Глава 7* **
Новый сон повторялся снова и снова. Медленно, будто сквозь воду, женщина падала в тёмно-бурый колодец, и таким удивлённым было её молодое, круглое личико, что Невилл пугался. Она не то походила на ватную куклу из палаты в больнице, не казалась пародией на мамину колдографию, и это пугало малыша – до слёз, до нестерпимого ужаса, от которого хотелось проснуться, но не получалось. Женщину тем временем подхватывал поток ветра, как ветку с пожухлыми листьями, и уносил в глубины, из которых Невилл пытался, захлёбываясь, вынырнуть, и на последнем судорожном вздохе всё-таки просыпался.
* * *
Июльское утро дышало горячей влагой. Дядюшка Элджи с кривой усмешкой поставил удочки в угол и с наигранной гордостью левитировал на кухню ведро, из которого торчали две длинные снулые трески.
- Это ты называешь уловом, Элджи Сэвик? – проворчала Энид, критически разглядывая рыбу. – Или, может быть, ручей совсем пересох?
- Жара, - развёл руками Элджи. – Даже на волшебную приманку клюёт, не просыпаясь, - хихикнул он.
- Если ты хочешь рыбу с картошкой на ужин, поезжай и купи её, - резонно возразила Энид.
Идея портить воскресный отдых поездкой на рынок однозначно не понравилась Элджи. Он стрельнул глазами по сторонам в поисках какого-нибудь занятия, которое в его сознании выглядело более подходящим для выходного дня. Взгляд упал на внучатого племянника, сосредоточенно водящего кисточкой по листу дешёвой бумаги.
- Я, между прочим, собирался, это... погулять с малышом! – безапелляционно заявил он. Круглолицая Энид удивлённо вскинула брови.
- В первый раз слышу, - хмыкнула она. – И где же вы гулять собираетесь, позволь спросить?
- Ну... в Блэкпул вот можно съездить, - ляпнул Элджи и тут же об этом пожалел. Энид просияла.
- Отлично! Поезжайте. И заодно зайдёте там на рынок!
Элджи хмыкнул, подёргал длинным носом, что у него обычно означало досаду, и отправился запрягать телегу.
Местные магглы спокойно принимали его издалека за фермера: уж что-что, а отводящие взгляд чары Элджи накладывал великолепно. Настроение его понемногу улучшилось; он даже мурлыкал себе под нос нехитрую песенку, направляя лошадь по мало наезженной дороге, где не ездили магглы на своих чудовищных железных машинах. Невилл, вцепившись в гладкий деревянный бортик телеги, смотрел на однообразные пейзажи плоского, как блюдце, болотного края. Здесь, в северо-западной части Ланкашира, жило множество магических семей – и норманского, и датского, и кельтского происхождения, поскольку спрятать жилище от магглов среди болот было проще простого. Лонгботтом-холл находился по левую сторону от широкого мутного устья реки Рибл, близ городка под названием Лонгтон; Сэвик Брук стоял на одноимённом ручейке-притоке справа по течению Рибла. По молодости лет Элджи, ухаживая за красавицей Энид Лонгботтом, переплывал водную преграду по десять раз на дню. Страстную любовь ко всему, что связано с водой, Элджи пронёс через всю жизнь, и потому считал, что живёт в самом прекрасном уголке старой доброй Англии...
Невиллу, похоже, не слишком нравилась блёклая зелень деревьев и болезненная желтизна высоких болотных трав. Во всяком случае, задремавший было карапуз оживился, когда телега подкатила к оживлённым улицам южной окраины Блэкпула, и под колёсами вместо мягкого шороха трав полился тихий стук асфальта.
