще не прошло четырех часов» Она тихонько застонала. ― «Гермиона, что с тобой? Так нельзя. Он же не виноват, что ему во сне попалась именно эта прядь»
Заставив себя глубоко вздохнуть, девушка отошла от спящего Драко.
Медленно приходя в себя после приступа гнева, приблизилась к открытому окну, глубоко вдыхая прохладный ветер и глотая подступившие к горлу слезы. Такая почти не контролируемая истерика у неё была, когда стало известно, что Рона больше нет. Но в тот раз она не могла успокоиться много, много дольше.
К тому времени, как Драко проснулся, Гермиона успела успокоиться, но так и не смогла избавиться от неприятного чувства. И, словно признавая непричастность парня к её слабости, принесла ему ужин, искупая вину за свое поведение, пускай он об этом и не догадывался.
За этими мыслями и застали Гермиону шаги, донёсшиеся из коридора. Она взяла книгу, с сожалением отметив, что не прочитала и половины того, что планировала, и открыла дверь.
«Как это мило с твоей стороны ― встречать меня, Грейнджер», ― вспыхнула надпись.
Не обращая внимания ни на явный сарказм, ни на слова слизеринца, девушка не без удовлетворения заметила вредноскоп, зажатый в его руке.
― Что это у тебя за игрушка, Малфой?
«Это вредноскоп, Грейнджер. Я удивлен: вот и обнаружились пробелы в твоем образовании», - парень хмыкнул и развалился на диване.
― И откуда он у тебя, позволь поинтересоваться?
«Не твое дело».
Девушка заметила, что он сильнее сжал вещицу в руке, слегка улыбнулась и вышла из комнаты. Все прошло так, как она планировала.
Весь следующий день Гермиона пыталась понять, что заставляет её искать разгадку для Малфоя. Пожалуй, не желание поскорее избавиться от слизеринца. И не праздное любопытство (хотя и не без этого, разумеется), и не жалость. Но тогда что же?
Без неё он совершенно точно не справится. Она знала. Тем более, если ответ действительно хранится в его воспоминаниях. Почти наверняка ей удастся заметить то, на что не обращает внимания сам Малфой. Так что же это, если не стремление доказать, заставить его признать, что она действительно умна?
Хоть девушка и убеждала себя, что ей безразлично мнение Малфоя и ему подобных насчет её происхождения и способностей, Гермиона не могла упустить шанс доказать, что и магглорожденая волшебница может быть ничем не хуже чистокровок. И даже лучше. По крайней мере, она никогда не принимала метку и никого не предавала. Хотя, пожалуй, и принимать и столь сложных решений, как Малфою, не приходилось. Девушка нахмурилась. Складывалось ощущение, что для неё найти разгадку было гораздо важнее, нежели для него. В общем, как бы там ни было:
― Малфой, нам надо поговорить.
«Интересно, о чем?» ― Драко оторвался от пудинга, который усердно поглощал последние несколько минут, пока Гермиона в нерешительности стояла неподалеку.
― О том, что сказано в книге… той самой, ― девушка с опаской огляделась по сторонам. Слизеринцам, похоже, было не по душе то, что гриффиндорская староста стоит так близко.
«А я могу сначала поесть?»
― Эээ… Я буду ждать входа в твою комнату.
«Нет. Встретимся у выхода из Большого Зала.»
― Но почему?
«У выхода, Грейнджер, иначе разговор не состоится», ― Малфой явно собирался запихнуть себе в рот еще один кусок пудинга, кажется, четвертый, тем самым обрывая разговор. На этот раз девушка не стала спорить, а просто направилась прямиком к столу Гриффиндора, чтобы, наконец, пообедать. Не успев сделать и двух шагов, она услышала вкрадчивый, но довольно громкий голос Забини. Его слова явно были предназначены не только для Малфоя, но и для неё:
― Ууу, Драко, да ты, похоже, совсем опустился – назначаешь свидания грязнокровке? ― Гермиона на секунду опешила, руки непроизвольно сжались в кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони. С трудом удержавшись от того, чтобы не обернуться и не ответить, девушка сделала еще один маленький медленный шажочек к своему столу.
― Да как ты смеешь? ― Забини, казалось, просто задохнулся от возмущения, а Гермиона опять замерла. Похоже, Малфой ответил слизеринскому старосте что-то из ряда вон выходящее. Девушка слегка усмехнулась. Но так и не обернулась и успела сделать еще пару шагов, прежде чем до неё долетели слова Паркинсон.
― Блейз, что ты говоришь? Драко не может увлечься этой растрепанной заучкой.
― Да ему теперь все равно, растрепанная она или нет, ― зло проговорил Забини. ― Кстати, ты на свой счет тоже не обольщайся…
―Что? Я как-то не так выгляжу?
Дальнейших реплик Гермиона уже не слышала, так как успела уйти достаточно далеко. Но, усевшись за стол, увидела, как к Драко подсела Панси, и как Забини стремительно покинул Большой Зал, не забыв кинуть презрительный взгляд в сторону Гермионы. Девушка ответила ему тем же. Было неприятно осознавать, что староста позволил себе опуститься до того, что бы поддерживать глупую игру, затеянную Уэйсом. Это надо же было додуматься ― будто она и Малфой неравнодушны друг к другу!
Дрожащими от негодования руками, девушка принялась накладывать еду на тарелку. Почему-то перед разговором с Малфоем она так разволновалась, что не могла себя заставить даже посмотреть в сторону вкуснейших блюд. Теперь аппетита тоже не прибавилось: помимо всего прочего, настроение портила и парочка, сидевшая за слизеринским столом. Гермионе было неприятно наблюдать за тем, как Паркинсон сидит, почти прижавшись к Малфою.
«Неужели эта прилипала так и будет сидеть рядом с... Мерлин, он уходит»
Драко, встав из-за стола и, наконец, отцепившись от Панси, зашагал к выходу. Зная характер слизеринца, Гермиона не сомневалась, что ждать её он не будет. Так что если она хочет, чтобы разговор состоялся, мешкать не стоит.
