Hogwarts, sweet Hogwarts! -2 "Тринадцатое Рождество"

Глава 7.   Худшие воспоминания Лори Уайт

В центре? Как бы не так! Раз уж ему представилась такая возможность, Северус Снейп её не упустит!
Ему не желали отвечать на вопросы? Он сам всё узнает!
К троллям Флитвика, Дамблдора и Уайт с их вечными тайнами и недомолвками!
Она посмела заставить его вспомнить? Пусть делится и своими воспоминаниями!
Спокойно и методично Северус просматривал содержимое дубльдума.
 
Школа.
Вот уж никогда не думал, что можно настолько бояться попасть в Слизерин! И так не хотеть ехать в школу.
 
Дом.
Сумасшедшая семейка! Одни только братцы чего стоят. Рассказы в детстве – ничто, по сравнению с возможностью их увидеть. А старички забавные. И ритуалы… Что она вечно морщится при появлении этих странных, почти темнокожих жрецов? Хотя, их работа, конечно совсем не похожа на праздники с плясками в Имболг и Ламмас. Клан Саммхейн хранителей артефактов, заслуженно носит прозвище Дома Смерти… 
 
- А госпожа Дома Белтейн наши ритуалы просто ненавидит...
Двадцатилетняя Лори обернулась и поклонилась молодой черноглазой жрице, словно спустившейся с барельефа древней пирамиды майя и красивому высокому колдуну европейской внешности, которому на вид можно было дать не больше сорока лет, если бы не абсолютно седые волосы.
- Неправда, Рагуа, – голос Лори холодно-безразличен, взгляд полон высокомерия, лицо – непроницаемая маска…
- Не ссорьтесь, девочки. Грех жаловаться, госпожа Дома Саммхейн, когда даже Эрик – глава Дома Ламмас сегодня здесь. И госпожа Лоримель действительно никогда не…
- Не нуждалась в подтверждении своих слов, господин Гиффес!
- Ну вот, обиделась,  – пробормотал колдун и не обращая внимания на колючие искорки в зелёных глазах ведьмы, притянул её к себе за шею и поцеловал в лоб.
- Это я должна обижаться, - продолжала ворчать Рагуа.- Во время обучения, госпожа Окльо вечно ставила её в пример, а Лори уже года три не являлась на наши праздники… Разве что так, как сегодня – по решению совета.
- Младшие племянники требуют уйму времени и внимания, - голос Лори звучал ровно, но, казалось, для Рагуа в этих словах скрыта издёвка. – И не смотрите так на меня! Я не стану приказывать Рэндому. Если сами договорятся –  пусть женятся. Только жить они будут у нас. Хочешь наследников, жрица Саммхейн – попробуй женить своих братьев.
Черная жрица пожала плечами, и сославшись на необходимость лично следить за последними приготовлениями к ритуалу, ушла.
 Лори проследив за ней взглядом, тихо выругалась и уткнулась носом в  плечо Гиффеса:
- Ты хоть что говори, но моих племянников раньше времени здесь не будет.
- На этот раз их, можно понять. - Гиффес кивнул в сторону колдунов, готовивших ритуальный круг, - Месть за убийство жреца и всё такое... Посмотри на это с другой стороны: мы будем участвовать в одном из самых редких, интересных и… безобидных, в общем-то… из их ритуалов. А в конце нас ждет встреча с возродившимся Ицкоатлем.
Лори фыркнула и отстранилась.
- Очень радует! Лучше глянь на досуге их формулы - половина там чушь несусветная. Одна жертва, если нужно немного крови; две и больше, когда и одной предостаточно… Гиффес, ты глава Дома Верховных. Пожалуйста, запрети им.
- А потом Ицкоатль и Рагуа тебя будут учить День Костров так как в древности праздновать. Хочешь этого?

 
Кость отца, плоть слуги, кровь врага…
 
 
…Лори, лет 13-ти, смотрит на свои туфли, запачканные кровью, быстро разувается  и, не обращая внимания на окрики тетки и братьев, бежит к берегу моря. Заходит в воду почти по пояс и начинает лихорадочно застирывать полы своей мантии. Морская пена вокруг окрашивается в розовый цвет, набегающие волны сбивают с ног, но она снова и снова поднимается и пытается избавиться от этих страшных багровых пятен. Кажется, она уже не понимает что делает и где находится, но продолжает лихорадочно теребить в воде свою мантию.
Наконец к ней подходит Бенедикт и, легко, словно куклу, забросив к себе на плечо,  выносит на берег. 
Мокрая с ног до головы Лори трясется как в лихорадке,  всхлипывает и размазывает по лицу слезы:
- Кто это сделал, Бенди? Как их вообще могли найти??? Ты всегда говорил – нет защиты надежней чем в Доме Верховных…
 
…Огромный мрачный зал, освещенный факелами, полон людей. В самом центре на столе стоят два сосуда. Жрецы и жрицы Домов Хранителей подходят и по очереди опускают в них кусочки пергамента. Мужчины – в белый, женщины – в черный и возвращаются к своим семьям. И, когда в каждом кувшине оказывается по 12 записок,  бледный как смерть и абсолютно седой, несмотря на то что ему едва ли больше 30 лет, колдун начинает доставать из сосудов  кусочки пергамента и громко произносит имена:
- Господин  Финндо. Дом Ламмас.
Все взгляды обращаются на группу, во главе которой находится ещё не старый, рыжебородый мужчина. Он, снимает свой амулет и кольцо и передает  стоящему с ним рядом, напуганному и заплаканному десятилетнему мальчику. Но едва кольцо оказывается на его пальце, а массивный амулет ложится на грудь, лицо малыша преображается, слезы мгновенно высыхают.
- Приветствую  тебя, господин Эрик, глава Дома Ламмас!- произносит рыжеволосый Финндо и, прежде чем расстаться,  два жреца – новый и бывший, церемонно кланяются друг-другу.
 