* * *
Тёмная гладь подземного водоёма казалась застывшей, подобно старой вулканической лаве. Алиса сидела на берегу, охватив голени руками: наклонила голову так, что длинные спутанные волосы скользнули по спине почти до самой земли, прижалась к коленям щекой да и замерла, остановившись взглядом на ничего не отражающей воде. Времени не существовало, потому что ни внутри себя, ни вокруг Алиса не находила изменений, которым смогла бы вести счёт. Даже воспоминания не плыли чередой: они были сумбурны и спутаны, и безо всякого порядка она ощущала себя то маленькой девочкой в бежевом сатиновом платье, надувающемся, как колокол, на весеннем ветру, то ясноглазой школьницей в строгой чёрной мантии, то женщиной в сильных руках нежного и страстного мужчины. Картины прошлого, цвета, ощущения вспыхивали и гасли прежде, чем Алиса успевала поймать хоть один момент, удержать и сравнить с собой. Иногда боль в глазах становилась такой нестерпимой, что Алиса зажмуривалась, ныряя из бурого полумрака в полную темноту, а затем открывала глаза и смотрела, смотрела, смотрела перед собой до тех пор, пока боль не возвращалась.
При долгом, слишком долгом взгляде в одну точку глаз начинает различать очертания несуществующих предметов. Алиса не хочет узнавать, называть их, но сознание против её воли кто-то упорно тянет наружу. Неподвижная Алиса начинает ощущать душную тяжёлую влагу. Что там, в глубинах глубин? Что за озеро лежит перед ней? Безмолвная Алиса готова закричать, завыть по-звериному, нечленораздельно: там, на дне, под стеклом, она, она, она! Толстые и тугие, беззвучные волны едва заметно покачивают ровное зеркало подземного озера, отделяя Алису от её памяти о себе. Успокоиться. Забыть. Уснуть. Утонуть…
* * *
Элджи был вполне доволен собой. Цепко держа за руку внучатого племянника, он не преминул зайти в бар «Старая шляпа», который был, по сути, основным местом посиделок окрестных волшебников. Разумеется, встретил там кое-кого из соседей: старика Асшетона и забулдыгу Уайтекера, ну и пропустил с ними по рюмочке огневиски – только по одной, не больше, ни-ни! Однако жара и приятная компания сделали своё дело: глаза Элджи заблестели нездоровым огнём, и вспыхнуть он мог легко, с первой же подначки.
Невилл, уставший, заскучавший и сонный, уже с добрых полчаса тихо ныл, порываясь вытащить дядюшку Элджи из бара.
- Экий твой малец-то непрыткий, - пропыхтел Уайтекер, заметив это. – Вот у моей Шерли парнишка, это да!!! Стихийная у него, понимаешь, брызжет, - мы уж не знаем, как деваться. Поперёк ему слова не сказать, кто его знает, что куда полетит и откуда свалится. Ураган, не парень! А твой, ишь, спокойный какой... «Дядя, па-дё-ом...» - передразнил он, засмеявшись.
Элджи почувствовал, что его задели за живое. Мало ему было того, что вместо собственных внуков он нянчил племяшкиного сына – их с Энид родных детей унесла чёрная лихорадка прежде, чем те успели пойти в школу – так ещё он должен краснеть, потому как люди втихомолку считают малыша сквибом!
Элджи нетвёрдо вскочил, опрокинув деревянный табурет.
- Ладно, Уайтекер, засиделся я, - проблеял он и вылетел из бара, словно пробка.
- Ну что ты за наказанье такое! – набросился он на малыша, отпечатывая по улице такие шаги, что Невиллу пришлось бежать рядом с ним. – Волшбник ты у нас, в конце концов? Или так, пустышка?
Невилл уже ревел в голос, но ничего вокруг не стремилось взорваться, сгореть или хотя бы слететь с места.
Элджи Сэвик в отчаянии вытащил Невилла на блэкпулский причал – один из тех, где обычно кишат туристы и просто любители позагорать и прокатиться на яхте. Однако то ли послеполуденная жара сделала своё дело, то ли старина Элджи сам, не смотря на годы, стихийно распугал магглов, – народа почти не было. Элджи остановился, тяжело дыша.
- Ты волшебник? Ты, маленький Лонгботтом, скажи – ты волшебник или сквиб поганый?!
Невилл в ужасе замотал головой, услышав слово «сквиб».
- Я... вашебник... – выдавил он.
- Ну так покажи это, - вдруг, в один миг успокоившись, произнёс Элджи с кривой усмешкой, сухим и неожиданно злым голосом. А следующим движением – незаметно и как бы невзначай – отправил Невилла вниз между двумя столбами ограждения...