― Нужно найти какое-нибудь тихое место, ― Гермиона догнала Драко почти у самого выхода из школы.
«Сегодня хорошая погода, так что поговорим у озера».
Гермионе было трудно уловить его настроение, ведь когда не видишь глаз, это не так-то просто, а непроницаемое/бесстрастное лицо и слова, написанные в воздухе, скрывали чувства. И все же ей показалось, что Драко нервничает, впрочем, она тоже отчего-то подрастеряла самообладание.
Уже почти по привычке взявшись за руки, они начали спуск по крутым ступенькам прямо к озеру.
― Малфой, я хотела у тебя кое-что спросить…
«В чем дело?» ― Драко слегка нахмурился.
― Что ты такого ответил сейчас Блейзу Забини, что он чуть не взорвался от злости?
«Грейнджер, тебе не кажется, что это не твое дело?»
― Почему бы просто не ответить? ― девушка с надеждой взглянула на шагавшего рядом парня, стараясь, что бы голос прозвучал как можно строже.
«Да ты у нас любопытная. А любишь преодолевать трудности для того, чтобы удовлетворить любопытство?»
― Не понимаю, к чему ты клонишь?
Драко хмыкнул.
«Я предположил нечто и попал в яблочко».
― Что? ― Гермиону на самом деле снедало любопытство.
Драко остановился и повернулся к ней, загадочно улыбаясь.
«Скажем так, у него тоже есть больное место».
― И где оно?
«А как ты думаешь?»
― Малфой, хватит говорить загадками! О каких трудностях ты говорил?
Драко нахмурился и отвернулся, словно что-то обдумывая.
«О тех, что тебе придется преодолеть, чтобы узнать ответ».
― Назови хоть одну.
«Она перед тобой».
― Эээ… ты имеешь в виду себя? В каком смысле?
«Тебе лучше не вмешиваться в это дело».
― Но…
«Пошли, Грейнджер, нам еще долго?»
― Нет. Уже почти пришли, ― сердито ответила Гермиона, решив, что ничего большего от слизеринца не добьется.
Драко, удобно устроившись прямо на песке, снял повязку и устремил невидящий взгляд куда-то в сторону горизонта.
― И зачем надо было сюда тащиться? Или для того, чтобы получить ответ на этот вопрос, мне предстоит преодолеть глобальные трудности виде мелких хорьков? ― Не без ехидства осведомилась Гермиона, недовольно усаживаясь на песок рядом с Драко.
«А как же! Грязнокровке ничто не должно даваться даром».
― Ах, простите меня, ваше слизеринское высочество!..
«Ладно тебе, Грейнджер, хватит паясничать. У нас не так много времени – впереди еще ЗоТИ».
― А что это ты сегодня такой миролюбивый, Малфой? ― Гермиона опять злилась. Она точно знала, что не паясничала, в отличие от этого недобитого слизеринца.
«Не твое дело… Я все обдумал и решил, что правда имеет смысл провернуть этот трюк с думоотводом, вот только непонятно, где его достать?»
Гермиона, уже настроившаяся на деловой лад, удивленно спросила:
― Как? А разве в твоей семье его нет?
«Грейнджер, ну подумай, разве авроры могли пропустить столь ценный предмет? Эти дураки наивно полагали, что в нем содержатся какие-то полезные Министерству сведения и, естественно, конфисковали, ― Драко от злости ударил кулаком по песку. ― А о том, что там были воспоминания нескольких поколений моей семьи они, естественно, не подумали. И уж само собой, не потрудились вернуть».
Девушка закусила губу. То, что семья, род и фамильное наследие многое значили для Драко Малфоя, оказывается, не было пустым звуком. Гермиона не знала, что ответить. Через минуту он продолжил, уже спокойнее:
«Купить не получится – мне нельзя тратить много денег за раз, да и покупка в таком месте, как Лютный Переулок, повредит моей репутации. Сделать самим – можно, но слишком долго».
Гермиона согласно кивала?. Думоотводы нигде не продавались только потому, что это было невыгодно. Изготовить его мог и сквиб – это очень просто, но процесс занимал два с лишним года. А в Лютном Переулке продают не столько думоотводы, сколько хранящиеся в них воспоминания. И стоят они соответственно. Просить кого-то ― тоже смысла мало. Вряд ли найдется волшебник, который согласился бы доверить им свои воспоминания. ― «А вот Дамблдор бы не возражал. Я уверена». ― Девушка все больше склонялась к мысли, что им придется воспользоваться единственным доступным в школе экземпляром: думоотводом бывшего директора. Даже если это и звучало несколько сомнительно.
― Малфой, ты прав, но как думаешь, Макгонагалл позволит нам воспользоваться думоотводом Дамблдора? Последнее время она необычайно… ревностно оберегает все, что связано с бывшим директором. Но, тем ни менее, я думаю, что мы могли бы попросить её…
«Грейнджер, ты что, не понимаешь? Я не знаю, почему она разрешила мне вернуться сюда, не знаю, почему она столь предусмотрительна, ― Драко сделал неопределенный жест в сторону девушки, ― но я уверен: она больше чем кто бы то ни было ненавидит меня за смерть директора».
― Но она гриффиндорка! Я уверена, что она пойдет нам на встречу!
«Нет, Грейнджер. Даже у вас, таких правильных, лимит благородства может быть исчерпан, так что моём положении было бы довольно самонадеянно рассчитывать на её помощь. Тем более, если она действительно помешалась. ― Драко усмехнулся: ― Похоже, место директора Хогвартса тоже проклято»
― И что ты предлагаешь? Тайком пробраться в её кабинет? ― Гермиона ошеломленно смотрела на парня, все еще надеясь, что он опровергнет её предположение, но…
«Да. Именно это мы и сделаем», ― Драко повернулся к девушке, уставившись своим пустым взглядом куда-то левее её плеча. На его губах играла улыбка предвкушения.
