Глава 7. Разговор под деревом и отчаяние НарциссыБыла суббота, стоял солнечный октябрьский денёк и ласковый ветер шевелил густую крону старого дуба, одиноко росшего на берегу озера. В тени под деревом сидел Снейп, читавший книгу по зельеварению и время от времени переводивший взгляд на безмятежную гладь озера. В это время со стороны замка подошла Джейн вместе с Мэри Боунс, одной из её лучших подруг еще со времен Кейрингтона, которая сейчас училась на шестом курсе.
– Как тебе эта школа? – заинтересованно спросила она у Джейн, когда девушки уселись с другой стороны широкого дерева, не заметив Северуса.
– Очень нравится, только я до сих пор скучаю по академии и …
– …по Саймону? – Догадалась подруга.
– И по нему тоже, – подтвердила Дженни.
– И я, – вздохнула Мэри, – ну ладно, не будем грустить. Я тут недавно увидела объявление об открытии дуэльного клуба. Хотелось бы посмотреть, что он из себя представляет.
– Обязательно побывай там. Я уже ходила в прошлую пятницу.
– Правда? – Заинтересовалась Мэри. – Ну и как? Там есть для тебя достойный соперник?
– Пока не знаю, – Северус, читавший книгу, поднял глаза вверх и прислушался к разговору.
– Ну, это и неудивительно, ведь ты всегда была лучшей в области заклинаний.
– О, спасибо,– искренняя похвала подруги тронула Джейн, – ну, в общем, есть один парень, – задумчиво протянула она, разглядывая ковер из осенних листьев у себя под ногами,– профессор сказал, что это его лучший ученик, но я пока в этом не уверена.
– Почему? Ты что-то знаешь про него? – Удивилась когтевранка.
– Нет, просто, мне так кажется, – она не стала вдаваться в подробности, и Мэри перевела разговор на другую тему.
– Кстати, в сегодняшнем «Пророке» есть статья про твою маму, – сообщила она, доставая из школьной сумки газету, – ты видела?
– Нет, я не выписываю его. А что там?
– Вот, послушай:
«Элизабет Коллинз, глава отдела по борьбе с незаконным использованием заклинаний несовершеннолетними волшебниками, назначена на пост замминистра магии». Здорово, не так ли? Передай ей мои поздравления.
– Ничего особенного, ей эту должность уже три года предлагали, – пожала плечами Дженни, собиравшая в это время дубовые листочки и желуди, в изобилии разбросанные вокруг.
– Это значит, что в случае отставки министра она займет его место? – С уважением в голосе поинтересовалась Мэри.
– Не обязательно. Он может назначить кого-либо другого по своему усмотрению. На самом деле – это чисто формальная должность, только требует еще больше времени проводить на работе, – Джейн не сказала, что со смертью отца мама почти что жила в Министерстве магии, проводя там чуть ли не по двадцать часов в день. Их дом содержал домашний эльф, дочка была в Академии или школе, а Элизабет больше нечем было заняться. Конечно, она могла отправиться в кругосветное путешествие, но считала это чересчур рискованным из-за все увеличивающихся тревожных слухов о темных волшебниках с материка.
– Все равно это здорово!– Настаивала подруга, с интересом наблюдавшая за ее занятием. Возле Джейн уже лежало множество красивых листьев разной величины и окраски.
– Наверное, – равнодушно ответила Джейн, которая не интересовалась политикой, – особенно если министр – мой отец… Да ладно, я ведь пошутила! – Засмеялась она, заметив недоумение подруги. – Неужели ты думаешь, что Кейрингтон посмели бы закрыть, будь я дочерью министра магии?
Студентки отпустили еще несколько шуток в таком духе, а потом Джейн вдруг сказала:
– У министра на самом деле есть дочка, Моника, но она старше нас, ей уже двадцать лет.
– Откуда ты знаешь? – Поинтересовалась Мэри.
– Мы часто общаемся. Да ты ведь тоже её видела, когда летом ночевала в нашем доме. Такая кучерявая девушка в веснушках, тебе еще очень понравились её туфли, помнишь? Она с родителями часто бывает у нас на праздниках.
– Вот как? Ты никогда не рассказывала, – поразилась её подруга.
– Не стану же я привселюдно этим хвастаться!
– Я думаю, ты поступаешь правильно, хотя многие на вашем месте постарались бы извлечь из таких знакомств как можно больше выгоды.
– Выгоды? – Дженни рассмеялась, – какая нам может быть выгода? За правительственными должностями мы никогда не гнались, а деньги – вообще последнее, что когда-либо интересовало мою семью.
На самом деле, все деньги на свете юная волшебница отдала бы за большую и дружную семью, за то, чтобы не было войн и убийств, чтобы все люди жили в мире. Но, к сожалению, это было невозможно. В каждой эпохе находился кто-то, решивший встряхнуть этот мир, вытащить его из застоя, решивший, что все это будет «для общего блага». Времена шли, волшебники, мечтавшие захватить власть, менялись, а общее благо было так же далеко, как и раньше. И неизвестно, что могло бы изменить эту пугающую череду закономерностей, прервать этот замкнутый круг.