- Госпожа Окльо,  Дом Саммхейн.
Черная жрица передает амулет и пояс старшей племяннице – Рагуа,  такой же черноглазой мрачной особе, как она сама, и «Дом Смерти» кланяется новой жрице.
 
- Господин Оззрик, Дом Белтейн.
Бенедикт Уайт принимает у дяди амулет и перстень. Церемонные поклоны, слова приветствия…
 
Голос Гиффеса произносит следующее имя и история повторяется. На этот раз – в доме Имболг.
Имена, имена, имена… Амулеты, кольца, поклоны и клятвы новых жрецов… За спиной Лле Лао Гиффеса уже почти в полном составе стоит новый главный шабаш Хранителей Артефактов – двенадцать человек. Остается достать из черного сосуда и назвать лишь ещё одно имя.
 
- Госпожа Моргана. Дом Белтейн.
 
Братья Лори расступаются, пропускают тётку  к своей единственной сестре, и на грудь маленькой ведьмы ложится массивный серебряный амулет.

 - Теперь ты жрица. Больше у тебя нет права быть слабой.
Первым кланяется новый глава Дома – её старший брат Бенедикт…
 
…Маленькая Лори, в премерзком настроении, стоит босиком и в одной ночной рубашке посредине прекрасно оборудованной лаборатории и один за другим методично сбрасывает флаконы, фляжки, мешочки и коробочки с покрывающих стены от пола до потолка полок.
Ингредиенты для зелий, стоимостью примерно… Судя по размерам лужи драконьей крови на полу и пучку волос единорога в камине, засыпанных порошком лунного камня…  Страшно подумать!
Едва раздается скрип двери, маленькая ведьма швыряет очередной флакон в того, кто посмел заглянуть и двери закрываются снова. Но вот они резко распахиваются и на пороге возникает высокая фигура её старшего брата.
- Ты что вытворяешь?!
- Вон отсюда! Это моя лаборатория!!!
Прямо в голову Бенедикту летит большой медный котёл и новый глава Дома Белтейн едва успевает увернуться.
- Пусть я не поеду в школу! Но больше НИКОГДА, НИКТО не заставит меня варить зелья!!! Ни одной склянки здесь не будет!!! ВСЕ УБИРАЙТЕСЬ …
 
 
…Снова Хогварц и путь в подземелья. Коридор с классом мастера Зелий и его кабинетом. Только Лори Уайт - не студентка, а взрослая.
К троллям это воспоминание! Если так не хотела вчера его видеть, что сам путь оказался в коллекции черного зелья, то зачем вообще согласилась?
…Стоп! А где те доспехи, что Флитвик поставил?
Вслед за ведьмой профессор вошел в собственный кабинет и увидел свой стол, за которым сидел… Нет, не он, не Эссенс и даже не Слагхорн. Дамблдор!
- Добрый вечер, профессор… Если можно назвать его добрым… Профессор МакГонагалл сказала…
Дамблдор выглядит так, будто болен. Обычно не привлекающие внимания морщины резко выделяются на побледневшем лице, темные круги под глазами говорят о том, что он смертельно устал и, возможно, не спал уже несколько дней.
Слегка кивнув в качестве приветствия, директор сокрушенно качает головой:
- Я просил. Я говорил Бартемиусу, что нет необходимости держать его в Азкабане до окончания судебного разбирательства, но…
Не успел директор договорить, как из-за двери, отделяющей кабинет учителя Зелий от его личных покоев, вдруг раздался душераздирающий крик, Лори с Дамблдором бросились туда и Северус, забыв, что в чужих воспоминаниях он всего лишь бесплотный невидимый призрак, инстинктивно отскочил в сторону, чтобы не быть сбитым с ног. И только чуть позже последовал за ними.
Сперва он увидел домового эльфа, крошившего огромный кусок шоколада и растапливавшего крошки в медном котле. А чуть в стороне, справа, у самой кровати, откуда и доносился этот жуткий нечеловеческий крик, наступив на осколки разбившейся чашки, стояли мадам Помфри, Дамблдор и Лори, вместе безуспешно пытаясь удержать кого-то. И эта борьба с вырывающимся, кричащим и бьющимся словно в агонии человеком продолжалась пока Дамблдор не выхватил свою волшебную палочку. Обездвиженный больной упал на постель как безвольная кукла.
Северус подошел ближе и увидел на кровати… себя.
***
Вернувшись из путешествия по содержимому дубльдума, Снейп, молча глядя в пол, прошагал к столу директора, взял перо и записал на чистом листе пергамента рецепт зелья. А затем, так и не посмотрев на присутствующих, вышел, аккуратно закрыв за собой двери.