«Мы…» ― Гермиона поежилась. В какой такой странный момент у неё с Малфоем появились общие цели? И почему она это пропустила? Но отступать было некуда. Тем более, когда обещание и даже настойчивое желание помочь высказано, и поздно идти на попятный. К тому же… ей, пожалуй, действительно не хватало толики острых ощущений. Она так привыкла к приключениям с Гарри и Роном. ― «Гермиона, о чем ты думаешь? Приключения с Малфоем тебе вовсе не нужны». ― Девушка вновь взглянула на Драко. Тот продолжал еле заметно улыбаться, явно о чем-то размышляя. Зато эта авантюра отвлечет ее.
«Я думаю, мы можем воспользоваться Рукой Славы. Свет в башне мы зажечь не сможем, а при поисках он нам может очень даже понадобиться, ― и после секундного колебания добавил: ― нам будет нужна мантия-невидимка. Как думаешь, Поттер поделится?»
Гермиона фыркнула, но внутренне напряглась.
― Конечно, ради тебя он и с Астрономической башни без метлы спрыгнет. Ты что, с ума сошел? Это же мантия его отца. И вообще, как ты себе представляешь мои с ним объяснения?
«Просто попроси его, ничего не объясняя. Вы же друзья. Он даст».
― Не тебе рассуждать о дружбе, Малфой. Я не буду ему врать.
«Ну и прекрасно! Расскажи все как есть. И пусть он подавится своей мантией. А заодно и Макгонагалл настучит», ― Драко вскочил на ноги, надевая повязку.
Гермиона тихонько засмеялась, а парень только сильнее нахмурился, не понимая, в чем подвох.
«И что же такого смешного я сказал? Или ты представила, как Поттер с аппетитом поедает свою мантию?»
― Нет, Малфой, ― слегка задыхаясь от смеха, начала девушка, ― просто мантию он уже прислал. А тебя я просто хотела заставить понервничать.
«Поттер её уже прислал?»
Гермиона почему-то сразу перестала смеяться. Казалось, Драко совершенно не задело то, что она его разыграла. Он даже вновь присел рядом с ней.
«И когда это ты успела все обдумать и послать ему сову?»
Вот теперь девушке было точно не до смеха. Дело в том, что она-то как раз Гарри ни о чем таком не просила. Просто сегодня утром его сова принесла сверток, в котором оказалось мантия. «Просто на всякий случай» ― все, что было в записке. Откуда Гарри узнал, что она им понадобится, девушка не могла и предположить. Да и знал ли он вообще? Нет, скорее, это просто совпадение.
― Ну… ― она секунду поколебалась, прежде чем соврать, ― надо же мне оправдывать свое звание всезнайки.
Малфой, если и не поверил, то вида не подал, а просто кивнул.
― Ты знаешь, Защита вот-вот начнется, нам нужно бы поспешить. Думаю, детали можно обсудить вечером. Надеюсь, ради этого нам не придется опять тащиться сюда?
Драко только загадочно улыбнулся, напоследок глубоко вдохнул свежий воздух с запахом озерной воды и, не переставая улыбаться, протянул Гермионе руку.
Ну нравилось ему вот так просто держать её за руку! Да, признавать это было противно, а делать ― тем более неправильно и просто ненормально. Но. Но ведь никто об этом не знал. А уж со своей-то совестью он как-нибудь договорится. Ему не впервой. Правда, со здравым смыслом было сложнее, но все же…
Они поднимались все выше. Гермиона крепко сжимала его руку, как будто переживала, что он может оступиться. Глупо. Драко решил, что нужно переключиться с мыслей о девушке на что-нибудь более уместное.
Поттер. Почему он прислал мантию? Доверить сокровище, доставшееся от отца, врагу? Драко бы так никогда не смог. И не сомневался, что Поттер тоже сделал это не просто так. Но тогда почему? Что такого могла сказать ему Грейнджер? Она ведь ясно дала понять, что не станет врать другу. Значит, ей пришлось приложить немало усилий. И почему она так старается ради него? Да, многовато вопросов… Но есть ли необходимость их решать сейчас? Раз все складывается так удачно, то можно и подождать немного. Главное, чтобы план с думоотводом оправдал опасность, на которую они идут.
«Они» Это было так странно. «Мы с ней. Это звучит не просто странно: это звучит пугающе. Драко Малфой и Гермиона Грейнджер. Слизеринец и гриффиндорка. И как мне только удастся смыть позор со своего имени, если все откроется? Малфои не ведут никаких дел с грязнокровками. И, тем более, Малфоям не нравится запах ландышей. Это так… пошло»
Драко был еще совсем маленьким, когда к маме на день рождения приехала старая ведьма. Очень странная: её мантия пестрела какими-то невообразимыми цветами, то и дело меняя расцветку, остроконечная шляпа постоянно съезжала на бок, а две седые косички смотрелись просто нелепо. В семье о ней знали, но предпочитали не замечать. И к тому времени, как она появилась в поместье, Драко успел услышать о ней много историй ― одна скандальней другой. Но все это, и её саму в том числе, затмила жуткая охапка листьев в руках у колдуньи, когда она аппарировала к ним в дом. Эти «листья» оказались букетом и единственным подарком его матери от ведьмы . Нужно ли говорить о возмущении на лице Нарциссы Малфой, когда она увидела «подарок»? С плохо скрываемым презрением ведьма была поприветствована, а букет принят. Драко почти сразу забыл о новоиспеченной родственнице и рванулся за эльфом, уносящим листья, надо полагать, на помойку. Быстро догнав домовика, с трудом удерживающего всю эту охапку, маленький Драко приказал тому остановиться. Ему не терпелось рассмотреть столь странный подарок. К немалому удивлению, он действительно обнаружил цветы. Они были мелкими и невзрачными, но издаваемый ими аромат показался мальчику самым чудесным на свете. В спешке отобрав несколько веточек и завернув их в зелень листьев, он юркнул в, одну из многочисленных гостиных, рассчитывая спрятать свое сокровище, что бы потом ― после праздника ― тайком пронести к себе в спальню, как вдруг понял, что находится в комнате не один.
Та самая ведьма, имя которой Драко уже давно забыл, внимательно наблюдала за ним из угла.