Девушки замолчали, читая статью. Некоторое время было слышно только как стрекочет кузнечик в траве. Северус, сидевший по другую сторону дерева, и невольно слушавший их разговор, закрыл глаза и наслаждался теплом солнечных лучей, ласкавших его лицо. Прочитав публикацию, Дженни обратила внимание на снимок. Мама на нем выглядела не очень хорошо, словно пережила тяжелую болезнь. Девушка мысленно упрекнула себя, что уже месяц не справлялась о ее самочувствии, хотя, до отъезда в Академию, Элизабет жаловалась на здоровье. Но смена места учебы, волнения и переживания, к ее стыду, заставили ее абсолютно забыть об этом. Поэтому Джейн решила немедленно написать ей письмо. Она поднялась и отряхнула с колен опавшие листья.
– Мне нужно отправить письмо, – сказала она, – увидимся позже!
– Тогда до встречи в Хогсмиде, - подруги попрощались и разошлись в разные стороны.
Северус сидел всё это время напряженно, внимая каждому слову из нечаянно подслушанного разговора Джейн с Мэри. Он думал, что нужно было выдать свое присутствие еще в самом начале, но интуиция заставила его промолчать. И не зря. Теперь он понял, что его друг Люциус был далеко не единственным состоятельным человеком, который относился к своему богатству с пренебрежительностью человека, для которого деньги – не самое важное в этой жизни. Юноша опять сосредоточился на книге, в которой делал какие-то заметки на полях.
Он не был единственным слизеринцем, проигнорировавшим поход в Хогсмид.
Нарцисса Блэк, девушка из благородной семьи, никогда не жаловалась. Это был один из её принципов, которые она неукоснительно соблюдала, перенося все свои страдания стойко и молча. Но на этот раз все оказалось сложнее.
У кого просить совета? Беллатрикс, или просто Белла, как она звала сестру, никогда серьезно не влюблялась, а в делах сердечных не может быть худшего советчика, чем тот, кому не доводилось испытывать это светлое чувство. Светлое ли? Нарцисса представляла любовь немного иначе, чем то, что она чувствовала. Отчаянье, ревность, страдания – разве такой должна быть любовь? И все же это была она.
Уже не первый год Нарцисса украдкой наблюдала за своим однокурсником Люциусом Малфоем, а тот, казалось, как назло не обращал на нее никакого внимания, флиртуя с множеством других девчонок, постоянно окружавших его. Их так и манила атмосфера загадочности и власти, слухи о баснословных фамильных сокровищах Малфоев и высоких постах, занимаемых его предками в Министерстве. Что ей оставалось? Затесаться в толпу поклонниц и ловить мимолетный взгляд? Хранить под подушкой его фотографию? Посылать анонимные письма с признаниями в любви? Подлить любовное зелье в сок? Гордость и чувство собственного достоинства не позволяли сделать ей ничего подобного. Все это было глупо, и все это делали другие девочки, добивающиеся его внимания. Конечно, Малфой был осторожен с напитками и подарками поклонниц, так что, к огорчению последних, это не срабатывало. И Нарцисса продолжала молча страдать.
В этом году все стало еще хуже. И угораздило же ей переодевать мантию как раз в тот момент, когда Люциус вошел в купе «Хогвартс–Экспресса»! Не соверши она такую глупость, быть может, он сел бы рядом, они разговорились, он заметил, что она интересуется литературой, живописью и искусством. Малфои были образованной семьей, к тому же большими ценителями изобразительного искусства. Поговаривали, что в их особняке множество уникальных ковров, полотен и статуй, поэтому у них обязательно нашлись бы общие интересы, он как-то пригласил бы ее на чемпионат по квиддичу или в художественную галерею – все равно куда, главное с ним! А теперь каждый раз при встрече она отводила глаза, потому что ей казалось, что он вспоминает то происшествие в поезде.
Нарцисса рывком встала с кровати и распахнула зеленые занавески. Сегодня была суббота, поэтому она могла позволить себе понежиться в мягких перинах дольше обычного. Девушка осталась одна в комнате, все остальные с самого утра ушли в Хогсмид. Следовало чем-то себя занять, чтобы отогнать грустные мысли. Она подошла к зеркалу.
Оттуда из темных глубин смотрело красивое свежее личико. Нарцисса критично оглядела свое отражение. Блестящие светло-русые волосы ниспадали до талии, фигура, красиво облегаемая пеньюаром, была подтянутой и стройной, красоту голубых глаз подчеркивали длинные изогнутые ресницы. Также у нее были от природы яркие губы и маленьких изящный носик. В целом, внешность её была очень эффектной.
Внезапно ей пришла в голову мысль, и она решилась на отчаянный шаг – спросить совета у матери. Мама не стала бы возражать против их отношений с Люциусом, представителем одного из древнейших и чистокровнейших родов, если бы такие отношения, конечно, были.
Нарцисса села за стол, развернула пергамент, взяла в руки перо с остро заточенным концом и призадумалась. Что написать? Какие слова подобрать? После недолгого замешательства она вывела следующее:
«Здравствуй, дорогая мамочка!