― Ну, здравствуй, мой мальчик, вижу, тебе понравился мой подарок? ― голос колдуньи был тихим и очень хриплым, ― Жаль, что твоя мать так ничего и не поняла. Но чего еще можно от неё ожидать, раз уж вышла замуж за Малфоя?
Драко напрягся. Старая ведьма явно неуважительно говорила о его маме и папе. И это мальчику не нравилось. Но не настолько, что бы выбросить свой трофей, хотя, пожалуй, и следовало бы. Он с опаской разглядывал ведьму, не придавая особого значения её словам, а она, в свою очередь столь же пристально изучая его, продолжала:
― Она выбрала яркого, богатого человека… с насквозь прогнившим нутром, даже не потрудившись приглядеться. И ты её сын… Что сейчас заставило тебя заглянуть в листья? Любопытство. Но пройдут годы, и тобой будет двигать выгода. Придет ли тебе на помощь другая сила?
Задумчиво вздохнув, она отвернулась к окну, больше не обращая внимания на мальчика, и Драко решил, что лучше бы ему убраться подальше. Но, уже почти закрыв за собой дверь, все-таки обернулся и с вызовом спросил:
― А как они называются?
Ведьма вновь повернулась к нему и, ласково улыбнувшись, ответила:
― Это ландыши, мой мальчик. Это ландыши.
Конечно, Драко очень попало от родителей, когда они нашли у него в комнате этот запретный букет. И он долго плакал, но не из-за наказания, а из-за утраты своего сокровища.
― Как думаешь, новая профессор продержится дольше одного года на месте преподавателя ЗоТИ?
«Как мило с твоей стороны интересоваться моим мнением, Грейнджер», ― они как раз входили в парадные двери Хогвартса, когда вопрос Гермионы заставил слизеринца очнуться от воспоминаний.
― Малфой, почему ты не можешь постараться быть хоть немного менее гадким? Нам, между прочим, еще какое-то время предстоит общаться, так что мог бы хоть иногда сдерживать себя. Тем более, что я тебе помогаю.
«А я тебя и не просил», ― внезапно девушка резко освободила свою ладонь из пальцев Драко, и он почувствовал мимолетное сожаление.
― Дальше пойдешь сам. Я не хочу, что бы нас видели идущими, держась за руки, ― парень хмыкнул:
«Боишься, как бы тебя не съели твои же одноклассники»?
― Вообще-то твои. ЗоТИ сейчас у Слизерина и Когтеврана, ― Драко расслышал волнение в ее голосе.
«Тогда тебе действительно есть, чего бояться», ― он уже слышал голоса студентов своего факультета. Но, стоило им подойти ближе, как они почти совершенно стихли. И только Панси Паркинсон подбежала к Драко, что-то щебеча. Грейнджер осталась стоять позади него, и он смог услышать голос Блейза:
― Грейнджер…
― Слушай, Забини, если ты опять начнешь возмущаться, что МакГонагалл повесила Малфоя на меня, а не на тебя – не трудись...
― Грейнджер…
― …Я уже ничего не могу изменить.
― А раньше значит, могла, да? И вообще, Грейнджер, ты можешь думать о чем-либо, кроме Малфоя?
― Что? Я вовсе…
― Слушай, я не из-за него. Я хотел сказать… ― дальнейших слов Драко не разобрал, потому что, судя по восторженным возгласам, двери в аудиторию открылись, и толпа студентов хлынула внутрь. А вредноскоп продолжал буйствовать у него в кармане до тех пор, пока они не расселись по местам.
А сели они с Гермионой за одну парту, несмотря на явное недовольство Панси. Драко он не хотел, чтобы в процесс его учебы вмешивался еще кто-то, кроме Грейнджер. За исключением зелий, к сожалению…
«Что сказал Забини»? ― Драко ругал себя за то, что не смог cдержать вопроса.
― Хмм… ты у нас любопытный, да, Малфой?
«Я просто хотел напомнить, что Блейз не тот человек, которому можно доверять»
― Забавно. Он сказал то же самое о тебе. Но это неважно, главное ― он передал мне расписание моих ночных дежурств. И сегодня, кстати, как раз моя очередь. Так что теперь нам будет гораздо проще осуществить план и объяснить мое отсутствие в спальне… ― в это время дверь распахнулась, и в кабинете раздались чьи-то быстрые шаги. Аудитория ахнула.
― Добрый день класс, ― сиплый, надорванный голос змеиным шепотом пролетел по кабинету, заставляя студентов удивленно смолкнуть. Драко вздрогнул. Ему показалось, что голос ведьмы звучит точь-в-точь как голос дальней родственницы, о которой он вспоминал не более десяти минут назад. Это казалось невероятным.
― Вы можете называть меня профессор Ронкус, ― Драко удивлялся, что еще не посыпались смешки по поводу внешности старой карги, но, наверное, все были просто шокированы её голосом. ― В этом году я буду преподавать вам Защиту от Темных Искусств. И давайте начнем с проверки ваших знаний, полученных на протяжении последних шести лет.
Класс недовольно зашумел. Судя по звукам, студенты полезли в сумки за пергаментами и перьями, но профессор их остановила:
― Нет-нет. Письменные принадлежности вам не понадобятся. Приготовьте палочки, ― прохрипела ведьма, и Драко уже не в первый раз вздрогнул от её голоса. Казалось, она тяжело больна, или, как минимум, вот уже трое суток без остановки кричит на студентов.
Практическое занятие проходило весьма интенсивно и интересно. Каждому из учеников предоставлялось право продемонстрировать свои умения в области Защиты ― любые, на выбор. Попутно преподаватель знакомилась со своими новыми студентами. Драко был удивлен тому, с каким азартом все стремились показать себя. Многие вызывались по нескольку раз. Сам же он так ни разу и не поднялся с места.
Незадолго до звонка с урока, профессор Ронкус подвела итоги и высказала свое удовлетворение увиденным.
― Мисс Грейнджер, мистер Малфой, задержитесь, пожалуйста, ― к этому моменту почти все студенты уже разошлись и Гермиона, взяв Драко за руку, пошла к профессору. Про себя он отметил, что начинает различать шаги гриффиндорки: они были уверенными, торопливыми, но легкими. Не без волнения Драко вместе с девушкой подошел к учительскому столу.
― Да профессор, ― голос Гермионы был полон внимания.
― Если не ошибаюсь, вы тот самый Драко Малфой, о котором меня предупреждала директор МакГонагалл?
«Да» ― Драко испытывал странное чувство, находясь рядом с этой женщиной. А еще от неё пахло пионами и клевером, что почему-то казалось неправильным.
― Я рада, что вы нашли способ изъясняться. Тем ни менее, на моих занятиях этого будет недостаточно. Вы уже что-нибудь придумали?
― Пока нет, ― ответила Гермиона, ― но мы над этим работаем.
― Что ж, при необходимости обращайтесь ко мне, ― Драко показалось, будто в шепоте ведьмы проскользнула смешинка.
«Мы не могли встречаться раньше?» ― пожилая волшебница скрипуче рассмеялась:
― Я бы это запомнила, мистер Малфой. А теперь, всего доброго, молодые люди.
― До свидания, профессор. ― Гермиона взяла Драко за руку и потянула к выходу. ― Идем, Малфой, а то опоздаем на Гербологию.
Драко страдал. Профессор Спраут заставила класс весь урок собирать соцветия каких-то гадко пахнущих цветов. И почти радовался, что не может видеть эти цветы: наверняка они просто омерзительны. Эти самые соцветия были уникальны не только своим крайне отталкивающим запахом, но еще и тем, что годились для изготовления только одного-единственного магического зелья, а именно Зелья Поиска. Свойств его Драко не знал, но в курсе седьмого года обучения оно точно присутствовало, иначе бы они не торчали здесь, задыхаясь от смрада.
― Малфой, держи кувшин ровнее, ― ах, да, он совсем забыл о своей скромной роли в процессе добывания соцветий.
«Еще много?» ― парню казалось, что он тут уже целую вечность.
― Не беспокойся ― хватит на весь урок. А он только начался.
Драко тяжело вздохнул, но накатившая волна тошноты заставила пожалеть об этом. Он стал дышать ртом.
«Сегодня надо послать письмо домой, что бы мне выслали сама-знаешь-что».
Ответа не последовало.
«Грейнджер, ты, случайно, не задохнулась»? ― Гермиона по-прежнему не реагировала, видимо увлеченная процессом. Драко вдруг остро осознал, что однажды может наступить такой момент, когда его просто не услышат и не увидят. Не помогут, даже если он будет об этом кричать. Внутри у парня похолодело. И он решил оставить попытки поговорить до конца урока. К тому же, кто-нибудь мог заметить их разговор.
Наконец профессор Спраут объявила об окончании занятия и распустила класс.
― Вот что странно: на вид они такие милые, но вони… ― Драко был с ней полностью согласен: запах просто непереносим. Хотя, конечно, он, как истинный аристократ, ни за что бы не использовал слово «вонь»… каким бы уместным оно ни было.
«Знаешь, тебе бы не помешал душ», ― от чудесного запаха ландышей не осталось и намека.
– Знаешь, тебе тоже, – они уже входили в здание Хогвартса. ― Увидимся через пару часов.
«Но нам нужно многое обсудить и еще успеть позаниматься! Почему так долго?»
― Потому что я обещала Невиллу помочь с домашней работой по Зельям, ― в голосе девушки чувствовалась усталость. Но Драко это сейчас не волновало. По большому счету, его это вообще никогда не волновало. Вопрос был в следующем:
«Лонгботтому? С какой стати? Тебя приставили только ко мне!» ― его охватило еще большее возмущение, чем сегодня перед ЗоТИ, когда Забини заговорил с девушкой.
― Вообще-то меня не назначали твоей круглосуточной сиделкой, Малфой. Помимо прочего, я еще и староста Гриффиндора. И когда меня просят о помощи, обязана её оказать. К тому же Невилл ― мой друг, и я занимаюсь с ним еще с первого курса.
«И напрасно тратишь время. Ему твои уроки ничем не помогли. Каким бездарем был, таким и останется».
― Время я напрасно трачу на тебя, пытаясь что-то объяснить, ― и, не дав Драко что-либо добавить, убежала. А он был почти в ярости: заниматься с Лонгботтомом в то время, когда им нужно столько всего решить! Объяснять что-то элементарное этому страшилище-тупице вместо того, что бы повторить Защиту с ним ― с Драко. Это было… нечестно. Слизеринец начал подниматься по лестнице. Ведь это не Лонгботтом слепой. Не Лонгботтому нужно её внимание. Не ему нравятся ландыши. Он, хоть и увлекается ботаникой, знать о них не знает! Драко свернул в свой коридор. И, дементор её подери, это не Лонгботтому теперь торчать перед запертой дверью. Драко беззвучно застонал и прислонился к стене. Он чувствовал себя разбитым.
― Добрый день, молодой хозяин, ― немного виноватый и робкий голос раздался из-за приоткрывшейся двери, заставив Драко непроизвольно вздрогнуть и потянуться за палочкой. Он узнал своего бывшего домового эльфа. Эх, если бы не Поттер…
«Что ты тут делаешь, предатель?» ― Драко распахнул дверь и не без облегчения вошел в свою гостиную.
― О, хозяин, Добби не предавал свою семью. Меня освободил Гарри Поттер…
«Ну, конечно, наш знаменитый Гарри Поттер. Везде умудрился засунуть свой нос» ― Драко упал на диван, все еще вспоминая перепалку с Грейнджер и удивляясь тому, что она успела предупредить домовика.
― Хозяин, Гарри Поттер ― великий волшебник! Он победил Сами-Знаете-Кого…
«Замолчи! Слышать ничего о нем не хочу»!
― Ой! Хозяин должен простить Добби. Он не хотел прогневить молодого господина.
«Убирайся», ― слизеринец разозлился от упоминания имени своего заклятого врага.
― Хорошо, хозяин, если помощь Добби не требуется… ― Драко в голову пришла идея, и он даже подскочил на диване.