Как обстоят дела дома? Как твое самочувствие? У меня все по-прежнему, погода замечательная, так что по выходным обычно гуляю с друзьями и Беллой в Хогсмиде. В школе открылся дуэльный клуб, и я хожу туда на занятия, мы практикуемся в насылании проклятий и защите от них. Интересно, только жаль что редко – всего раз в неделю.
Я решила поменьше есть сладкого, чтобы, упаси Мерлин, не поправиться до бала, так что больше не присылай мне шоколадных конфет, пожалуйста. У меня до сих пор лежат две целые коробки.
Уже смело можешь покупать то чудесное лазурное платье, которые мы заказали у мадам Малкин. К нему нужны украшения, так что поищи, пожалуйста. Я помню, что у бабушки были подходящие серьги.
Мама, я пишу еще потому, что мне нужен твой совет. Я учусь на одном факультете с Люциусом Малфоем. Ты знаешь его отца, не так ли? Он служит в Министерстве магии, в департаменте международного магического сотрудничества. Люциус замечательный парень, только, к сожалению, чересчур популярен. Не то чтобы его это испортило, но ты сама меня учила, что женщины из семьи Блэк всегда являются приоритетом, а не вариантом. Как мне быть?
С любовью, твоя дочь Нарцисса»
Она подписала и запечатала конверт. Ну, вот и все, теперь осталось только отправить письмо и ждать ответа. Как назло, несколько дней назад её филин, Хантер, отравился вафлями и был все еще слаб для долгих перелётов, так что Нарциссе пришлось спускаться вниз, в школьную совятню.
Там-то она и увидела Джейн, также отправляющую письмо своей матери.
– Привет, Дженни!
– Привет, Цисси, – лучезарно одарила её улыбкой та, – что-то ты сегодня бледная. Нездоровится?
Нарцисса сразу вспомнила вечер, проведенный в слизеринской гостиной, когда она с однокурсницами пригласила новенькую в их компанию. В течение первых недель в школе Джейн произвела на всех самое благоприятное впечатление: сообразительная, находчивая, и, что было немаловажно, чистокровная. Конечно, всех удивило ее лояльное отношение к грязнокровкам и магглам, но эту причуду, не сговариваясь, решили простить.
Правда, Цисси так и не поняла, кем был отец Джейн. Кажется, та упоминала, что он умер, когда она была совсем маленькой, но разве мать – замминистра, как писали в «Ежедневном Пророке», не стоит двух родителей? Почему бы не попросить у Дженни совет, не называя имени Люциуса, конечно? Поймет ли она или посмеется над её нерешительностью? Нарцисса решила рискнуть.
– Джейн, я могу у тебя кое-что спросить, только так, чтобы это осталось между нами? – Сказала Нарцисса, привязывая письмо к лапке большой школьной сипухи.
– Конечно.
– Что бы ты сделала, чтобы привлечь внимание парня, особенно если он и без тебя не обделен вниманием? – Они вышли из совятни и остановились на крыльце, наблюдая за птицами, взмывшими ввысь.
Вопрос Нарциссы был неожиданным. Честно говоря, Дженни никогда не приходилось прилагать усилий, чтобы обратить на себя чье-то внимание, поэтому советы она могла дать только те, которые сделала из собственных выводов, наблюдая за влюбленными, и те, которые давал своим читательницам журнал «Юная ведьма».
– Советов, на самом деле, очень много. К каждому парню нужен индивидуальный подход, но, так как ты сказала, что он пользуется популярностью…– Дженни ненадолго задумалась,– для начала я бы посоветовала вести себя так, чтобы никто не догадался, кто на самом деле тебе нравится. Что насчет самого парня, то разговаривай с ним об интересах, дай ему понять, что у вас есть что-то общее, не стесняйся заговорить первой или попросить помочь тебе с каким-то заданием из домашней работы, особенно если это предмет, в котором он преуспевает. Дай ему понять, что ты не такая, как все. Безотказный способ – попроси его проконсультировать тебя по какому-то делу, в котором он разбирается. Например, скажи, что давно мечтаешь о покупке новой метлы, но не знаешь, какую модель и фирму предпочесть. Не появляйся, в отличие от его поклонниц, на каждой вечеринке, где он присутствует. Дай ему возможность поискать тебя в толпе, и, не найдя, спросить позже, где ты была. А если появишься, то постарайся привлечь к себе внимание. Ты ведь очень красивая, так что это будет не сложно. Подружись с его друзьями, чтобы он мог от них слышать о тебе лестные отзывы. И запомни главное: это не ты, Цисси, должна ловить из толпы его взгляд, а он.
Нарцисса поблагодарила и сосредоточенно задумалась, стараясь удержать в голове все услышанные советы. Дженни добавила:
– Мне пора. Мэри ждет меня в Хогсмиде. Обращайся в любое время, я всегда буду рада помочь тебе, – и она оставила Нарциссу Блэк в поднятом расположении духа, вернув ей надежду.