«Нет, стой. Отправляйся в Поместье Малфоев и вели Моди дать тебе Руку Славы. Принеси её мне».
― Хорошо, хозяин. Я даже не возьму с вас за это платы, ― в голосе домовика слышалось столько удовольствия от собственной щедрости, что Драко даже несколько опешил от такой наглости. Но запустить подушкой в не успел ― тот с громким хлопком уже исчез.
Вновь откинувшись на подушки, Драко забылся тревожным сном.
Когда он проснулся, голова болела, к горлу подкатывала тошнота. Вот почему он не любил спать днем. Грейнджер была в комнате.
― Малфой, как тебе удалось так быстро достать Руку Славы?
По правде, ему совершенно не хотелось отвечать на её глупые вопросы. А хотелось просто снова уснуть, так как его теперешнее состояние было еще хуже, чем когда он провалился в сон.
― Ты на ужин собираешься? ― В её голосе проскользнула нотка тревоги, вероятно, навеянная его измученным видом.
Драко только кивнул и поплелся в ванную. Сегодня не тот вечер, когда он может махнуть на все рукой и расслабиться.
Все еще плохо соображая, он вернулся в гостиную.
«Я посылал Добби».
― Эээ… кхм… ясно, – Драко озадаченно повернулся к девушке: она была как будто… ― Ты собираешься надеть рубашку? ― …смущена. Драко рассмеялся. Он действительно вышел из душа, не одевшись полостью, и даже не подумал об этом. Теперь же ему представился таакой повод!
«Грейнджер, тебя что-то не устраивает? Разве я плохо выгляжу»? ― Он позволил своим губам изогнуться в ухмылке.
― Выглядишь ты как обычно: слизеринским хорьком. Но преподаватели не оценят, так что мантия бы тебе не помешала, ― к концу фразы её голос звучал уже с вызовом. Драко снова усмехнулся и, призвав рубашку и мантию, неторопливо оделся. Он чувствовал ― Грейнджер сконфужена. Но она сама виновата: не нужно было бежать к Лонгботтому.
― Думаю, надо сделать это сегодня, ― прошептала Гермиона, когда они начали спускаться в Большой Зал. Драко только слегка кивнул. Действительно, им ничего не мешало.
― Тогда жди меня после полуночи. Я должна дежурить, и никто ничего не заподозрит, если обнаружит, что меня нет в комнате. Ровно в двенадцать мне нужно будет встретиться с профессором Ронкус возле главного входа, отчитаться и вернуться в спальню. Но вместо этого я приду к тебе.
― Гермиона, ты это о чем? ― от неожиданности девушка даже подпрыгнула на месте
― О, Невилл, как ты меня напугал, ― ответила она, а Драко нахмурился.
«Не твое дело. Иди, куда шел», ― даже Гермионе стало не по себе от надписи, яростно вспыхнувшей в воздухе прямо перед носом у Невилла. Тот, явно не предполагавший такого отпора, в страхе попятился назад, пробормотав на последок что-то неразборчивое.
― Ты что делаешь, Малфой? ― девушка возмущенно смотрела на злобно ухмыляющегося слизеринца.
«Он мне надоел».
― Что? Да вы впервые сталкиваетесь, ― в её голосе было удивление и недоверие.
«Грейнджер, если я его еще хоть раз услышу…» ― Драко не стал заканчивать фразу, предоставляя девушке самой подумать о последствиях.
― Но он же не хотел ничего плохого. Что ты так взъелся?
«Он подслушивал».
― Это вышло случайно, просто нам надо быть осторожней.
― В чем это вам надо быть осторожней? ― раздался угрожающий голос Блейза Забини. На это Малфой отреагировал загадочной ухмылкой, а Гермиона, поняв, что ситуация повторяется, только недовольно фыркнула. И молодые люди разошлись по своим обеденным местам, оставив слизеринского старосту в раздраженном неведении.
― Малфой, надеюсь, ты не потащишь с собой вредноскоп? ― почему-то прошептала Гермиона, хотя они все еще были в комнатах Драко.
Он непонимающе обернулся к девушке. Он был без маски, поэтому было видно, что взгляд остановился где-то в районе её шеи.
― В случае опасности он нас, конечно, предупредит, но одновременно и выдаст.
Драко кивнул и протянул ей вредноскоп.
«Идем?»
― Угу, ― Гермиона положила вещицу на столик. ― Подходи ближе, я нас накрою. И, пожалуйста, обойдись без комментариев, они могут нас выдать.
Первую минуту без комментариев обойтись было не сложно: Грейнджер одной рукой придерживала мантию, в другой несла Руку Славы; Драко держался за её талию (трость было решено не брать). Происходящее казалось настолько же необычным, насколько само собой разумеющимся. Наверное, он просто привык к присутствию гриффиндорки. К тому же его немало занимала мантия, на ощупь чем-то напоминающая воду. И еще он отчетливо различал исходящие от неё запахи кардамона, шалфея и ириса. Драко представил, сколько раз Поттер вот так же, как он сейчас, прятался под ней и бродил по замку, нарушая с дюжину школьных правил. Почему-то тот факт, что ненавистному гриффиндорцу это сходило с рук, немного успокаивал Драко. И все было бы хорошо, если бы не растрепанные патлы Грейнджер!
Им приходилось двигаться довольно медленно, прислушиваясь к малейшему шороху. Но долго бы он не выдержал: её волосы так и норовили попасть ему в рот и глаза, щекотали нос, отчего хотелось чихнуть. Не выдержав, Драко намотал их на кулак, стремясь хотя бы чуть-чуть избавить себя от назойливого присутствия. Гермиона удивленно вскрикнула и прошипела:
― Малфой, ты что себе позволяешь? ― Драко усмехнулся её возмущению и только подтолкнул вперед. ― Отпусти немедленно! ― снова прошептала девушка.
«Грейнджер, они мне мешают. Я и так тут уже задыхаюсь», - ну, допустим, это было неправдой – он чувствовал себя более чем комфортно, но не признаваться же ей в этом. Тем более что волосы действительно мешали.
― Ну ладно, только осторожно. И дальше ― ни слова!
Спустя минуту:
― И не дыши мне в шею, ― Драко не сдержал улыбки, благо девушка этого не видела. Не дышать ей в шею было более чем невозможным: во-первых, уж так они шли, что не получалось дышать в сторону, ну а во-вторых, ему это нравилось.
Он понятия не имел, где они идут и долго ли еще, как вдруг расслышал невдалеке чьи-то тихие шаги.
Драко замер. Гермиона попыталась что-то возразить, но он с силой зажал ей рот и притянул к себе. В какой-то момент девушка, должно быть, поняла, что кто-то идет им навстречу, и безропотно замерла.
Шаги становились все отчетливей. Человек двигался очень быстро, создавая достаточно шума для того, чтобы Драко сумел его вовремя услышать. Прижавшись спиной к стене, он продолжал удерживать Гермиону, теперь уже вдавливая её голову себе в грудь, что бы, не приведи Мерлин, она не произнесла и звука.
Человек прошел буквально в нескольких дюймах от того места, где они замерли. Драко был на удивление спокоен. Сердце билось ровно, он был полностью сосредоточен на происходящем. В скором времени шаги стихли вдалеке, и слизеринец скорее почувствовал, нежели услышал облегченный выдох девушки.
Внезапно он словно вспомнил о её существовании, и сердце почему-то подпрыгнуло, а руки сильнее сжались в кольцо вокруг нее.
― Стоун, ― горячее дыхание вновь опалило его грудь где-то пониже ключиц, разливаясь приятной волной по плечам, вниз по спине к животу. Он судорожно вдохнул, все еще не двигаясь с места.
― Теперь можешь отпустить меня, ― в голосе Гермионы, с трудом доносящемся до сознания Драко, слышалось раздражение.
― Отпусти же! ― Она начала вырываться, и ему пришлось ослабить объятия.
― Идем, ― они продолжили движение. ― Осталось совсем чуть-чуть, ― её голос дрожал, дыхание сбилось. Драко не знал, почему отмечает эти детали. Он все еще был в странном оцепенении, только наклонился чуть ниже и коснулся носом её шеи. Девушка вздрогнула и отстранилась. Драко же весь остаток пути пытался взять себя в руки, недоумевая, почему так остро реагирует на близость этой грязнокровки.
― Наконец-то! ― Гермиона произнесла пароль, и Драко услышал, как каменная горгулья отъехала в сторону. Очень осторожно они поднялись по лестнице и оказались в кабинете директора.
Девушка скинула с них мантию и поспешно отошла от него, и Драко почувствовал разочарование.
― Стой на месте. Как только я его найду, я тебе скажу, ― голос прозвучал так тихо, что парень с трудом разобрал слова. Он слышал её тяжелое дыхание и осторожные шаги. Стоять на месте, не имея опоры, было не очень удобно, поэтому он опустился на пол, прислушиваясь к ощущениям.
Комната была наполнена звуками, знакомыми и одновременно странными. Портреты мирно посапывали на стенах, что-то монотонно тикало, где-то изредка раздавалось еле слышное позвякивание. Запахов тоже было огромное множество, самых разнообразных, но отчетливее всех чувствовались шоколад и лимон. Гермиона шуршала какими-то тканями, осторожно отодвигала и перекладывала предметы. Постепенно Драко совершенно расслабился и его даже начало клонить в сон, когда раздался возмущенный и довольно громкий шепот девушки:
― Где же она могла его спрятать? ― парень удивленно вскинул голову. Теперь Грейнджер не проявляла и десятой доли той осторожности, какая была в начале. Драко забеспокоился.
«Ты не можешь найти думоотвод?»
― Да. Он должен быть где-то здесь, но я уже все осмотрела. Его нет.
«Ты уверена?» ― такое развитие событий ему совершенно не нравилось.
Портреты на стенах что-то недовольно заворчали, и девушка замерла, пока не убедилась, что они продолжают спать.
― Поверить не могу, но, похоже, это единственный предмет, который директор МакГонагалл все-таки вынесла из кабинета, ― в её голосе сквозило разочарование, но оно не шло ни в какое сравнение с тем, что творилось в душе Драко.
Гермиона спешила, не заботясь о том, что Драко за ней еле поспевает. Ей не терпелось поскорее добраться до комнат Малфоя, чтобы наконец обсудить случившееся, а вернее ― то, чего так и не произошло. От внезапного резкого рывка за талию она чуть не упала, но руки спутника удержали её и, зажав рот, не позволили вырваться протестующему вскрику.
«Чертов Малфой! Ну что опять?» ― поборов порыв вырваться из его хватки, Гермиона прислушалась к уже нарушенной тишине ночного коридора: были отчетливо слышны шаги. Она замерла, осознав, что они разлаются сразу с обоих его концов: со стороны кабинета директора и из холла, куда направлялись они с Малфоем .
Стараясь не поддаться панике, Гермиона начала спешно оглядываться в поисках подходящего убежища. Она сделала осторожный шажок назад, и Драко, поняв её действие, так же отступил. Там ― в нескольких футах от них находилась какая-то дверь, которую Гермиона только что заметила. Осторожно приоткрыв её, она скользнула в комнату, утягивая за собой парня.
Вскоре в дверном проеме появились две фигуры, и молодые люди отступили в глубь комнаты.
― Значит сюда. ― Вопрос, заданный профессором Ронкус, прозвучал как утверждение.
― Что вы здесь делаете, профессор? ― Гермиона узнала недовольный голос профессора Стоуна. ― Я только что проверил этот коридор. И вообще, мы же договорились, что вторую половину ночи дежурю я! ― девушка вздрогнула, заметив быстрый взгляд мастера зелий, брошенный внутрь комнаты.
― Вот именно. Вторую. Вы же приступили еще до полуночи. Так что я решила составить вам компанию. Мне все равно не спится, ― она немного помолчала ― Профессор, раз мы оба убедились в том, что в коридорах никого нет, то быть может, имеет смысл продолжить обход? ― она потянулась за ручкой двери, чтобы закрыть её. И Гермиона уже было облегченно выдохнула, поняв, что они в безопасности, когда рука Стоуна остановила их спасительницу:
― Нет, позвольте-ка осмотреть этот кабинет поподробнее.
― Не вижу в этом необходимости. Он пуст, ― в хрипе профессора Ронкус слышалось раздражение.
― Мисс, вы забываете, что мы ― преподаватели Хогвартса ― в одной команде. Ни личная неприязнь, ни симпатии не должны препятствовать достижению совместных целей.
― А меня не устраивают ваши методы ― каркающий шепот был отчетливо слышен в тишине коридора, ― и не вам рассуждать о командной игре, профессор.
― Да? А кто проявил никому не нужную инфантильность и чуть было все не загубил? ― Похоже, профессор Стоун был не на шутку разозлен. Его голос, стихший до змеиного шипения, выдавал нешуточную ярость.
― А зачем нужна эта бессмысленная жестокость? Возможно, я и поспешила, но зато не причинила вреда.
― Вы чудом не причинили вреда! В то время как мои действия являлись вынужденными… И позвольте мне пройти! ― профессор с громким хлопком распахнул дверь и ворвался в классную комнату.
― Люмос! ― низкая худощавая фигура в черной мантии двинулась прямо в сторону замерших под плащом-невидимкой Гермионы и Драко. На неприятном веснушчатом лице играла злобная ухмылка, и Гермионе показалось, что их обнаружили. Повинуясь не столько собственным инстинктам, сколько воле Драко, она отступила в сторону как раз в тот момент, когда профессор должен был наткнуться на них.
― Я так и знал, что здесь что-то есть! ― пробормотал он и указал на предмет находящийся всего мгновение назад как раз позади ребят. Гермиона не смогла сдержать еле слышный вздох, за что получила чувствительный тычок от Драко, а профессор тем временем продолжил:
― Это же думоотвод директора Дамблдора! ― Гермиона почувствовала, как напряглись руки её спутника.
― С чего взяли, Стоун? Мало ли кому из профессоров он может принадлежать?
― Например вам? ― почти зло сказал преподаватель зелий.
― Нет, ― почти через силу прошипела Ронкус, ― он не мой, но…
― Нет, я уверен, что этот принадлежал Дамблдору ― накануне видел его в кабинете МакГоннагал.
― Возможно, но раз он здесь, значит, директор специально оставила его тут, и мы можем идти дальше.
― Нет, не думаю. Я заберу это с собой, чтобы завтра передать директору. А пока мне нужно спуститься к себе в подземелья, чтобы… проверить зелье.
― Быть может, лучше мне забрать кубок и отнести в кабинет Минервы, раз уж вы по непонятным причинам не желаете оставлять его здесь? – темные глаза профессора Ронкус не мигая смотрели на думоотвод.
― Исключено. Сейчас время моего дежурства, так что и за кубок отвечать буду я.
― Ну что ж… ― в голосе профессора слышалось раздражение, ― Думаю, теперь мы можем идти? Или вы желаете лично обшарить все углы, Стоун?
― Я узнаю, если вы будете что-то замышлять, Ронкус, ― ответив совершенно невпопад, профессор Стоун, подхватив думоотвод, стремительно покинул кабинет. И его коллега вышла следом, никак не прокомментировав эту странную реплику.
― Это очень и очень странно: почему думоотвод оказался совершенно не в том месте? ― Гермиона раздраженно вышагивала по комнате Драко.
«А меня удивляет, что ты не заметила его раньше: мы могли спрятать его под мантией и принести сюда!»
― Я же говорила, что мне было не до того! Нас чуть не поймали!
«Да ты вообще замерла на месте, как столб».
― Слушай, это уже неважно. Боюсь, раз директор вынесла думоотвод из кабинета, она может сделать это еще раз… Может, её кто-то предупредил? Но тогда бы нас обязательно поймали. Нет, скорее всего, это просто совпадение… И все же обидно.
Да, обидно. Особенно Драко. Он осторожно присел на краешек дивана, впадая в уныние. Все оказалось бессмысленным. И все из-за этой чертовой гриффиндорки! Если теперь думоотвод спрячут понадежней, ему до конца года придется мыкаться как слепому котенку и постоянно зависеть от Грейнджер. Эх, если бы профессора не появились так не вовремя! Хотя, с другой стороны, они бы тогда вообще не наткнулись на думоотвод. Драко мог еще долго просидеть так, проигрывая в голове события прошедшего вечера, если бы не донесшееся до его слуха размеренное дыхание Гермионы. Он удивленно повернулся в ту сторону.
Она опять спала на его диване! Нельзя сказать, чтобы Драко был в восторге, но и возмущения он тоже не испытывал. Силясь припомнить, о чем говорила Грейнджер, он вдруг, к своему стыду, понял, что в её голосе не было и тени обреченности. Скорее наоборот, только еще большее желание докопаться до разгадки. Было очень неприятно осознать, что он опять спасовал.
Гермиона проснулась, когда солнце уже поднялось из-за горизонта, заливая неярким пока светом комнату. Она уснула, забившись в дальний угол дивана, подальше от Драко. Теперь Малфой стоял у открытого окна, и лучи утреннего солнца били ему в глаза. Он был одет так же, как вечером. Волосы практически не растрепались, и девушка подумала, что он, должно быть, так и не смог уснуть. Привалившись к стене и скрестив руки на груди, парень, казалось, вглядывался в солнечный диск, и от этого его глаза слезились. Это было странно.
― Малфой, не надо, не смотри на солнце, ― Драко вздрогнул, но не отвернулся от окна.
«Я же ничего не вижу», ― он произнес одними губами, но девушка его поняла.
― Все равно, так ты можешь повредить глаза. Не надо смотреть.
На миг плечи Драко напряглись. Он подошел к дивану и опустился на подлокотник.
«Что будем делать дальше, Грейнджер?»
― Ну… Мерлин, по-моему, мы опоздали на завтрак!..
